"Исаак Бабель. Рассказы" - читать интересную книгу автора

- И то сказать, - вступает тут, перебивая Кикина,
задумчивый и нежный голос Петьки Орлова, - и то сказать, что
есть жады между людьми, есть безжалостные жады... Я сказывал ей
- нас трое, Анеля, возьми себе подругу, поделись сахаром, она
тебе подсобит... Нет, говорит, я на себя надеюсь, что выдержу,
мне троих детей прокормить, неужели я девица какая-нибудь...
- Старательная женщина - уверил Петьку Гнилошкуров, все
еще сидевший под моим окном, - старательная до последнего...
И он умолк. Я услышал снова шум воды. Дождь попрежнему
лепечет и ноет и стенает по крышам. Ветер подхватывает его и
гнет на бок. Торжественное гудение труб замолкает на дворе
Махно. Свет в его комнате уменьшился наполовину. Тогда встал с
лавочки Гнилошкуров и переломил своим телом мутное мерещание
луны. Он зевнул, заворотил рубаху, почесал живот, необыкновенно
белый, и пошел в сарай спать. Нежный голос Петьки Орлова поплыл
за ним по следам.
- Был в Гуляй-Поле пришлый мужик Иван Голубь, - сказал
Петька, - был тихий мужик, непьющий, веселый в работе, много на
себя ставил и подорвался на смерть... Жалели его люди в
Гуляй-Поле и всем селом за гробом пошли, чужой был, а пошли...
И подойдя к самой двери сарая, Петька забормотал об
умершем Иване, он бормотал все тише, душевнее.
- Есть безжалостные между людей, - ответил ему
Гнилошкуров, засыпая, - есть, это верное слово...
Гнилошкуров заснул, с ним еще двое, и только я остался у
окна. Глаза мои испытывают безгласную тьму, зверь воспоминаний
скребет меня, и сон нейдет.
...Она сидела с утра на главной улице и продавала ягоды.
Махновцы платили ей отменными бумажками. У нее было пухлое
легкое тело блондинки. Гнилошкуров, выставив живот, грелся на
лавочке. Он дремал, ждал, и женщина, спеша расторговаться,
устремляла на него синие глаза и покрывалась медленным нежным
румянцем.
Анеля, - шепчу я ее имя, - Анеля...

В ЩЕЛОЧКУ

Есть у меня знакомая - мадам Кебчик. В свое время, уверяет
мадам Кебчик, она меньше пяти рублей "ни за какие благи" не
брала. Теперь у нее семейная квартира, и в семейной квартире
две девицы - Маруся и Тамара. Марусю берут чаще, чем Тамару.
Одно окно из комнаты девушек выходит на улицу, другое -
отдушина под потолком, в ванную. Я увидел это и сказал Фанни
Осиповне Кебчик:
- По вечерам вы будете приставлять лестницу к окошечку,
что в ванной. Я взбираюсь на лестницу и заглядываю в комнату к
Марусе. За это пять рублей.
Фанни Осиповна сказала:
- Ах, какой балованный мужчина! - И согласилась.
По пяти рублей она получала нередко. Окошечком я