"Евангелие детства И.Христа (от Фомы) с комм." - читать интересную книгу автора

Это произведение - многослойный рассказ, где бытовое повествование об играх
детей, о школе, колке дров и т. п. как бы скрывает истинный смысл, который
может раскрыться только тем, кто познает значение чудес, совершаемых
мальчиком Иисусом. В Евангелии детства еще в большей степени, чем в
Протоевангелии Иакова, особую роль играет деталь. В новозаветных евангелиях
детали, как мы показывали это На примере сопоставления иудеохристиакских и
канонических рассказов, часто опускались как несущественкые. Более или
менее подробно объяснялись те эпизоды, которые имели теологическое
значение. Так, в Евангелии от Луки обосновывалось отправление Иосифа в
Вифлеем, так как, согласно ветхозаветным пророчествам, мессия должен был
родиться в Вифлееме. Однако, почему Мария жила у Елизаветы, Лука не
объясняет, ибо ему было важно только показать связь Иисуса и Иоанна
Крестителя. В Евангелии от Матфея не дается объяснения причин переселения
Иисуса из Назарета в Капернаум (4.13). Это были детали подлинной биографии
Иисуса, сохраненные традицией, но специально вероучительного смысла они не
имели. Автор Евангелия детства вводит детали бытовые: дети играют у ручья,
Иисус лепит птичек из глины, мать посылает его за водой с глиняным
кувшином, сосед ранит ногу топором. Правда, эти детали взяты не из ранней
христианской традиции, где могли быть отзвуки подлинных событий, и не из
собственного знания автором быта маленького палестинского поселения - он
его явно не знал,- они сконструированы в соответствии с идейной и
художественной задачей произведения и запросами читателей. Автора не
интересовало, лепили ли галилейские мальчики птичек из глины, начинали ли
они свое обучение в школе с греческой азбуки, называли ли их греческими
именами. Он писал для грекоязычных читателей, которые тоже этого не знали.
Ему было важно включить чудо в повседневную жизнь, которая выглядела бы
привычно для этих читателей. Они верили описанию и верили в чудо, которое
произошло в жизни, так похожей на их собственную. Включенность чуда в
квазибытовую реальность порождала надежду на то, что и в их обыденном
существовании вера может привести к чуду. Но чудеса, совершаемые Иисусом в
приземленном мире маленького поселка, несли и иную смысловую нагрузку: они
выступали в резком противопоставлении этому миру, как напоминание о том,
что вне видимого мира существует иной, в который нельзя проникнуть всякому.
Очень ясно видно такое противопоставление в эпизоде с оживлением умершего
ребенка (гл. XVII). Там сказано, что после того, как он воскресил дитя и
отдал его матери, Иисус пошел играть с другими детьми, т. е. чудотворец,
только что произносивший сакральные слова, становится (по видимости!)
обычным ребенком.
Композиция Евангелия детства достаточно проста: каждый эпизод содержит
рассказ о чуде, совершенном маленьким Иисусом; иногда указывается, в каком
возрасте он совершил его. В целом первые эпизоды посвящены описанию чудес,
связанных с наказанием противников Иисуса: умер мальчик, который толкнул
его, ослепли люди, которые жаловались на него Иосифу, учитель, который
осмелился поднять на него руку, упал замертво... Автор сразу же внушает
своему читателю, что Иисус - всемогущее и грозное, даже жестокое божество.
Однако в дальнейших эпизодах вводятся чудеса исцеления и воскрешения: Иисус
воскресил мальчика, упавшего с крыши, правда, не из жалости к мальчику, а
потому, что родители погибшего обвинили Иисуса в том, <То мальчика столкнул
он. Иисус не просто воскресил его, но заставил свидетельствовать, что тот
упал случайно. Иисус исцеляет соседа, поранившего себя топором, и брата