"Нежданная любовь" - читать интересную книгу автора (Мортимер Кэрол)

Глава 1

— Мама…

— Что, моя радость?

— Мама! Почему дядя Джонас хочет отдать тетю Джой? Она нам больше не нужна?

Кассандра постоянно ожидала неприятностей от своей сестры и сейчас почувствовала, что та опять что-то задумала.

Она оторвалась от рисунка, над которым работала. Что стало известно ее маленькой дочери?

Сегодня Бетони ходила к бабушке пить чай, и Кассандра поняла, что она опять ухитрилась, притаившись где-то в уголке, подслушать разговор взрослых, не предназначенный для ее ушей. Кассандра старалась отучить Бетони от этого столь любимого ею занятия, но сейчас ей очень хотелось узнать, что же услышала ее дочь, и она не стала ее упрекать.

Бетони лишь недавно исполнилось четыре года, но она была развита не по годам. И если этот маленький соглядатай и не все понимал, то уж запоминал превосходно.

Они сидели в гостиной, служившей Кассандре также рабочим кабинетом. Здесь стоял ее мольберт, здесь обычно они играли с Бетони или смотрели телевизор. Он и теперь был включен. Девочка сидела перед ним на ковре, но происходящее на экране ее мало интересовало. Обхватив руками колени, она положила на них голову и внимательно смотрела на мать.

Они были очень похожи — мать и дочь. Обе темноглазые с длинными, черными как смоль волосами. Детская мягкость в лице Бетони придавала девочке особое очарование. Красота же Кассандры, высокой и гибкой как тростинка, была — возможно из-за некоторой резкости черт — скорее утонченной, нежели броской. Кассандра улыбнулась, глядя на дочь, хотя внутри у нее все замерло, едва прозвучало имя Джонаса.

— Конечно, она нам нужна, моя радость. Почему ты вдруг так подумала?

Бетони нахмурилась, вспоминая, что именно удалось ей подслушать.

— Бабушка сказала… — Она вдруг замолчала, виновато глядя на Кассандру, сообразив, что выдала себя.

— Все в порядке, Бетони. — успокоила ее Кассандра. — Так что же сказала бабушка?

— Ладно… — Бетони подалась вперед, и глазки у нее заблестели. — Сегодня, когда мы пили чай, она сказала тете Джой… — Девочка собралась с духом. — Она сказала, что сегодняшний обед — прекрасная возможность для тети Джой попросить дядю Джонаса отдать ее.

Сердце у Кассандры упало. Теперь она догадалась, о чем шла речь. Ясно, что Джой хотела просить Джонаса быть посаженым отцом на ее свадьбе, которую собирались скоро отпраздновать в имении их отца в Истере. Джонас Хантер был сводным братом умершего десять месяцев назад мужа Кассандры Чарльза. Мать и сестра понимали, что их просьба будет нарушением правил приличия, и поэтому не пригласили Кассандру на сегодняшний обед.

— Бабушка решила, что тетя Джой нам больше не нужна? — снова спросила Бетони. — Из-за этого дядя Джонас хочет ее отдать?

Кассандра негодовала. Это наверняка затея ее матери — попытаться ввести Джонаса в дом не просто как компаньона, а как члена семьи. Сам он, скорее всего, предпочел бы первое, да и Кассандра хотела бы видеть его только в этом качестве. Но ее мать, похоже, намеревалась таким способом наладить их отношения.

— Мама, почему ты улыбаешься? — Бетони окончательно потеряла интерес к телевизору и, подойдя к матери, дотронулась до нее. — Это смешно, да?

Бетони была еще слишком мала, чтоб понять — если она не будет улыбаться, то заплачет. Да, это было здорово придумано! Ровно через две недели Рождество. В любое другое время она, не колеблясь, позвонила бы матери и высказала ей все, что думает по этому поводу. Но перед Рождеством так хочется мира и спокойствия. К тому же это первое после смерти Чарльза Рождество. Тем более не стоило затевать семейных ссор.

А если попытаться уговорить мать отложить разговор с Джонасом хотя бы до конца праздников? Кассандра тотчас отбросила эту мысль. Все равно мать не послушает ее, скорее наоборот, не станет ждать ни минуты. Но Джонас ненавидел, когда его о чем-нибудь просили. Оставалось надеяться, что он сам откажется от приглашения. В задумчивости она посмотрела на дочь, ради которой была готова на все. Ради нее она терпела даже частые визиты Джонаса в свой дом — дядя и племянница были очень привязаны друг к другу.

Кассандра погладила дочь по голове и снова через силу ей улыбнулась:

— Нет, моя хорошая, это не смешно. Боже! Как ей нужен сейчас человек, который помог бы, подсказал, что же сейчас делать! Все так страшно перепуталось. Последние десять месяцев без Чарльза, проведенные вдвоем с Бетони, были далеко не самыми легкими в ее жизни. Она наделала много ошибок, и сама понимала это. Но рядом никого не было. Теперь все ее родственники — мать и Джой. Как-то мать предложила переехать к ней вместе с дочерью. Тогда Кассандра не смогла решиться, и это было воспринято как окончательный отказ. Время от времени мать и сестра приглашали Бетони зайти к ним на чай или провести у них выходные. В остальном же они были настолько поглощены своими проблемами, что почти не вспоминали о Кассандре, ставшей вдовой в двадцать четыре года.

А что, если она сама виновата в том, что их отношения зашли в тупик? Наверное, свой отказ надо было обставить как-нибудь иначе…

Ну вот! Снова начала себя жалеть. Сколько раз она зарекалась не делать этого. Если Джонас хоть в чем-то почувствует ее уязвимость, то непременно воспользуется этим с присущей ему жестокостью.

Она прекрасно помнила их первую встречу. Ее поразило пренебрежение, с которым он к ней тогда отнесся. С тех пор они встречались много раз, но первая встреча всегда стояла у нее перед глазами.

Последние двенадцать лет Джонас жил в Америке. Он не приехал на похороны Чарльза, объяснив потом, что ему сообщили о смерти брата слишком поздно. Спустя месяц семью созвали для оглашения завещания. Тогда Кассандра еще не пришла в себя после внезапной смерти мужа и жила в каком-то оцепенении. Но она помнит, как адвокат Харкорт сказал ей, что вызвал Джонаса в Лондон. На сей раз у него нашлось время.

Мистер Харкорт решил, что ее дом — наилучшее место для оглашения последней воли Чарльза. В назначенный час Кассандра ждала приглашенных. Она была в комнате одна, сидела в своем любимом кресле, когда увидела входящего Джонаса. Его внешность поразила ее. Кассандра ждала сходства с мужем, даже боялась этой встречи. Но Чарльз был высоким, светловолосым и голубоглазым. Она же увидела неприятного человека, нисколько не напоминавшего ее мужа. За исключением роста Джонас представлял собой полную противоположность сводному брату — смуглый, черноволосый, с темными, почти черными глазами. Лицо его было жестким и высокомерным, казалось, улыбка никогда не касалась его губ. Кассандра знала, что ему тридцать пять, но выглядел он старше. Обведя комнату тяжелым взглядом, он обратился к Кассандре:

— Безутешная вдова, как я понимаю? Кассандра побледнела от оскорбительного тона. Но может быть, она не так его поняла?

— Да, я — Кассандра, — охрипшим от волнения голосом сказала она, поднимаясь и протягивая руку. — Очень сожалею, что наша первая встреча произошла при таких обстоятельствах.

— Сомневаюсь, что мы вообще когда-нибудь бы встретились, если бы не «такие обстоятельства», — раздраженно ответил он. — Ты не знаешь, почему меня так просили приехать? — Он глядел на нее, прищурясь, не обращая внимания на протянутую руку.

Кассандра опустила руку и нахмурилась.

— Боюсь, что не знаю. Может быть, ваше имя упомянуто в завещании…

— Глубокая мысль! Но все же не понимаю, зачем адвокатам понадобилось тащить меня из Штатов из-за такой ерунды. Неужели нельзя было все сообщить в письме?

— Обычно при оглашении завещания присутствуют все, кто в нем упомянут, если, конечно, это возможно. — Кассандра старалась не замечать его агрессивности. Хотя давалось ей это с большим трудом.

— Я очень занятой человек, — буркнул он.

— Я уверена, что если бы вы объяснили…

— А, я объяснял. — Он устало отмахнулся, давая понять, что было нечто большее, чем простое объяснение. — Но мне сказали, что мое присутствие здесь совершенно необходимо.

Кассандре уже становилось дурно от такого разговора.

— И вам не сказали почему…

— Полагаю, что скоро мы обо всем узнаем. — Он смягчил тон, поскольку открылась дверь и показалось все семейство в сопровождении адвоката.

И они действительно узнали! Оцепенение, в котором она находилась все это время, по мере чтения завещания сменилось бескрайним удивлением. В происходившее нельзя было поверить!

Нет, она не верила в то, что сделал Чарльз! Ее мать тоже была ошеломлена. Настолько, что сестре пришлось крепко держать ее под руку, когда они выходили из дома после оглашения завещания. Вслед за ними ушел адвокат, и Кассандра вновь осталась наедине с Джонасом Хантером. Теперь она совершенно не представляла, о чем с ним разговаривать. Впрочем, он способен был говорить за них обоих.

— Должно быть, тебя все это шокировало? Меня тоже, — пробурчал он себе под нос, нахмурился и вдруг, резко повернувшись, взглянул на Кассандру. — Ты полагала, что после смерти Чарльза автоматически унаследуешь всю его долю в «Хантер и Кайл»?

До последнего времени она никогда об этом не думала. Считалось, что Бетони — единственная наследница и получит долю отца, когда ей исполнится двадцать один год, а пока Кассандра будет ее опекуном. Именно так они решили с Чарльзом. Почему же он изменил свое решение и ничего не сказал ей?

Самой Кассандре деньги Чарльза не были нужны. Она уже имела десять процентов акций компании, доставшиеся ей от отца, который погиб в автомобильной катастрофе всего за два месяца до смерти Чарльза.

Доля мужа в компании составляла тридцать пять процентов, и в завещании он распорядился так: десять процентов — Бетони, а остальные двадцать пять — Джонасу Хантеру! Она все еще не могла в это поверить. Долгие годы Чарльз даже не разговаривал с Джонасом после того, как тот отказался присутствовать на его свадьбе. Вернее, просто проигнорировал приглашение. Более того, не было даже намека, что Чарльз собирается сделать своего сводного брата основным держателем акций «Хантер и Кайл». Теперь же с долей Бетони у Кассандры было двадцать процентов против двадцати пяти Джонаса. Тем не менее она надеялась, Чарльз знал, что делал.

Она старалась не показать, насколько ее потрясло завещание.

— Это были деньги Чарльза, и он мог поступать с ними так, как считал нужным.

— Конечно, ведь все, что нужно было тебе, ты уже получила, выйдя за него замуж? — с издевкой спросил Джонас.

Ее глаза расширились.

— Я вышла за Чарльза, потому что любила его…

— Продолжай, продолжай. — Губы Джонаса скривились в презрительной усмешке. — Он был на двадцать пять лет старше тебя.

— На двадцать три. — Краска бросилась ей в лицо. — Но это не влияло на мое отношение к нему.

— Как бы не так. Чарльз Хантер — партнер твоего отца, и ты выскочила бы за него, будь он хоть на сорок лет старше тебя.

Она даже задохнулась от оскорбления.

— Вы сами не понимаете, что говорите.

— Неужели?! — тихо сказал Джонас. Его глаза сузились. — Я знаю о своей невестке больше, чем ты думаешь. Кассандра Кайл — дизайнер изысканных одежд для женщин с туго набитыми кошельками! И всем этим ты обязана Чарльзу.

Это правда, Чарльз помог открыть ее первое ателье в Лондоне. Без него она до сих пор оставалась бы неизвестной. Но на самом деле эти «женщины с туго набитыми кошельками» не так уж богаты, и лучше было бы оставаться неизвестной. Но Джонас Хантер, похоже, этого не знает. Он вычисляет, за какое время…

— Бедный Чарльз, как его одурачили! Я думал, у моего самовлюбленного братца больше здравого смысла, и он не попадется на удочку. — Джонас подыскивал самые оскорбительные слова.

Кассандра не выдержала.

— Убирайтесь. Вон из моего дома! Ей стало совсем плохо, но она держалась. Не хватало только упасть в обморок в присутствии этого так быстро ставшего ненавистным ей человека.

— Да. Кассандра, мне пора. Я уеду в Штаты, как только закончу здесь все дела. Но я еще вернусь. Я еще обязательно вернусь… — Это прозвучало как угроза.

Спустя два месяца он стал главой компании «Хантер и Кайл». Им приходилось часто встречаться, и он никогда не упускал случая поиздеваться над ней. Кассандра возненавидела его всей душой…

Пришлось объяснять Бетони, что за чаем у бабушки речь шла о свадьбе Джой, что ее никто не собирается никому отдавать, а наоборот, ее тетя хочет просить дядю Джонаса о помощи. Отвлечь Бетони от этой темы удалось, лишь напомнив ей, что пора купаться. Это девочка любила больше всего на свете. Большой овальный бассейн в ванной комнате был предоставлен в распоряжение Бетони. Он был полон разноцветных игрушек, и сегодня Кассандра разрешила ей устроить «волны из пены», которые еще и сказочно пахли.

Пока дочь, визжа от восторга, плескалась в бассейне, Кассандра открыла шкаф в спальне. Что же надеть для сегодняшнего визита к матери? Она не собиралась с ними обедать, у нее уже было другое приглашение. Но она решила все же ненадолго заехать к ним — нельзя просто так позволить сестре обратиться к Джонасу с подобной просьбой. И если вдруг он застанет ее там, то снова примется язвить и, конечно же, обратит внимание на то, как она одета. Если она подчеркнет одеждой свою печаль, то вызовет презрительную насмешку, если просто выберет что-нибудь скромное, он непременно обвинит ее в лицемерии. Ей никогда не удавалось победить в их словесной дуэли. Он презирал Чарльза и ее как его жену, еще до того, как они встретились. И это мнение он уже не мог изменить. Но он просто обожал Бетони, и девочка платила ему тем же. Кассандре оставалось лишь надеяться, что это изменится, когда ее дочь вырастет.

— Надень желтое платье, — крикнула ей из ванной Бетони и тихо добавила:

— Которое любил папа.

Рука Кассандры вздрогнула и непроизвольно потянулась к золотому платью. Чарльз всегда говорил, что в ее глазах вспыхивают золотистые искорки, и потому оно ей так идет. На миг ей даже показалось, что эти слова произнесла не Бетони, а Чарльз.

— Да, надень это — золотое, — повторил насмешливый голос. — В нем ты будешь похожа на жрицу.

Чарльз никогда не разговаривал с ней с таким пренебрежением. Кассандра изумленно обернулась. Стоящий в дверном проеме человек вовсе не был похож на ее мужа.

Джонас Хантер! Младший сводный брат Чарльза, родившийся от второго брака их отца. Чарльз и Джонас — разные как день и ночь, как свет и тень. Для нее было совершенно ясно — кто есть кто!