"Раздели со мной жизнь" - читать интересную книгу автора (Делакорт Шона)

Глава 3

Джессика знала, что ей нужно объявить свое решение, пока она не будет полностью покорена призывом, спрятавшимся в глубине глаз Дилана, и его улыбкой.

Она отвела взгляд, сочтя, что лучше сосредоточиться на каком-нибудь предмете, и выбрала настольную лампу. Тело ее опять охватила нервная дрожь.

— Я.., хм.., я тут подумала. Пока не случилось что-нибудь еще, нам нужно решить, кто останется. Я понимаю, что Джастин обещал тебе, но он исходил из того, что я буду в Нью-Йорке. Обстоятельства изменились.

И.., ну, электричество отключено и все… Она замолчала, пытаясь, затаив дыхание, унять поднимавшееся в ней беспокойство. — Ну, я и подумала, что тебе будет гораздо удобнее в отеле на главном шоссе.

— Нет, там мне не будет удобнее.

— Что? — Джессика застыла от изумления.

Слова Дилана стали для нее полнейшей неожиданностью. Немигающий взгляд не позволял разгадать его мысли, и это встревожило ее еще сильнее. Она опять уставилась на лампу и с силой заставляла себя говорить, понимая, что речь ее менее решительна, чем ей бы хотелось. — Отель прекрасный. Я уверена, он подойдет тебе гораздо лучше, потому что здесь нечем заняться и нет никого, с кем можно было бы развлечься.

Дилан скрестил руки на груди и прислонился к стене. Голос его звучал спокойно и совершенно индифферентно. Он твердо, не приводя никаких объяснений, сказал:

— Этот дом твой только наполовину. Вторым владельцем является Джастин. Ты сказала ему, что проведешь в Нью-Йорке три недели. Потому, ловлю тебя на слове, он пообещал этот дом мне. Поскольку ты приехала, предварительно не предупредив, я думаю, у меня есть право остаться.

Джессика взяла в руки кочергу и стала разгребать остатки углей в камине, пытаясь выиграть время, чтобы придумать ответ.

Она не хотела ввязываться в спор, но необходимо прояснить свою позицию.

— Где я должна была находиться — значения не имеет. Теперь я не в Нью-Йорке, а здесь. — Она попыталась смягчить тон. Мне искренне жаль, что так получилось, но тебе лучше перебраться в отель. Этот дом совершенно изолирован, и жизнь в нем отличается от тех условий, к которым ты привык. — На мгновение она задумалась, нахмурив брови. — Право, я совершенно не могу представить, зачем тебе вообще понадобилось сюда приезжать.

В его ответе проскользнуло раздражение.

— Мне необходимо иногда побыть в одиночестве. — Он сделал паузу, вздохнул и пробормотал:

— Но, похоже, ты этого не поймешь.

Ей показалось, что в его глазах и в голосе на мгновение что-то промелькнуло. Какая-то неуверенность, уязвимость? Но все так же неожиданно исчезло, как и появилось. На смену этому пришли спокойствие и самоконтроль. Что он там прячет? Но тут же возникла новая мысль: может, не прячет, а прячется от кого-то?

Она не знала, чем Дилан занимался все эти годы, ей было известно только то, что рассказывал брат. Вроде какие-то «торговые сделки». А может, за этим скрывается жульничество и обман, может, он мошенническим путем отбирал у людей деньги? У Джессики засосало под ложечкой от страха. Но Дилан выглядел совершенно спокойным и собранным, незаметно, чтобы его что-то волновало. Хотелось бы ей так держаться.

Дилану совершенно не улыбалось сидеть в номере отеля в четырех стенах, наслаждаясь тишиной и одиночеством. А апартаменты, имевшиеся у него в Лос-Анджелесе, были слишком малы. Там едва хватало места, чтобы переодеться и переночевать между полетами в экзотические места или деловыми встречами. Горный домик Джастина среди леса был самым подходящим местом.

Пусть даже с Джессикой в придачу. Это все равно гораздо лучше, чем остальные варианты.

А может быть, лучше именно потому, что здесь Джессика?

Ему стало немного не по себе. Это уже больше, чем просто желание пожить здесь…

Дилан не рассказывал Джастину, как ему необходимо побыть в одиночестве, подумать о жизни и принять кое-какие решения. Так что сейчас лучше всего попытаться достигнуть компромисса, уговорить Джессику пойти ему навстречу.

Он расслабился, расправил плечи и мягким шагом подошел к ней. Использовав все свое обаяние, которое всегда ему помогало, Дилан произнес:

— Не стоит все так усложнять. Этот дом достаточно просторен, чтобы мы свободно могли разместиться в нем вдвоем и не мешать друг другу. — Эта мысль понравилась ему, и, добавив теплоты в голосе, он продолжал:

— Думаю, мы сумеем ужиться. — Он сверкнул своей самой обольстительной улыбкой. — Ну, соглашайся.

Джессика смотрела на него, слегка приоткрыв рот. Наконец она с трудом сумела выдавить из себя слова, прозвучавшие ошеломленно и агрессивно:

— Ты что, действительно предлагаешь нам обоим остаться здесь? Вместе?

— Но прошлой ночью все было нормально, хотя мы и разделили одну кровать. Я думаю, что спать в разных комнатах еще проще. — Он постарался отделаться от мыслей об утреннем пробуждении.

— Мы не разделяли кровать!

Дилан не мог сдержать удивления.

— Нет? — Он подавил смешок. — Тогда как назвать то, что мы с тобой проснулись в одной постели? И вспомни, я первый туда улегся. Ты забралась ко мне в кровать, а не я.

Она мобилизовала все силы и, посмотрев ему в глаза, сказала:

— Это действительно мой просчет.

Тут уж он не мог удержаться от смеха. Он смеялся непринужденно, заливисто. Чувствовалось, что человек веселился от души.

— Ты, конечно, можешь называть это как угодно, но факты вещь упрямая. Я верю, что ты будешь себя хорошо вести в последующие дни.

— Ты веришь? — яростно воскликнула она. А не хочешь ли кое-что вспомнить? Разве это у меня репутация международного плейбоя, и разве я раскатываю по всему миру, чтобы срубить по возможности больше денег?

Дилан сморщился от колючего замечания. В словах Джессики было много правды.

— Ну, хорошо, мисс Макгир, здесь не у меня одного вполне определенная репутация.

Ваша, конечно, отличается от моей, но, тем не менее, это тоже репутация.., организованной женщины, нет, не так.., умеющей делать любую работу… — он с любопытством взглянул на нее, — и никакой радости жизни, никакого веселья? Мы оба взрослые люди и, я уверен, можем вести себя соответственно.

Я хочу попробовать.

— Это абсурд. — Джессика не знала, что делать. Ей нужно было обдумать создавшееся положение. Значит, она — трудоголик, который вообще не умеет развлекаться? Нет, это не правда. Он просто хочет, чтобы она начала оправдываться. Пытаясь заполнить возникшую паузу, она взяла пару ламп из буфета и стала их проверять на тот случай, если вечером не включат электричество.

Объявление по радио привлекло их внимание. Сообщили, что из-за высокого уровня воды и огромных валунов, смытых потоком, мост через приток реки — единственный путь к главному шоссе — будет закрыт на неопределенный срок. Они взглянули друг на друга, осознав внезапно, что теперь бессильны что-нибудь изменить.

— Хм.., похоже, решение принято за нас, заметила Джессика.

Дилан не понимал, радоваться ему или расстраиваться из-за такого неожиданного поворота событий.

Джессика же никак не могла освободиться от его завораживающего магнетизма. Дыхание перехватило, а сердце билось быстро-быстро. Она противилась панике, которая помимо воли охватывала ее все больше.

Они отрезаны от всего мира, но это не самое ужасное. Страшно остаться один на один с человеком, который оказался самым сексуальным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала. Необходимо сдержать себя, не позволять, чтобы его присутствие помешало ее решению. Несмотря на привлекательность Дилана Рассела, а она находила его очень красивым, она должна устоять перед его чарами.

— Ну, раз уж нам придется пробыть здесь какое-то время, — Джессика бросила на него предостерегающий взгляд, — нужно установить правила взаимоотношений. — Если бы она чувствовала себя так уверенно, как старалась выглядеть!

Она с удивлением увидела, что Дилан никак не реагирует на ее слова. Может, она зря делает из мухи слона? Может, он просто, в присущей ему манере, старается быть любезным с сестрой своего друга и держаться как можно лучше в такой ситуации? В конце концов, он прав: они оба уже взрослые.

Правда, попали в необычное положение, но это ничего не значит…

На нее опять накатило смущение, подтверждающее то, что она и так уже знала.

Если быть откровенной, она стремится сама себя обмануть. Она всегда помнила переживания девочки-подростка, и теперь это дремавшее в подсознании состояние воскресло.

Она никогда не забывала Дилана Рассела, не могла выбросить его из памяти.

Джессика попыталась вернуться на землю. Она нервно прокашлялась.

— Я занимаюсь связями с общественностью…

— Неужели? — Он поднял голову и вопросительно изогнул бровь.

— Тебе непонятно?

Дилан пожал плечами. Кажется, он подумал, что она ведет себя слишком враждебно для человека, чья работа состоит в том, чтобы быть обворожительной, доброжелательной и абсолютно спокойно обходить подводные камни во взаимоотношениях.

— Нет, просто я слегка удивлен, только и всего. Джастин никогда не упоминал, чем ты зарабатываешь на жизнь. Продолжай, продолжай.., ты начала говорить, что нам нужно установить правила…

Его все-таки тревожило то обстоятельство, что теперь у них не было выбора. Ситуация изменилась. Ни один из них не сможет уехать, даже если бы захотел.

Для Дилана не было необычным оказаться в уединенном доме с желанной женщиной, все это выглядело бы лишь многообещающим началом. Но не с Джессикой. Ему ни к чему перемены в жизни, особенно теперь.., несмотря на то, что она так привлекательна.

Дилан протянул руку и дотронулся до ее щеки, провел по волосам, взял за подбородок. Глубина ее голубых глаз завораживала.

Все в ней привлекало его гораздо больше, чем он того хотел. Но он заставил себя отвести руку.

— Ты.., хм, что ты говорила? Что-то о правилах? — со смешком продолжил он разговор.

— Говорила? — У Джессики забилось сердце. Ну, пусть уж он узнает. — Да, правила. Его чувственное прикосновение завело ее.

Она с трудом взяла себя в руки. — Я занимаюсь пиаром. А это значит, что мне приходится подолгу бывать на людях, много улыбаться, стараться понравиться личностям, которые мне совсем не симпатичны. И я не хочу во время отдыха, ускользнув в свою норку, играть роль радушной хозяйки и тратить силы на общение с.., гостем.

— И это все? А в чем состоят правила? Дилан насмешливо улыбнулся уголками рта.

Он-то рассчитывал, что она сейчас выскажет такое.., а тут были совершенно очевидные вещи. — Конечно же, я не собираюсь мешать тебе. Я даже настаиваю, чтобы ты не относилась ко мне как к гостю. Я прекрасно обслужу себя сам, и мы можем разделить обязанности по дому. — Он улыбнулся. — Согласна? — И протянул руку.

Она поколебалась. Затем пожала его руку.

Это было похоже на деловое рукопожатие, но через мгновение чувственное тепло охватило ее. Разум подсказывал, что нужно прервать этот физический контакт и уйти. Но как мотылек летит на пламя, так и ее притягивало мягкое очарование Дилана Рассела и его сексуальность. У нее не было сил сопротивляться.

И тут же расстояние между ними сократилось, и она ощутила его тело. Напрасно она старалась освободиться от его объятий, пока не поздно. Оставалось лишь прижаться к нему и глядеть вверх в гипнотизирующе волшебные глаза.

А что, если он решится ее поцеловать?

Хватит ли у нее храбрости его остановить?

Она не могла ответить. Джессика еще раз попыталась прервать объятия и едва слышно прошептала:

— Поедим.., мы целый день ничего не ели.., мы…

— А ведь верно, — только и сумел выдавить Дилан. Он случайно притянул ее к себе. Как только он взял ее за руку, остальное произошло само собой. Он слышал ее дыхание, ощущал ее трепет. Она воспламенила его чувства, как еще не удавалось ни одной женщине. Но разве сейчас для этого подходящее время или место? Никогда он не испытывал такой неуверенности, не зная, как вести себя.

Джессика чувствовала исходящее от него тепло, нежность и приглашение. Он отпустил ее руку и отступил назад. Даже произнес несколько слов — совсем не то, что ему хотелось сказать:

— Я привез с собой кое-какие продукты, но этого хватит только на пару дней. У тебя вроде есть консервы, которые не нужно хранить в холодильнике… — Его голос задрожал.

Он дотронулся рукой до ее щеки и кончиками пальцев легонько провел по ней. Ему очень сильно хотелось поцеловать ее.

Сладостный удар пронзил Дилана, и чувственное напряжение повисло в воздухе. Атмосфера в доме сгустилась, будто гроза бушевала не только снаружи. Никогда он не встречал женщины, похожей на Джессику.

Чем сильнее он стремился очаровать ее, тем больше она сопротивлялась. Ее искренность тронула его.

Может, он ошибочно судил о женщинах?

Дилан был очень увлечен своей прежней любовницей, верил, что она совершенна, и в конце концов ему пришлось дорого заплатить за свои заблуждения. И что он делает теперь? Он отошел на шаг, увеличивая расстояние между собой и Джессикой.

— Ленч… — это был скорее вопрос, чем утверждение.

Джессика старалась Справиться с дыханием и успокоить сердце. Никогда еще ни один мужчина так ее не смущал. Даже после серии утренних неприятностей она не сомневалась, что его присутствие обрадовало бы любую женщину. Конечно, исключая ее. Она встретилась с ним впервые, как впечатлительный подросток с уже взрослым студентом. Но сегодня это совсем не то, что было тогда.

Она слишком здравомыслящая и независимая, чтобы связаться с мужчиной, подобным Дилану Расселу. Но каждый раз, когда обаятельная улыбка освещала его лицо и дьявольские огоньки вспыхивали в его глазах, она чувствовала, что ее все сильнее и сильнее влечет к нему, что это может закончиться самым худшим.., но, возможно, самым восхитительным мгновением в ее жизни.

— Я привез несколько кусков свежего мяса, чтобы позавтракать сегодня утром и еще кое-что из копченостей. Яйца и масло я положил в холодильник. Конечно, это было до того, как отключили электричество. С тех пор я не открывал его, а потому там еще должно быть достаточно холодно, чтобы продукты не испортились.

Джессика с сомнением покачала головой.

— Я рассчитывал сегодня утром поехать на рынок, после того, как осмотрюсь здесь. — Он глянул в окно на непрекращающийся ливень. Теперь, сама понимаешь, это невозможно.

— Я сделаю еще кофе.

— А я — яичницу. Ты будешь?

Джессика устроилась с книгой в гостиной на кушетке, предоставив Дилана самому себе.

Он принес побольше дров с веранды и опять занялся разведением огня в камине, чтобы как-то скоротать время.

Дилан смотрел на огонь, пока не убедился, что дымоход теперь свободен. Затем вернулся в кухню, налил себе свежего кофе и пошел к лестнице. Он сказал Джессике, что дом достаточно просторен для двоих. Может, если установить дистанцию между ним и этой восхитительной женщиной, то он наконец сумеет собраться с мыслями.

Он глубоко вздохнул и стал подниматься наверх.

Стоя перед раздвижной дверью, ведущей на балкон, Дилан наблюдал, как хлещет по стеклу дождь, и пытался сконцентрироваться на текущих проблемах — каких особых целей он хочет достичь, какие изменения нужны для этого. Он потоптался, прокручивая в уме некоторые моменты, потом растянулся на кровати, уставился в потолок и слушал шум дождя.

Все было бесполезно. Он не мог расслабиться.., не мог думать. Дилан вскочил и спустился вниз, потом поднялся наверх.

Он ходил по коридору из конца в конец, от ее спальни к двери, ведущей на чердак, опять к ее спальне, потом опять к чердачной двери.

И его мысли постоянно возвращались к Джессике. Она смутила его покой так сильно, что он не мог думать ни о чем другом.

Через полчаса Дилан снова спустился вниз. Он заметил ее краем глаза, когда подходил к камину. Она оставалась там же, где и была, когда он уходил, также свернувшись клубочком в уголке кушетки, продолжала читать книгу. Позавидовав ее умению отвлекаться, он помешал головешки и подложил еще одно полено.

Дилан вспомнил, что привез с собой не только еду, но и несколько бутылок вина.

Может, предложить ей выпить, чтобы разрядить атмосферу?

Бокал вина под шелест дождя по крыше, красивая женщина, уютно прижавшаяся к нему перед мерцающим огнем.., эту сцену он много раз представлял себе в мечтах, но никогда в них не возникала женщина, подобная Джессике Макгир. Пытаясь победить растущее желание, он опять уставился на огонь, наконец уселся на нижней ступени лестницы, допил кофе, но через пять минут вскочил.

Дилан напоминал Джессике загнанного в клетку зверя. Она уже трижды читала одну и ту же страницу и все не могла понять, что там написано. Наконец она решила прекратить это и отложила книгу.

В конце концов, это ее дом. Почему она должна читать у себя в спальне? Он говорил, что не будет мешать ей, однако действует на нее угнетающе и даже не пытается сдержать себя.

Джессика наблюдала за ним несколько минут. Зачем такому человеку, как он, понадобилось уединение? Человек, который превратил развлечение в своего рода искусство, не должен искать одиночества. Напротив.

Таким людям постоянно требуется общество.

Это все очень странно. Дилан стал для нее загадкой. Что-то происходит в его душе, и она хочет это понять.

Дилан открыл дверь и вышел на веранду.

Джессика наблюдала за ним через окно. Кажется, он решил некоторое время побыть там, глядя на дождь и попивая кофе. Она встала с кушетки и присоединилась к нему.

— Тебя что-то мучает и беспокоит. Похоже, то, что мы оказались отрезанными от всего мира, не очень тебе по душе. Не понимаю, почему ты решил, что такое место тебе подойдет. Даже если бы было электричество, здесь нет телевизора. Мы договорились с Джастином, что сделаем дом совершенно изолированным.

— Именно потому я и захотел приехать сюда.., здесь возможно самое настоящее уединение.

Она подождала, думая, что он добавит что-то, но Дилан продолжал смотреть на дождь.

— Но ты явно чем-то обеспокоен.

— Ты хотела бы, чтоб я ушел погулять? Дилан не собирался обрывать ее, но невозможность сосредоточиться вызывала в нем раздражение. Он посмотрел на серьезное лицо Джессики и выдавил слабую улыбку, чтобы немного разрядить атмосферу. — Побыть в лесу, пообщаться с природой…

— Но ты мог бы проделать то же самое, живя в гостинице.

Он ответил, продолжая смотреть на грозовое небо:

— Не кажется тебе, что начинает немного проясняться? Может, до конца дня еще и солнышко выглянет?

Дилан прекрасно понимал, к чему она подводит разговор. Джессика желает выяснить, почему он отказался уехать, а он не хотел обсуждать эту тему. Это все было слишком личное, слишком волнующее, и Дилан не хотел, чтобы об этом знали посторонние.

Потом он опять вспомнил о Кларксонах, и его снова охватило чувство вины за происшедшее. Он страшился того, что ждет его впереди и к чему он придет, если круто не изменит свою жизнь. Да, ему нужно о многом подумать. Ему ни к чему любовные переживания, интригующая женщина, которая заставляет его задыхаться от волнения, и от присутствия которой закипает кровь.

Джессика взглянула на затянутое тучами небо.

— Я так не думаю. Хорошо, если бы дождь закончился к утру. А уж надеяться на солнышко просто не приходится… Все-таки я не могу понять, почему ты так настаивал на том, чтобы остаться здесь?

Он перевел взгляд на Джессику, вызвав тем самым у нее легкую дрожь. Выражение его лица было ей непонятно. Но твердо решив выяснить, почему Дилан Рассел решил вторгнуться в ее жилище, она продолжала в том же духе:

— Здесь не так комфортабельно, как в гостинице. — Она опять вопросительно взглянула на Дилана.

В его глазах на мгновение что-то вспыхнуло, но тут же исчезло, и она не смогла прочесть этот безмолвный ответ. Может быть, это гнев? Не зашла ли она слишком далеко?

— Я не хочу быть грубым, но считаю, что мои причины тебя совершенно не касаются. Дилан отвел глаза, уставившись в никуда. Да теперь это уже не имеет значения.

Джессика рассердилась:

— Напротив.., то, что ты забрался в мою постель, не может не тревожить меня.