"Питер Сойер Бигл. Тихий уголок" - читать интересную книгу автора

Обычный утренний туман висел над Йоркчестером, и Ворон нырнул в него.
Йоркчестер застраивала, в основном, страховая компания, и выглядел он как
одно-единственное розовое кирпичное здание, отраженное в сотне зеркал. Все
дома в Йоркчестере были в 14 этажей, и у каждого над парадным входом
виднелось оштукатуренное изображение моряка, играющего на аккордеоне. Над
черными входами красовались моряки, играющие на мандолинах. Все моряки были
левшами, и у всех шапочки увенчивались оштукатуренными помпонами. Здесь
имелся торговый центр, три кинотеатра, и наконец - небольшой парк.
А еще здесь было кладбище, и как раз над ним Ворон начал снижаться.
Довольно большое кладбище, с половину Центрального парка, густо заросшее
деревьями. Оно было аккуратно разбито на участки извивавшимися дорожками,
называвшимися Фэарвью-авеню, Сентрал-авеню, Оукленд-авеню, Ларч-стрит,
Честнат-стрит и Элм-стрит. Одна дорожка вела к итальянской секции кладбища,
другая - к немецкой, третья - к польской, и так далее, так как
Йоркчестерское кладбище не принадлежало какой-то одной конфессии, здесь кого
только не было.
Ворон приблизился к нему с задней стороны, и теперь летел вдоль
Сентрал-авеню, держа в когтях болонскую колбаску. Ряды более или менее
простых надгробий постепенно уступили место Массивным Старым Крестам.
Кресты, в свою очередь, уступили место Ангелам, Ангелы - Плачущим Ангелам, а
те наконец - Мавзолеям. Они возносились над семейными участками, будто
оцепеневшие сторожевые псы, и твердили друг дружке: "Взгляни! Кто-то очень
важный покинул сей мир!". Они были агрессивно-греческими, с белыми
мраморными колоннами и куполами. Греку они, пожалуй, греческими не
показались бы, но выглядели вполне греческими для йоркчестерца.
Один мавзолей отделяла от остальных маленькая тропинка. То было старое
здание, не такое огромное, как некоторые другие, и не такое белое. Колонны
его растрескались и раскололись у основания, а в одном из зарешеченных
окошечек над дверью не хватало стекла. Но два льва держали в пасти по
тяжелому кольцу, и если бы вы заглянули в окошечко, то разглядели бы у
задней стены цветной витраж, изображающий ангела.
Сейчас дверь была отперта, и на ступеньках сидел маленький человечек в
тапочках. Он помахал рукой Ворону, когда тот пошел на снижение, и сказал:
"Доброе утро, доброе утро", едва птица приземлилась перед ним. Ворон уронил
болонскую колбаску, а человечек нетерпеливо потянулся вперед и подхватил
угощение.
- Целая болонская колбаска! - сказал он. - Огромное тебе спасибо!
Ворон пытался немного отдышаться и глядел на него с некоторой горечью.
- Кукурузные хлопья недостаточно хороши? - хрипло сказал он. - Бернард
Барух ест кукурузные хлопья, а тебе болонскую колбаску подавай.
- С тобой что-то случилось по дороге? - спросил маленький человечек,
которого звали Джонатан Ребек.
- Черт возьми! - рявкнул Ворон. - Да я чуть не надорвался!
- Птицы не надрываются, - неуверенно заметил мистер Ребек.
- Можно представить, что за орнитолог из тебя вышел бы.
Мистер Ребек принялся есть колбаску.
- Изысканно, - сказал он вдруг. - Прелестно. Ты не хочешь немного?
- Не против, - отозвался Ворон и принял из рук мистера Ребека кусочек
колбаски.
- Ну как там, славный денек? - спросил мистер Ребек мгновение спустя.