"Олег Маков, Вячеслав Миронов. Не моя война (не оконч.)" - читать интересную книгу автора

не вижу, рассеченная бровь кровоточит. Голова болтается в такт ударам.
Господи! Помоги мне сдохнуть! Сердце, ну почему ты такое сильное? Как
хорошо быть сумасшедшим. Забыть все. Почему их убили, а нас оставили?
Господи, дай мне умереть! Сознание потихоньку оставляет меня, я погружаюсь в
темноту, в вечность. Спасибо тебе, Господи! Я не чувствую боли. Я умер...
Как просто оказывается умереть: я ничего не чувствую, я ничего не вижу, я
ничего не слышу. Как хорошо! Нет боли. Спасибо тебе, Господи!
И вот из этой нирваны меня опять вытаскивает ведро холодной воды. Я
снова на земле. Слышу голос моего главного мучителя:
- Поднимите его.
Вновь подхватывают под локти те двое, которые держали меня во время
избиения, руки по-прежнему скованы наручниками. Больно, очень больно, я
медленно поднимаю голову. Не делать резких движений, только медленно. Голова
болит, в правом глазу пульсирует кровь, изображение нечеткое, плывет в такт
толчкам крови. Сердце, ну почему же такое сильное!
- Ну, что, старший лейтенант, надумал?
Говорить я не могу, губы разбиты, части зубов нет в помине, если бы не
поддерживали - упал бы. Медленно, очень медленно, чтобы не закричать от
боли, разрывающей голову, я мотаю головой.
- Нет? - мой мучитель не удивлен, скорее раздосадован. Он подходит
ближе и кричит мне в лицо: - Нет?!
- Нет, - я стараюсь ответить ему как можно тверже, но скорее не голос,
а дыхание, похожее на стон, выходит из меня.
Что есть сил, я напрягаюсь. Знаю, сейчас последует возмездие за
очередной отказ.
Удар в живот, я сгибаюсь пополам и лечу назад - меня уже не держат за
руки. Ударяюсь о стену спиной, потом затылком и теряю сознание. Темнота,
спасительная темнота - может, я умер? Было бы неплохо. Всяко лучше, чем изо
дня в день переносить побои, когда каждая клетка тела молит о пощаде, мозг
постоянно взрывается искрами боли, из глаз уже непроизвольно текут слезы.
И снова боль, ослепляющая боль приводит меня в сознание. Почему я не
умер? Почему у меня такой крепкий организм?
Шевелю руками. Руки свободны. Медленно, опираясь спиной, локтями,
стараюсь приподняться вверх. Встаю. Держусь за стену, начинаю осматриваться.
Все, я "дома".
Начинаю ревизию собственного тела. Каждое движение причиняет
невыносимую боль. Боль до синевы в глазах, до тошноты, до крика в
разорванном рту. Руки, вывихнутые в плечевых суставах, плохо слушаются. Но
все равно я продолжаю осмотр. Голову ощупываю особенно аккуратно. На ней
новые шишки, не обращаю внимания. Она стала уже одной большой шишкой. С
трудом замечаю, что полоска света, пробивающаяся из-под двери, на месте -
это мой ориентир для проверки зрения. Аккуратно поднимаю веко левого глаза.
Боль снова бьет в мозг. Слезы сами катятся у меня из глаз. Мне жалко себя.
С трудом, но вижу свет. Это уже неплохо. Медленно опускаюсь вниз,
ощупываю бока. Ребро слева было сломано при захвате; похоже, что после
сегодняшней "беседы" справа треснуло еще одно. Попутно языком ощупываю зубы
и десны во рту. Некоторые зубы на месте, десны опухли.
Держась левой рукой за стену, охая, прихрамывая на каждом шагу,
подламываясь, я приближаюсь к ведру. Там постоянно есть вода. Однажды нам не
поставили ведро с водой. Было худо. Помятая металлическая армейская кружка