"Юрий Дмитриев. Дунай " - читать интересную книгу автора

розыске, почти сразу же помог задержать крупных грабителей. В серой
картонной папке с надписью "Дунай" появилась первая справка. Потом таких
справок набралось множество - бухгалтеры аккуратно подсчитывали суммы,
возвращённые Дунаем государству или отдельным лицам. Но Дуная это, конечно,
не интересовало. Даже конфеты радовали меньше, чем четыре слова, спокойно
сказанные хозяином: "Молодец, Дунай, хорошо. Спасибо!"
Правда, были у Дуная и срывы. За четыре года их было четыре. И каждый
раз в одно и то же время: когда Николай уходил в отпуск. На этот месяц
Дунаю давали другого проводника. Пёс был знаком с ним, даже симпатизировал
ему, однако работать с ним не мог. А может быть, просто не хотел.
Но возвращался Николай, и всё становилось на свои места. Снова они
патрулировали улицы, выезжали на задания и часто в телефонной трубке звучал
голос самого главного: "Пришлите лейтенанта Алёхина с Дунаем".
Так проходили дни, недели, месяцы. И Дунай привык к мысли, что так
будет всегда - ведь в этом году Николай даже в отпуск не пошёл. И вдруг
случилось несчастье. Об этом последнем дне их совместной работы ни человек,
ни собака не любили вспоминать.
Этот день начался как обычно. Как всегда, Дунай спокойно вскочил в
машину, как всегда, уверенно взял след и, как всегда, смело бросился на
преступника, не обращая внимания на выстрелы. Дунай успел повалить бандита,
придавить его к земле и вонзить в плечо клыки. Что было потом, Дунай не
помнил. Зато Николай помнил всё, до мельчайших подробностей.


Сначала он дежурил у операционной. Потом сидел около неподвижного,
забинтованного Дуная, прислушиваясь к хриплому, напряжённому дыханию.
Надежды было мало.
Просиживая часами около собаки, Николай думал только об одном: пусть
выживет. И Дунай выжил. Но когда пёс после болезни впервые вышел во двор, у
Николая сжалось сердце. Огромный, сильный, красивый пёс был жалок и
беспомощен. Он растерянно вертел головой, осторожно, неуверенно ставил
лапы, вздрагивал от каждого громкого звука. Когда он наконец добрался до
Николая и прижался к его ногам, лейтенант почувствовал, что отважный Дунай
дрожит.
Потом потянулись долгие, грустные дни. Николай наконец взял отпуск и с
утра до позднего вечера возился с Дунаем. А придя домой, раскрывал взятые в
библиотеке, собранные у товарищей и сослуживцев книги по ветеринарии и
собаководству. Читал до рассвета, хотя понимал, что ветврач питомника прав
- у Дуная повреждён зрительный нерв, и ему не суждено больше видеть. И
всё-таки Николай надеялся. Он написал в Москву известным профессорам и
упросил начальника питомника подождать с выбраковкой Дуная. Из уважения к
Николаю, а может быть, к прошлым заслугам Дуная начальник согласился, но
предупредил, что не может долго держать слепую собаку на государственном
довольствии.
Через несколько дней Дуная перевели из основного питомника в
загородный, а у Николая кончился отпуск. Теперь они виделись меньше:
загородный питомник был далеко, и лишь перед работой Николай успевал
ненадолго заглянуть к своему другу. Наконец пришёл долгожданный ответ из
Москвы. Но он отнял у Николая последнюю надежду: профессора подтверждали,
что вернуть зрение собаке невозможно. Николай сам пришёл к начальнику