"Без права на пощаду (Школа обаяния)" - читать интересную книгу автора (Демилль Нельсон)Глава 16Лиза Родз подошла к телефону и набрала номер Сэза. Трубку взяла его секретарша и соединила с ним Лизу. – Привет, Ли... – Ты сказал Сэму Холлису, что расстался со мной? – Нет, и не собирался... Буду с тобой откровенен, я не считаю разумным то, что ты связалась с ним... – Не лезь в мою жизнь, черт возьми. – Да успокойся ты! – О'кей. Извини, – выдохнула она. – Послушай, если вдруг он порвет с тобой, исчезнет... Что бы там ни случилось, я по-прежнему люблю тебя. Почему бы нам не поговорить... – Мы уже поговорили. – Мне действительно следует разозлиться. Что там произошло, в этой деревне? – Все найдешь в моем отчете. – Лиза... – Мне пора идти. Пока, Сэз. – Она повесила трубку. – Черт бы побрал этих мужчин! Лиза налила себе виски и продолжила работу над пресс-релизом, не вполне понимая, о чем пишет. Через несколько минут явилась Кей Хоффман и уселась на свое излюбленное место возле кондиционера. – А... Все корпишь над этим... Лиза молча продолжала работать. Кей взяла вчерашний номер «Вашингтон пост» и внимательно просмотрела его. – С тобой все в порядке? – как бы между прочим спросила она. – Да, – не поднимая глаз, кивнула Лиза. – Месячные, что ли? – Да нет же. Лиза слыла в посольстве русофилом. Она очень любила русское искусство и литературу. Ее считали специалистом по иконам и знатоком русской поэзии. Пастернак был ее любимым поэтом. Лиза обожала русский балет и национальную русскую кухню. По роду своей работы она устраивала гастроли: Большого театра и выдающихся советских артистов в Соединенные Штаты, а американских – в СССР. В России она очень остро осознала свое русское происхождение. Временами Лиза представляла себя шатким канатным мостиком, соединяющим две скалы над пропастью. Она закончила работу над пресс-релизом. Обычно он составлялся в двух вариантах – один для Америки, второй – для ТАСС – советского агентства новостей. ТАСС использовало эту информацию без ссылок на источники. В этом советская и американская пресса походили друг на друга. – Мне как, проявить нежность к Ван Халену или аудитории? – спросила она Кей. – О... ты все еще работаешь над этим? Сегодня это должно уйти. Концерт как раз идет. – В один прекрасный день я напишу то, что хочу. Напишу о том, что на самом деле видела здесь. – В один прекрасный день – пожалуйста. А сегодня пиши то, что я говорю. – Нет... я хочу сказать, это не просто газетный материал. Тут нечто большее... Все мышление русской молодежи захвачено западной поп-культурой. Каждый ребенок одет в синие джинсы. Он восклицает по-английски: «Супер!», «Превосходно, бэби!». Это... – Она на секунду задумалась. – Это какой-то сюрреализм, вот что это... Я хочу понять, что с ними происходит, что будет дальше. – Подобные вопросы не входят в компетенцию нашей службы. Мы должны меняться вместе с политическим курсом, – наставительно сказала Кей. С самого начала советско-американских отношений вопросами культурного обмена занимались дипломаты. Лизе претило, что все это отдано в руки политиков. – Мне не нравится, что вы написали пресс-релиз по поводу смерти Фишера и поставили на нем мое имя, – сказала она Кей. Та пожала плечами. – Прости. Приказ. Наверное, мне следовало отказаться от этого. Я думаю, что тебя это не должно беспокоить. – Что вы имеете в виду? – Забудь об этом. Лиза посмотрела на настенные часы. Пять минут шестого. Она решила отправиться к себе и написать заголовки к своему фотографическому эссе по Москве. – Довольно, – сказала она и бросила бумаги в «дипломат». – Пойду к себе, поработаю над фотоочерком о Москве. – С тобой все в порядке? – снова спросила Кей. – Здесь у всех не все в порядке, – ответила Лиза. – В Штатах это называется работой в трудных условиях. – Вся жизнь в этой стране – работа в трудных условиях. Тебе следует завести любовника. – Нет, это не поможет. – Поможет. Могу я поинтересоваться, что случилось с тем парнем, занимающимся вопросами политики, с Сэзом? Лиза подумала о том, что ей предстоит провести очередной вечер в одиночестве. Посольские романы чаще всего были результатом вынужденной замкнутости в своем тесном кругу. Предметом всеобщего внимания становились браки, семейные конфликты из-за продвижения по службе; порой супруги расставались, получив разные назначения, когда ни один из них не хотел отказаться от своей службы. – Не о чем говорить, – отрезала Лиза. – Нет, есть о чем. Ты же практически переехала к нему. – Жизнь в посольстве, как в провинциальном городке, не так ли, Кей? – Да. Здесь двести семьдесят шесть человек. Но не подумай, что я лезу в чужие дела. Я просто обеспокоена. – Знаю, – улыбнулась Лиза. – Найду себе русского любовника. Это поможет мне до конца познать русскую душу. – Как любовники они ужасны. – Откуда вы знаете? Кей подмигнула. – Ух, моя задница горит, да и сама я тоже. Пойду-ка я в кегельбан. Пошли вместе. Ребята из морской пехоты просто помешались на тебе. – Нет, спасибо. У меня разболелась голова. – Ладно. Увидимся на завтраке. – Кей направилась к двери. – Ходят слухи, что ты и военно-воздушный атташе вместе смотались на уик-энд. – Чепуха. Мы ездили, чтобы позаботиться об останках Грегори Фишера. Кей Хоффман рассмеялась и ушла. Лиза осталась одна в кабинете и посмотрела на телефон. |
||
|