"Артур Конан-Дойл. Кольцо Тота (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

витрине, что вид у него довольно странный. И все-таки его как будто током
ударило, когда он услышал за спиной громко произнесенную фразу на
английском языке:
- Посмотри-ка, какой чудной парень!
Ученый обладал изрядным запасом тщеславия, проявлявшегося в подчеркнутом
пренебрежении к своему внешнему виду. Он сжал губы и сурово посмотрел на
лежащий перед ним свиток папируса, в то время как сердце его кипело
горечью и негодованием против отвратительного племени путешествующих
бриттов.
- Да, - сказал другой голос, - действительно замечательный тип.
- Знаешь, - проговорил снова первый голос, - можно прямо-таки подумать,
что от постоянного созерцания мумий этот чудак сам наполовину превратился
в мумию.
- У него определенно египетский тип лица, - ответил второй.
Джон Ванситтарт Смит круто повернулся, чтобы несколькими едкими
замечаниями уничтожить своих бесцеремонных соотечественников, но, к своему
удивлению и большому облегчению, обнаружил, что оба молодых человека,
только что говоривших друг с другом, стоят к нему спиной и разглядывают
одного из служителей Лувра, который в этот момент усердно наводил глянец
на какие-то медные предметы в другом конце зала.
"Любопытно, что эти болтуны считают египетским типом лица", - подумал Джон
Ванситтарт Смит, взглянул на служителя, и дрожь пробрала его: это был
действительно тот самый тип лица, с которым он был так хорошо знаком
благодаря своим научным исследованиям. Правильные, величавые черты,
широкий лоб, округленный подбородок, смуглая кожа - все было копией
бесчисленных статуй, мумий и рисунков, которые украшали зал. Не могло быть
и речи о простом совпадении. Этот человек, безусловно, был египтянином.
Достаточно было взглянуть на угловатость плеч и на его узкие бедра, чтобы
убедиться в этом.
Джон Ванситтарт Смит нерешительно направился в тот конец зала, где работал
служитель. Ему было любопытно поговорить с ним, но как завязать разговор?
И как найти золотую середину между покровительственным тоном лица,
стоящего на более высокой ступени общества, и панибратством собеседника
равного положения?
Когда мистер Смит приблизился к служителю, тот стоял к нему в профиль.
Что-то противоестественное и нечеловеческое было в его облике. Особенно
поражала кожа. На висках и скулах она блестела, как натянутый пергамент.
На ней не было даже намека на поры. Было невозможно представить себе,
чтобы живая влага пота когда-либо орошала эту мертвенную поверхность. А
лоб и щеки были заштрихованы бесчисленным количеством морщин, которые
переплетались друг с другом, как будто причудница природа решила
похвастать, какие странные и сложные узоры умеет она создавать.
- Где коллекция Мемфиса?3 - спросил ученый с неловким видом человека,
придумывающего вопрос только для того, чтобы начать разговор.
- Там, - сухо ответил служитель, кивком головы указав на другую часть зала.
- Вы египтянин, не правда ли? - продолжал мистер Смит. Служитель повернул
голову и поднял на англичанина странные темные глаза. Таких глаз мистер
Смит еще никогда не видел.
Они были прозрачные, с неясным сухим блеском, и в глубине их читалось
смешанное чувство ненависти и отвращения.