"Хранители" - читать интересную книгу автора (Кристофер Джон)5. ПЕЩЕРАПроворно и легко всадник спрыгнул с коня. Держа поводья одной рукой, он протянул другую Робу: – Ты цел? Давай помогу. Говорил он уверенно, даже с некоторым высокомерием, слегка растягивая слова. Роб встал, морщась от боли. Мальчик отпустил поводья и успокаивающе положил руки Робу на плечи. – Да ты босиком! – удивился он. – Ноги до крови стерты! Садись, посмотрим как следует. Роб все еще сжимал в руке ботинок, второй и носки он выронил при падении. Он послушно сел на землю, и светловолосый парнишка присел перед ним на корточках. – Ничего хорошего, – объявил он, закончив обследование. – Потерпи, я принесу воды. – Он подошел к лошади и отцепил от седла плоскую фляжку в кожаном футляре. Налив в ладошку немного воды, он осторожно промыл ранки. – Надо обязательно перевязать. – Там не осталось воды? – спросил Роб. – Я бы чуть-чуть попил, если можно. – Конечно, о чем разговор! Роб отпил из фляжки и вернул ее мальчику. – Ты ведь не крестьянин? – спросил тот. Как Роб узнал позже, «крестьянами» называли работников на фермах и прислугу джентри. – Я из Урбанса. Мальчик изумленно уставился на него: – А как ты сюда попал? – Через заграждение. Точнее, прополз под ним. Роб и не пытался обманывать, зачем? Убежать все равно не удастся – боль в ногах, притупившаяся во время бега, напомнила о себе с новой силой. Этот парень наверняка потащит его в полицейский участок. А потом? Снова интернат? Ну и пусть! Он только проклинал себя за то, что так скоро попался. – Меня зовут Майк Гиффорд, – сказал его новый знакомый. – А тебя? Роб назвался. – Я никогда не встречал никого из Урбанса. Какой он? Роб беспомощно развел руками: – Не знаю… Трудно объяснить… просто, такой и все. – Ясно. А зачем ты сюда пришел? Он сбивчиво рассказал о гибели отца; о том, что случилось потом; о тайне своей матери; о мытарствах в интернате. – Да, жестоко, – покачал головой Майк. – У нас в школе новичкам тоже несладко вначале, но чтоб так… – Он внимательно посмотрел на Роба. – И что теперь? – Ты мог бы просто забыть, что видел меня, – осторожно сказал Роб. – А дальше? – Как-нибудь проживу. – Да ты даже идти не сможешь. Посмотри на свои ноги! – Отлежусь. – Где? Тебя сразу схватят. Он говорил снисходительным, но решительным тоном. Роб молчал, уже ни на что не надеясь. – Как ты собираешься жить? – снова заговорил Майк. – Ты хотя бы знаешь, как поймать кролика, как освежевать его, приготовить? – Нет. – А я знаю. Будь я на твоем месте, я бы не пропал. – Он не хвастался, просто был уверен в себе. – Но я бы не хотел так жить долго. – Найду работу, любую, мне все равно. – Маловат ты для работы. Да и расспросы начнутся: кто, откуда. У нас крестьяне обычно не уезжают из своих деревень. Он явно считал затею Роба безрассудной. – Ты выдашь меня? – спросил Роб. – Надо все обдумать, – важно произнес Майк. – Для начала тебя необходимо спрятать… Хорошо, что я сейчас дома. Заболел еще в прошлом семестре – ангина, потом осложнение… Так что, пока я не в школе, мы все устроим. Он не выглядел больным, наверное, уже поправлялся. – Я бы мог соорудить в лесу шалаш, – предложил Роб. – Отпадает, – нахмурился Майк. – Лесники сразу найдут. Можно ко мне домой, но это опасно. От родителей и Сесили я бы тебя спрятал – хотя бы в конюшне – но слуги… – Он вдруг щелкнул пальцами. – Придумал! Пещера. Я ее случайно откопал, за долиной. То есть, это не настоящая пещера с подземными лабиринтами… Мы там все отлично устроим, а я буду приносить еду. Роб сомневался. Конечно, там он смог бы отлежаться, набраться сил. Но почему этот мальчишка помогает ему? Ловушка? Пусть так – сейчас он думал только об отдыхе, даже коротком. – Согласен: пещера так пещера, – сказал он. – Поедем в обход, вдоль реки. На верхних полях нас могут заметить. Ты сядешь на Капитана. – Я и пешком смогу… – неуверенно возразил Роб, с опаской покосившись на коня. – Нет, – отрезал Майк. – Пойду подберу твое барахло. Обуйся пока, потом найдем, чем перевязать. Морщась от боли, Роб надел носки и ботинки. Майк показал ему, как забраться в седло и что-то ласково шептал Капитану на ухо, пока Роб неуклюже карабкался. Земля убежала далеко-далеко. Конь беспокойно перебирал ногами и вырывал поводья из рук Майка. – Стоять! Спокойно, милый! – крикнул Майк. Капитан успокоился, но от этого Роб не почувствовал себя счастливее. – Бери поводья, – приказал Майк. – Я буду придерживать за седло. Робу вовсе не понравилось ездить верхом, он болезненно ощущал каждый шаг коня. «Интересно, – подумал он, – что бы я запел, если бы Капитан понесся галопом?». Река протекала через небольшую долину. Сначала они ехали вдоль берега, потом свернули на дорогу, ведущую к лесу. Роба удивила странная поверхность дороги – землистого цвета, но чересчур гладкая. Он спросил об этом Майка. – Это пластик, – пояснил тот. – Разве у вас в Урбансе другие покрытия на дорогах? Они мягкие, эластичные и очень хороши для лошадиных копыт. – Такое покрытие, наверное, быстро изнашивается? Майк пожал плечами: – Смотря, сколько ездить по дороге. Да это и неважно. Оно очень просто ремонтируется. Есть такая машина, которая укладывает и разглаживает покрытие со скоростью миля в час. Слушай, тебе придется дальше идти пешком. Отсюда уже близко, а Капитан не пройдет через заросли. – Конечно. Скажи только, как мне слезть. – Просто перекинь одну ногу к другой и прыгай, – Майк критически наблюдал за неуклюжей возней Роба. – Подожди, я его привяжу. Когда они вошли в лес, Капитан тихонько заржал им вслед. – Хочешь, держись за меня, – предложил Майк. – Нет, спасибо, – Роб стиснул зубы. – Все нормально. Они с трудом продирались сквозь густой подлесок, но Майк заявил, что это только на руку – никто не забредет в такую глушь. Они поднялись в гору через заросли смешанного леса и вскоре очутились на небольшой полянке перед пригорком, сплошь заросшим травой и колючими кустами ежевики. Роб поискал глазами пещеру, но ничего не заметил. – Ну как ты, держишься? – спросил Майк. – Пришли. Он уверенно подошел к зарослям и осторожно потянул за спутанный клубок из веток и колючек. Открылся ход. – Я наткнулся на ее, когда Тэсс погналась за кроликом, – рассказывал Майк, прибираясь вперед. – Это моя собака. Хотел соорудить здесь что-то вроде жилища. Представляешь – здесь, в долине, тайком от всех! Но так и не собрался. Только замаскировал, чтоб никто не нашел. Ну, вот мы и дома. Они нырнули в низкий проем из крошащегося бетона. Внутри было темно, сквозь густые заросли снаружи проникало мало света. Роб заметил только, что стены в тесной квадратной каморке, как и вход, бетонные. – Кому понадобился этот тайник в горе? Зачем? – спросил он. – Он идет еще выше, только там обрушился и совсем зарос. По-моему, это запасной выход. Здесь, наверное, была артиллерийская батарея против самолетов. Или что-нибудь другое, еще с гитлеровской войны. – Такая древняя? – Может, и подревнее. Ведь в предыдущую войну уже были самолеты? – Он осмотрелся. – Да, мрачновато. Сможешь здесь жить, как думаешь? – Смогу. – Мы все устроим, станет намного лучше. Сейчас я поеду домой и кое-что привезу. А ты можешь выйти наружу – необязательно здесь сидеть. Ты сразу услышишь, если кто-нибудь будет подниматься из леса. А я, когда вернусь, свистну вот так, – он показал. – Идет? – Идет, – кивнул Роб. Дожидаясь Майка, он вышел из своего укрытия и сел на траву. Тишина, одиночество, черный неприветливый лес не прибавляли мужества. Майка долго не было. Солнце уже торопилось к закату, стало прохладнее. Робу не хотелось подозревать Майка в предательстве – была в нем какая-то надежность. Из леса выскочили два белых кролика. Словно завороженный, Роб смотрел на забавных зверьков. Неужели все это наяву, и он действительно в Графстве, среди пышной зелени, дикой природы? А если наяву, значит, Урбанс, с его душной толчеей, давящим камнем небоскребов, улицами, кишащими электромобилями, – только вымысел?.. Кролики пугливо повели ушами и в одно мгновение исчезли в лесу. Роб услышал свист: Майк. – Извини, что так долго, – сказал Майк, бросая на траву большой тюк и сумку. – Хотел принести сразу побольше, – он пнул тюк. – Одеяла и подушка. Потом сооружу походную кровать, а пока придется потерпеть. Жестковато, конечно, зато не замерзнешь. Простыней только нет. – Спасибо. – Как ноги? – Ничего. – Давай посмотрим. Он смотрел, как Роб осторожно снимает ботинки и носки. – Одно плохо: до ближайшей воды минут десять, а ранки надо как следует промыть. Ну, ничего, я захватил какую-то противовоспалительную мазь. Потерпи, будет немного жечь. И действительно жгло. Когда он прикоснулся к ранке влажным тампоном, Роб невольно отдернул ногу, но Майк и не думал извиняться, только крепче сжал щиколотку и продолжал. Закончив промывать, он перебинтовал мозоли, достал из сумки носки и бросил Робу: – Надень, – Майк покосился на его дырявые носки. – А эти я выкину, ладно? Есть хочешь? – Прошлой ночью я съел немного черствого хлеба и заплесневелого сыра, а сегодня – несколько сырых картофелин. Пожалуй, хочу. – Тебе повезло: опять хлеб и сыр. Схватил первое, что под руку попалось. Но это уж точно не заплесневело. Он извлек из сумки хлеб и круг сыра, завернутый в муслин. – У тебя есть нож? – Роб покачал головой. – Да, ты неважно подготовился к такой серьезной экспедиции. Замечание было дружеским, но, все же, чуть обидным. – У меня не оставалось времени на сборы, – ответил Роб. – Да и магазины в воскресенье не работают – я ведь сбежал из школы в воскресенье… – Разве у тебя нет карманного ножа? – В Урбансе? Это безумие. «Холодное оружие», запрещено полицией. Майк недоверчиво покачал головой: – Ну и ну! – Он отстегнул от ремня тяжелый нож с костяной ручкой. – Держи. У меня дома еще есть. Ты ешь, я слетаю за водой. Подхватив большую жестяную флягу, он ушел в лес, а Роб набросился на еду. Она была восхитительна. Хлеб – душистый, с хрустящей коричневой корочкой, белый и мягкий внутри; золотисто-желтый сыр, гладкий и крепкий. Ничего вкуснее Роб в жизни не ел. Вернулся Майк, и Роб с жадностью припал к фляге. – Потом притащу чашки и прочую дребедень, – сказал Майк. – Пойдем, еще много дел. Пока Роб распаковывал одеяла, Майк возился со странным устройством, напоминавшим портативную люмосферу. Он щелкнул зажигалкой, дрожащий язычок пламени лизнул фитиль, и пещера озарилась мягким светом. – Что это? – спросил Роб. – Масляная лампа. Сомневаюсь, что у вас такие есть. Придется приносить масло, но пока она полная. Возьми зажигалку, пригодится, – серебристая тяжелая зажигалка не слишком отличалась от тех, что продавались в Урбансе, только те были легче и раскрашивались в яркие цвета. – Слушай, по-моему, тебе лучше обосноваться там, в глубине. Только теперь Роб заметил, что его новое жилище разделено на две части. Внутренняя клетушка оказалась чуть побольше. В углу вырисовывались ступеньки, ведущие наверх. Майк поднял лампу выше. – Эти ступеньки ведут в подземный ход. Помнишь, я тебе рассказывал? Сейчас тут не пройти – завалило. Постой, я погляжу, не видно ли снаружи свет. – Вернувшись, он объявил: – Порядок. Как стемнеет, лучше еще раз проверить. Если будет видно, можно завесить вход одеялом. Роб кивнул. – Теперь я пойду, – сказал Майк. – Понимаешь, пока я болею, учитель занимается со мной дома. Я уже и так опоздал. Справишься один? – Да, спасибо за все. Майк отмахнулся: – Завтра постараюсь придти пораньше. Если будешь выходить, смотри в оба, не оставляй следов, – он усмехнулся. – Спокойной ночи. Время словно остановилось. Роб выходил из своего убежища, но не дальше поляны перед входом в пещеру. Он все еще не мог обрести долгожданный покой: радость, что появилось наконец пристанище, сменялась минутами уныния, когда ему хотелось бросить все и вернуться домой. Порой он даже хотел сдаться властям, не в силах выносить одиночество. В бетонной клетке, наедине с собственной тенью на голой стене, оно чувствовалось еще острее. Спустились сумерки, и незаметно подкралась ночь. Он проверил, не виден ли снаружи свет, и вернулся в пещеру. Поужинав остатками хлеба с сыром, он решил, что лучший выход – лечь спать, завернулся в одеяло и погасил лампу. Несмотря на усталость, сон не приходил. Вовсе не жесткая постель была тому виной, а страх. Один, в мрачной пещере внутри холма, окруженного темным шуршащим лесом. «А если там звери? – Роб вздрогнул. – Волки?». Ему почудился какой-то звук. Сна как не бывало – Роб тщетно вслушивался в тишину. Роб зажег лампу и осторожно, на цыпочках прокрался в соседнюю комнату. Никого. На всякий случай он положил в входа сумку и сверху – жестянку с водой. Конечно, эта преграда не смогла бы сдержать даже кролика, но Роб надеялся услышать, если появится непрошенный гость. Он еще долго ворочался без сна, пока не провалился в тяжелое забытье. Очнулся он от того, что кто-то легонько тряс его за плечо и, с трудом разлепив веки, увидел Майка. – Извини, что разбудил. Я принес сосиски и кофе. Поешь, пока горячие. Как спалось, кстати? Ночные страхи теперь казались лишь постыдными трусливыми фантазиями. – Отлично, спасибо. Майк приходил каждый день, приносил еду и необходимые вещи: мыло, чистую одежду, посуду. На третий день притащил раскладушку. Как-то он спросил Роба, не нужно ли ему еще что-нибудь – Ты не мог бы принести книги? Любые. – Книги? – удивился Майк. – Да. Знаешь, вечерами скучновато… – Конечно, я понимаю. Только… – Он замялся и вопросительно взглянул на Роба. – Я не думал, что в Урбансах читают книги. – Кое-кто читает. – Забавно. – Что? – Забавно, как легко мы принимаем все на веру. О Графстве, наверное, тоже ходят всякие небылицы. – Я тоже об этом думал. Если тебе сложно достать книги… – Сложно? – изумился Майк. – Ничуть. В следующий раз принесу. Ты какие книги любишь? – Приключения. Но можно любые. Майк принес две книги – пухлые, в роскошных кожаных переплетах, с запахом времен. Одна, «Приключения мистера Спонга на охоте» рассказывала о лисьей охоте; другая – «Моя жизнь в Замбези» – о жизни в примитивной Африке конца девятнадцатого или начала двадцатого века. Позже Майк поинтересовался, понравились ли Робу книги. – Ничего, – уклончиво ответил Роб. – Суртиз хорош, да? Это был автор «Мистера Спонга». – Знаешь, я ничего в этом не смыслю, – сказал Роб. – Неужели до сих пор охотятся на лис? – Конечно. – А ты? – Майк кивнул. – И тебе нравится? – Потрясная штука, – оживился Майк. – Представь: раннее утро, бешеные скачки, погоня – что может быть лучше? – Десятки всадников со сворой псов травят одного маленького зверька. Тебе не кажется, что это нечестно? Майк пристально посмотрел на него и холодно ответил: – Ты действительно ничего в этом не смыслишь. Его тон напомнил Робу, как он зависит от Майка и как обязан ему. – Ты прав. Тем более, в Урбансах и лис-то нет. Майк рассмеялся. – Да, откуда им там взяться. Кстати, вторую книгу написал мой предок. Он сначала был миссионером, а потом стал епископом. Скучища жуткая, но я схватил не глядя. Завтра принесу какие-нибудь приключения. Как-то под вечер Роб отважился прогуляться дальше обычного. Он примерно знал путь, по которому Майк ездил домой, и пошел в ту сторону, стараясь держаться в тени. Наконец, он добрался до края поля. Здесь дорога от берега реки резко уходила вправо и исчезала за подножием холма в полумиле. Почти напротив, на дальнем краю дороги, он увидел солидные, выкрашенные в зеленый цвет, ворота на каменных столбах. К имению через роскошный сад бежала красноватая дорожка. С трудом верилось, что в таком огромном доме живет маленькая семья из четырех человек. Серый каменный особняк был выстроен в причудливом асимметричном стиле, казалось, он составлялся по частям в разные эпохи. Роб попытался сосчитать окна на фасаде, но сбился и бросил. На заднем дворе дома, где разместились хозяйственные пристройки, он увидел запряженную карету – черную, с канареечно-желтыми полосками. Карета подъехала к парадному крыльцу. Из дома вышла женщина, человек в голубой ливрее открыл дверцу кареты, женщина скрылась внутри. Донесся отдаленный крик кучера, карета покатилась по дорожке, через ворота, дальше и дальше, пока не исчезла за холмом. Когда Майк пришел в следующий раз, Роб рассказал о своем путешествии. – Да, мама ездила в гости к Кепронам, – кивнул Майк. – Они живут в пяти милях от нас. – У вас такой огромный дом… – сказал Роб. – Как вы справляетесь? – Огромный? – искренне удивился Майк. – Вовсе нет. Обычный дом, средненький. А чтобы содержать дом, есть слуги. – Много? – Слуг? Я точно не знаю. Может, двадцать. Это только в доме. – Двадцать человек прислуживают четверым? – Ну да. – Почему они терпят это? – Терпят? Я тебя не понимаю. Чем плоха их жизнь? Работа не пыльная, все привилегии. Они счастливы здесь: хорошая пища, простор, деревенский воздух. Разве можно все это сравнить с Урбансом? Да они презирают урбитов! – А урбиты презирают их за добровольное рабство. – Рабство! – Майк усмехнулся. – Слышал бы Годион, наш дворецкий! А тебе не приходило в голову, что даже если это правда, обе стороны устраивает их положение? Они довольны своей жизнью и презирают тех, кто живет иначе. Все гармонично. Понимая, что он не сможет переспорить Майка, Роб решил переменить тему: – А почему у вас до сих пор такой примитивный транспорт? Лошади, кареты. Ведь электромобили гораздо удобнее, да и скорость не сравнить. – Насчет удобства я сомневаюсь. Современные кареты устроены великолепно, ты почти не почувствуешь тряски. А скорость… Куда спешить? Времени хватает, даже с избытком. Ответ Майка не убедил его. Снова и снова Роб чувствовал, что очутился в странном и совершенно чуждом мире. Постепенно пещера приобретала жилой вид. Майк притащил два старых коврика, сломанный стул, ящик, из которого они соорудили стол. Но самое главное – Майк привез маленькую печурку, работающую на керосине. Теперь Роб мог готовить сам, да и Майку было легче приносить сырые продукты из кладовой. Все продукты в Графстве были несравнимо вкуснее и аппетитнее, чем те, к которым он привык дома. Роб устроил кухоньку во внешней комнате. Чтобы не рисковать, он кухарничал рано утром или почти на закате. Однажды, уже под вечер, Майк принес сковородку и кусок свинины, чтобы Роб поджарил его к ужину. Потом Майк заторопился домой и убежал, а Роб, уже изрядно проголодавшийся, начал готовить. Он положил на сковородку мясо, нарезал в кипящий жир несколько вареных картофелин и присел перед печкой, вдыхая аппетитный запах и глотая слюнки. Вдруг снаружи послышался негромкий звук. Теперь Роб уже не вздрагивал от каждого шороха, но все же насторожился. Если бы вернулся Майк, он бы свистнул. Какой-нибудь зверь? Раздался отчетливый звук шагов, и в тусклом свете керосинки Роб увидел, что у входа в пещеру кто-то стоит. Он похолодел. – Вот где пропадает Майк! Голос был женский. |
|
|