"Павел Кузьменко. Заре навстречу" - читать интересную книгу автора

аппарата, который поставили в последний момент и назначение которого не
было известно ни одному из членов экипажа. Ямайко, удивившись в никель на
свою опухшую рожу, с трудом протиснулся, громко стукнув ребрами, в
умывальню, совмещенную с санузлом и камбузом.
Командир вздохнул, поскреб щетину подбородка и достал бортовой журнал.
Последняя запись гласила: "16 февраля. Бортрадист Ямайко. Проводились
визуальные наблюдения. В Кассипее, кажется, появилась какая-то лишняя
звездочка. Нинка мылась в душе. А у нас в Поповке, когда девки шли на
речку, то никогда так не хотелось сала нашего, хотя мать говорила, что
раньше галушки ели каждый день".
Агапов задумался и вычеркнул слово "Кассипее". "Да, - подумал Агапов, -
глупо, конечно, поступили - тогда на орбите Марса выменяли у американцев
всю муку на сигареты. Хорошо еще, потом у Юпитера немцев встретили. Они
нам мучки отсыпали за Нинкину икону".
- Ай, сука, Булатов! - раздался из умывальни визг бортрадиста.
- Да ладно, какие нежные. Жжет ему. Пора привыкнуть, - резонно возразил
голос Булатова.
Агапов поморщился. Система кругооборота воды в корабле работала с
перебоями. То есть иногда вовсе ничего не очищала. Нет, есть еще
недостатки в конструкции.
Агапов написал в журнале: "4 апреля. Борткомандир Агапов. Проводились
визуальные наблюдения. Отмечены ряд звезд и общий цвет космического
пространства. Произведен плановый ремонт аппарата МХ-1228Р для
производства препарата С-14. Самочувствие экипажа удовлетворительное.
Никаких происшествий не случилось. Бортмеханику Шустеру объявлено 15 суток
бортового ареста".
О склоненную лысеющую макушку командира пружиняще оттолкнулась босая
пятка. Он посмотрел вслед. Бортпроводница Кузина, завернутая в вафельное
полотенце, сверкнув худеющими формами, поволокла в камбуз хныкающего
Зоричку.
- Факинг, кэп, - приветствовал мальчик командира. - Бщжшлу су, уроды, -
поздоровался он с Ямайко и Булатовым.
Зоричка, ни дня не знавший земного тяготения, был сыном экипажа и
бортпроводницы Кузиной. Он имел два года от роду и рос на одной картошке
удивительно быстро форменным идиотом. Зоричка ушами улавливал радиосигналы
со всей галактики, но избирательно - одни ругательства и больше ничего.
Вообще-то в штатном расписании должности "бортпроводница" не было. Просто
Нинка явилась на космодром проводить, иконой благословить. Ну, ребята
уговорили.
В дверях рубки показалась рыжебородая физиономия Шустера.
- Командир, - прохрипел бортмеханик, - все равно делать не хрена до
завтрака. Давай с арестованными в очко сгоняем на сахар?
- Не мешай.
Командир знал, что осталось 15 кусков сахара, и мучительно колебался -
пустить их на производство препарата, отдать этому идиоту, сыну экипажа,
или уж правда честно разыграть.
Но разыгралась фантазия. Командир расписался в бортжурнале и за завтра:
"5 апреля. Бортмеханик Шустер. Производились визуальные наблюдения. В
соответствии с программой произведено фотографирование 49-го сектора под
углом 45 градусов в инфракрасном диапазоне".