"Прекрасная спасительница" - читать интересную книгу автора (Мейсон Конни)

Глава 5

Рейф поставил на пол свои седельные сумки и маленькую ковровую сумку Анджелы.

— Я заметил на этой улице цирюльню и банное заведение. — Он поскреб пятерней заросший подбородок. — Хочу побриться, постричься и помыться. Полагаю, вам тоже хочется принять горячую ванну. Я велю приготовить ее, когда буду выходить. Заприте за мной дверь и не открывайте никому, кроме горничной или меня.

— Ванна — это замечательно, — мечтательно протянула Анджела, обрадовавшись, что Рейф позволяет ей вымыться одной.

— В гостинице есть столовая. Поедим, когда я вернусь.

— Не торопитесь, — улыбнулась Анджела, махнув ему рукой. — Я буду купаться долго.

Перекинув седельные сумки через плечо, Рейф вышел. Анджела заперла за ним дверь. Вскоре появились горничная и мальчик-слуга, они принесли ванну, горячую воду, мыло и банное полотенце. Заперев за ними дверь, девушка быстро разделась и погрузилась в воду, от которой шел пар. Какое блаженство! Первая ванна после того, как она выехала из Ордуэя.

Мыльные пузырьки щекотали нос, когда Анджела вымыла сначала тело, потом волосы. Ополоснувшись, она вытянулась, положив голову на край ванны. Нежные прикосновения мыль-пой воды к распаренной коже заставили ее вспомнить о ласках Рейфа.

Она вынула ногу из воды, потом, сама того не сознавая, провела рукой по внутренней части скользкого бедра, подражая движению Рейфа. Почувствовав приятное ощущение внизу живота, Анджела осмелев продолжала изучать свое тело дальше, теребя кольца волос, прикрывающих самое сокровенное место. С ее губ сорвался стон, но она тут же устыдилась собственной ^порочности и запретного наслаждения. Резко отвела руку. Как могла она, набожная девушка, даже подумать о самоудовлетворении, не говоря уже о попытках оного? Развратница. Она — развратница. Во всем этом виноват Рейф Гентри. Она ничего не знала о желании, о возбуждении, пока Рейф не пробудил ее дремлющую чувственность.

Анджела выбралась из остывшей воды, вытерлась и надела чистую сорочку, белую, наглухо застегивающуюся блузку с длинными рукавами и строгую коричневую юбку. Она не взяла с собой никаких нарядных платьев, потому что преподобный Конрад настаивал на простой и скромной одежде.

Анджела как раз расчесывала свои непослушные волосы, когда раздался стук в дверь.

— Кто там?

— Рейф. Откройте.

Она отперла дверь, и вошел Рейф, одетый в чистую льняную рубашку, штаны из буйволовой кожи и куртку. Многодневная щетина сбрита, волосы аккуратно подстрижены. Он был так хорош собой, что при виде его у нее просто дух захватило.

— Вы готовы пойти пообедать? — галантно спросил Рейф. Анджела пожалела, что у нее нет яркого платья, но Рейфу, кажется, понравился ее скромный наряд.

— Оставьте волосы распущенными, — попросил он.

— Я не успела сделать прическу.

— Так, как есть, очень хорошо. — Он предложил ей руку. — Пошли поедим. Я умираю с голоду.

В переполненном зале все же нашелся свободный столик. Рейф заказал бифштекс и жареный картофель. Анджела предпочла баранину с горошком. Обоим не хотелось разговаривать, они просто наслаждались вкусной едой. Анджела перешла к десерту, выбрав просто кофе, а Рейф занялся шоколадным кексом, высоким, как пик Пайка.

— Давайте пройдемся, — предложил он, когда они выходили из столовой. — Сейчас тепло, и ночь довольно светлая.

Обрадовавшись отсрочке, Анджела радостно согласилась. Ей вовсе не улыбалось провести целую ночь в одной комнате с Рейфом.

— Как думаете, что сейчас делает Энеон? — спросила она, боязливо оглянувшись через плечо.

И увидела его еще до того, как Рейф ответил: «Идет за нами».

— Я видел его в столовой, — добавил Рейф. — Он вышел имеете с нами. Не обращайте внимания.

Анджела кивнула. Ночь была удивительно хороша, и девушка с удовольствием вдыхала свежий горный воздух. Она вдруг поняла, что ужасно соскучилась по нему. Хорошо бы всю жизнь прожить в Колорадо.

— О чем вы думаете? — внезапно спросил Рейф.

— О том, как мне здесь нравится, — доверчиво ответила она. — Мне не терпится снова увидеть прииск. Я почти не помню его, но была там невероятно счастлива.

Она сдавленно пискнула, потому что Рейф увлек ее в тень и крепко обнял. Очарованная волшебством тихой ночи звездного неба, она растаяла в его объятиях, забыв обо всем на свете, кроме вкуса его губ. Он целовал и целовал ее, голова у нее пошла кругом. Отбросив все сомнения, она, отвечала на его поцелуи с внезапной страстью.

Рейф прервал поцелуй. Он задыхался. Бросив на нее огненный взгляд, он схватил ее за руку и потащил обратно к гостинице.

— Что вы делаете?

Ответ прозвучал нетерпеливо и грубо:

— Веду вас в наш номер. Я предпочитаю заниматься этим в постели.

Его слова дошли до ее рассудка, затуманенного чувственной дымкой. Анджела в панике отстранилась.

— Я… я не знаю, что на меня нашло.

— А вот я знаю, что войдет в вас, — заметил Рейф, грубо увлекая ее за собой. — Я.

Она было собралась упираться, но тут заметила Чандлера, который с острым интересом наблюдал за ними. И пошла рядом с Рейфом как послушная овечка. Не стоило наводить Чандлера на лишние подозрения. Но наедине она решила непременно высказать Рейфу все, что она думает о нем и его самоуправстве.

Буквально втащив ее в номер, Рейф запер дверь. Анджела прямо-таки кожей чувствовала его желание, и это ее пугало. Внезапно она ощутила себя совершенно беззащитной перед ним.

Рейф молча сорвал с себя рубашку и куртку. Потом потянулся к Анджеле. Тот поцелуй на улице вызвал в нем звериное желание. Ее тело обмякло, рот жадно раскрылся ему навстречу. Этого приглашения было вполне достаточно.

— Давай-ка освободим тебя от этих одежек. — Прерывисто дыша, он принялся расстегивать пуговицы у нее на блузке. — Я хочу, чтобы ты была голой, когда я возьму тебя в первый раз.

Анджела понемногу стала приходить в себя. Ей не хотелось того, чего так жаждал Рейф. Получив свое, он исчезнет, и она никогда больше его не увидит. А что, если он бросит ее с ребенком? Если она сейчас согласится, то никогда уже не сможет его забыть. Он навсегда останется в ее памяти, а она этого не вынесет.

Он успел снять с нее блузку и спустить сорочку До самого пояса, когда Анджела наконец смогла воспротивиться.

— Не надо, Рейф.

— Надо. Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.

— Нет… Я…

Слова замерли у нее на губах, потому что Рейф взял ее на руки и отнес на кровать. Потом лег рядом.

— Помнишь, как я ласкал тебя и целовал твои груди в тот день? — прошептал он ей на ухо. — Я хочу проделать то же самое… и еще много, много всякого.

Его рука забралась ей под юбку. Он усмехнулся, наклонил голову и впился в ее губы. Он целовал ее, пока голова у нее не закружилась. Когда он наконец отпустил ее, она прерывисто вздохнула и пролепетала:

— Рейф…

— Я не могу ни о чем думать, когда ты меня целуешь.

— А ты не думай, просто чувствуй.

Она с трепетом наблюдала, как он развязал ее нижнюю юбку, стянул ее вниз, и, онемев, вздрогнула, когда он снял с нее остатки одежды. Ей некогда было размышлять о грехе и стыде, потому что Рейф накрыл ее крепкую грудь ладонью и захватил губами сосок. Она вскрикнула, изогнувшись дугой. Его губы двинулись вниз, заставляя ее умирать от желания. Он стал ласкать губами ее живот. Анджела всхлипнула и беспокойно задвигалась. Она и понятия не имела, что на свете существует такое наслаждение.

— Ангел… Ангел, как ты красива, Боже мой.

Она услышала, как с тупым стуком упали на пол его сапоги; следом полетели брюки. Она крепко зажмурилась, не решаясь взглянуть на него. Если смотреть стыдно, то, может, можно потрогать? Она коснулась его груди и услышала, как он затаил дыхание. Под ее любопытными пальчиками напряглись и затвердели его соски. Осмелев, ее руки двинулись дальше, ощупывая заросли жестких волос, переходя к невообразимо широким плечам.

— Ты сводишь меня с ума, — хрипло пробормотал Рейф.

Его рука скользнула между ее ног, и ее глаза широко распахнулись. Она почти потеряла сознание, когда его пальцы раскрыли и стали ласкать самое чувствительное, самое сокровенное местечко. От того, что его рука ласкала ее там, а губы настойчиво теребили ее сосок, ей казалось, что ее кости тают.

Ее возбуждение все нарастало. Она ощущала вторжение всей душой. Большим пальцем он потрогал чувствительное местечко так, что она помимо своей воли стала извиваться. Она выгнулась навстречу его руке, чтобы его пальцы проникли глубже, корчилась рядом с ним, бесстыдно стонала, сотрясаемая наслаждением.

— Вот так, Ангел, пусть это случится, — отрывисто прошептал Рейф. — Ах, любовь моя, кто бы мог подумать, что в таком маленьком теле скрыто столько страсти?

Анджеле казалось, что она плывет среди звезд, судороги наслаждения сотрясали ее тело. Рассудок медленно возвращался к ней. Рейф наклонился над ней, его серебряные глаза возбужденно сверкали.

— Тебе понравилось?

— Я… что случилось?

— Ты в первый раз познала страсть. Существует еще большее наслаждение, Ангел, гораздо большее.

Анджела нахмурилась. Мать никогда не рассказывала ей о том, что происходит на супружеском ложе.

— Тебе было приятно? — спросила она.

— Мне нравится делать тебе приятное. Свое удовольствие я получу потом, когда войду в тебя. В первый раз тебе будет немного больно, потому что ты еще девушка, но всякий раз, когда мы станем ласкать друг друга, ты забудешь о боли.

— Ласкать друг друга? — Она подумала и покачала головой. — Но ты не любишь меня, и я тебя не люблю.

— Мужчины и женщины не всегда занимаются этим потому, что любят друг друга. Они делают это для собственного удовольствия.

Анджела села на кровати и стыдливо прикрылась краешком покрывала.

— Я не из таких.

— Тебе понравилось то, что я делал. И ей же богу, ведь мы женаты!

— Мы недолго будем женаты. Непристойно получать наслаждение от брака, в который ни один из нас не хотел вступать. Бы скрываетесь, Рейф, и я думаю, что жена вам сейчас ни к чему.

Анджела отвела глаза, ослепленная его великолепием. В могучем теле Рейфа не было ни грамма жира. Литые мышцы, узкая талия, длинные крепкие ноги. Когда он отвернулся и натянул брюки, она заметила, что ягодицы у него такие же твердые и крепкие, как грудь.

— Ты совершенно права, — согласился Рейф. — Жена — это обуза. Мне нечего ей предложить. У меня нет ни денег, ни крыши над головой. Я провожу вас до «Золотого ангела», а потом двинусь дальше.

И, полностью одевшись, он направился к двери.

— Куда вы идете?

— Ясное дело, никто из нас не уснет, если я останусь здесь на ночь. Спать в одной постели и не… Я просто не способен на такое. Я отлично высплюсь в конюшне. — Он подхватил с пола свои седельные сумки и перекинул их через плечо. — Увидимся завтра утром в столовой.

— Рейф. Я прошу прощения. Судьба сыграла с нами злую шутку. Нам ни в коем случае не следовало встречаться, тем более вступать в брак. Мне показалось, что необходимо спасти вашу жизнь, вот и все. Если бы я позволила вам любить себя, мы оба пожалели бы об этом.

— Говорите только за себя, Ангел. Я ни о чем не жалею. Но если вы твердо решили оставаться девственницей, желаю вам весело провести ночь одной. Хорошего сна.

От столь суровой отповеди сердце Анджелы сжалось. Она окликнула его:

— Рейф, подождите!

Он остановился на пороге и вопросительно оглянулся.

— Я… Нет, ничего. Не важно. Встретимся утром.

Он ушел. Странно опустошенная, Анджела вновь принялась размышлять. Что же с ней такое случилось? Она ни за что не стала бы вступать в связь только ради удовольствия, но позволила Рейфу целовать и ласкать себя. Ее мать считала наслаждение грехом, но Анджеле и в голову не приходило, что грешить так приятно.

Если бы она думала, что Рейф станет хорошим мужем и заботливым отцом, она позволила бы ему любить себя. Но к несчастью, он не годился для семейной жизни.

Рейф нашел в конюшне свободное стойло и улегся. Он завернулся в какую-то попону, найденную тут же, а под голову подложил своп сумки. Но сон бежал от него. Тело все еще горело от страсти. Подумать только, с тех пор как они повстречались, он ни разу не овладел ею.

Ангел носит его имя, но это еще не значит, что она ему принадлежит. Проклятие! Ему нечего предложить Ангелу. Даже своего доброго имени. Когда-нибудь она увидит объявления о розыске и узнает всю правду. И хорошо, что он опередил полицию. Меньше всего ему хотелось усложнять жизнь Ангелу.

Рейф проворочался с боку на бок всю ночь, пока серый рассвет не окрасил темное небо.

Они встретились утром в столовой. С удовольствием съев обильный завтрак, Рейф отправился за фургоном, а Анджела упаковала в ковровую сумку свой нехитрый багаж. Когда она вышла из гостиницы, Рейф уже ждал ее у обочины. Над городком занимался ясный день. С гор веяло легкой прохладой, а в безоблачном небе ярко сияло солнце.

Рейф усадил Анджелу и взялся за вожжи.

— Вам нет нужды ехать со мной, — сказала Анджела. — Я уверена, что сама найду дорогу до «Золотого ангела».

— Самое меньшее, что я могу сделать, это благополучно доставить вас туда. Вы напомнили вчера ночью, что спасли мне жизнь. Только неблагодарная скотина бросила бы вас на произвол судьбы. Я понимаю, вам страшно хочется избавиться от меня. Потерпите еще немного, и ваше желание исполнится.

Анджела закусила губу. Сарказм Рейфа заставил ее ощутить слабые угрызения совести.

— Рейф. Насчет вчерашнего. Мне очень жаль.

— Я уже слышал.

— Я хочу, чтобы вы поняли…

— Я все понял, Ангел. Даже больше, чем вы думаете. Ага, вот здесь нужно свернуть к прииску. Теперь уже близко.

Глаза Анджелы сверкнули.

— Да! Прошло много времени, но я узнаю эту дорогу. Я часто ездила здесь с отцом.

Фургон покачивался и поскрипывал. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую листву деревьев, создавали причудливый узор теней. Узкая каменистая дорога круто изгибалась над пропастью. Анджела упивалась величественными видами гор со снежно-белыми вершинами, темно-зелеными лесами и ясным синим небом. Голова у нее кружилась от восторга и счастливых воспоминаний.

— Вот он! — воскликнул Рейф, указывая на узкую тропу и указатель, на котором было написано «Золотой ангел».

Анджела подавила рыдание.

— Указатель все еще здесь! Я видела, как отец его ставил. Он всегда называл меня своим ангелом.

Рейф ловко направил лошадей вперед. В конце узкой аллеи виднелась разинутая пасть рудника. Там кипела работа. Рейф увидел четырех рабочих и пустую вагонетку, стоявшую на дороге, ведущей в недра. Насколько мог понять Рейф, работы на «Золотом ангеле» велись с размахом. Две крепкие хижины, построенные так, чтобы выдержать самые холодные зимы, стояли бок о бок, прислонившись к лесистому склону. Анджела смотрела на ту, которая когда-то была ее домом.

Пока Рейф оглядывал местность, от группы людей, стоявших у канатной вагонетки, отделился какой-то человек.

— Вы заблудились, мистер? Это прииск «Золотой ангел». Посторонние сюда забредают нечасто. Кроме прииска, здесь нет ничего, только деревья и горы.

— Мы попали куда нужно, — ответил Рейф, соскакивая на землю. — Вы Брейди Бакстер?

— Я — Бакстер. Чем могу быть полезен?

Рейф окинул Бакстера оценивающим взглядом. Крупный, ширококостный и поджарый, он был, пожалуй, несколькими годами старше двадцативосьмилетнего Рейфа. Его желтовато-серые волосы уже поседели на висках, темно-карие глаза хищно поблескивали, а тонкие губы хитро улыбались. Рейф решил, что такому типу доверять не стоит.

Анджела, не любившая держаться на втором плане, выступила вперед.

— Мистер Бакстер, я — Анджела, дочь Саймона Эббота.

— Дочь Эббота? — с глупым видом повторил Бакстер. — Что вы, черт побери, здесь делаете? Хотите получить больше денег за вашу долю в прииске? Так, да? Для этого не стоило тащиться сюда. Мы могли обо всем договориться по почте или через адвоката Саймона.

— Я не продаю свою долю, мистер Бакстер, — сурово ответила Анджела. — Я собираюсь здесь жить.

— Вот комедия-то! — фыркнул Бакстер. — Саймон говорил, что ваша мать терпеть не могла здешних мест. Не думаю, что вы далеко от нее ушли.

— Ошибаетесь. Я люблю горы, мистер Бакстер, и останусь здесь. Кто-то же должен защищать мои интересы.

— Вы что, не читали моего письма? Жила выработана.

— Отец никогда не говорил мне об этом. Наоборот, в его последнем письме сказано, что он приносит неплохую прибыль.

Бакстер с угрожающим видом шагнул вперед.

— Вы называете меня лжецом?

Рейф достаточно долго терпел. Он не собирался вмешиваться в дела Ангела, но все же решил, что пора поставить Бакстера на место.

— Полагаю, вам все ясно, Бакстер, — рявкнул он. — Будьте любезны отойти в сторону. Если думаете, что сможете запугать Ангела, вы сильно ошибаетесь.

Бакстер задиристо подступил к нему.

— А вы кто такой, черт побери?

— Меня зовут Гентри. Рейф Гентри. Муж Анджелы. Еще будут вопросы?

— Саймон никогда не рассказывал о своем зяте, — ошеломленно проговорил Бакстер.

— Он умер, не успев узнать о моем замужестве, — вмешалась Анджела, бросив на Рейфа тревожный взгляд.

Она не знала, благодарить Рейфа или сердиться на него. Она не собиралась сообщать Бакстеру о своем замужестве, потому что, как только Рейф уедет на запад, придется рассчитывать только на себя. Объявив себя ее мужем, он оказал ей медвежью услугу.

Бакстер окинул Рейфа внимательным взглядом.

— Если вы женились на мисс Эббот, полагая, что женитесь на золотоносном прииске, Гентри, то вы совершили ошибку. Говорю вам, прииск уже не дает прибыли.

— А по мне, так здесь кипит работа, — протянул Рейф.

— Вы похожи скорее на ковбоя, чем на горняка, Гентри. Поскольку вы не специалист, лучше не лезьте в чужие дела.

Рейф, сжав кулаки, готов был вот-вот ринуться в драку. Анджела поспешила вмешаться.

— Я устала после длинной дороги и хочу отдохнуть в отцовском домике, а потом уже делать какие-то выводы.

— Только держите своего мужа подальше от меня. Я не желаю, чтобы какой-то новичок совал нос в мои дела.

— Наши дела, — возразила Анджела. — Вы нас извините…

— Домик Саймона больше и крепче моего. Я переехал туда после… того несчастного случая, — запнулся Бакстер. — Я освобожу его через час.

— Через десять минут, — отрезал Рейф. — Не дольше. Бакстер бросил на Рейфа уничтожающий взгляд. Ему хотелось просто рвать и метать. Он развернулся и неторопливо пошел к домику побольше.

— Вы, несомненно, умеете выводить из себя, — поддела Анджела, пряча улыбку.

Рейф усмехнулся в ответ:

— Вы тоже не промах. Мне не понравился этот человек. Больше того, я бы не стал ему доверять.

— Вы думаете, он убил моего отца?

— Доказать это будет нелегко. На вашем месте я держал бы свои подозрения при себе.

— Конечно, вы правы. Я просто подожду немного. Быть может, он чем-нибудь выдаст себя.

— Ну, леди, не спешите. Вы ведь только что приехали сюда.

— Я полагаю, вы долго здесь не задержитесь.

— А что подумает Бакстер, если я брошу молодую жену сразу после свадьбы?

— Меня не интересует, что…

— Смотрите, — прервал ее Рейф, — у нас гости.

Оба разом обернулись и увидели одинокого всадника, галопом скакавшего к прииску.

— Энсон Чандлер, — узнала Анджела. — Что ему здесь нужно?

— Наверное, просто следит за нами. Интересно, куда делся Кент?

— Может, он вернулся в Топику.

— Я бы не стал на это рассчитывать, — хмыкнул Рейф. Все это ему очень не понравилось. Кент не похож на человека, который легко отказывается от задуманного. А Чандлер не способен действовать в одиночку. Рейф встревожился. Самым разумным сейчас было бы оседлать скакуна и умчаться прочь отсюда.

Чандлер подъехал к ним и спешился.

— Какого черта вы здесь делаете, Чандлер? — проворчал Рейф.

— Просто решил проехаться и осмотреть прииск. Где ваш партнер, Анджела?

— Вот он, — указал Рейф прежде, чем Анджела успела ответить.

Тут Бакстер вышел из хижины, таща корзину со своими пожитками. Увидев Чандлера, он поставил корзину на землю и пошел к нему.

— Сегодня, кажется, у нас много гостей. Кто вы такой?

— Я — Энсон Чандлер, жених Анджелы, — сообщил тот. Песочные брови Бакстера резко взлетели вверх.

— Муж и жених. Это что-то новенькое. Может, объясните?

— Тут и объяснять нечего, — сказал Рейф. — Очевидно, мистер Чандлер еще не смирился с тем, что получил отставку.

— Тогда я думаю, ему лучше уехать. Этот прииск — частная собственность.

— Я тоже так считаю, — согласился Рейф. — Мы с женой сначала должны устроиться. Я дам вам знать, когда мы сможем принимать визитеров. До свидания, Чандлер.

— Мы еще встретимся, Гентри, — угрожающе произнес Чандлер отступая.

— Можете сказать своим друзьям, Гентри, что я не люблю, когда посторонние заходят на мою территорию, — предупредил Бакстер, когда лошадь и всадник скрылись из виду. — Я взял свои вещи из домика. Он в вашем распоряжении.

— Я уверена, что мои подозрения насчет Бакстера верны, — прошептала ^Анджела. — Это неприятный человек. Неудивительно, что отец ему не доверял. Они стали партнерами только потому, что отцу страшно были нужны деньги, а у Бакстера они были. Вскоре после этого они наткнулись па золотую жилу.

— А как вы собираетесь доказать, что Бакстер виновен? — с насмешкой спросил Рейф. — Вы откусили больше, чем можете проглотить, Ангел. Мне даже интересно, что вы собираетесь делать. Вы решительная леди, что и говорить. И очень глупая. — Он сдвинул шляпу на затылок. — Поверьте, милая, одна вы ничего не добьетесь.

Анджела закипела от едва скрываемого возмущения.

— Не беспокойтесь обо мне, Рейф Гентри. Я в состоянии сама о себе позаботиться.

Рейф презрительно рассмеялся:

— Ну-ну, удачи. Давайте теперь посмотрим, что там в домике.

— Я помню все так, будто это было вчера. Когда я выросла, отец пристроил для меня спальню.

Они вошли в дом. Анджела брезгливо наморщила нос.

— Вот свинья! Наверное, он ни разу здесь не прибирался с тех самых пор…

Рейф был согласен с Анджелой. Прежде чем дом станет пригодным для жилья, его надо хорошенько прибрать. Деревянный пол в кухне был покрыт толстым слоем грязи. В общей комнате на полу вытертый ковер.

— Семь потов сойдет, прежде чем здесь удастся навести порядок, — сказал Рейф. — Я вам помогу. Судя по всему, ваш отец построил крепкий дом. Щели хорошо проконопачены, в окна вставлены стекла, ставни привинчены изнутри, чтобы в морозы не приходилось выходить на улицу открывать их.

— Отец поставил в дом водяной насос ради мамы, но всех его стараний оказалось недостаточно, чтобы удержать ее здесь. Мама не выносила уборной во дворе, в особенности зимой.

— Если вы хотите сразу приняться за уборку, я принесу наши припасы, — предложил Рейф.

— Я… я постараюсь, — ответила Анджела. — Я знаю, вам не терпится пуститься в путь.

Рейф пожал плечами.

— Мне ничего другого не остается. И потом… — он бросил взгляд в грязное окно на Бакстера, — кто-то же должен смотреть, как у вас пойдут дела. Я, наверное, пробуду здесь еще некоторое время, чтобы убедиться, что Бакстер не попытается обмануть вас.

Анджела не знала, радоваться ей или огорчаться. А что, если Рейф Гентри понравится ей? Что, если она привыкнет к нему, и когда он уедет — а он, конечно же, уедет, — ей будет больно?

Оставшуюся часть дня они наводили порядок в доме. Рядом с общей комнатой оказались две спальни. В той, что побольше, стояли комод и двуспальная кровать, покрытая пестрым лоскутным одеялом, а в меньшей — узенькая лежанка.

Анджела на скорую руку собрала удивительно вкусный ужин. После чего она откашлялась и сказала:

— Я застелила чистым бельем обе кровати. Вы можете занять большую комнату, а я помещусь в маленькой.

— Двуспальная кровать в моей комнате такая широкая, что на ней можно спать вдвоем, — с намеком проговорил Рейф. — Мы и раньше спали в одной кровати.

И результаты были самые умопомрачительные, подумала Анджела, но ничего не сказала. При одной мысли о сильных руках Рейфа, прикасающихся к ее телу, о его могучем торсе у нее по спине побежали сладкие мурашки.

— Нам будет удобнее спать каждому в своей кровати, — произнесла она, не поднимая глаз.

Если бы Рейф узнал, до чего ей нравятся его ласки, он бы наверняка уложил ее в постель. Но у нее хватает проблем и без любвеобильного ковбоя, который не сегодня так завтра исчезнет.