"Леонид Андреев. Тот, кто получает пощечины " - читать интересную книгу автора

Поли, разучивающих новый марш. Играя на маленьких дудочках, они идут от
темной двери к окну; звуки приятны, но мелки, и так же мелки и клоунски
напыщены и шажки артистов. Одеты они в пиджаки, похожи друг на друга бритыми
лицами и ростом; у младшего, Тили, на шее вязаный шарф. Котелки на затылке.
Дойдя до окна, - Тили покосился, что за окном, - клоуны поворачивают
обратно, маршируют.
Поли(останавливается). Стой! Опять наврал. Слушай меня. (Один играет на
дудочке в лицо Тили; Тили рассеянно слушает, почесывая нос.) Вот. Ну?
Оба играют и идут. В дверях встречаются с директором и Манчини;
последний, грызя золоченый набалдашник палки, идет сзади. Граф Манчини худ,
тонок, потерт по всем швам, но застегнут наглухо и держится с величайшим
изяществом; любит аристократически поигрывать палкой и принимать
ослепительные позы, часто смеется, причем все худое, острое лицо его
собирается в гримасу сатира. Директор, папа Брике, - невысокий, полный,
спокойный человек с несколько нерешительной походкой.
Клоуны дают дорогу; директор вопросительно взглядывает на старшего.
(Коверкая язык.) Наша музика. Марш муравьев. К пантомиме.
Брике. А!..
Расходятся. Клоуны начинают играть, но Поли останавливается и идет
назад. За ним и младший.
Поли. Папа Брике, сегодня Жак плохо работает.
Брике. Отчего?
Поли. У него горло болит. Посмотри, что у него.
Брике. Пойди сюда. Ну-ка, раскрой пошире, пошире! (Ставит клоуна под
свет, у окна, и, нахмурившись, заглядывает в горло.) Намажь йодом.
Поли. Я говорил, что пустяки. Ну?
Играя, уходят теми же мелкими и важными шажками. Директор садится,
Манчини принял позу у стены и насмешливо улыбается.
Манчини. Ты их и лечишь? Смотри, папа Брике, у тебя нет диплома.
Брике. Маленькие советы. Они все очень мнительны.
Манчини. Он просто обжег горло абсентом: эти двое пьянствуют каждую
ночь. Папа Брике, я тебе удивляюсь, ты мало следишь за нравственностью!
(Смеется.)
Брике. Ты мне надоел, Манчини.
Манчини. Граф Манчини к вашим услугам.
Брике. Ты мне надоел, граф Манчини. Ты всюду лезешь и мешаешь артистам
работать. Они тебя побьют когда-нибудь, и я не стану отнимать.
Манчини. Как человек другого круга и воспитания, я не могу относиться к
твоим артистам как равный. Что ты выдумал, Брике? Я и тебе делаю честь,
говоря с тобой так фамильярно и совсем запросто...
Брике. Ну, ну!..
Манчини. Я шучу. Но если они вздумают напасть на меня, то ты это видал,
а? (Вытаскивает из палки стилет. Любуется сам.) Полезная вещь! А знаешь,
какую девочку я вчера открыл в предместье? (Смеется.) Ну, ну, допустим, что
ты этого не любишь, у всякого свои вкусы. Но послушай! - ты должен дать сто
франков.
Брике. Ни сантима.
Манчини. Тогда я беру Консуэллу. Кончено!
Брике. Ты говоришь это каждый день.
Манчини. Говорю, говорю! И ты бы сказал, если бы так позорно нуждался,