"Грешная вдова" - читать интересную книгу автора (Квик Аманда)

Глава 18

Он притаился в темноте за расписной ширмой и ждал, глядя сквозь маленькие отверстия, предусмотренные рисунком. В элегантно обставленный банкетный зал ресторана один за другим вошли двое мужчин. Они были ошеломлены, увидев друг друга, но быстро спрятали свое удивление за обычными светскими любезностями. Однако ни одному из них не удалось до конца скрыть неловкость. Стараясь не смотреть друг на друга, они оглядывали уютный маленький зал с камином.

Стол был накрыт на четверых. В свете свечей сверкали хрусталь и серебро. Тяжелые бархатные портьеры скрывали увеселительный парк за высоким окном, откуда долетали далекие, приглушенные звуки – музыка и шум толпы. Мягкий ковер скрадывал шаги мужчин. Прислуга отсутствовала.

Маленький зал окутывала тишина. Глентхорп первым прервал томительное молчание.

– Не ожидал тебя здесь увидеть. Как я понимаю, ты тоже акционер этого предприятия?

– Ты имеешь в виду проект разработки прииска? – Флад взял стоявшую на столе бутылку кларета и щедро налил себе в рюмку, однако Глентхорпу выпить не предложил.

– Я с самого начала вошел в долю и собираюсь получить прибыль.

– Мне сказали, что первое время круг инвесторов был сильно ограничен.

– Да, знаю. Акции можно было купить только по приглашению. – Флад залпом выпил полрюмки кларета и взглянул на Глентхорпа поверх хрустального края. – Значит, ты был одним из первых инвесторов?

– Ты же меня знаешь, Флад, – Глентхорп хохотнул, – я никогда не упущу своего.

– Да, я тебя знаю, – быстро сказал Флад. – А ты знаешь меня. И мы оба знаем Освинна. Весьма любопытно, не правда ли?

Этот вопрос заставил Глентхорпа вздрогнуть.

– Слышал новость? – спросил он.

– Что сегодня утром из реки выловили его труп? Слышал.

– Его убил уличный бандит. – Глентхорп говорил с какой-то отчаянной горячностью. – Что ж, доигрался парень. Ты вспомни его характер – лихой и безрассудный. Освинн вечно ошнвался в самых опасных кварталах. Удивительно еще, как его не продырявили много лет назад.

– Да, – сказал Флад, – удивительно. Но теперь он мертв, и из членов бывшего маленького клуба в живых остались только двое.

– Ради Бога, Флад, давай не будем больше об Освинне!

– Нас осталось двое, и по странному совпадению мы оба пришли сегодня сюда на встречу с владельцем нашего предприятия, чтобы узнать о нашей прибыли.

Глентхорп подошел к камину, желая немного согреться.

– Ты пьян. Наверное, тебе не стоит больше пить до тех пор, пока мы не обсудим наши дела.

– Наши дела… – задумчиво повторил Флад. – Да, наши дела. Скажи, тебе не кажется странным, что больше никто не пришел?

Глентхорп нахмурился, потом быстро достал из кармана часы и откинул на них крышку.

– Еще только четверть одиннадцатого.

– Приглашение было на десять.

– Ну и что? – Глентхорп убрал часы в карман. – Сегодня в парке полно народу. Наверное, остальные опаздывают.

Флад оглядел четыре места за столом.

– Судя по всему, их будет немного.

Глентхорп проследил за его взглядом. Руки его нервно забегали.

– По крайней мере еще двое, – сказал он.

Флад продолжал рассматривать четыре стоявших на столе столовых прибора.

– Если предположить, что одно место предназначено для владельца этого предприятия, то, помимо нас, остается только один инвестор. Как видно, для участия в этом сказочно прибыльном деле пригласили только трех человек.

– Не понимаю. – Глентхорп поигрывал брелками на своей часовой цепочке. – Мы пришли сюда, чтобы узнать о нашей прибыли. Кто может опаздывать на такую приятную и важную встречу?

– Покойник, – тихо сказал Артемис, выходя из-за ширмы.

Флад и Глентхорп резко обернулись к нему.

– Хант… – пробормотал Флад.

– Что за чертовщина?! – Выражение страха в округлившихся глазах Глентхорпа сменилось полной растерянностью. – Почему вы прятались за ширмой? Почему сразу к нам не вышли? Сейчас не время для шуток.

– Согласен с вами, – отозвался Артемис. – Шуток больше не будет.

– Что вы имели в виду, когда сказали про покойника? – резко спросил Глентхорп.

– Ты дурак, Глентхорп! – Флад не спускал глаз с Артемиса. – И всегда был дураком.

Глентхорп злобно ощетинился:

– Черт возьми, как вы смеете обзывать меня дураком, сэр? Вы не имеете права меня оскорблять!

– Хант не третий инвестор, – устало проговорил Флад. – Он владелец золотодобывающего предприятия. Верно, сэр?

Артемис кивнул:

– Вы правы.

– Владелец? – Глентхорп взглянул на четыре столовых прибора и вновь посмотрел на Артемиса. – Тогда кто же третий инвестор?

Флад скривил рот в усмешке:

– Я подозреваю, что третьим был Освинн. Он, как и мы, вложил в этот проект все свое состояние. Артемис не выходил из темного утла.

– Вы опять не ошиблись в своих выводах. Впрочем, вы всегда были самым умным из всей троицы, не так ли?

Флад поджал губы.

– А позвольте спросить, просто ради любопытства, какую часть наших инвестиций мы потеряли?

Артемис подошел к столу, взял бутылку и, налив себе в рюмку кларета, посмотрел на собравшихся.

– Вы оба потеряли все, – сказал он.

– Мерзавец! – прошипел Флад.

Глентхорп изумленно раскрыл рот:

– Все? Но это невозможно! А как же наша прибыль? Мы должны были здорово разбогатеть на этом проекте.

– Боюсь, что ваша прибыль, так же как и вложенные вами деньги, ухнула в рудники этого воображаемого золотого прииска в южных морях, – изрек Артемис.

– Вы хотите сказать, что никакого прииска нет?

– Да, Глентхорп. Именно это я и хочу сказать.

– Но… но я заложил свою недвижимость, чтобы получить деньги на покупку акций этого прииска!.. – Ослабев, Глентхорп вцепился в спинку стула. – Я буду разорен.

– Мы все трое поставили на кон гораздо больше, чем могли себе позволить. – Флад злобно уставился на Артемиса. – Мы поверили в иллюзию, а Хант выступил в роли фокусника. Что и говорить, ловко он нас надул!

Глентхорп зашатался. Лицо его исказила гримаса страдания. Он приложил руку к груди и сделал несколько слабых вздохов, потом медленно выпрямился.

– Ничего не понимаю… Зачем? Ради чего он заварил всю эту кашу?

Артемис посмотрел на него в упор:

– Ради Кэтрин Джексон.

Побледнев, Глентхорп кое-как добрался до кресла и рухнул в него как подкошенный.

– Черт возьми! Так это вы прислали мне брелок несколько месяцев назад?

– Я хотел дать вам время на размышления о прошлом, прежде чем сделать следующий шаг, – объяснил Артемис.

– Вы жестокий дьявол, Хант, – почти небрежно сказал Флад. – И как же я раньше об этом не догадался?

– Нет, – Глентхорп потер нос тыльной стороной ладони, – нет, этого не может быть! Каким образом? Все закончилось пять лет назад.

Артемис удостоил его лишь мимолетным взглядом. Самым опасным противником был Флад.

– Отомстить никогда не поздно.

– Но это был несчастный случай! – Глентхорп повысил голос. – Мы здесь ни при чем. Кто бы мог подумать, что эта маленькая вертихвостка будет так сопротивляться? Ей удалось вырваться. Мы хотели ее поймать, но она убежала. А ночь была темной, безлунной. Без фонаря ни зги не видно. Мы не виноваты, что она упала с той скалы.

– А я считаю, что виноваты именно вы, Глентхорп, – мягко проговорил Артемис. – Вы, Освинн и Флад.

– Ну хорошо, – спокойно сказал Флад. – Вы что же, собираетесь нас убить, так же как и Освинна?

Глентхорп от неожиданного обвинения не нашелся что ответить.

– Освинна убили вы? – Он судорожно скривился и вцепился в край стола, чтобы не упасть. – Значит, это был не уличный бандит?

– Конечно, Освинна убил Хант. – сказал Флад. – Кто же еще?

– На самом деле, – произнес Артемис, – я не убивал Освинна.

– Я вам не верю, – заявил Флад.

– Верить мне или не верить – это дело ваше. Но если вы будете все время оглядываться через плечо, опасаясь нападения с моей стороны, вы можете не заметить настоящего убийцу, который подойдет к вам спереди.

– Точно так же, как мы не заметили, что нас заманили в ловушку и разорили? – мрачно усмехнулся Флад.

Артемис улыбнулся:

– Совершенно верно. Советую вам быть поосторожнее с новыми знакомыми.

– Нет, – Глентхорп дышал слабо и прерывисто, – нет, этого не может быть!

Флад вновь поджал губы.

– Если Освинна убили не вы, Хант, тогда кто же?

– Отличный вопрос. – Артемис рассеянно попивал свой кларет. – Надеюсь, что скоро я получу на него ответ. А пока вполне вероятно, что убийца займется кем-то из вас. Вы оба можете стать его следующей жертвой. Вот почему я позвал вас сюда сегодня. Прежде чем вы умрете, я хочу, чтобы вы знали: Кэтрин Дженсон отомщена.

Глентхорп беспомощно потряс головой:

– Но зачем этот злодей будет нас убивать?

– Затем же, зачем он убил Освинна. Он пытается отвлечь меня от другого дела, которым я сейчас всерьез занимаюсь, – объяснил Артемис. – Должен признать, что пока ему это удается. Я не могу допустить, чтобы так продолжалось и дальше.

Флад взглянул на негр:

– От какого другого дела?

– Это вас не касается, – отрезал Артемис. – Достаточно будет сказать, что с настоящего момента я оставлю вас с Глентхорпом в покое. Обстоятельства вынудили меня вступить в игру раньше, чем я планировал. Мне придется удовлетвориться тем, что завтра утром вас прижмут кредиторы.

– Я разорен! – взвыл Глентхорп. – Окончательно разорен!

– Да. – Артемис пошел к двери. – Конечно, это ни в коей мере не может искупить вашу вину за злодейство, совершенное пять лет назад, но у вас по крайней мере будет о чем подумать долгими холодными ночами. Разумеется, при условии, что убийца Освинна не доберется до вас первого.

– Черт бы тебя побрал, негодяй! – прорычал Флад. – Не думай, что тебе это сойдет с рук.

– Если вам кажется, что я каким-то образом задел вашу честь, – очень вкрадчиво проговорил Артемис, – пожалуйста, можете прислать ке мне секундантов.

Флад побагровел от гнева, но смолчал.

Артемис вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Он слышал, как что-то ударилось в деревянную панель стены – наверное, бутылка с кларетом.

Спустившись по черной лестнице, он шагнул в туманную ночь. Сырая погода не влияла на энтузиазм толпы, но сегодня вечером большая часть посетителей парка выбирала аттракционы в крытых помещениях. Напротив ресторана сияли огни Хрустального павильона. Артемис пошел по гравийной дорожке, которая петляла среди деревьев в освещенной фонарями роще.

Вот все и кончилось… Сегодня он осуществил свой план, который вынашивал и отшлифовывал долгих пять лет. Освинн мертв, Флад и Глентхорп разорены и могут в любую минуту пасть от руки таинственного злодея, маскирующегося под призрак Ренвика Девериджа. Что ж, этого более чем достаточно.

Он прислушивался к себе, ожидая каких-то особых эмоций, но ничего не было – ни удовлетворения, ни чувства свершившегося правосудия, ни маломальского успокоения.

Из Серебряного павильона донеслись аплодисменты: только что закончился сеанс гипноза.

Ему пришло в голову, что последние пять лет он жил в состоянии транса. Наверное, Мэделин права: он свихнувшийся чудак. В самом деле, какой нормальный человек в здравом рассудке потратит целых пять лет на подготовку мести?

Он знал ответ на этот вопрос: человек, у которого в жизни нет ничего более важного, чем хладнокровная месть.

Эта удручающая мысль была такой же серой и аморфной, как туман, но она ложилась на сердце куда большей тяжестью. Артемис вышел из западных ворот и направился к наемному экипажу, стоящему на темной улице.

Вдруг он заметил неподалеку маленькую черную карету и резко остановился. Салон кареты тонул во мраке.

– Проклятие!

Пустота в его душе внезапно сменилась злостью. Ей нельзя было сюда приезжать!

Когда он подошел ближе, Латимер, высившийся на козлах большой черной грудой, поздоровался.

– Простите, мистер Хант. Я пытался отговорить ее от этой ночной поездки, но она не стала меня слушать.

– Ладно, Латимер, мы потом обсудим, чьи приказы ты должен выполнять.

Он рывком распахнул дверцу кареты и запрыгнул в темный салон.

– Артемис! – Голос Мэделин был сдавленным от волнения. – Вы только что встречались с теми двумя мужчинами: Фладом к Глентхорпом. Не пытайтесь отрицать!

Он сел напротив нее. Она была в густой вуали, как в ночь их первой встречи, и сидела, сцепив на коленях руки в перчатках. Он не видел ее лица, но чувствовал исходившее от нее напряжение.

– Я и не собирался это отрицать, – сказал Артемис.

– Как вы посмели, сэр?

Ее гневный тон привел его в замешательство.

– Вы о чем, черт возьми?

– Вы даже не потрудились поставить меня в известность о своих планах на вечер. Если бы Закари случайно не обмолвился, что вы послали записки двум господам, с которыми у вас были деловые контакты, я бы и не узнала, что вы затеяли. Как вы могли уехать, не сказав мне ни слова?

Артемис не мог понять причину ее возмущения.

– Моя сегодняшняя встреча с Фладом и Глентхорпом вас совершенно не касалась.

– Вы сказали им про их скорое разорение, да?

– Да.

– Черт возьми, сэр! Ведь они могли вас убить!

– Это маловероятно. Я полностью контролировал ситуацию.

– Боже мой, Артемис! Вы отправились на опасную встречу со своими злейшими врагами и даже не взяли с собой Закари, чтобы он вас прикрыл!

– Уверяю вас, ему там нечего было делать.

– Вы не имели права так рисковать. Могло случиться все, что угодно! – Она повысила голос:

– А если бы Флад или Глентхорп вызвал вас на дуэль?

Ее гнев раздражал и вместе с тем приятно удивлял. Артемис видел, что она не на шутку за него испугалась, хотя и совершенно напрасно.

– Флад и Глентхорп – не из тех, кто рискует жизнью на дуэлях. Если бы это было так, я бы уже давно вызвал их на поединок. Успокойтесь, пожалуйста, Мэделин.

– Успокоиться? Да как вы можете мне это советовать? А если бы кто-то из них схватился за пистолет и всадил в вас пулю?

– Ну, я не такая уж легкая мишень, – мягко сказал он. – Не хотелось бы напоминать вам о моих недостатках, однако я как-никак магистр ванза и убить меня совсем не просто.

– Ваша пресловутая ванзагарская выучка – не броня от свинца, сэр. Ренвик Деверидж тоже был ванзагарцем, но я взяла пистолет и застрелила его в коридоре второго этажа его собственного дома.

Карета уже тронулась, но пронзительная тишина в салоне заглушала и грохот колес, и топот копыт. Вспоминая свое безрассудное признание в убийстве, Мэделин спрашивала себя, не сошла ли она с ума. Столько месяцев хранить свою самую главную тайну – тайну, за которую ее могли повесить или сослать на каторгу, – и вдруг выболтать ее в пылу спора!

Артемис сидел задумчивый.

– Значит, слухи и домыслы верны: вы действительно его застрелили?

Она крепче стиснула сцепленные на коленях руки.

– Да.

– И ваш навязчивый ночной кошмар не что иное, как точное воспроизведение подлинных событий той ночи?

– Да. Я не рассказала вам его первую часть.

– Ту, в которой вы убиваете Девериджа.

– Именно.

Он смотрел на нее в упор:

– Кроме того, вы не рассказали мне, почему вы так упорно стремились открыть дверь спальни, несмотря на бушующий в доме пожар.

– В спальне была Бернис.

Наступила короткая пауза.

– Проклятие! – Артемис на мгновение задумался. – Как она туда попала и почему оказалась взаперти? – наконец спросил он.

– Ренвик похитил ее в тот вечер, когда отравил моего отца. – Мэделин расцепила пальцы и сжала их в один кулак. – Он привез ее к себе домой, связал, сунул в рот кляп и оставил умирать в огне.

– Как вы ее нашли?

– Я застала папу еще живым. От него я узнала, что Ренвик похитил Бернис и хочет добраться до меня. Папа сказал, что быстрые, решительные действия – моя единственная надежда на спасение. Он велел мне вспомнить все приемы ванза, которым меня учил.

– И что вы сделали?

– Я отправилась к Ренвику домой. Ко времени моего прихода он уже поджег лабораторию и собирался устроить еще один очаг огня внизу, на кухне. Я вошла в сад, взглянула наверх и увидела в окне спальни лицо Бернис. Ей удалось добраться до окна, но она не смогла его открыть – у нее были связаны руки. А я не имела возможности подняться к ней по стене.

– Поэтому вы вошли в дом?

– Да. Мне не оставалось ничего другого. – Мэделин закрыла глаза под наплывом страшных воспоминаний. – Ренвик был еще на кухне. Он не слышал, как я вошла. Я поднялась наверх и двинулась по коридору к спальне. Было довольно темно, если не считать всполохов огня на черной лестнице.

– Вы обнаружили, что спальня заперта.

Она кивнула.

– Я пыталась открыть замок шпилькой для волос. Я слышала, как трещит пламя, и понимала, что у меня мало времени. Неожиданно в коридоре появился Ренвик. Наверное, он увидел меня на лестнице.

– Что он вам сказал?

– Он засмеялся, увидев меня сидящей на корточках перед дверным замком, и показал мне ключ. «Это то, что тебе нужно, не так ли?» – спросил он.

– И что вы ему ответили?

– Ничего. – Она смотрела на Артемиса скво-вуаль. – На полу рядом со мной, под складками моего плаща, лежал пистолет. Ренвик его не видел. Папа велел мне действовать без колебаний, потому что Ренвик – ванзагарец. Я не стала тратить время на слова – просто нашарила на полу пистолет и застрелила его. Он был всего в двух ярдах от меня – шел ко мне размашистым шагом и хохотал как дьявол, которым и был на самом деле. Я не могла промахнуться. Я не имела права промахнуться.

Артемис смотрел на нее, и глаза его восхищенно блестели.

– А потом вы взяли ключ, открыли дверь и спасли свою тетю?

– Да.

– Вы удивительная женщина, Мэделин!

Она пристально посмотрела на него:

– Мне еще никогда в жизни не было так страшно.

– Разумеется, – согласился он. – Это и есть самое удивительное. Мне не хотелось бы заставлять вас думать о тех страшных событиях дольше, чем это необходимо, но я должен выяснить один момент. Вы и ваша тетя были последними, кто видел Ренвика живым. Вы совершенно уверены, что он умер в ту ночь?

Мэделин передернулась.

– Да. Бернис отказывалась уходить до тех пор, пока мы окончательно в этом не удостоверимся. Она сказала, что здесь не должно быть ошибки, потому что этот человек – опасный маньяк.

– К тому же очень хитрый.

Она собралась с духом и решительно взглянула ему в глаза:

– Почти такой же умный и хитрый, как вы, сэр. Однако его хитрость не спасла его от пули.

– Я вас понял. Спасибо за заботу.

– Черт возьми, Артемис, не надо разговаривать со мной как с кретинкой! Я знаю, что такое стрелять с близкого расстояния в грудь.

– Конечно. Почему вы решили именно сейчас рассказать мне всю правду о событиях той ночи? Она застыла.

– Уверяю вас, это получилось случайно. Я вовсе не собиралась признаваться в убийстве.

– Это было убийство в целях самообороны.

– Да. Но не каждый в это поверит, Артемис.

– Я верю.

– Простите меня, сэр, но вы восприняли новость о том, что я убийца, мягко говоря, несколько равнодушно.

Он слабо улыбнулся:

– Наверное, все дело в том, что для меня эта новость не была неожиданной. Я уже давно догадывался, что Девериджа убили либо вы, либо ваша тетушка. Однако из вас двоих я поставил бы именно на вас, Мэделин. Бернис сильна в ядах, а не в пистолетах.

– Понятно. – Она опустила глаза и посмотрела на свои стиснутые руки. – Даже не знаю, что и сказать.

– Не надо ничего говорить. – Он помолчал. – Но, учитывая ту горячность, с какой вы выпалили правду…

– Не представляю, что на меня нашло. Должно быть, я лишилась рассудка. – Мэделин нахмурилась. – Но вы… Как вы посмели рисковать своей жизнью, отправляясь на сегодняшнюю встречу?

– А почему, собственно, вы так на меня взъелись? – спокойно спросил Артемис. – Даже если бы меня убил Глентхорп или Флад, вам-то что за дело? Или вы боитесь остаться без помощника?

Она вся взметнулась на волне праведной ярости.

– Черт возьми, Артемис, вы прекрасно знаете, что дело не в этом! Я злюсь, потому что мне невыносима мысль о том, что с вами что-то случится.

– Вы хотите сказать, что начали испытывать ко мне симпатию, несмотря на мое ванзагарское прошлое? Значит, вы готовы закрыть глаза даже на то, что я торгаш?

Глаза ее сверкнули огнем.

– Я не настроена шутить, сэр.

– Я тоже. – Неожиданно он протянул руки и взял ее за плечи. – Скажите, почему вам так невыносима мысль о том, что меня могут убить?

– Не стройте из себя идиота, сэр, – процедила Мэделин сквозь зубы. – Вы прекрасно знаете, почему я волнуюсь за вас.

– Первое, что приходит на ум, – это то, что вам не улыбается перспектива подыскивать себе нового знатока-ванзагарца. Но если дело не в этом, значит, вы не хотите утяжелять бремя своей вины – вот почему вы так за меня переживаете.

– Черт возьми, Артемис!

– Если со мной что-то случится за то время, пока я на вас работаю, вы будете винить в этом себя – точно так же, как было после смерти вашего отца, верно?

Она вдруг поняла, что он тоже на взводе.

– Да, отчасти вы правы. Я не хочу взваливать на плечи такой тяжкий груз.

– Вам не надо брать на себя ответственность за мою жизнь, мэм. – Он говорил холодно и резко, как будто рассекал ножом. – Это понятно?

– Не указывайте мне, пожалуйста. Я сама как-нибудь разберусь, что мне надо, а что не надо.

– Нет, – он убрал правую руку с плеча Мэделин и откинул вуаль с ее лица, – мы с вами вдвоем взялись за это дело и будем вместе до конца.

– Артемис, если с вами что-то случится, я, наверное, и впрямь сойду с ума, – прошептала она.

Он взял ее лицо в ладони.

– Слушай меня внимательно. Я сам принимаю решения. И ты не можешь винить себя в том, что случится в результате этих решений. Я не твой подопечный, Мэделин.

– А кто же вы тогда, сэр?

– Я твой любовник. И прошу тебя никогда об этом не забывать.

Он припал к ее губам в страстном поцелуе, потом отклонил ее назад и уложил на подушки сиденья, навалившись сверху и примяв ногами пышные складки юбки.

– Артемис!

– Несколько минут назад, когда я выходил из «Павильонов мечты», у меня было такое чувство, будто я только что очнулся от гипнотического сна, – он бережно обхватил ладонями ее лицо, – сна, который длился целых пять лет. Все эти годы я готовил свой план мести, но сегодня вечером впервые понял, что в моей жизни есть нечто более важное.

– Чего же это, Артемис?

– Ты.

Он нагнул голову и опалил ее губы пылким, требовательным поцелуем. Подхваченная бурным вихрем ощущений, она всем телом прильнула к Артемису и стала целовать его с ответной горячностью.

Его губы проложили влажную теплую дорожку по ее горлу.

– Я твой любовник, – повторил он.

– Да… да.

Он поднял ее юбку, откинув подол к самой талии, и она ощутила его руки на своем нагом теле выше подвязок.

Его пальцы нашли сердцевину ее желания и всего несколькими быстрыми поглаживаниями распалили в ней огонь.

– Ты реагируешь на меня так, как будто создана для меня. – В его хриплом голосе слышалось благоговение.

Она почувствовала между ногами его возбужденную плоть и поняла, что ему каким-то образом удалось расстегнуть брюки. Он схватил ее ноги и забросил себе на плечи. Она знала, что он не видит ее тела, скрытого темнотой, пышными складками платья и плащом, и все же чувствовала себя как никогда уязвимой. Однако это не пугало ее, а лишь еще больше распаляло.

Потом он вошел в нее одним осторожным движением и наполнил собой. Мэделин прерывисто вздохнула, но он задвигался раньше, чем она успела к нему приноровиться. Его толчки были быстрыми, напористыми и властными.

Острое напряжение внизу живота вдруг выплеснулось в сладкие содрогания, потрясшие все ее тело.

Артемис издал сдавленный стон удовольствия. Мэделин почувствовала, как напряглись под ее ладонями мышцы его спины, крепче прижала его к себе, и он излился в ее лоно.

Битый час проворочавшись в постели, Артемис наконец оставил все попытки заснуть, отбросил одеяло, встал и накинул свой черный домашний халат.

Затем он подошел к низкому столику, опустился на ковер, зажег свечу для медитации и закрыл глаза, вдыхая травяной аромат, постепенно разгонявший его беспокойные мысли.

Спустя некоторое время он начал мысленно анализировать каждую деталь своего плана, каждую меру предосторожности, каждый предпринятый шаг, выискивая недостатки и слабые звенья.

Наконец он с удовлетворением заключил, что на данный момент сделал все, что мог, и сердце его вновь тревожно заныло при мысли о Мэделин.

Он должен ее сберечь. Эта женщина возродила его к новой жизни.