"Федор Михайлович Достоевский. Письма (1880) " - читать интересную книгу автора

существом своим под конец ко Христу. Но эти жаждали истины не ложно, а кто
ищет, тот наконец и найдет.
Благодарю Вас очень за теплые слова Ваши ко мне и обо мне. Жму Вашу
руку и, если захотите, до свидания.
Ваш Ф. Достоевский.

838. В. Ф. ПУЦЫКОВИЧУ

21 января 1880. Петербург
Петербург, 21 января 80.
Многоуважаемый и любезнейший Виктор Феофилович!
Давно не писал к Вам и давно от Вас ничего не получал. С моей стороны
причина одна: страшная каторжная работа, свыше сил моих. В последние три
месяца написал и сдал до 12 печатн<ых> листов! Расстроил здоровье, запустил
все: визиты, посещения, письма. Вчера отправил последние 5 листов моего
романа в "Русский вестник" и теперь принимаюсь за последнюю часть романа. А
пока имею неделю или даже 10 дней отдыха.
С месяц назад или ближе Вы мне прислали Ваше объявление и просили
поместить его в "Новом времени". Этого я положительно не мог сделать. В виду
Вас и "Р<усского> гражданина" "Новое время" могло мне отказать, и тогда у
меня явились бы с ними неприятности. Слышал, однако, что в "Новом времени"
Ваше объявление прошло другим путем. Я очень рад тому, но меня все-таки не
вините: не 10 же рублей я бы пожалел. Кстати, на днях приходил Тришин, и 300
руб. я ему уплатил уже окончательно.
Встретил сегодня Марковича; он сообщил мне, что в "Московских
ведомостях", кажется, от 19-го января, а может быть 18-го, есть статья о
"Русском гражданине" и о Вас. Выписано из него о покушении на жизнь
императора в Москве, и статья похвалена за патриотизм. Это очень хорошо от
"Московских ведомостей". Я статью не читал, но постараюсь достать " и
прочту. Может быть, Вы о ней уже знаете. Вот Вам случай помириться с
Катковым. Впрочем, Вы сами знаете, как лучше поступить, я лишь из
всегдашнего моего участия к Вам говорю.
К. П. Победоносцева почти не видал, Засецкую тоже. Ни к кому не хожу. У
нас здесь говорят, что Цитович будет издавать (скоро) политическую газету у
нас здесь, в Петербурге, ежедневную, большую. Это бы хорошо, если сумеет
взяться за дело. Но издавать брошюры одно дело, а газету - другое. А хорошо,
кабы был успех.
Напишите о себе и о своих теперешних планах, о состоянии дела. Не
смотрите, что я туго отвечаю, слишком уж заработался. Каждый день сам укорял
себя, что не отвечаю, но не мог.
Итак, до свидания на письмах! Здоровье мое от Эмса поправилось, но я
слишком уж устал.
Только что сейчас развернул "Варшавский дневник" (который мне высылают)
и прочел статью от 17-го января, в которой редакция стоит за истязание
детей. Осмеивают идею об обществе покровительства детям. Стоять за детей
истязуемых - значит по-ихнему разрушать семейство. Какая нелепость! Но то
семейство, где отцы мажут 4-летнюю девочку г<...>, кормят ее г<...> и
запирают в морозную ночь в нужник
- то семейство разве святыня, разве уж оно не разрушено? Какая
неловкость с их стороны! От них сейчас отвернутся читающие после этого. А