"Камиль Зиганшин. Пять рассказов (Перелом, Беркут, Горное око, Горбун)" - читать интересную книгу автора

наблюдал за носившимися над озером, словно серебристые тесемки, чайками.
Корней, наконец, сообразил, что кот в скит не пойдет даже по такому
чрезвычайному поводу: после недавней стычки с Маркелом, он в скиту ни разу
не появлялся.
Хотя эту историю и стычкой-то назвать трудно. Так, обычное
недоразумение. Но кот обиделся сильно. А дело было так.
В самом начале апреля, Маркел, соскучившийся по солнцу, вышел на
крыльцо и, водя узловатым пальцем по строчкам, перечитывал слабеющими
глазами любимые "Златоструи". Эту книгу Маркел берег пуще других, в руки
никому не давал. Положив ее на скамью, он зачем-то зашел в дом. А Лютый,
лежавший рядом на ступеньке крыльца, обратил внимание на бег страниц,
перелистываемых набежавшим ветерком. Рысь привстала и, гася его,
нерасчетливо махнула когтистой лапой. Две вырванные страницы понесло по
снегу.
Вышедший Маркел, увидев это, не удержался, схватил стоящую у двери
метлу и швырнул ее со всей силы в Лютого.
От обиды и несправедливости, ведь он не сделал ничего плохого, кот
возмущенно оскалился и, сузив зрачки в темные, непроницаемые щели, прижав
уши, покинул скит. С того дня его ни разу не видели. С характером оказался
кот! Нелюдимым стал, скрытным. Одному Корнею только и сохранил расположение:
-Ну, ладно. Не хочешь идти в скит, так хоть напиться помоги. Пить,
страшно хочется, придумай что-нибудь, Лютик!
Выслушав его с самым глубокомысленным видом, кот зашел в озеро. Шлепая
лапой по воде, он забрызгал Корнея по грудь.
-Спасибо дружок, но я пить хочу, а не купаться, - Корней выразительно
изобразил, как он глотает воду, и как ему от нее становиться хорошо.
Лютый отряхнулся и озабоченно забегал по берегу, поднялся на обрыв,
вернулся и с силой заскреб когтями податливый ил. На дне ямки показалась
вода. Тут его похоже осенило. Он, продвигаясь задом к озеру, прорыл лапами
вдоль тела друга канавку - вода заполнила ее, и Корней смочил лицо, а через
некоторое время, когда муть осела, напился, черпая воду ладошкой.
- Ну, ты голова! - с восхищением произнес Корней и прижал кота к себе,
готовый от счастья тоже замурлыкать.
У Лютого на морде заиграла горделивая улыбка. Его глаза как бы
говорили:
-Лютый тоже умный, всегда что-нибудь придумает.
Кот прилег рядом, подставив морду с пышными бакенбардами солнечным
лучам. Корней долго благодарно почесывал и поглаживал друга. Лютый от
блаженства неумолчно и самодовольно порокатывал.
Вдоволь насладившись ласками друга, рысь села и мусоля лапы стала
умываться, усердно протирая морду. Надо сказать, кот всегда был чист и
опрятен. Даже кусочки мусора не цеплялись к нему.
Но, как только наползающая с востока ночь погасила алое сияние одиноких
облаков, и на небе замигали первые звезды, он молча встал и удалился в лес.
Первый день закончился - сколько Корнею еще предстоит пролежать так на
берегу? Самолюбивый Лютый в скит наверняка не пойдет, а отец, привычный к
отлучкам сына, раньше чем через три дня его не хватится. Хорошо еще, что
уходя, рассказал ему, о своих планах.
Почувствовав голод парнишка достал из котомки вяленного мяса, лепешку и
стал жевать. Мир погруженный во мрак казался пустынным и безжизненным. Лишь