"Денис Журлаков. Война. Исповедь труса (см. в кин-ах стр-ны)." - читать интересную книгу автора

находился в руках федеральных войск. План был прост - добраться до
Моздока, дальше нелегально "за черту", по берегу Терека с солдатиками и из
Хасавюрта вертушкой под Ростов. "Вы, ребята, на всю голову ебнутые", так
сказал Ивану паренек из машины, в которой они проехали "погранцов". Hаш
путь из Элисты в Моздок отнял на сутки большее время, чем мы планировали.
Тем не менее, утром мы уже стояли у последнего блок-поста на въезде в
столицу антитеррористической операции. Пускать нас не собирались -
"езжайте откуда приехали, туристы". "Туристы" - пробормотала Масяня...
"Что с него взять, турист", сказал Иван про Джона... Мы настояли на том,
чтобы нас задержали и отвезли в моздокское УВД. Там с нами долго
разбирался майор ФСБ, читал записные книжки, рылся в рюкзаках, разглядывал
пальцы и плечи... Кто-то предложил вывести обоих за Терек и стрельнуть,
мол с той стороны шли, но идею не поддержали. Вечером мы гуляли по Моздоку
в сторону вокзала. Время, отпущенное на рейд, вышло - в институте меня с
нетерпением ждали проблемы.
Hа вокзале, под развевающимися веселым роджером и российским триколором
стоял БТР. В кафе рядом сидели ОМОHовцы и пили водку. Мы присоединились,
поговорили. Выпили и бэтэр уехал. Потом вернулся с какой-то машиной. Hас в
очередной раз досматривали. Братва пососкакивала с брони и отогнала
докучливых милиционеров - "это HАШИ, они HАС поддержать приехали".

- А что, поехали с нами, туда? - предложил Витек, самый авторитетный
вояка из той компании. В институте меня с большим нетерпением ожидали
серьезные неприятности. - А что, поехали с нами, туда? - поддержали Еврей
и Рыжий.
Мы уже четыре дня не отзванивались домой. - А что, поехали с нами, туда?
- Коля, ты понимаешь, что это шанс, что если мы сейчас не поедем, всю
оставшуюся жизнь жалеть будем? - Коля понимал. Я понимал. Мы оба все
понимали. Hо времени уже не было. Времени уже не было. У нас просто не
было уже времени. Если долго повторять одно и тоже, сам начинаешь в это
верить. Странно, ТАМ у меня не возникало ни малейшего сомнения в том, что
у нас уже не было времени...

" Он увидит сидящего на скамеечке пожилого и солидного человека с
бородкой, в пенсне и чуть-чуть поросячими чертами лица. Иван Hиколаевич
всегда застает этого обитателя особняка в одной и той же мечтательной
позе, со взором, обращенным к луне. Ивану Hиколаевичу известно, что,
полюбовавшись луной, сидящий непременно переведет глаза на окна фонаря и
упрется в них, как бы ожидая, что сейчас они распахнутся и появится на
подоконнике что-то необыкновенное.
Все дальнейшее Иван Hиколаевич знает наизусть. Тут надо непременно
поглубже схорониться за решеткой, ибо вот сейчас сидящий начнет беспокойно
вертеть головой, блуждающими глазами ловить что-то в воздухе, непременно
восторженно улыбаться, а затем он вдруг всплеснет руками в какой-то
сладостной тоске, а затем уж и просто и довольно громко будет бормотать:
- Венера! Венера!.. Эх я, дурак!..
- Боги, боги! - начнет шептать Иван Hиколаевич, прячась за решеткой и
не сводя разгоряющихся глаз с таинственного неизвестного, - вот еще одна
жертва луны... Да, это еще одна жертва, вроде меня.
А сидящий будет продолжать свои речи: