"Слово чести" - читать интересную книгу автора (Демилль Нельсон)Глава 7Бен Тайсон завел свою желтую «вольво» и, выехав на шоссе, пристроился в ряд медленно ползущих машин, ожидавших место парковки у отеля «Гарден-Сити». Его машина продвинулась всего на несколько футов вперед. Прямо перед ним шел блестящий «кадиллак», явно выделяясь среди других статью и аристократизмом. В зеркале заднего обзора он увидел решетку «роллс-ройса» и сказал: – Давай купим новую машину. Эта решительно устарела. Она покачала головой. – В твоем нынешнем положении новый Тайсон кивнул, но тем не менее, думал он, эту старую рухлядь нужно заменить. Но теперь, по крайней мере в ближайшие две недели после того злосчастного вторника, придется соблюдать приличия по общественным и личным соображениям. Проехав еще несколько футов, Тайсон посмотрел через лобовое стекло на отель. Девятиэтажное здание располагалось в центре городка. Новомодное сооружение с элементами георгианского стиля завершалось куполообразной крышей – копией венца старого отеля. Заходящее солнце отражалось красным золотом в окнах, Тайсон невольно прищурился. Он представил на этом месте тот, старый отель, рядом с которым прошло его детство. Майский вечер напомнил ему выпускной бал в регентском зале, пронеслась вереница семейных торжеств, свадеб, юбилеев, включая серебряную свадьбу его родителей. Он провел, думалось ему, вполне благополучные, привилегированные детство и юность – очень славное время. Время надежд, умчавшихся безвозвратно; война и бурные жизненные события изменили его, да, пожалуй, и всех остальных. Годы его становления приходились на конец пятидесятых – начало шестидесятых. Он сказал сам себе: – Веселись, пока можешь. – Что? – Это я так. Танцуй и радуйся жизни. Она недоуменно посмотрела на него и вымолвила задумчиво: – Не мудрствуя лукаво, это тебе не подходит. – Возможно. Я просто пытаюсь просветить рентгеном мои славненькие проблемки. Между прочим, это тоже девиз недели. – Рада слышать. – К тому же последнее пристанище мятущейся души – религия. Хочу нанести визит преподобному Саймсу. Она подумала с минуту. – Почему бы и нет? Это куда лучше, чем беседовать с собственной женой. Он также не может свидетельствовать против тебя. Насколько я помню, ты так мне и не сказал, что посоветовал тебе Фил Слоун. – А почему я должен говорить? Судя по всему, ты уже с ним побеседовала. С Саймсом я буду сама осмотрительность. Марси не ответила. Тайсон вернулся к предыдущей теме. – Да, жизнь хороша, по крайней мере для нас с тобой. Нет ни войны, ни депрессии, ни голода, ни стихийных бедствий, ни борьбы за гражданские права. – В Гарден-Сити, который еще известен под названием Гарден-Иден. Это идиллическое место не соответствует реальности сегодняшнего дня. Тайсон глубоко вздохнул. Шестое чувство подсказывало ему, что он должен выдержать этот разговор о Гарден-Сити (излюбленная тема Марси), чтобы отвлечься от других мыслей. Марси выросла в районе Манхэттена, чье население по общественному положению занимало более высокую ступеньку, чем жители Гарден-Сити. И Марси, он знал, хотела снова переехать в свою вотчину. Как будто читая его мысли, она заявила: – Тебе нельзя здесь больше оставаться, и ты знаешь об этом. – Я могу жить там, где мне, черт возьми, нравится? – Нет, не можешь. – Марси насупилась. Но как только Тайсон подумал, что не сегодня-завтра он предстанет перед судом, она неожиданно расхохоталась. Он посмотрел на нее. – Ты заметил, – она все еще смеялась, – что мы всегда распаляемся, когда не хотим ехать куда-нибудь? – Да, я заметил. Эта машина делает такие повороты, на которые не способен бумеранг. – Он припарковал машину у отеля. – Но сейчас мы добрались до запланированной цели нашего путешествия. Швейцар в зеленой ливрее и высокой шляпе отворил перед Марси дверь. Тайсон обменял машину на парковочное удостоверение. Дворецкий приветствовал Марси и Бена, входивших в отделанный розовым мрамором холл отеля. Небольшое объявление, написанное от руки, гласило: «ФИЛИАЛ БОЛЬНИЦЫ НАССО. ЕЖЕГОДНЫЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ БАЛ, БОЛЬШОЙ ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ ЗАЛ». Стрелка указывала налево. Марси предложила: – Давай я куплю тебе что-нибудь выпить. Все столики в слабо освещенном Охотничьем зале были заняты, но Тайсону посчастливилось найти одно свободное место у стойки бара. Он усадил Марси, а сам встал рядом и заказал себе скотч, ей – стакан белого вина. Скоро они привыкли к полумраку и раскланялись с несколькими знакомыми. Когда напитки подали, Тайсон неожиданно спросил: – Я, что, сумасшедший, раз сюда пришел, да? Или последний наглец? Марси подняла свой бокал: – В данный момент ты знаешь ответ на свой вопрос. Ведь до сих пор никто не знает, как вести себя по отношению к тебе. Тайсон прислонился спиной к стойке и вновь окинул взглядом зал. Великолепные английские гравюры со сценами охоты, висевшие на отделанных деревянными панелями стенах, служили слабым напоминанием того, что оригинальный Охотничий зал в действительности принимал леди и джентльменов из охотничьего клуба Медоу-Брук после верховой охоты с гончими. Тайсон размышлял вслух: – Больше всего я люблю старину. Глаза Марси округлились. – О Боже! Если я это еще раз услышу от тебя, реликтового колониста, меня стошнит. – Это было адское место. – Он добавил со злорадством: – Республиканский клуб имел апартаменты в старом отеле, и я, бывало, добровольно выполнял поручения. В 64-м мы здесь основали фонд поддержки Голдуотера. – У меня температура повышается. Он улыбнулся, отпил виски, потянулся за сигаретой. – История, – сказал Тайсон. – Здесь часто останавливался Тедди Рузвельт, а в старом отеле провел целую неделю перед своим знаменитым полетом Чарльз Линдберг. Однажды, будучи в отпуске, я заказал номер Линдберга. Я когда-нибудь тебе об этом рассказывал? Я спал на кровати, на которой спал сам Линдберг. Марси подавила зевок: – Судя по тому, что я слышала от людей, которые не романтизируют этот блошиный сарай, ты, видимо, спал даже на тех же простынях. Взгляд Тайсона привлекли уютные кабинки с удобными креслами и диванами в дальней части зала. Клиентуру заведения когда-то составляли богатейшие люди: Асторы, Вандербильты, Гарриманы, бывала здесь и Лилиан Рассел. Но история – сплошная смена событий, и настанет день, когда кто-то сядет здесь, где сейчас сидит он, и с гордостью скажет, что Бенджамин Тайсон частенько заглядывал в новый Охотничий зал. Но это история будущего. Старое помещение Охотничьего зала вызывало у него образы прошлого, особенно великих авиаторов, которые собирались здесь пропустить рюмочку, другую. Глен Кертис, Джимми Дулитл, Билли Митчелл, Лоуренс Сперри, Амелия Эрхарт... Тайсон вспомнил свою детскую мечту стать вслед за отцом военным летчиком; он думал о пластиковой модели отцовского самолета «Злая ведьма», и его разбирало любопытство, что с ней станет. Мир меняется слишком быстро, и Тайсон знал, что никогда не полетит на «Злой ведьме», но, что еще хуже, у него пропало желание сделать это. Марси перебила его мысли. – Еще по одной? Он подвинулся к ней поближе. – Пожалуй. Она сделала заказ, а Тайсон сказал молодому бармену, с которым был немного знаком: – Эд, ты когда-нибудь слышал о сражении при Хюэ? – Да... Что-то такое было по телевизору. – Слышал о «Тэт-наступлении»? Бармен повернулся и подсчитал сумму. – Тэт? Конечно. Это во Вьетнаме. Вьетконг атаковал Тэт и американцы бежали. – Он положил счет на стойку бара перед Тайсоном. – Тэт – это не место, а название праздника. – Серьезно? – Абсолютно. Эд пожал плечами и отошел обслужить очередного клиента. – Смышленый парень. – Тайсон сделал глоток и заметил: – Видишь ли... в конечном счете, все эти жертвы войны никому не нужны. Никто в действительности ничего не помнит об этом. Так где же справедливость? – Ты расскажи мне. Но Тайсон не мог. Алкоголь уже проник в каждую клеточку его тела, и ему стало лучше. Марси предложила: – Пора. Пойдем танцевать. Тайсон улыбнулся и взял ее за руку. Держа курс в большой танцевальный зал, они – рука в руке – прошли вестибюлем, на ходу приветствуя знакомых. Как только они вошли в помещение, Тайсон быстро оглядел покрытые бледно-голубыми скатертями столики, расставленные вокруг огромной танцевальной площадки. Оркестр не играл, и в битком набитом зале, казалось, наступило временное затишье. Тайсон предложил: – Давай разделимся сейчас и встретимся у бара. – О'кей... О Боже... Миссис Ливандер, президент филиала больницы г. Нассо, поймала их в свой объектив и уже неслась через зал с распростертыми объятиями. Тайсон шагнул вперед, как бы принося себя в жертву неуемной говорливости этой женщины. Легкий вираж оказался по силам миссис Ливандер, и она стиснула его своими полными руками. – Бен Тайсон! Очаровательный мужчина! Если бы я могла сбросить десяток лет, то я бы добилась твоего расположения. Тайсон подумал, что не десять лет, а двадцать было ближе к правде, но он крепко обнял Лидию Ливандер и чмокнул в щеку. Миссис Ливандер повернулась к Марси и чуть не захлебнулась в собственных излияниях. – Ты выглядишь Она взяла Марси за плечи, словно хотела сначала пригвоздить ее на месте, а затем утопить в потоке похвал. Тайсон глазами искал бар. Без предупреждения Лидия Ливандер цепко схватила их за руки и подтолкнула к фотографу из газеты «Гарден-Сити ньюс». – Сэм, – затараторила она, – Сэм, ты Тайсон и Марси улыбнулись, вспышка озарила их лица, и не успел Тайсон опомниться, как миссис Ливандер снова подхватила его. Тайсон посмотрел на Марси и развел руками. Даже если бы он захотел выскользнуть, ему бы все равно это не удалось. А поскольку миссис Ливандер водила их повсюду, стараясь охватить как можно большее количество присутствующих, то у Тайсона создалось впечатление, что люди оборачиваются им вслед. Ссылаясь на необходимость пройти в туалетную комнату, Тайсон, наконец, освободился из объятий миссис Ливандер и направился прямиком в бар. Он заказал виски с содовой, устроившись в уютном уголке. Буквально через несколько минут к нему подошла Марси. – Вот видишь, ничего не изменилось. Лидия проделывает этот трюк с каждой двухсотой парой. Тайсон ополовинил стакан. – Я себя здесь чувствую каким-то негром, попавшим на дансинг либеральной партии. С меня хватит подобной беготни. Марси улыбнулась. – Останемся здесь, Бенджамин. – Хорошо. Как никак, а вечер предстоит долгий. – Это один из наших самых памятных и, смею заметить, последних выходов в свет. – Возможно. – Однако он предположил, что в месте его последнего публичного появления он будет окружен не смокингами, а зелеными мундирами. ~~ Бен сидел за круглым столом, тупо глядя на горы окурков в пепельницах, пустые стаканы и рюмки, использованные программки вечера: хлам от очередного, хорошо рассчитанного удара по налогам. Если больница получает от выручки десять процентов, тогда дела у них идут совсем неплохо, думал он. Столик на сегодняшний вечер они не заказывали, поэтому его утомила постоянная круговерть знакомых и незнакомых. И вот теперь он наконец остался один. Тайсон взглянул на часы. По зрелом размышлении он был даже рад, что пришел сюда. Если бы была хоть капля правды в старом афоризме, что общественное мнение появилось раньше закона, может, он и почувствовал бы хоть какое-то облегчение. Никто не задирал его и не заталкивал в туалет, чтобы вымазать дегтем. И только натянутые улыбки наводили на размышление, но это вряд ли можно было принимать всерьез, поскольку не чувствовалось единодушия в корректном поведении к подозреваемому военному преступнику. В социальном отношении его все еще признавали. В юридическом – он не виновен, пока не докажут его вину. Пора идти домой. Тайсон обвел взглядом зал. Большинство уже разошлись по домам, но он никак не мог отыскать Марси. За весь вечер он видел ее только пару раз, хотя был полностью уверен, что она протанцевала с добрым десятком мужчин, вызывая тем самым раздражение у их жен, получивших только по одному приглашению и раз или два согласившихся пообедать в городе. Тайсон начал пробираться к двери и увидел Филиппа Слоуна, столкновение с которым оказалось неизбежным. Слоун перехватил его у выхода. – Бен! Хорошо повеселился? – Привет, Фил. – Где твоя жена? – А где твоя? Слоун натянуто улыбнулся. – У тебя есть пара минут? – Пожалуй, я не расположен разговаривать с моим адвокатом. Казалось, Слоун обиделся за то, что его поставили в ряд с букмекером на скачках или ростовщиком. – Давай уйдем отсюда. – Они прошли в огромный холл, и Слоун указал на туалет. – Отдел конторы? – съязвил Бен. Слоун вошел, Тайсон последовал за ним. – Подойдет? – голос адвоката звучал резко. – Если ты предпочитаешь розовый мрамор... – Послушай, Бен, ты никогда не был покладистым клиентом. – А ты никогда не был учтивым юристом. Фил. Слоун хотел было возразить, но передумал. – Ты знаешь, наши семьи в течение многих лет были связаны бизнесом. Я считаю тебя больше чем клиентом, ты... Тайсон повернулся к писсуару. – Ты мне друг. Наш жены дружат. – Мы все друзья. – Правильно. Поэтому не надо меня мазать дерьмом и делать вид, будто ты не желаешь, чтобы нас видели вместе. Тайсон привел себя в порядок и повернулся к Слоуну. – Зачем я тебе нужен? Слоун посмотрел вокруг, дабы убедиться в приватности беседы. – Я связался с юристом, который специализируется по издательскому праву. Тайсон вымыл руки. – Он посоветовал нам возбудить судебное дело. – Слоун подождал, затем продолжил подготовленную речь. – Он утверждает, что эти якобы случившиеся инциденты за давностью лет вряд ли станет разбирать трибунал. Сейчас утверждения Пикара можно считать голословными. Грубо выражаясь, твой Пикар может засунуть язык в жопу. Ты понял? – В некотором роде. – И вот еще что. Никто, кроме тебя, не упомянут в уничижительной форме. Чтобы он ни писал об убивавшем мирных жителей офицере, он не назвал его имя. – Я заметил это упущение. – Но тебя он упоминает как свидетеля кровавой расправы. Он особо подчеркивает важность того, что ты ничего не сделал, чтобы остановить кровопролитие. В книге явно прослеживается тенденция заподозрить тебя в укрывательстве убийств. Там было одно двусмысленное предложение о том, что ты приказал расстрелять вражеских солдат. – Это предложение действительно можно понять двояко. Я не приказывал убивать раненых и пленных врагов. Я приказал своим людям найти и уничтожить вооруженных солдат, скрывающихся в госпитале, тех что продолжали оказывать сопротивление. Слоуна, казалось, не интересовало выяснение деталей. – Дело в том, что тот человек, с которым разговаривал Пикар, нацеливался достать Тайсон поправил галстук-бабочку. Слоун продолжал: – Бен, я бы хотел, чтобы ты встретился с этим юристом. Его зовут Бикман. Он блестящий специалист. – Что мне это даст? Наградят меня, да? – Ты пьян. – Слоун хотел было уйти, но вернулся и, стараясь быть терпеливым, продолжил: – Бикман провернул два громких дела, связанных с клеветническими заявлениями в печати. Может быть, ты слышал про это. Тайсон посмотрел на отражение Слоуна в зеркале. – Мы с тобой оба слышали о гражданских разбирательствах, которые попахивали уголовщиной. Это заходит так далеко, что вся мерзость всплывает наружу, пресса подхватывает и разносит любую мелочь, словно действительно слушается дело об убийстве, а не рассматривается жалоба, и, в конце концов, даже если истец выигрывает, то ответчик все равно остается на свободе. – Тайсон взял флакон «Арамиса» и вылил немного жидкости на ладонь. – Давай – Это не Тайсон не реагировал. – Лучше посидеть тихо несколько недель и посмотреть, как начнут терзать эту тему средства массовой информации. Тайсон в упор посмотрел на Слоуна. – Что нам со всем этим надлежит делать? – По мнению Бикмана, сейчас твой моральный ущерб ничтожен, поскольку книга только что вышла в свет. Мы могли бы подождать и... притвориться, что ничего не знаем о книге. Потом, со временем рецензии, интервью с писателем, реклама, массовый тираж – все это внесет свою лепту в очернение твоего имени. Тайсон молчал. – Допустим, – продолжил Слоун осторожно, – ты потеряешь работу. Твоего сына начнут травить в школе. Марси... ну и так далее. Тогда баста! Тогда мы предъявим иск. Мы доберемся не только до Пикара, но и до издателя, дистрибьютора и, может, даже до неназванных источников, на которые сошлется Пикар. Судья решит дело в твою пользу. Ты отстоишь свою честь и станешь богатым. – Остается только выяснить вероятность подобного исхода. – Точно. – Слоун продолжал с вдохновением: – Клевета в печати – вещь редчайшая. Пасквильные дела, подобные этому, составляют менее одного процента от всех гражданских исков. А пресса покрывает их. Поэтому я понимаю, что ты хочешь избежать любого публичного наката. Но ведь ты боец, Бен, и не позволишь, чтобы марали твою честь. – Руби канат, Фил. Слоун пощипал себя за губу, словно бился над каким-то трудным решением, потом выразительно посмотрел на Тайсона: – Ты наверно думаешь, что пока еще столь маленькая глава в столь большой книге осталась незамеченной. Ну что ж... – Он достал из кармана сложенный листок бумаги. – Бикман подготовил это для меня. Есть один журнальчик для покупателей, называется он «Паблишере уикли». Они получают копии гранок книг за несколько месяцев до публикации. Семь недель назад на твою книжку написана рецензия в этот журнал. – Он протянул Тайсону фотокопию. На одной странице Бен увидел сразу шесть кратких рецензий на шесть книг. Его интересовала лишь «Хюэ: гибель города», Эндрю Пикар. Краткая рецензия, состоящая где-то из 150 слов, давала положительную оценку сочинению Пикара. Тайсон прочел наугад: «В книге приводится документальный факт кровавой расправы, устроенной американскими подразделениями в переполненном французском госпитале, который обслуживал медицинский персонал из Европы. Ярко и убедительно воссоздает Пикар подробности бесчеловечной акции и заставляет читателя задуматься над вопросом: почему этот инцидент наряду со сражением под деревней Фулай, входящий в хронику вьетнамских преступлений, не повлек за собой официального расследования». Тайсон аккуратно сложил листок и отдал его клоуну. Адвокат выразительно похлопал листком по ладони. – Ты понял? Даже в этой статейке, видишь, что вылезает наружу? – Вижу. – А представь себе обширные обзоры в газетах и журналах. Тайсон вышел из туалета, Слоун последовал за ним. Гости, покидая танцевальный зал, останавливались побеседовать или направлялись в холл. Бен обратил внимание, что некоторые знакомые поглядывают в его сторону. – Знаешь, Фил, – сказал он, – когда мне присудили награду объединения фондового обслуживания, никто, пожалуй, об этом и не узнал. Но как только меня упомянули в незаметной книжонке как военного преступника, считай, за две недели все насладились хорошей новостью. – Такова жизнь, мой друг. – Поэтому я согласен. Слоун взял Тайсона за руку. – Должен тебе сказать, дружище, что уже многие задают мне сегодня один и тот же вопрос: «Вы возбуждаете дело?» Я не знаю, что сказать. Бен понимал, что Слоун, маневрируя, подталкивает его к предъявлению иска, как хирург готовит к операции пациента. Однако ему необходимо было услышать еще одно мнение, но не Бикмана. Он не спешил с ответом. – Если мы предъявим иск и дело дойдет до суда, сколько же военных юристов порадуют меня своим присутствием? А сколько нагрянет адвокатов из отдела юстиции? Слоун не ответил. Тайсон продолжал рассуждать: – Видишь ли, выиграем мы или проиграем это гражданское дело, правительство все равно заставит их заинтересоваться мною. До тебя это доходит, советник? Фил пожал плечами. – Безусловно, это возможно. Но сейчас я признаю, что в правовом отношении ты не виновен в убийстве. И если они будут курировать гражданское разбирательство, то придут к этому же выводу. Тайсон наклонился к Слоуну: – Они придут к совсем другому заключению, мой друг. – Тайсон расправил красный носовой платок, выглядывавший из нагрудного кармана пиджака Слоуна. – Спокойной ночи. Он повернулся и направился в вестибюль, где его ждала, сидя в кресле, Марси. Как только он приблизился, она встала и, не говоря ни слова, взяв его под руку, вышла с ним из отеля. Вечер подсурьмил безоблачное небо, веяло прохладой, ветерок обдувал их лица. Тайсон вдохнул полной грудью. – Я чувствую запах океана. – Ты всегда так говоришь после канапе с селедочным маслом. Помнишь, в Швейцарии? Он подал швейцару парковочное удостоверение. Человек десять ожидали свои машины на стоянке. Тайсон посмотрел на Марси. – Хорошо провела вечер? Она задумалась на минуту. – Нет. Впервые я почувствовала себя не Марси Кло Тайсон, а женой Бена Тайсона. – Что за ячество? Марси не ответила. Тайсон зажег сигарету и прислонился к столбу. Через парк отеля он хорошо видел дорогу. Слева еще шумела главная улица городка – длинный ряд маленьких магазинов и банков. Впереди темнел контур здания библиотеки, а справа от нее маленький парк. Прямо напротив отеля находилась железнодорожная станция. Вдали за деревьями обозначился высокий готический шпиль епископского Собора Воплощения, подсвеченный луной на фоне догоравшего горизонта. То была знакомая местность. Безопасная земля. – С тобой все в порядке? Он взглянул на жену. – Да. – Ты сейчас где-то парил. – Со мной это бывает. – Сегодня звонила твоя мама. Забыла тебе сказать. – Что она хотела? – Она хотела, чтобы ты берег себя. Ел хорошо. Отдыхал. Тайсон улыбнулся. Он уже слышал подобные советы от некоторых старых друзей и от одной семьи из другого города за последние две недели. Его нисколько не удивило такое быстрое распространение новостей. Слухами земля полнится. Это ему напоминало армию. Марси словно знала, о чем он думает. – Тот, кто не знал об этом, узнал сегодня. Может, стоит сделать официальное заявление в местные газеты и информационный бюллетень? Тайсон снова улыбнулся. – Фил сказал: никаких заявлений, ни публичных, ни частных. Но сам он успел позвонить нескольким близким друзьям и родственникам и был удивлен их реакцией. Некоторые проявили крайнее равнодушие к его делу, другие уклонились от обсуждения, добрую половину не впечатляла серьезность, с которой его пропесочили в книге. Мало кто, как сегодня заметил он, видел в нем пусть даже опороченную, но знаменитость. У него сложилось впечатление, что те, кто все-таки почувствовал укрепляющийся статус его популярности, старались сблизиться с ним, чтобы разделить его славу. Тайсон обратился к Марси: – Грешили, ну те, непременные участники всех событий, звали нас в пятницу на коктейль. Если тебе интересно, пойдем. – Полагаю, они горят желанием запечатлеть твой автограф на книжке Пикара. Есть еще журнал «Лайф». Пустим по кругу. Тайсон улыбнулся. Да, Марси вооружена всем необходимым, чтобы управлять друзьями, соседями и семьей. Со стоянки то и дело отъезжали чихающие газом автомобили. В тот момент, как показалась их машина, кто-то окликнул его сзади: – Бен Тайсон! Тайсон и Марси обернулись. Джон Маккормик и его жена Филлис выходили из дверей отеля. – Ребята, извините, – быстро заговорил Маккормик, – но у меня сегодня вечером не было ни одной свободной минуты побеседовать с вами. – Они обменялись приветствиями, рукопожатиями и легкими поцелуями. Маккормик заявил напрямую: – У меня для тебя плохие новости, Бен. Надеюсь, ты ничего не имеешь против бедоносцев? Тайсон скорее симпатизировал Маккормику, чем недолюбливал, но два дурных известия от одного лица за последние две недели, это было уже слишком. Незаметно стало подкрадываться легкое предубеждение относительно этого человека. Тайсон заметил у него под мышкой толстую газету и сразу догадался, в чем дело. – Воскресный номер «Таймса». Книге Пикара посвящена большая обзорная статья. Упоминается твое имя. Тайсон кивнул. – О'кей. – От него не ускользнуло, что Филлис Маккормик как-то странно смотрит на мужа. Маккормик замялся точно так же, как тогда в поездке, не решаясь отдать ему газету. Эти газетные страницы наполнили его чувством дежа-вю и внутри все опустилось. Бен улыбнулся: – Мне расписаться не нужно? Маккормик промямлил с вымученной улыбкой: – Оставь у себя. «Вольво» остановилась у бордюра, и швейцар придержал дверь. Тайсоны пожелали Маккормикам спокойной ночи и расстались. Бен скользнул за руль автомобиля и включил зажигание, как только захлопнулись двери. Марси сидела тихо, положив на колени газету. – Ну? – спросил Бен. – Что ну? – Дела идут полным ходом. Марси кивнула. – В понедельник я устрою так, чтобы наш номер вычеркнули из телефонной книжки. – Хорошая мысль. – Скоро заканчивается учебный год. – Правильно. – Нужно ли пригласить брокеров, чтобы оценить дом? – Смотри, не переусердствуй. Она подумала немного, потом поинтересовалась: – Как твои служащие отнесутся к этому? Тайсон развернулся на Стюарт-авеню. – Кто знает? – Он направился на запад к Итон-роуд. – Я не могу управлять этим стадом. Они какие-то непроницаемые. – Я разрешаю тебе, Бен, отпускать расистские замечания, только потому, что ты на взводе. Тайсон не ответил. Она наседала. – Фил нашел тебя? – Да. – Он повернул налево по Итон-роуд. – Поговорил со мною в туалете. Тебе когда-нибудь приходило в голову, что важные дела могут обсуждаться в туалете? – Что он сказал? – Подавать в суд на ублюдков. – Он наверное уверен в твоей невиновности. – Нет, он уверен, что наше правительство не станет предъявлять мне обвинение. Следовательно, Пикару может грозить гражданский суд. Бедный Эндрю Пикар! Он наконец-то узнает, что за правду не платят столько, сколько она стоит. Марси всматривалась в его лицо: – Ты станешь предъявлять иск человеку, который сказал правду. Тайсон затормозил и выключил мотор. Он слушал музыку ночных насекомых. – Так да или нет? – спросила она снова. |
||
|