"Обольщение миледи" - читать интересную книгу автора (Хэмптон Дэнис)

Дениза Хэмптон Обольщение миледи

Глава 1

Элиан дю Омэ бежала, задрав до колен юбки своего будничного платья. Сопровождавший ее солдат, громко пыхтя, следовал по пятам. Под навесами, защищающими от невыносимой жары, изумленные торговцы Набуэлла с любопытством глазели на дочь шерифа. Из-под ее ног с кудахтаньем разлетались в разные стороны куры. В плетеных клетях недовольно шипели откормленные гуси, сулившие стать отменным осенним деликатесом.

Компаньонка Элиан с разбегу налетела на попавшуюся ей на пути женщину, и та выронила корзину, из которой вывалилось на землю содержимое.

– Именем шерифа! – крикнул солдат горожанкам, ускорив бег.

Когда Элиан со своим эскортом выскочила на вторую из двух вымощенных булыжником мостовых Набуэлла, расположенную на более высоком уровне, солдат бросил взгляд на южные ворота города.

– Господи Иисусе, помилуй нас! Это отряд Хейдона, – ахнул он. – Скорее! Господин шериф хочет, чтобы вы первая появились в монастыре.

Элиан на бегу оглянулась. В трех ярдах за ее спиной ехал рыцарь на пятнистом коне. Крупного телосложения, широкоплечий, рослый. Под зеленым плащом, свидетельствовавшим о принадлежности к дому лорда Хейдона, поблескивали серебряные доспехи. Он скакал с обнаженной головой, и его золотистые волосы сверкали на солнце. Взгляд рыцаря был устремлен к замку, которым управлял ее отец. В его позе чувствовалась недюжинная сила.

Бок о бок с рыцарем ехала миниатюрная женщина в одеждах блекло-зеленого цвета. Широкие поля соломенной шляпы скрывали ее лицо, но что-то неуловимое в ее облике выдавало в ней леди Хейдон.

Шляпа!

Элиан вскинула ладони к своей непокрытой голове и остановилась как вкопанная, в то время как ее сопровождающий продолжал вприпрыжку мчаться в направлении монастыря. Боже, мало того, что она забыла головной убор, так еще и волосы вместо приличествующих кос были завязаны хвостом. Хотя она еще не стала замужней матроной и без приданого никогда, вероятно, не станет, в двадцать четыре года ей уже нельзя было разгуливать простоволосой, будто юной девице.

Со стоном досады Элиан взглянула на свои грязные руки; когда от отца явился посланник, она занималась чисткой яблочного пресса. При всей трагичности гибели лорда Хейдона и его дочерей и, несмотря на состояние паники, не отпускавшее с тех пор ее отца, Элиан сознавала, что не может встретить скорбящую вдову в столь неподобающем виде.

Досада вспыхнула в ней с новой силой. Потакание капризам отца превратилось в дурную привычку. Она снова бросила взгляд через плечо на приближающийся отряд из Хейдона. О чем она думала? Необходимости встречаться с людьми Хейдона у нее было не больше, чем смысла в самом ее существовании.

– Я возвращаюсь, – крикнула она сопровождающему.

«Мой отец мертв».

Гнев вскипал в жилах Джоса Фицболдуина. Отец не просто умер. Его убили люди, не достойные даже лизать пыль с его сапог. Это злодеяние кому-то будет стоить жизни.

Джос перевел взгляд на Набуэллский замок, расположенный на вершине утеса вблизи городского центра; его стены грозно взирали на раскинувшиеся под ними окрестности. На всех углах вздымались башни с коническими крышами, крытыми блестящей темной черепицей из сланца. Здесь, среди нагромождения камней, Джос ждал того, кто был виноват в гибели его отца. Рейнера дю Омэ, шерифа графства.

Джос плотно сжал губы. Он понимал, что за убийство королевского слуги его ждет казнь, а душа его будет проклята и никогда не найдет успокоения. Но шериф должен поймать и передать ему убийц, иначе Джос покончит с ним.

Рядом с ним споткнулась трусившая по ухабистой улице кобыла леди Хейдон. Мачеха Джоса испуганно вскрикнула и изо всех сил вцепилась в поводья. Беатрис Хейдон не была искусной наездницей.

Под глазами мачехи легли темные круги. Ее полотняный костюм для верховой езды пропитался потом и болтался на хрупких плечах. Получив известие о смерти мужа и дочерей менее недели назад, она сильно исхудала. Горе состарило ее, и теперь она выглядела гораздо старше своих тридцати шести лет.

В седле Беатрис Хейдон удерживала лишь жажда мести, столь же сильная, как и у Джоса. В стремлении отомстить за гибель дочерей она даже преодолела антипатию к внебрачному сыну мужа и обратилась к нему с просьбой помочь совершить возмездие. Джос с готовностью согласился. Ради леди Беатрис, Кларис и Аделаиды, во имя любви Болдуина к единственному сыну.

Памятуя о своей клятве, Джос выпрямился в седле, и вдруг взгляд его наткнулся на женщину, каких ему еще не доводилось видеть. Она бежала впереди по извилистой улочке. Господи Иисусе, она на целую голову превосходила ростом сопровождавшего ее солдата и могла бы без труда смотреть Джосу прямо в глаза, хотя он сам был выше многих мужчин.

Нельзя сказать, что она не отличалась женственностью. Ее полинявшее голубое платье плотно облегало стройное тело, подчеркивая полную грудь, тонкую талию и широкие бедра. Вьющиеся волосы цвета темного меда были стянуты наподобие конского хвоста. Платка на голове она не носила, это свидетельствовало о том, что женщина не замужем. Ничего удивительного. Вряд ли нашелся бы желающий жениться на девушке выше себя ростом.

Женщина внезапно остановилась. Поскольку ее сопровождающий пробежал по инерции мимо, она бросила взгляд в сторону Джоса. Джос попытался рассмотреть ее черты, но не смог: слишком велико было расстояние.

Тем временем, повернув назад, сопровождающий остановился рядом с женщиной, и между ними возник спор. Солдату не удавалось уговорить ее, тогда он схватил свою подопечную за руку и потащил за собой, пока она снова не перешла на бег. Столь грубое обращение с ней озадачило Джоса, ибо было во внешности незнакомки что-то властное. Он продолжал наблюдать за странной парочкой, пока та не свернула за угол. Выйдя на соседнюю улочку, мужчина и женщина исчезли за небольшими домишками. Джос ощутил легкое разочарование.

– Скажи мне еще раз, что это правда. Что моих малышек больше нет, – услышал он голос мачехи, ехавшей на лошади рядом.

Она смотрела прямо перед собой, не желая встречаться с ним взглядом. Как только Беатрис достигнет желаемого, она, несомненно, возобновит открытую демонстрацию своей неприязни к нему. Но Джос на нее не сердился. Для мачехи само его существование было живым свидетельством того, что она не смогла подарить своему благородному супругу сына.

– Объясни мне, как случилось, что мои дочери, покинув Хейдон две недели назад в сопровождении своего отца и шести сильнейших наших солдат, пали жертвой грязных грабителей? – Она не могла скрыть звучавшую в голосе боль. – Скажи мне, – ее голос упал почти до шепота, – что не я повинна в их смерти, потому что хотела видеть моих дорогих крошек под опекой тех же монахинь, что воспитывали меня. Почему я не отправила их в монастырь в графстве Хейдон, где росла Эмма?

Ее слова пробудили в Джосе чувство вины. Не леди Беатрис виновата в гибели их близких, но он сам. Почему он не настоял на том, чтобы сопроводить отца в Набуэлл, вместо того чтобы подчиниться его требованию отправиться с приятелями повеселиться в новом имении друга? Будь он проклят, что предпочел семье друзей! Уж очень ему хотелось присоединиться к веселой компании. Боль уступила место гневу.

– Нет, вы не можете казнить себя за это, миледи, – произнес Джос. – Вина целиком и полностью лежит на шерифе. Разве не он ответственен за обеспечение спокойствия в этой местности? Однако из-за его недосмотра был злодейски убит ваш добрый господин и супруг вместе с двумя невинными крошками.

Его слова заставили леди Хейдон распрямиться в седле.

– Да, во всем виноват шериф, и сегодня он заплатит за это. Вот Бейкерсуок. – Беатрис указала на переулок, куда только что свернула женщина, так поразившая Джоса. – Мы проедем по этому переулку и двинемся на восток по Прайорилейн, который выведет нас прямо к воротам монастыря.

– Монастыря? Нет, мы едем в замок, к шерифу. – Джос ощутил, как в нем заклокотала ярость. Он не хотел никаких отсрочек. Ему не терпелось как можно быстрее испытать дю Омэ на прочность сначала вопросами, а потом, если потребуется, мечом.

– Зачем, если шериф ждет нас в монастыре? – возразила мачеха. – Сегодня утром я отправила ему с посыльным послания, ему и настоятельнице монастыря Герте.

От острого разочарования Джос едва не взвыл. Разрази его гром, но он не сможет обнажить меч на священной земле. Что, если шериф откажется сделать все возможное для поимки разбойников, в то время как у него самого руки будут связаны?

– Мадам, я полагал, мы собираемся бросить ему вызов. – Джос постарался сказать это мягко, однако не получилось. – Но это невозможно, если наша встреча с ним произойдет в кабинете настоятельницы монастыря.

Беатрис едко рассмеялась:

– В кабинете настоятельницы! Как бы не так! Мы встретимся с ним в другом месте. – Беатрис вскинула голову, сверля пасынка холодным взглядом.

У Джоса перехватило дыхание, когда впервые после утреннего привала он увидел ее черты. Лицо ее почернело, глаза были затуманены. Только по ощерившимся зубам Джос догадался, что она улыбается.

– Мы направимся в ледохранилище в их саду, – произнесла она.

Джос уставился на нее в недоумении. Ледник – весьма подходящее место для хранения трупов в ожидании должного погребения. Господи, помоги ему. Беатрис хочет взглянуть на тела дорогих покойников. Но он сомневался, что она перенесет это зрелище.

Они будут ждать нас в кабинете, – напомнил Джос, надеясь переубедить ее.

Улыбка леди Хейдон стала еще шире, а изгиб губ – безобразнее. В глубине ее взгляда разгорались искры безумия.

– Охрана у ворот скажет матери Герте, куда я направилась. Она придет ко мне и приведет с собой шерифа. – Беатрис прищурилась. – Я хочу увидеть его лицо, когда буду стоять рядом с холодными телами моих любимых. Хочу услышать слова раскаяния. Хочу, чтобы он пал передо мной на колени и молил о прощении! – С каждым словом ее голос набирал силу, пока она не сорвалась на крик.

Люди Хейдона за их спинами встревоженно заворчали. Военный старшина Хейдона, Ник из Кента, подъехал ближе к Джосу. Ник испытывал беспокойство ничуть не меньшее, чем сам Джос. Вскинув руку, Джос велел всадникам остановиться. Ник облегченно вздохнул.

– Что ты делаешь? – воскликнула леди Беатрис. Она хотя и является хозяйкой Хейдона, но право командовать солдатами ее мужа принадлежит Джосу.

Наклонившись к ее лошади, Джос взял у мачехи поводья и натянул их, чтобы остановить животное.

– Останавливаюсь, – ответил он. – Мы никуда не поедем, пока вы не откажетесь от своего плана, миледи.

– Откажусь? – воскликнула она, покачнувшись в седле.

– Да, ради ваших оставшихся в живых дочерей. Пусть моя клятва послужит вам орудием возмездия. Позвольте мне все сделать за вас. Вам недостанет сил, чтобы заниматься этим самой. Оставьте посещение наших любим на более позднее время.

– Наглец! – гневно крикнула Беатрис. – Ты не имеешь права!

– Имею или нет, не в этом суть, – возразил Джос. Эти люди послушны моим приказам. Если я велю им покинуть Набуэлл с вами, они так и сделают.

– Нет, ты не можешь лишить меня этого, – взмолилась Беатрис, но тут же спохватилась. Ее глаза блесну, хитростью. – Сделаешь мне назло, и я не допущу тебя на его погребение.

Джос бросил на нее яростный взгляд. Будь она проклята! Она способна на это. Она может запретить ему присутствовать на похоронах отца. Незаконнорожденный сын Джос не был наследником. Когда Болдуина не стало, Беатрис была вправе отказать ему в общении с кем бы то и было в Хейдоне, включая и двух его единокровных сестер. В своем нынешнем состоянии она могла сделать все, угодно, хотя отлично знала, что Болдуин из Хейдона бы для Джоса последним из прямых родственников. Его мать и дедушка с бабушкой по материнской линии давным-давно отправились в мир иной.

Джос ни при каких обстоятельствах не мог отказаться от возможности отдать отцу последние почести и попрощаться. Презирая себя за то, что позволяет собой манипулировать, Джос тем не менее сознавал, что у него не выбора. Прищурив глаза и сжав челюсти, он склонил голову.

– Я в вашем распоряжении, миледи.

– Мне этого недостаточно. Поклянись, что не станешь мне противодействовать, – потребовала мачеха.

– Клянусь, – с негодованием произнес Джос.

Губы ее изогнулись в хитрой усмешке.

– Ты слишком умен. Бросишь меня у ворот монастыря, а сам отправишься в кабинет матери Герты. Я требую от тебя священной клятвы. Обещай, что ни на шаг не отойдешь от меня, пока мы будем находиться в монастырских стенах. Что не допустишь, чтобы кто-либо, в том числе эти люди и монахини, встал на моем пути. Что я беспрепятственно доберусь до ледохранилища.

Расставленный ею капкан захлопнулся. У Джоса пересохло в горле. Положив руку на рукоятку меча, он поклялся выполнить все, что она требовала.