"Агата Мур. Карьера или муж? " - читать интересную книгу автора

стоявшая за креслом владетельной леди дама с приятными, но немного резкими
чертами лица сломала свой веер.
Впрочем, нет, та самая молоденькая хорошенькая девушка, которую хозяйка
бала удостоила снисходительной улыбкой, услышала треск и вздрогнула. И уже
не спускала глаз с дамы со сломанным веером. А та, с приклеенной к губам
неестественной улыбкой переместилась к высокому резному столику, на котором
стояли на серебряном подносе два бокала с вином, и быстрым движением
сдвинула камень на своем массивном перстне. Никто, кроме девушки, не видел,
как несколько белых крупинок упали в ярко-красную рубиновую жидкость, чтобы
тут же раствориться в ней.
Широко раскрытыми от ужаса глазами девушка наблюдала, как дама жестом
подозвала дворецкого и тот, согнувшись в полупоклоне, направился с подносом
к влюбленной паре.
Шаг, еще шаг, еще...
- А-а-ах!
Этот полувскрик-полувздох, исполненный досады и презрения, было
последнее, что услышала девушка.
Гости взирали на безнадежно испорченное атласное платье высокочтимой
леди, на забрызганные рубиновыми каплями белые чулки ее фаворита и,
перешептываясь, злословили о потерявшей сознание дебютантке бала, которая,
чтобы обратить на себя внимание высочайшей особы, не придумала ничего
оригинальнее, как вырвать поднос из рук дворецкого.

- Отснято! - крикнул режиссер. - На сегодня все.
Пожалуй, это самое приятное, что я услышала за весь день, подумала
Кристабел Уэверли. Ее рука машинально потянулась к парику с замысловатой
укладкой.
Костюм Кристабел в сегодняшнем эпизоде был не самым удобным. Туго
затянутый корсет на косточках делал талию осиной и высоко приподнимал грудь
в глубоком вырезе, но мешал дышать.
Прибавьте к этому нестерпимый жар софитов, духоту в павильоне, раздутое
самомнение и эгоизм исполнителя главной мужской роли, чертовски
требовательного режиссера - и вы реально почувствуете смысл аксиомы
"искусство требует жертв".
- Можно тебя на одно слово, дорогая?
В устах Эндрю Пейтона такое обращение не сулило ничего приятного, и у
Кристабел внутри все сжалось. Она медленно обернулась к пожилому режиссеру,
чей талант стал уже легендой, но это совсем не мешало ему частенько
выражаться в духе уличных гаврошей.
- Сегодня у меня обед. В семь. - Он пронзил Кристабел тяжелым взглядом
своих темных глаз. - Ты должна там быть. - Эндрю оглядел остальных
актеров. - К вам это тоже относится.
Нет, это уже слишком! - чуть не застонала Кристабел. После тяжелого
съемочного дня она собиралась принять душ, переодеться и провести вечер
дома, на вилле в Санта-Монике, ставшей ее временным пристанищем на период
съемок. Ей хотелось расслабиться в одиночестве и подучить завтрашнюю роль.
- Можно узнать, зачем мы понадобились? - дерзко поинтересовался ведущий
актер Эдвин Мэскот.
- Для денег. Фильму нужны деньги. Они как раз есть у моего сегодняшнего
гостя, - доходчиво объяснил режиссер. - Он пожелал встретиться с актерами