"Милан Кундера. Смешные любови (рассказы)" - читать интересную книгу автора

Милан Кундера

Смешные любови (рассказы)

В книге сохранены особенности пунктуации автора

НИКТО НЕ СТАНЕТ СМЕЯТЬСЯ

1

- Налей мне еще сливянки, - сказала Клара, и я выполнил ее просьбу.
Повод распить бутылочку был вовсе не из ряда вон выходящим, но все-таки был:
в этот день я получил сравнительно сносный гонорар за последнюю часть своего
эссе, опубликованного с продолжением в нескольких номерах специального
журнала по изобразительному искусству.
Уже тот факт, что эссе вышло в свет, казался чудом. Все, что я
утверждал в нем, носило характер остро полемический. Моя работа, поначалу
отвергнутая журналом "Изобразительная мысль", чьи редакторы седобороды и
осмотрительны, впоследствии была напечатана в менее объемном, конкурирующем
с "Изобразительной мыслью" издании, сотрудники которого были моложе и
опрометчивее.
Гонорар, а вместе с ним и письмо принес мне на факультет почтальон;
письмо малозначительное; в состоянии свежеобретенной самонадеянности я едва
пробежал его глазами. Однако дома, когда время уже близилось к полуночи, а
содержимое бутылки - ко дну, я взял письмо со стола и стал читать с явным
намерением повеселиться.
"Уважаемый товарищ и - с Вашего разрешения - мой коллега! - вслух
прочел я Кларе. - Прошу Вас извинить меня за то, что я, не имеющий чести
знать Вас, осмеливаюсь писать Вам. Обращаюсь к Вам с просьбой: не отказать
мне в любезности прочесть прилагаемую статью. Не будучи знаком с Вами лично,
я уважаю Вас как человека, чьи взгляды, суждения и выводы столь удивили меня
своим совпадением с результатами моего собственного исследования, что я был
просто потрясен. Так, например, при всем моем преклонении перед Вашими
суждениями в плане сравнительного анализа, которым Вы, вероятно, владеете
лучше меня, я категорически утверждаю, что к мысли о том, что чешское
искусство всегда было близко народу, я пришел до того, как прочел Вашу
работу. Я мог бы это легко доказать, ибо, помимо прочего, располагаю и
свидетелями. Но это только так, к слову сказать, ибо Ваш труд..." - тут
следовал еще ряд дифирамбов в адрес моей персоны, а затем просьба: не
согласился бы я, дескать, написать на его статью рецензию, а точнее, отзыв
для "Изобразительной мысли", где данная статья уже более полугода лежит без
движения. Моя рецензия, насколько ему известно, может оказаться решающей, а
потому я для него, автора этих строк, единственная надежда, единственный
огонек в поглотившей его непроглядной тьме.
Мы, конечно, не преминули посмеяться над паном Затурецким, чье
высокородное имя нас буквально зачаровывало; однако наши шутки были вполне
благодушными, поскольку фимиам, который он курил мне, особенно в сочетании с
превосходной сливянкой, смягчал меня. Смягчал настолько, что в те
незабвенные минуты я возлюбил весь мир. И в этом огромном мире - прежде
всего Клару. Уже хотя бы потому, что она сидела напротив меня, тогда как