"Роджер Желязны. Пиявка из нержавеющей стали" - читать интересную книгу автора

иссыхать, угасить и рассыплется прахом в мире и небытии. Надеюсь, он
попросит меня еще не скоро.
Мы беседуем. Ночью в полнолуние, когда он чувствует себя чуть крепче,
Фриц рассказывает мне о более счастливом своем существовании в местах,
которые назывались Австрия и Венгрия, где его тоже страшились и охотились
на него.
- Но только пиявка из нержавеющей стали способна извлечь кровь из
камня... или робота, - сказал он вчерашней ночью. - Так гордо и так
одиноко - быть пиявкой из нержавеющей стали: вполне возможно, что ты -
единственный в своем роде. Так поддержи же свою репутацию! Лови их! Осушай!
Оставь свой след на тысяче стальных горл!
И он был прав. Он всегда прав. И знает о подобных вещах больше меня.
- Кеннингтон! - Узкие бескровные губы Фрица улыбнулись. - Какой это
был поединок! Он - последний человек на Земле, а я - последний вампир.
Десять лет я пытался осушить его, И дважды добирался до него, но он со
Старой Родины и знал, какие следует принимать предосторожности. Чуть только
он узнал о моем существовании, как выдал по осиновому колу каждому роботу,
но в те дни у меня. было сорок две могилы, и все их поиски оказались
напрасными. Хотя совсем меня загоняли...
- Зато ночью, ах, ночью! - Он захихикал. - Вот тогда положение
менялось! Охотником был я, а добычей - он. Помню, как отчаянно он
разыскивал последние стрелки чеснока и кустики шиповника, еще остававшиеся
на земле, и как он окружал себя крестами круглые сутки, старый безбожник! Я
искренне сожалел, когда он упокоился. И не столько потому, что не сумел
осушить его как следует, сколько потому, что он был достойным, достойным
противником. Какую партию мы разыграли!
Его хриплый голос перешел в еле слышный шепот:
- Он спит в каких-то трехстах шагах отсюда, выбеленный и сухой. В
большой мраморной гробнице у ворот... Будь добр, наломай завтра побольше
роз И возложи их на нее.
Я согласился, так как между нами больше родства, чем между мной и
любым другим ботом, вопреки сходной сборке. И я должен сдержать слово,
прежде чем этот день завершится, хотя наверху меня ищут. Но таков уж закон
моей природы.
- Черт их побери! - Этим словам научил меня он. - Черт их побери! -
говорю я. - Выхожу наверх! Берегитесь, любезные боты! Я буду ходить среди
вас, и вы меня не узнаете. Я присоединюсь к поискам, и вы будете считать
меня одним из вас. Я наломаю красных цветов для покойного Кеннингтона бок о
бок с вами, и Фриц посмеется такой шутке.
Я поднимаюсь по выщербленным, истертым ступеням. Восток уже подернут
сумерками, а солнце почти касается западного горизонта.
Я выхожу.
Розы живут на стене по ту сторону дороги. На толстых змеящихся лозах,
и головки у них ярче любой ржавчины и пылают, как аварийные лампочки на
панели, оставаясь влажными.
Одна, две, три розы для Кеннингтона. Четыре, пять...
- Что ты делаешь, бот?
- Ломаю розы.
- Ты должен искать бота-оборотня. Какое-нибудь повреждение?
- Нет, у меня все в порядке, - отвечаю я и тут же обрабатываю его,