"Мы так не договаривались" - читать интересную книгу автора (Дансер Лэйси)

Глава 7

— А я говорю, что эти деньги нужны мне сейчас. Вам прекрасно известно, в какой я ситуации. Если бы я мог достать деньги другим путем, уж поверьте, я бы так и сделал, но вы с вашим Джеком-потрошителем приперли меня к стенке, так что я уже истекаю кровью.

Жоржетта не в первый раз сталкивалась с нытиками, оплакивающими свою злосчастную судьбу и загубленную душу, которой у большинства от рождения не было. И эти жалкие образчики человечества ее нисколько не трогали.

— Истекайте себе кровью сколько угодно. Вам заплатили. Вы наш должник. Теперь ваш черед платить по векселям. Не нравится бассейн — не нужно было прыгать в воду.

— Если бы я мог, — с горечью отозвался он. — И сколько, по-вашему, я смогу саботировать испытания этого чертова двигателя? Меня вот-вот засекут!

— Два года продержались — и ничего? Теперь будьте добры дождаться, пока ваш приятель не махнет рукой на эту конструкцию. Это в ваших же интересах.

— Я вас с самого начала предупреждал, что Макс не из тех, кто сдается.

— В таком случае не нужно было продавать половину чертежей другой компании. Без второй половины они бесполезны. Кроме того, той фирме нужна свобода действий. Как они, черт возьми, объяснят идентичность своего двигателя вашему?

— Мне все это известно.

— Ну, так теперь зарубите это себе на носу, — грубо отрезала Жоржетта. — У моего босса уже кончается терпение.

— A у меня кончаются деньги.

— Мне на это наплевать. Как только уничтожите все надежды Силвера на двигатель — получите остальное и, возможно, премию в придачу.

— У вас, похоже, на любой вопрос есть ответ. Ну и подскажите — каким образом мне это сделать?

— В первый раз смерть Стрейка отодвинула работу на целых полгода.

Ее собеседник отшатнулся, лицо с нездоровым румянцем стало белым как снег.

— Вам чертовски хорошо известно, что это был несчастный случай.

— Ну и что? Второй будет выглядеть не менее случайным.

— Вы ненормальная!

Его выпад ее не обескуражил. Она подчинялась указаниям сверху, не задавая лишних вопросов.

— Вы не поняли. Это не рекомендации. Это приказ. Устройте аварию.

— Я?!

Она медленно наклонила голову, не спуская с него взгляда пронзительно-зеленых глаз, сверкавших на лице слишком жестком и слишком хитром для ее возраста.

— Я не убийца.

— Это как посмотреть. — Устав от игры со столь никчемным соперником, Жоржетта поднялась и направилась к выходу. Дверь она не открыла, но безмолвный приказ уходить был для него очевиден.

Он тяжело встал, с трудом выпрямился. Ему никого в жизни не приходилось умолять, но сейчас его мольба не была тайной ни для нее, ни для него самого.

— Я не могу этого сделать.

— Сделаете. В противном случае… последствия вам известны. — Она распахнула дверь.

Спотыкаясь, он переступил через порог. У него было невероятно муторно на душе, которую он почти продал. Кража — это всего только кража. Ему удавалось заглушить в себе чувство вины по этому поводу. Но по ночам к нему все еще возвращались кошмары, вновь и вновь рисуя картины страшной гибели человека в металлической западне экспериментальной машины. Всякий раз, закрывая глаза, он снова переживал эту жуткую сцену — как скрюченные пальцы гонщика царапают обшивку заклинившей дверцы, а языки пламени уже лижут его кожу, проникают под шлем… Он не мог выкинуть все это из памяти, и вот теперь он получил приказ повторить это наяву.

Леоре из-за спин столпившихся у испытательного стенда людей был виден новый двигатель, прикрепленный к раме болтами и работающий почти беззвучно. Компьютеры, эти аристократы мира техники, издавали более таинственные звуки; они то едва слышно пищали, то мерцали красными, зелеными, желтыми лампочками; их электрические сердца непрерывно работали, выполняя поставленную задачу — испытать создание рук человеческих в искусственных условиях, точно повторяющих реальные ситуации.

До сих пор Леора не осознавала, каким захватывающим может быть мир техники. Она сидела на некотором расстоянии от остальных, но отчетливо видела лицо Макса, который не спускал цепкого взгляда с датчиков и циферблатов, мигающих прямо перед ним.

Как будто почувствовав ее интерес, Макс поднял голову и встретился с ней взглядом, одновременно отвечая на вопрос кого-то из коллег. Закончив разговор, он подошел к ней.

— О чем ты думаешь? Она слабо улыбнулась.

— Откровенно? Я не догадывалась, сколько труда вложено в то, чтобы сделать такие незаметные изменения в моторе. Мне казалось, что проще создать новый двигатель, а не менять что-то в уже существующем.

— Можно идти и этим путем, но даже если б мне это было бы интересно, у нас нет ни средств, ни возможностей для создания совершенно нового двигателя. — Он оглянулся на своих коллег, отдавших столько сил воплощению его идеи. Как же много зависит от этих испытаний. Макс нутром чувствовал, что двигатель должен работать. Единственное, чего он не понимал, — так это почему так долго длятся неудачи.

Леора украдкой легонько прикоснулась к его руке.

— Он будет работать, Макс. — Она верила в это всем сердцем.

Он снова обернулся к ней, заглянул в глаза, где светилась искренняя надежда.

— Слепая вера?

— Не совсем так. Я же вижу, как все стараются. Он просто не может не заработать, этот двигатель. Если сегодня не получится, — значит, получится завтра, или через месяц, или через год.

Он раздраженно передернул плечами:

— Я уже дошел до такой стадии, когда конечный результат может решить все мое будущее. Если испытания снова сорвутся, то придется признать, что этот двигатель отнимает слишком много времени и денег, причем без видимой отдачи. Я не настолько богат, чтобы продолжать работу дальше.

Леора нахмурилась. Поражение. Это слово никак не ассоциировалось у нее с образом Макса. Как и отступление.

— Ты мог бы получить банковскую ссуду.

— Я уже взял. И в банке уже создалось мнение, что я откусил кусок себе не по зубам.

Морщинка между ее бровей стала еще глубже. Она редко думала о своих деньгах — значительной сумме, которую она и каждая из ее сестер получали от родителей по достижении двадцати одного года. Купить «Силвер Стрейк Индастриз» ей, разумеется, не удастся, но финансовую брешь залатать она вполне может.

— У меня есть кое-какие деньги, — неуверенно произнесла она.

Макс уставился на нее. Он был не только потрясен, но и уязвлен в не меньшей степени.

— Я не могу взять твои деньги, малышка. Кроме того, мне нужно гораздо больше, чем может скопить за всю жизнь работающий человек. Вдобавок фирма «Силвер Стрейк» еще не так уж и плоха, чтобы дойти до такого.

Леора открыла рот, но не успела ничего сказать, как к Максу подошел один из разработчиков с новыми данными в руках. Макс повернулся к нему, внимательно просмотрел показания.

— Здорово! — негромко прокомментировал он. До сих пор результаты тестов его более чем радовали. Все части двигателя вот-вот должны были пройти рубеж испытаний, на котором горели все предыдущие модификации. Преисполненный воодушевления, Макс уже шагнул в сторону двигателя — и тут вспомнил о Леоре.

— Ты можешь вернуться в офис, если только сама не хочешь остаться и посмотреть.

Леоре не хотелось уходить, но на столе скопились горы незарегистрированных документов и писем.

— Наверное, я все-таки вернусь, — ответила она и соскользнула с высокого стула. На этот раз ее обувь вполне годилась для ходьбы по бетонным полам цехов.

— Мы обычно не прерываемся на ленч, когда проводим испытания.

— Не страшно. Я взяла перекусить из дому. Он с улыбкой кивнул. Это была еще одна спорная тема, возникшая между ними утром. Он проиграл и этот спор. Ему хотелось пообедать в ресторане. А она весьма практично напомнила ему об испытаниях и о необходимости экономить. Большинство его прежних приятельниц с радостью ухватились бы за возможность пообедать за его счет. Но только не Леора. Она явно не воспринимала его придатком к чековой книжке.

Вернув ему улыбку, Леора вышла из цеха. Все сотрудники фирмы, причастные к созданию двигателя, были на испытаниях, и, направляясь к офису, Леора удивилась гулкой тишине, царящей в опустевших коридорах. Она уже подошла к кабинету Макса, когда ее внимание привлек громкий мужской голос. Она остановилась и нахмурилась, уловив в резком тоне явственную нотку гнева и отчаяния.

— Черт возьми, Джилл, чего ты от меня хочешь? Ты же видела счета из больницы, ты же знаешь, во что нам обходится лечение малышки. А тебе ни с того ни с сего потребовалось съездить к матери прямо сейчас! Я уж не говорю об отдыхе в горах. Да не можем мы этого себе позволить, пойми ты наконец!

Леора, стараясь не шуметь, подкралась к приоткрытой двери в кабинет Тео. Он говорил как вконец отчаявшийся человек. Не в этом ли крылась причина его страшной усталости и тревоги, проявлявшихся в каждом жесте, каждом взгляде?

— Что ты сделала?! — еще громче выкрикнул Тео. — Нет, ты шутишь! Миссис Гиббоне — очень милая дама, но она слишком стара, чтобы смотреть за ребенком в твое отсутствие. А я не могу, я занят по горло. Уж кому, как не тебе, понимать важность того, чем мы заняты в этом месяце.

Леора растерялась. Будь Макс рядом, он бы знал, что делать. Побежать за Максом и привести его сюда утешать Тео? Да она будет выглядеть круглой дурой. Какое у нее право отрывать Макса от испытаний? Но Тео явно нужна чья-нибудь помощь. Леора, прижав к груди рабочий блокнот и от напряжения закусив губу, лихорадочно искала самый лучший путь выхода из этой ситуации. Никому не нравится, когда подслушивают их личные разговоры, но ведь Тео — ведущий инженер Макса. И на этой важной стадии работы личные проблемы Тео не могут не сказаться на общих результатах.

— Послушай, Джилл, ты просто не можешь так поступить. Только не сейчас. Я не меньше тебя устал трястись над каждым пенни, но нам придется какое-то время экономить, чтобы заплатить за операции. А бросить Макса я не могу. Черт возьми, он для меня столько сделал! Я все сказал. Если ты сейчас оставишь Кристи на миссис Гиббоне и уедешь к матери, то можешь не возвращаться. В моем доме тебе места не будет.

Потрясенная жестокими словами, Леора отступила от двери.

— Я не шучу, учти.

Мгновение спустя раздался грохот трубки о рычаг, и скрип задвигаемого кресла поставил точку в финальной фразе. Леора стремительно развернулась, юркнула в кабинет Макса, едва успев прикрыть за собой дверь, и тут же услышала в коридоре шаги Тео. Идет сюда!

Леора, стараясь унять охватившую ее дрожь, упала в свое кресло и сунула блокнот в корзину для бумаг под столом. Ничего с ним не сделается. Ей хватило времени лишь на один глубокий вдох — и дверь с треском распахнулась.

— Макс на испытаниях? — без своей обычной улыбки бросил Тео.

Леора кивнула.

— Вы не могли бы какое-то время отвечать и на звонки в моем кабинете, пока я буду отсутствовать? Если позвонит моя жена Джилл, скажите ей, что я перезвоню, как только вернусь. Не соединяйте меня с ней. Разве что в самом крайнем случае.

Леора снова кивнула, надеясь, что он не заметит ее пальцы, дрожавшие от нервного напряжения, но Тео ничего не заметил. Он и на нее-то едва взглянул. Когда дверь за ним закрылась, Леора вздохнула с облегчением. Может быть, Макс заметит, в каком Тео состоянии, и вытянет из него правду. Она очень на это надеялась. Ей претила мысль передавать Максу подслушанный разговор.

— Ему не стоит знать, что я на такое способна, — пробормотала она, наклоняясь за блокнотом.

С удовольствием оглядев красиво сервированный поднос с горячим шоколадом, Леора наклонилась, чтобы его поднять. Макс опередил ее.

— Дай-ка я, — сказал он и подхватил поднос, успев перед этим прикоснуться к губам Леоры.

— Я думала, ты в гостиной.

— Я соскучился и пришел.

Она улыбнулась, радуясь той искренности, с которой он признавался в своих чувствах.

— Мне нравится твоя улыбка. — Он снова поцеловал ее, на этот раз крепче. Учитывая, что руки у него были заняты, на большее ему рассчитывать не приходилось. — И мне нравится отдыхать у тебя, особенно после такого трудного дня. Но завтра вечером ты должна позволить мне повести тебя в ресторан. Ты работаешь не меньше меня, и я против того, чтобы ты готовила каждый день на двоих.

Леора погладила его по щеке. Вечерняя щетина приятно колола ей ладонь.

— Мне нравится готовить для тебя, — мягко отозвалась она. — И ты ведь помогал. Не только готовил, но и убирал тоже.

Макс пожал плечами.

— Мне самому хотелось тебе помочь. — Он кивнул на поднос. — Как насчет шоколада? Я затопил в гостиной камин.

У Леоры от удовольствия засветились глаза.

— Я об этом не подумала.

Он самодовольно усмехнулся.

— Не можешь же ты все брать на себя. Не подкинешь сюда еще сладкий поп-корн?

Леора, смеясь, открыла шкаф.

— Какой же ты сладкоежка! — поддразнила она. Когда Леора обернулась, в кухне никого не было.

— Слышал-слышал! — крикнул Макс из гостиной.

Леора, все еще улыбаясь, последовала за ним. Гостиная благодаря усилиям Макса совершенно преобразилась. Бра по бокам диванчика были потушены, и просторную комнату освещали лишь мерцающие язычки пламени. Подушки, снятые с кресел, живописно разбросаны на ковре, перед самым диванчиком у камина. Макс сидел, откинувшись на груду подушек, и внимательно смотрел на нее, ожидая ее оценки. Леора встретилась с ним взглядом и почувствовала, как по спине пробежала сладкая дрожь предвкушения.

— Нравится? — тихо спросил он.

Она кивнула, не в силах ни отвечать, ни отвести глаз.

— Тебе страшно? Леора покачала головой.

— Не так, как ты мог такое подумать, — шепнула она.

Он улыбнулся, вздохнув свободно в первый раз с той минуты, как ему пришла в голову мысль создать в комнате интимную обстановку. Потом сделал приглашающий жест:

— Не присоединишься ко мне?

Леора замерла в нерешительности. Уверенность его жеста, нежность низкого голоса призывали ее довериться этому мужчине. Она шагнула к нему, и ее пальцы легли в его ладонь, словно нашли наконец родной дом. Он тихонько потянул на себя их сплетенные руки, и Леора послушно опустилась рядом с ним на ковер.

— Огонь и ты, — шепнул он, проводя свободной ладонью по блестящему шелку ее волос.

Его рука замерла на ее затылке, он осторожно притянул Леору к себе, больше не в силах терпеть искушения ее манящих губ. Когда ее розовый язычок знакомым нервным движением скользнул по нежным изгибам рта, Макс едва не застонал от нестерпимого желания. В Леоре все дышало чувственной невинностью. Она затрагивала самую глубину его души, вызывая такую нежность, какой он прежде не испытывал ни к чему и ни к кому другому.

Леора прочитала в его глазах желание. Она чувствовала, как его тепло обволакивает ее тело, заставляя его расслабиться и стать податливым.

— Поцелуй меня, — выдохнула она, мечтая о его прикосновении. — Я хочу этого.

Макс, как будто только и ждал призыва, наклонился к ней. У нее такие сладкие губы, а он не привык обходиться без десерта. Он вкушал. Он смаковал. Он растягивал удовольствие. Очень нежно, очень медленно его руки прижимали ее все ближе, пока наконец он не опустился спиной на подушки, заключив Леору в кольцо рук. Леора уткнулась в его грудь, прильнула сильнее. Ей хотелось быть ближе к нему, обнимать крепче, ощущать еще более тесную связь с ним.

— Макс! — простонала она, прислушиваясь к незнакомому чувству, охватившему ее, странному, почти болезненному томлению.

Макс поднял голову, всмотрелся в ее лицо. Он бы не простил себе, если бы напугал ее силой своей страсти.

— Скажи, чего ты хочешь, — шепнул он, не решаясь продолжить свои ласки.

— Не знаю, — едва слышно отозвалась она, теряясь в неизведанных ощущениях.

Ей не с чем было сравнивать, не на что опереться, кроме чисто теоретических знаний. Леора не ожидала столь сильных реакций своего тела на его прикосновения. Новый страх забрезжил в самых дальних уголках сознания. Она не в силах была вынести мысль, что не сумеет стать женщиной, достойной Макса. Она так хотела доставить ему удовольствие, но совсем не знала — как.

— Я не знаю, — повторила она с мукой в голосе, и все терзавшие Леору сомнения чередой промелькнули на ее лице.

Руки Макса дрогнули на ее тонкой талии. Он терял силы, сражаясь с желанием, когтями вцепившимся в него, словно безжалостный хищник. Никогда еще самообладание не давалось ему с таким трудом. Он собирался лишь приоткрыть перед ней сладостный мир, который однажды будет принадлежать им, но боялся все испортить.

— Извини, малышка, — шепнул он. Ему хотелось зажмуриться, чтобы не видеть страха, выплескивающегося из ее глаз. — Я не хотел торопиться. Правда. Скорее я отрублю себе руку, чем обижу тебя.

— Я не боюсь, — сказала Леора и прикоснулась к его лицу, будто подтверждая этим жестом свои слова. — Не тебя. Честно, — быстро добавила она в ответ на его недоверчивый взгляд. Не увидев в его лице облегчения, она сделала то, чего никогда не ожидала от самой себя. Взяла его руку, оторвав ее от себя и стараясь не обращать внимания на озноб, пробежавший по телу, когда его тепло исчезло. А потом, поймав его ладонь, опустила на свою грудь. — Я н-не тебя б-боюсь, Макс. Притронься ко мне. Я п-просто хочу чего-то м-мне неизвестного. Я н-не знаю, как д-доставить тебе радость.

Макс вглядывался в ее повлажневшие глаза, свидетельствующие о том, что слезы уже близко.

— Как доставить радость мне? — Он провел по ее груди нежными, теплыми пальцами, а потом поднес ладонь к ее лицу, к губам, слегка припухшим от его поцелуя. — Ты доставляешь мне радость уже тем, что разрешаешь обнимать тебя. Ты доставляешь мне радость всякий раз, когда улыбаешься. Когда твой голосок спотыкается, говоря о том, что ты нервничаешь и напугана, но все равно стараешься быть храброй. В тебе нет ничего, что не доставляло бы мне радость.

Леора улыбнулась. Его слова тронули ее до слез. Никогда больше она не будет испытывать рядом с ним страха! Просто не сможет. У этого человека слишком чуткая душа, слишком любящее сердце, чтобы он мог обидеть ее или причинить ей зло.

Макс не хитрил и не преувеличивал в том, что сказал Леоре. Он был бы счастлив даже ее пассивной реакции на его близость. Сейчас, видя в ее глазах вспыхнувшее желание, он вдруг осознал, что ее страх был извечным женским страхом перед первым в ее жизни мужчиной. Но она хотела, чтобы он научил ее не только получать, но и дарить удовольствие.

— Ты самое настоящее чудо.

— Это означает — »да» или «нет»?

Макс рассмеялся и приподнял ее подбородок кончиком пальца.

— «Да», но не на сегодня. — Он прильнул к ее губам в поцелуе, позволив языку проскользнуть между ее полураскрытыми губами сладким обещанием ожидающей их страсти. Она следовала за ним, сначала очень робко, но с готовностью, которую он ощущал не только губами, но и всем телом. Когда Макс поднял голову, они оба тяжело дышали.

— Зачем ждать? Я хочу сейчас.

Он провел пальцем по ее губам, дразняще задержался в приподнятых уголках.

— Я хочу быть уверенным. Если завтра ты проснешься с тем же желанием, если не будешь жалеть об этих словах, тогда, значит, это нужно и тебе, и мне. — Макс остановил протест, приложив к ее губам палец. — Я хочу тебя. Я ни одну женщину в жизни не хотел так, как тебя. Я тебя не обижу. Неважно, чего требует мое тело. Я не согласен взять сейчас то, что ты предлагаешь только потому, что впервые узнаешь вкус секса. Мне нужно больше. Очень нужно. Как и тебе. — Не отрывая взгляда от Леоры, он приложил ладонь к ее щеке. — Ты понимаешь, о чем я говорю? Я верю тебе так, как не доверял ни одной женщине — и очень немногим мужчинам. И я не стану рисковать этой верой ради одного мгновения страсти. — Макс смолк, испытывающе глядя в лицо Леоры. Он никогда еще не говорил таких слов женщине, никогда не открывал своей души так, как сделал это сейчас. И никогда бы не пошел на это ни с кем, кроме Леоры.

Леора уловила его напряжение, созвучное ее собственному. Если она просто отдавалась своим ощущениям, то Макс думал за двоих. Она доверилась физически сильному человеку, но даже представить себе не могла щедрость его души. Любой другой на его месте воспользовался бы подвернувшимся случаем, не задумываясь о последствиях.

— Как ты думаешь, шоколад еще не остыл? — спросила она, пытаясь как-то разрядить обстановку.

— Сейчас узнаем, — сказал он и, приподняв Леору, усадил ее рядышком, подоткнув поудобнее подушки. А потом наполнил обе чашки.

— Пойду принесу миску для поп-корна, — пробормотала, отрываясь от подушек, Леора.

Макс одобрительно кивнул.

— Я всегда знал, что ты умница, моя маленькая фея.

Она мягко рассмеялась, испытывая необыкновенный душевный покой. Завтра утром она проснется, и сожалений не будет — ни о том, чего между ними не произошло, ни о том, что произойдет в будущем.