"Короткий брак" - читать интересную книгу автора (Лэнгтон Джоанна)1– Честное слово, я не ожидала, что соберу такую аудиторию, – робко закончила похожая на подростка рыжеволосая женщина с огромными глазами удивительной синевы. – Просто мне хотелось рассказать об этом, и я рассказала… Маленькое помещение книжного магазинчика в Гринич виллидж действительно было забито до отказа разношерстной публикой. На обшарпанных стульях сидели и изысканно одетые богатые наследницы, и длинноволосые ценители печатного слова, и просто случайные прохожие, забредшие на огонек. Наследниц пригласила сама Пенни Уоррен, так как именно они были главными героинями ее повести о годах, проведенных в дорогой частной школе в Швейцарии. Контраст между первыми девятью годами ее жизни, прошедшими в бедности, в постоянной смене квартир, но при этом рядом с любящей матерью и славным отчимом, и чопорной, снобистской атмосферой интерната, и высек искру, из которой разгорелось всепоглощающее желание творить. Пегги Флинт сидела с надутым видом, Джекки Рейнолдс раскраснелась от удовольствия, кто-то громко обсуждал прочитанные главы, кто-то откровенно дремал… Впрочем, все это не имело значения. Здесь не было единственного человека, мнение которого ей хотелось бы услышать, с мыслью о котором все последние полтора года она бралась за перо. Зато рядом был Джонни, полный сочувствия и понимания… А это уже немало. Поблагодарив своего приятеля, владельца магазина, за то, что предоставил помещение для презентации, и раздав автографы желающим, Пенни собрала сумку и передала ее Джонни. Не следовало злоупотреблять терпением матери: практика показывала, что двух часов ее общения с внуком было более чем достаточно. Счет закрыт, ошеломленно повторяла про себя Пенни, выходя из банка. В ее руке все еще был зажат чек, который она безуспешно пыталась обналичить. Тонкие черты под водопадом блестящих рыжих волос безжизненно застыли, а в синих глазах написано было глубокое недоумение. Она забралась в «классическую» развалюху Джонни Фаррела. – Почему ты так долго? – спросил Джонни, отъезжая. Обернувшись назад и убедившись, что сын мирно спит в своем сиденье, Пенни пробормотала: – Пришлось беседовать с помощником управляющего… – Привыкай, ты теперь солидный клиент, – поддразнил ее Джонни. – И он сказал мне, что счет закрыт, – убито закончила Пенни. У светофора Джонни повернулся к ней, взмахнув копной светлых волос. – Что ты хочешь сказать? – Лиз закрыла счет… – Что сделала твоя мать?! – потрясенно переспросил Джонни. – Как могла Лиз закрыть твой счет? – Это был ее счет. До прошлого месяца, когда я получила гонорар за книгу, у меня не было ни единого собственного цента, – отчетливо проговорила Пенни. Не убежденный этим аргументом, Джонни перед очередным светофором снова повернулся к ней. – Но ведь там были и твои деньги! Его упрямство вызвало у Пенни вспышку раздражения. – У нас с Лиз все общее, Джонни. Мы семья. Если она взяла деньги, значит, они были очень ей нужны. – Молодую женщину охватило беспокойство иного рода. – Да ты понимаешь, что я уже две недели не могу дозвониться до нее! – Меня не удивит, если она просто перевела деньги в другое место и забыла сказать тебе об этом, – предположил Джонни. – Давай не будем забивать себе этим голову. В конце концов, у меня сегодня выходной. Куда поедем? Все еще пребывая в оцепенении, Пенни покачала головой. – Я не могу ходить по магазинам без денег. – Возьми у меня взаймы, – небрежно пожал плечами Джонни. – Нет, спасибо, – поспешно ответила Пенни, не желая связывать себя с ним такого рода отношениями. – Отвези нас домой. Нужно об – звонить всех знакомых и выяснить, что случилось с Лиз. – Будь же благоразумной, Пенни! Вряд ли ты найдешь ее, если она этого не хочет. А питаться-то нужно в любом случае, – заметил Джонни. Однако Пенни была непоколебима. И полчаса спустя Джонни въехал на мощенный булыжником дворик полуразрушенного двухэтажного особняка с затейливой башенкой, окруженной проржавевшими строительными лесами. Пенни бесплатно жила в этом доме, за которым присматривала по просьбе хозяина, уехавшего за границу. Она расстегнула ремни детского сиденья. Джонни отпер скрипучую заднюю дверь и внес малыша в дом. Алан лишь слегка заворочался во сне. – Удивительный ребенок! – воскликнул Джонни, наблюдая за ним с интересом мужчины, выросшего единственным чадом в семье. – Просто диву даешься, какой он крохотный! А если вспомнить, что появился на свет раньше времени, то это просто маленькое чудо! Заметив конверт, белевший на полу у двери, Пенни отсутствующе кивнула и устремилась к нему. Джонни пристально смотрел, как она с нетерпением разрывает бумагу. – Кто такой Ник? – отрывисто спросил Джонни, заглядывавший ей через плечо. Смертельно побледневшая Пенни даже не взглянула на него, Она бессильно уронила руку с письмом, пытаясь переварить это упоминание о Нике Блейне, все мысли о котором так старательно гнала от себя. Ник… Отрекшийся от нее муж и отец ее сына, о рождении которого даже не подозревал. Да что же такое случилось с журналом, открыть который Лиз собиралась на днях? Всего полтора месяца назад мать была полностью уверена в успехе. Проклятье, она же заняла целое состояние, чтобы организовать все это! Тогда Пенни втайне удивлялась, как вообще нашелся банк, решивший дать ее матери кредит. Ссужать Лиз Уоррен – рискованное предприятие! Уже дважды до этого она затевала дела, которые с треском проваливались. И вот опять! Пенни вздохнула. Лиз в своем репертуаре: когда что-то не ладится, впадает в панику. Но то, что она советовала обратиться за помощью к Нику Блейну, просто потрясло Пенни. Мать может как угодно оправдывать свое поведение, но это предложение – удар ниже пояса! – Пенни! – более настойчиво окликнул ее Джонни. – Подожди! Я дочитаю до конца. – Ник… Значит, его зовут Ник, – проговорил Джонни с незнакомой, отрывистой интонацией. – Ты никогда не говорила об отце ребенка, но теперь, когда я наконец узнал его имя, может, поведаешь, кто он такой? – Мой муж… Ну что-то вроде этого, – упавшим голосом проговорила Пенни. Джонни неуверенно провел рукой по светлым волосам. – Хочешь сказать, что ты замужем? Но я думал… Пенни повела плечом. – Да, я знала, что ты думал, но не видела смысла переубеждать тебя. – Не видела смысла? – Его лицо покраснело под загаром, а в карих глазах отразилось недоумение. – Но ведь это большая разница – быть матерью-одиночкой или чьей-то женой, Пенни! – Разве? Это был неудачный брак, и продлился он всего несколько недель. Ребенок появился случайно… Это была моя оплошность. В любом случае я не хочу об этом говорить – предпочитаю забыть. – Но нельзя же просто забыть о том, что ты чья-то жена! – расстроенно воскликнул Джонни. – Да мои родители просто до потолка подпрыгнут, если узнают, что ты – замужняя женщина! Часом позже, покормив сына обедом из того немногого, что нашлось в холодильнике, и усадив его в деревянный манеж с игрушками, Пенни устало провела руками по лицу. Джонни, похоже, встревожился не на шутку. Почти незаметно для нее он переступил некую черту, за которой перестал быть просто хорошим другом. Сейчас, задним числом, она могла точно сказать, когда это случилось. В день, когда он привез ее к себе домой и познакомил с родителями. Они тут же увидели в ней угрозу своей респектабельности и повели себя соответственно. Джонни это возмутило. Он был отличным парнем, действительно отличным парнем и потрясающим другом. Они познакомились в больничном буфете, через несколько недель после рождения Алана, который очень долго пролежал в инкубаторе. Примерно в то же время брат Джонни попал в автомобильную аварию. Когда Джонни узнал, что молодая женщина каждый день добирается до больницы на автобусе, он стал приурочивать свои визиты ко времени ее прихода и потом подвозил домой. Ему было тогда двадцать два, и он сказал, что работает в супермаркете, забыв, правда, упомянуть, что это его годовая практика, завершающая высшее менеджерское образование. Не сказал он и о том, что супермаркет, как и ряд других, принадлежит его отцу. Когда Пенни с возмущением обвинила его в утаивании правды, Джонни без обиняков заявил: – У тебя предубеждение против людей с деньгами. Впрочем, и она была не совсем откровенной, рассказывая о своем прошлом. Пенни поведала ему, что ее обучение в закрытой частной школе в Швейцарии оплачивал богатый и недоброжелательный опекун, считавший, что таким образом он выполняет свой христианский долг и долг джентльмена. Этим опекуном был Эдгар Блейн, отец Ника. Пенни видела его всего дважды. Первый раз – в девятилетнем возрасте, когда стала его подопечной, и второй – когда старик лежал на смертном одре. Нет, ей совсем не хотелось вспоминать о событиях, произошедших в ту зиму! И Пенни поспешила подумать о другом – о девяти годах разлуки с матерью. О том, чем были эти девять лет заключения в строгом и чопорном интернате для ребенка, уже успевшего познать вкус свободы. Девять лет ей не позволяли даже переписываться с Лиз. Каникулы она проводила в Нью-Йорке, у Люси Тревис, пожилой бездетной вдовы, дальней родственницы Блейнов. Только Люси все эти годы дарила девочке свою привязанность, но именно она совершила роковую ошибку, поощряя влюбленность Пенни в Ника Блейна. – Нику нужна такая, как ты, но он этого еще не понял, – говорила милая, славная сентиментальная мечтательница Люси. Нику и не дано было этого понять. Зато он преподал Пенни урок, которого она никогда не забудет! – Ты влюблена не в меня. Ты влюблена в секс. Найди сверстника и экспериментируй с ним… Уставившись в одну точку, Пенни поежилась и обхватила себя руками. Холод, воцарившийся внутри, вызвал озноб. Прошло уже полтора года, а она так и не последовала совету Ника. Сначала Пенни обнаружила, что после той единственной безумной ночи в постели Ника забеременела. Потом стала матерью недоношенного малыша. Борьба за его жизнь стоила ей месяцев мучительного страха и тревог. Но теперь Алан был дома, живой и здоровый. И Джонни пока тоже здесь. Он любит Алана, и ему нужна женщина, а не просто друг. Он не будет ждать вечно, пока она разберется в себе… Его поцелуи не обжигали. Но, обжегшись, плачешь, сурово напомнила себе Пенни. Больше никаких игр с огнем! Никаких головокружительных девичьих грез. Мужчина, которого она любила, – единственный мужчина, которого она любила, – провел первую брачную ночь в объятиях своей любовницы Джордан Брэм! Однако Пенни была борцом по натуре, и к тому же упорным. Она не хотела расставаться со своей мечтой. Ненавидя Ника, любя Ника и желая удержать его любыми Способами, она ввязалась в жестокую битву за своего мужчину. Оказавшись с ним в постели, она решила, что победила, что теперь он принадлежит ей, что подчинение означает согласие. И Пенни нисколько не волновало, что чувствует он. В конце концов, мужчины не всегда знают, что для них хорошо. Порой они бывают довольно тупы и не могут распознать свою судьбу, когда та является им в необычном обличье… – Послушай… Пенни подняла взгляд. Джонни с печальной улыбкой наблюдал за ней. – У меня кое-какие дела. Я позвоню тебе вечером. Несколько мгновений Пенни с отсутствующим видом смотрела на него, затем покраснела и окончательно очнулась от своих мыслей. – Хорошо… Прости, я была за тысячу миль отсюда. Провожая Джонни, она испытывала чувство облегчения. Воспоминания о Нике растревожили душу и наполнили ее горьким сожалением. Но оплакивать ошибки – пустая трата времени. Лучше подумать о том, как прокормить себя и сына, после того как Лиз оставила ее без гроша в кармане! Ну и погода! – думал Ник. Машина въехала на вершину холма, и дикий порыв встречного ветра заставил его с силой стиснуть рулевое колесо. Но этот гнущий деревья ветер был легким бризом по сравнению с бушующей в груди Ника холодной яростью. Вчера в Хьюстон прилетел бухгалтер Люси Тревис и попросил о срочной встрече с Ником. Он привез дурные вести. Не посоветовавшись ни с кем, Люси дала взаймы все свои деньги женщине по имени Лиз Уоррен. Ника ничуть не удивило, что его теща исчезла, не вернув доверчивой Люси ни единого цента. – Полагаю, что с самого начала имел место намеренный обман, – мрачно сообщил бухгалтер. – Кстати, Люси познакомила с Лиз Уоррен молодая женщина, которую та знала с детства… дочь этой самой Уоррен, Пенни. Эта новость ошеломила Ника. Предположение о том, что его жена помогла вытянуть деньги из Люси, казалось немыслимым: ведь Пенни всегда была предельно честной. Но еще более тяжкому испытанию знаменитые стальные нервы Ника подверглись, когда в ходе разговора выяснилось, что Пенни стала матерью. Прошлой осенью, когда Пенни посетила Люси, ее ребенок еще лежал в больнице. Его юная невеста, его сбежавшая жена… Пенни родила ребенка от другого мужчины, формально оставаясь его женой! Ник едва не взорвался, узнав об этом. И до сих пор был вне себя от возмущения. Ему хотелось ввязаться в драку. Он жаждал крови. Как Пенни посмела спать с другим мужчиной? Выходит, она пошла прямиком по стопам своей матери? По стопам Лиз, от дурного влияния которой он всеми силами старался ее оградить. Каким же дураком надо быть, чтобы питать хоть каплю доверия к дочери шантажистки! Конечно же Пенни позаботилась о том, чтобы гнев мужа не настиг ее. Несмотря на все усилия, в течение последних полутора лет Ник так и не смог выяснить, где живет сбежавшая жена. Но как раз сегодня утром ему удалось проникнуть в помещение редакции журнала, которое Лиз оставила с такой поспешностью, что забыла записную книжку… Едва уложив сына. Пенни услышала неистовое дребезжание колокольчика у парадной двери, которой никогда не пользовались. Ее петли давно поржавели и не проворачивались. Следовательно, это мог быть только посторонний. При мысли о необходимости обогнуть весь дом снаружи, Пенни застонала. Звонок издал еще две истеричные трели. Интересно, подумала она, какая неотложная надобность заставляет проявлять такое нетерпение? Открыв заднюю дверь, она ринулась навстречу неистовому ветру, который отшвырнул назад ее рыжие волосы и облепил вокруг ног длинную юбку с оборками. Пенни с трудом добралась до угла и, оказавшись в защищенном от ветра месте, поморщилась при звуке, издаваемом металлическими трубами лесов, о которые с силой ударялись ветви деревьев. Первым, что привлекло ее внимание, была безумно дорогая спортивная машина серебристого цвета. В полном замешательстве Пенни перевела взгляд с машины на высокую мужскую фигуру у двери. Ник… Это был Ник! Но это невозможно! Ведь Люси Тревис поклялась хранить в тайне убежище Пенни. А от кого еще он мог узнать адрес? У Пенни закружилась голова, и она невольно отшатнулась. Заметив молодую женщину, Ник направился к ней. Его красивое мрачное лицо казалось высеченным из гранита. Огромные синие глаза, проделав немалый путь вверх, остановились на выразительных чувственных губах. Пенни уже успела забыть, насколько высоким был Ник! Шесть футов и три дюйма грозной мужской силы, смягченной изысканностью, столь же естественной для него, сколь и дыхание. Он обладал грацией изготовившегося к прыжку ягуара, и физическое ощущение его присутствия привело Пенни в трепет. Темные, как ночь, глаза холодно сверкнули, и у нее перехватило дыхание. – Потрясение, ужас, – констатировал Ник с мягкостью, которая, однако, не ввела Пенни в заблуждение. – На твоем лице по-прежнему написаны все мысли и чувства. В то время как твое по-прежнему бесстрастно, отметила Пенни где-то на задворках сознания. – Ник… – с трудом вымолвила она, и ее захлестнуло до боли знакомое чувство вины, заставившее тут же замолчать. – Да, твой муж, – пророкотал он. Лицо Пенни залилось краской. Прикрыв глаза, она попыталась взять себя в руки. – Ты ведь догадывалась, что рано или поздно я нападу на твой след? – Да нет… нет… – пробормотала Пенни, подняв ресницы. Теперь она испытывала панику, хотя много раз пыталась представить, что будет, когда сообщит неприятную для Ника новость. Прекрасной лепки чувственные губы Ника сжались в твердую линию. – На тебе просто огненными буквами выведено: «Виновна!», – с холодным отвращением проскрежетал он. Ник знает! Знает о ребенке! О чем еще он может говорить? Должно быть, он надавил на бедную Люси, и та все выложила. |
||
|