"Жан Бодрийяр. Эстетика утраты иллюзий" - читать интересную книгу автора

добавляя к реальности еще одно четвертое измерение, превращая ее тем самым в
гиперреальность) и уничтожает за счет этого иллюзию (эквивалентом этой
операции во времени является "реальное время", которое затягивает петлю
времени на нем самом, в мгновении спонтанности, разрушая всю иллюзию
прошлого и будущего). Виртуальность стремится к созданию совершенной
иллюзии. Но при этом она прямо противоположна созидательной иллюзии образа
(а также знака, концепта и т. д.) Речь идет о "рекреационной" (и
рекреативной) иллюзии, об иллюзии реалистической, мимической,
голографической. Она кладет конец игре иллюзии за счет совершенства
воспроизводства, за счет виртуального переиздания реальности. Она
ориентированна только на проституцию, на экстерминацию реальности через ее
дубль (к примеру, виртуальный музей, в котором можно войти в "Завтрак на
траве" Мане и усесться там самому).
Вместе с тем, традиционные формы иллюзионизма, напротив, отнимают у
реальных объектов одно измерение, делают их присутствие магическим,
воссоздают сон в тотальной ирреальности его детальной точности. Иллюзия
традиционных образов - это экстаз реального объекта в его имманентной форме.
Именно она добавляет к формальному очарованию живописи духовное очарование
приманки, чувственной мистификации. Возвышенного не достаточно, необходимо
еще и утонченное, а утонченность состоит в уводе реальности в сторону от
самой себя через ее буквальное восприятие. Современность игнорирует
важнейшее - только вычитание дает силу, из отсутствия рождается могущество.
Мы же, напротив, не устаем собирать, прибавлять, обогащать. И таким образом
мы постепенно утрачиваем способность символически овладевать отсутствием,
покорять его. Поэтому-то мы сегодня погружены в обратную иллюзию, в иллюзию
разочарования и материального перепроизводства, в современную иллюзию
размножения экранов и изображений.

Искусство, отточенность иллюзии

Сегодня очень трудно говорить о живописи, поскольку сегодня очень
трудно ее видеть. В большинстве случаев современная живопись стремится вовсе
не к тому, чтобы ее созерцали, но к тому, чтобы ее потребляли, к динамичной
циркуляции, не оставляющей следов. Живопись становится упрощенной
эстетической формой ирреального обмена. До такой степени, что наиболее
соответствующий ей дискурс - это такой дискурс, в котором нечего созерцать.
Эквивалент предмета, который предметом не является.
Но предмет, который не является предметом, не является в то же время и
ничем. Он напротив не прекращает преследовать вас своей имманентностью,
своим пустым и имматериальным присутствием. Проблема в том, чтобы на
последней границе ничто материализовать это ничто, на последней границе
пустоты очертить контуры этой пустоты, на последней границе безразличия
играть по таинственным правилам этого безразличия.
Искусство никогда не было механическим отражением позитивных или
негативных условий мира. Искусство - это отточенная иллюзия, гиперболическое
зеркало. В мире, преданном безразличию, искусство просто обязано усиливать
это безразличие. Вращаться вокруг пустоты образа, вокруг пустоты объекта,
который не является объектом. Кино таких режиссеров, как Вендерс, Джармуш,
Антониони, Альдман, Годар, Уорхол исследует незначимость мира с помощью
образов. И через свои образы оно еще больше способствует незначимости мира,