"Виталий Гладкий. Кровавый узел" - читать интересную книгу автора

руку и буквально воткнул растерянного громилу головой в мостовую.
Кряжистый, негромко ругнувшись, выхватил нож. Не обращая внимания на
зловеще блеснувший клинок, парень неторопливо приблизился к нему и сказал:
- Вот и встретились, Валет... Долго я тебя искал...
- Ты!?
- Что, не верится? Похоронил, а я тебя и на том свете нашел бы, можешь
не сомневаться.
- Н-но как..? - Голос кряжистого дрожал.
- Судьба, Валет. Впрочем, тебе этого не понять. Да и незачем. Чересчур
поздно...
Словно опомнившись, Валет вдруг пригнулся и с хриплым рыком кинулся на
парня, целясь ножом ему прямо в живот. И наткнулся на вихрь ударов, сила и
точность которых ошеломила бандита. Звякнул о камни мостовой нож, который не
смогла удержать сломанная рука Валета, резкая боль пронзила его сердце,
когда удар ногой протаранил грудь... Эта боль была последним, что успел
ощутить в своей жизни бандит. Когда грузное тело Валета рухнуло на мостовую
и из горла хлынула кровь, он был уже мертв.
Парень в кожаной куртке не спеша поднял воротник, задернул "молнию",
мельком посмотрел на недвижимые тела подельников Валета и скрылся в
чернильной тьме проходного двора.
Безмолвная женщина, которая словно в трансе наблюдала за схваткой,
снова заплакала и принялась тормошить своего кавалера, все еще не
оправившегося от удара.
Где-то над ее головой заскрипели створки окна, и вскоре вдалеке
замелькали огни милицейской патрульной машины.


Отступление 1. 1953 год

Красный свет фонаря наполнял небольшую каморку таинственными
полутенями. У стола сидел Костя и печатал фотографии. Слегка высунув язык от
чрезмерного усердия, он терпеливо и осторожно окунал в кюветы листы
фотобумаги. Белое глянцевое поле покрывалось сначала беспорядочно
разбросанными пятнами, полосами, затем постепенно появлялись фигуры, лица.
Весь процесс проявления для Кости был тайной, удивительной, непостижимой, и
от этого сладостно-приятной. Вот и сейчас он пытался представить, какая
картинка образуется из пока что неясных, размытых очертаний, испещривших
фотобумагу. Подцепив пинцетом бумажный прямоугольник, Костя с радостным
удовлетворением вздохнул - получилось! На него смотрели добрые мамины глаза;
она уютно примостилась у папиного плеча, а отец широко улыбался и
подмигивал. Почему-то вспомнился тот вечер...
Они возвратились из эвакуации в марте 1946 года. Им здорово повезло - в
городе осталось мало не разрушенных бомбежками и артобстрелами зданий, и
одним из них был дом, в котором они жили до войны. Мама устроилась работать
в конструкторское бюро ремонтного завода. Домой она приходила поздно,
уставшая, насквозь пропыленная - после работы заводчане дотемна помогали
убирать останки сожженных танков, орудий, другой военной техники, которая
ржавела на окраинах города.
Костя ходил в первый класс. В городе не осталось ни одного школьного
здания, мало-мальски пригодного для занятий. Городские власти с трудом нашли