"Собор" - читать интересную книгу автора (Демилль Нельсон)

Глава 12

Патрик Бурк пошел вниз по Третьей авеню, задерживаясь по пути у ирландских баров, тянущихся вдоль улицы. Кругом толпились люди, отмечающие день святого Патрика, и выпивохи, решившие воспользоваться скидкой в барах по случаю праздника. Бумажный трилистник был приклеен к окнам почти всех магазинов и ресторанов. Старинная шуточная присказка гласит, что день святого Патрика – это такой день, когда все ирландцы должны прошествовать вверх по Пятой авеню, а спуститься по Третьей. Бурк заметил, что многие мужчины и женщины уже начали слегка покачиваться. Все пожимали друг другу руки – это тоже одна из традиций, которая заключается в том, что каждый ирландец должен устно поздравить другого ирландца, но если он уже прилично пьян, то должен хотя бы пожать его руку.

Бурк подошел к бару Кларка на Пятьдесят пятой улице, старому зданию XIX века из черного кирпича. Но при этом маленький дом оказался во дворе здания банка «Марин мидленд», похожего на черный калькулятор «Сони» со множеством кнопок.

Войдя в бар через двери с матовым стеклом, Бурк приблизился к стойке, у которой толпилось множество людей, и заказал пиво. Потом внимательно осмотрелся, ища знакомые лица осведомителей, старых друзей, кого-нибудь, кто обязан ему, – но никого не было. Многие еще не подошли.

Тогда он вышел назад на улицу и несколько раз глубоко вдохнул холодный чистый воздух, пока не почувствовал прилива бодрости. Он долго шел пешком, потом сделал остановку сначала у маленького бара, после у ирландского магазина и в других местах, где на тротуарах толпились люди и оживленно разговаривали. Мысли быстро сменяли друг друга в голове Бурка, машинально он влился в движущийся поток людей.

Этот день начался необычно, и каждый инцидент, каждый разговор все в большей степени вселял в Бурка ощущение чего-то нереального. Он вынул из кармана сигарету, прикурил и пошел дальше, вниз по авеню.

Бурк взглянул вверх на позолоченные тисненые буквы на витрине бара Донливи – небольшой неприметной забегаловки на Сорок седьмой улице. Сюда частенько наведывались ирландцы, выдающие себя за бойцов ИРА. Изредка сюда заглядывали и настоящие члены ИРА, их легко можно было узнать, потому что они редко засиживались в общем зале и обычно уходили в отдельную кабинку. Все они были очень бледны – результат вечных ирландских туманов либо долгих лет, проведенных в заключении. Нью-Йорк и Бостон были их убежищами, очагами ирландской культуры, местом расположения ирландских баров.

Бурк вошел в зал, протиснувшись между двумя мужчинами, которые разговаривали друг с другом, загораживая вход.

– Возьмите себе по кружечке, джентльмены. Эй, хозяин, наливай нам! – проговорил Бурк, придавая голосу едва заметный ирландский акцент. Он повернулся к мужчине слева – это был молодой рабочий, явно чем-то обозленный, и пояснил: – Мне нужно встретиться со своими друзьями в баре, но я не могу вспомнить, в каком именно они мне назначили встречу – то ли у Кларка, то ли у О'Хара, то ли у Мариати, то ли у Рурке, а может быть, и здесь. И кого винить: себя – за то, что ничего не запомнил, или их – за то, что плохо объяснили, – не знаю.

Официант принес пиво, Бурк заплатил и продолжил разговор:

– Не знаете Кевина Микаэльса, Джима Маллоу или Лиама Коннелли? Вы их сегодня не видели?

Неожиданно в разговор вступил человек, который был справа от Бурка:

– Интересный перечень! Если вам надо увидеть их, то можете быть уверены – они сами найдут вас.

Бурк посмотрел на собеседника в упор:

– Именно на это я и рассчитываю. Человек также пристально уставился на Патрика, но промолчал. Бурк уловил сильный запах кислого пива, исходящий от мужчины, пропитавший всю его одежду.

– А еще я бы хотел повидаться с Джоном Хики. Ответом ему было молчание. Бурк отпил большой глоток пива и поставил кружку на стойку.

– Благодарю вас, джентльмены. Мне пора в «Грин дерби». Пока! – Он повернулся и направился к выходу из бара. В зеркале на стене Бурк увидел, что двое мужчин, разговаривавших с барменом, смотрят ему вслед.

Он повторял эту или какую-то подобную галиматью в каждом баре и надеялся, что где-нибудь ему должно повезти. Он переходил от виски к крепкому портеру, от него к горячему кофе, а в одном из баров купил себе сандвич, который чуточку привел его в форму. Бурк исходил Третью авеню вдоль и поперек, продвигаясь в южном направлении. Во всех барах он предупреждал, куда далее направляет свои стопы, и останавливался на каждом углу улицы, прислушиваясь: нет ли за спиной шуршания тихих шагов по холодному бетонному тротуару. Он хотел стать приманкой, но ему не везло.

Бурк ускорил шаг. Времени почти не оставалось. Он взглянул на часы: уже начало пятого, а в полпятого ему надлежало быть в зоопарке. Бурк остановился у телефонной будки.

– Лэнгли? Мне нужно пять сотен для Фергюсона.

– Позже. Ты ведь не ради этого звонишь. Бурк закурил сигарету.

– Ты что-нибудь знаешь о майоре Бартоломео Мартине?

Лэнгли долго молчал, а затем проговорил:

– А-а, ты имеешь в виду парня из британской разведки. Оставь его в покое.

– Почему?

– Потому что я так сказал. – Лэнгли замолчал на несколько секунд. – Это очень сложно... ЦРУ...

– Как-нибудь расскажешь мне об этом. А что еще мне нужно знать?

– В ФБР решили все же разобраться с нами, – начал Лэнгли. – Они узнали о партии оружия, закупленной в Нью-Джерси. Дюжина винтовок М-16, несколько снайперских винтовок, пистолеты и пластиковые бомбы. А также полдюжины гранатометов американского производства.

– Есть еще что-нибудь поконкретнее?

– Только то, что покупатели говорили с ирландским акцентом, но не договаривались о перевозке всего приобретенного в Ирландию, как делалось обычно.

– Это ничего хорошего не предвещает.

– Я хочу знать: чего они ждут?

Бурк покачал головой:

– Не знаю. Парад закончился около часа назад. По типу оружия можно догадаться о характере намечаемой операции.

– Мартин считает, что они нанесут удар у английского банка в районе Уолл-Стрит. Полицейский комиссар направляет туда детективов и патрульных полицейских, – добавил Лэнгли.

– Почему они должны тащиться через весь город к английскому банку? Им нужно... что-то такое, что находится именно здесь.

– Может быть... – Лэнгли на минуту задумался. – Здесь многое не ясно, как ты считаешь?

– Слишком много получается мишеней. Слишком много точек следует охранять. Нападающие всегда находятся в более выгодном положении.

– Я припомню все это, когда предстану перед комиссаром.

Бурк взглянул на часы и добавил напоследок:

– У меня назначена встреча с Фергюсоном. Это моя последняя надежда.

Он повесил телефонную трубку, вышел на Третью авеню и остановил такси.

Бурк прошел в зоопарк через открытые ворота около бывшего арсенала. При дневном свете там было не так мрачно. Дети со своими родителями и нянями гуляли по дорожкам, сосали леденцы, держали в руках воздушные шарики или другие игрушки – кому что нравилось.

Часы показывали четыре тридцать. На башне с часами вдруг задвигались медные обезьянки и стали ударять молоточками по колоколу, воспроизводя мелодию «Макнамара бенд».

Бурк нашел Фергюсона на веранде ресторана за маленьким столиком. Тот прятал лицо за газетой «Нью-Йорк тайме». На столе стояли две дымящиеся чашки с чаем. Бурк опустился на стул напротив Фергюсона и взял одну из чашек.

Фергюсон медленно опустил газету и сказал:

– По слухам, затевается ограбление крупного английского банка в районе Уолл-Стрит.

– Откуда ты это узнал?

Фергюсон ничего не ответил.

Бурк посмотрел в сторону зоопарка, внимательно оглядывая людей, сидящих на скамейках, затем повернулся к Фергюсону и смерил его взглядом. Тот молчал.

– Майор Мартин, – начал Бурк, – известный агент-провокатор. Чего он добивается, я еще не знаю. Но, думаю, ему известно больше, чем он рассказывает. – Бурк загасил сигарету. – Ну ладно, забудь, что сказал тебе Мартин. Расскажи лучше, что ты сам об этом думаешь. Время – это...

Фергюсон поднял воротник теплой полушинели, чтобы защититься от внезапно налетевшего порыва ветра.

– О времени я знаю все. Оно очень относительно, как тебе известно. Если тебе станут сверлить колени электрической дрелью, вместо того чтобы прострелить их, вот тогда время будет тянуться очень медленно. Если ты пытаешься найти кое-что в потемках, оно идет быстро. Если бы ты пришел минут на десять раньше, то у тебя было бы время кое-что сделать.

– О чем это ты?

Фергюсон склонился над столом.

– Я только что был в соборе. Джон Хики, который не посещал храма с тех пор, как ограбил собор святого Патрика в Дублине, дрыхнул на церковной скамье в первом ряду. Старик теперь отпустил бороду, но я его узнаю в любом обличье.

– Продолжай...

– Четырехчасовая месса скоро закончится, и тысячи людей потянутся из собора. Большинство жителей кончают работу тоже в пять.

– Да, наступает час пик.

– Высокопоставленные гости и ветераны ИРА сейчас участвуют в шествии, они одеты в гражданскую одежду, и в основном даже в своих колоннах люди не знают друг друга. Так что среди них сможет затесаться кто угодно.

– Продолжай – я слушаю, однако надо что-то предпринимать.

– Я даю тебе информацию, а как поступить – решай сам...

– Давай дальше.

– Ладно. Полиция устала. Некоторые подразделения манкируют своими обязанностями. В толпе назревает беспокойство, много пьяных...

– Да, я внимательно слушаю.

– События неумолимо движутся к завершению. Надвигается буря, которая вот-вот грянет.

– Без политических метафор, пожалуйста!

– Финн Мак-Камейл – это Брайен Флинн. До ухода Морин Мелон из ИРА она и Брайен Флинн были любовниками.

Бурк встал.

– Он придет за ней.

– Если он так сделает, это будет свидетельствовать о том, что человек, назвавший себя Финном Мак-Камейлом, вождем фениев, в действительности является психопатом.

– А при чем тут собор?

– А разве можно найти место лучше? У ирландцев любовь к спектаклям и театральным жестам. Победят они или нет – неважно, – Ирландия вечно будет помнить своих мучеников и героев, и не имеет значения, сопутствует ли им удача в делах или нет. Разве забудется воскрешение Финна Мак-Камейла и фениев, если они захватят и убьют его неверную возлюбленную в соборе святого Патрика в Нью-Йорке во время празднования дня святого Патрика? Нет, такое не скоро забывается... – Бурк лихорадочно соображал. – Не верю, что они осмелятся замахнуться на собор... но все факты говорят за это.

– Черт с ними, с фактами! Это в их характере. Это судьба, это история, наконец...

– К черту историю! – Бурк рванулся с места и сбежал по ступенькам веранды. – К черту судьбу! – Он спустился к дорожке, ведущей к Пятой авеню.

– Слишком поздно. Уже слишком поздно! – вслед ему выкрикнул Фергюсон.

Терри О'Нил смотрела по телевизору, как проходят ветераны ИРА. Кадры съемки переметнулись с Шестьдесят четвертой улицы на крышу Рокфеллеровского центра. Колонна графства Тирон поравнялась с собором, и камера показала ее крупным планом. Терри села поближе к телевизору и стала внимательно всматриваться в экран. Вдруг на экране появилось лицо ее отца, и диктор, узнав его, сделал по ходу очередной комментарий. Терри прикрыла лицо руками. Как чудовищно то, что происходит с ней, с ним, со всеми, по крайней мере, с ней случилось действительно нечто ужасное.

– О, нет... папа! Не позволяй им идти вместе с этим... Дэн Морган взглянул на нее:

– Даже если бы он услышал тебя, все равно бы не смог сейчас ничего сделать.

Зазвонил телефон, Морган поднял трубку:

– Да. Я готов, как всегда.

Он повесил трубку, посмотрел на часы, отсчитал 60 секунд и вошел в спальню.

Терри отвела глаза от телевизора и посмотрела на него.

– Что? Уже началось?

Дэн бросил взгляд на экран, где шло парадное шествие, а затем на нее.

– Да. Да поможет нам Бог, если мы ошибемся...

– Бог поможет вам в любом случае.

Морган вышел из спальни, открыл створку окна и принялся размахивать флагом с зеленым трилистником.