"Семь камней радуги" - читать интересную книгу автора (Удовиченко Диана Донатовна)

Глава 31.

Солнечный луч упал на лицо, защекотал веки, и Макс проснулся. Роки давно уже лежал рядом и терпеливо поглядывал на хозяина, ожидая, когда тот откроет глаза. Поймав взгляд Макса, он радостно подпрыгнул, завилял пупочкой хвоста и взгромоздился ему на грудь.

– Роки, ты что, Домовым решил поработать? - прокряхтел Макс, спихивая с себя увесистую тушку, - Кстати, не могу понять, мне это все приснилось, или был он на самом деле?

– Был-был, - заверил Роки, - Вон, наследил как.

По краю белой крахмальной простыни тянулась цепочка грязных отпечатков маленьких босых ног. Роки, обнюхав их, перепрыгнул на кровать Гольдштейна и бодро затоптался по его обширному животу. Лев Исаакович проснулся и, нисколько не обидевшись на беспардонность пса, жизнерадостно пожелал ему доброго утра.

Макс оделся и спустился вниз, Роки, как всегда, путался под ногами. В трактире он обнаружил всех трех своих спутниц, полностью готовых к выходу в город. Оказалось, что Виктория задумала купить всем теплую одежду и плащи. Солнце светило так ярко и так ласково согревало землю, что это чувствовалось даже в помещении, и об осени как-то не думалось. Но вспомнив вчерашний промозглый туман, он согласился, что о защите от холода надо позаботиться заранее.

Дождавшись Гольдштейна, они вывели лошадей с конюшни и отправились в торговый квартал. Город был небольшим и уютным, его улочки утопали в пышной зелени деревьев, перед домами раскинулись клумбы, на которых благоухали, привлекая пчел и шмелей, роскошные пионы, горели золотые шары, тут и там виднелись разноцветные звездочки астр. Дома здесь были чистенькими и ухоженными, улицы вымощены гладким, будто отполированным булыжником. Жители Нижнего тоже производили приятное впечатление: все они приветливо улыбались приезжим и охотно показывали дорогу к торговому кварталу. Сначала Макс настороженно поглядывал на Аню, опасаясь, что она почувствует что-нибудь нехорошее, как это случилось в Мирном. Но, видимо, все горожане были настроены чрезвычайно позитивно, и Макс немного успокоился, подумав, что, вполне вероятно, в этом городе они для разнообразия обойдутся без приключений. Немного беспокоило то, что Домовой ночью напророчил ему худо, но Макс постарался выкинуть это из головы.

Наконец, показался торговый квартал. Здесь было гораздо больше народу, чем в других частях Нижнего. В лавках, расположенных по обе стороны улицы, шла оживленная торговля. Искать лавку с нужным товаром, оставаясь верхом, было просто невозможно, и всадникам пришлось спешиться в начале квартала, и привязать коней к ближайшей коновязи. Заплатив монетку шустрому парню, охраняющему коновязь, друзья двинулись по узкой улице, разглядывая вывески на входах лавок и уворачиваясь от бойких зазывал. Лавка с одеждой нашлась довольно быстро. Хозяин в ответ на требование Виктории вынес и свалил на прилавок целую груду теплых, подбитых мехом, плащей и курток из толстой шерстяной ткани, к которым прилагались такие же штаны. Макс очень быстро выбрал себе зеленоватый охотничий костюм из мягкой толстой шерсти и длинный плотный плащ с капюшоном, на пушистом уютном меху какого-то неизвестного животного. Он примерил одежду, остался доволен и уплатил хозяину требуемую сумму. Так же поступил Гольдштейн. Но девушки выбирали одежду долго и придирчиво. Они заставили хозяина перерыть все полки, на которых хранились плащи, долго примеряли куртки и штаны, спрашивали друг друга: "А это мне идет? А это?", и снова начинали теребить плащи. Больше всего Макса удивило то, что Виктория тоже приняла активное участие в этой потребительской оргии. Вдоволь насмотревшись на процесс выбора одежды, он понял, что это продлится еще долго, и вышел на улицу вместе с Гольдштейном и Роки. Они стояли около лавки, в тени густого каштана, и смотрели на девушек через окно. Рядом с входом крутился маленький, лет десяти, щуплый мальчишка. Он тоже внимательно разглядывал девушек, затем незаметно скользнул внутрь.

Наконец из лавки вышли довольные девушки, неся в руках свертки с обновками. Они весело болтали, над чем-то смеясь.

– Какой красивый плащ я купила, на соболином меху! Никогда не видела ничего подобного, - сказала Аня, и, видимо, от избытка чувств прижала руку к груди.

В ту же секунду она побледнела, синие глаза наполнились слезами, губы задрожали:

– Сапфир… сапфир пропал!

Действительно, брошь, украшавшая воротник ее охотничьей куртки, исчезла. Макс тут же вспомнил шустрого мальчишку, вбежавшего в лавку, когда девушки выбирали себе обновки, и огляделся по сторонам. Вдалеке, в конце квартала мелькнула быстро улепетывающая щуплая фигурка. Ребенок завернул за угол дома и скрылся из виду.

– Мальчишка к тебе в лавке подходил? - спросил Макс.

– Мальчишка? Да, он вбежал в лавку, споткнулся на пороге и упал прямо на меня. Я наклонилась, чтобы спросить, не ушибся ли он, а он тут же убежал, - растерянно проговорила Аня.

Очевидно было, что брошь украл именно ребенок. Макс потерянно замолчал: найти маленького воришку в незнакомом городе было невозможно, и все это понимали.

– Если вор нанят одним из Серых странников, это конец, - сказала Виктория.

– Не думаю, - бодро ответил Гольдштейн, - Главное, найти камень раньше, чем Серые.

– Но как? Я даже лица мальчишки не запомнила! - простонала Аня.

– Мальчишка нам и не нужен. Нам нужен мой соотечественник.

Макс удивился:

– Какой соотечественник, Лев Исаакович? Здесь совсем другие народности, насколько я понимаю.

– Евреи есть везде! - гордо объявил Гольдштейн, - И везде они занимаются торговлей и драгоценностями. Надо искать ювелира.

В поисках подходящего ювелира прошло несколько часов. Ювелирных лавок было много, но одну из них держал славич, другую - какой-то восточный человек, национальность хозяина третьей определить не удалось. Наконец, в самом конце квартала обнаружилась маленькая, затерянная между домами лавочка. За прилавком стоял черноволосый кудрявый молодой человек характерной наружности.

– Я должен поговорить с ним один на один, - шепнул Гольдштейн, - Подождите снаружи.

Ждать пришлось довольно долго. За это время Аня выплакала все слезы и сейчас безучастно смотрела на дверь лавки. Наконец, она отворилась, выпустив довольного Льва Исааковича.

– Я все выяснил, - сказал он, - Изя - хозяин лавки - скупкой краденого не занимается. Зато он рассказал, где найти человека, к которому бегут все малолетние воры. Я уверен, наш камень там.

Вернувшись в начало квартала, друзья забрали своих коней и поехали на поиски скупщика. Тот жил на окраине города, в противоположном конце от торгового квартала. Добраться туда удалось ближе к вечеру. Остановившись перед облупленным одноэтажным домом, Гольдштейн сказал:

– Вроде бы, здесь.

Он слез с коня и поднял руку, намереваясь постучать в дверь.

– Подожди-ка, лучше это сделаю я, - остановила его Виктория.

Она соскочила с коня, подошла к двери и вдруг с силой ударила по ней ногой. Дверь распахнулась, а девушка стремительно вбежала внутрь. Остальные последовали за ней. Посреди сырой захламленной комнаты, испуганно замерев, стоял немолодой худощавый человек. Он испуганно смотрел на незваных гостей и дрожащими руками прижимал к груди туго набитый засаленный кошелек.

– Здравствуйте, - проявил вежливость Гольдштейн, - Вы - Гуртум?

– Да, - упавшим голосом ответил тот, - Что вам нужно?

Виктория молча подошла и аккуратно взяла несчастного одной рукой за горло, слегка приподняв, другой поднесла к его лицу свой меч. На лбу Гуртума выступили крупные капли пота. Он судорожно задергал ногами и прохрипел:

– Забирайте! Все забирайте! Только не убивайте!

– Где камень? - тихо спросила Виктория.

– Там! В углу! - Гуртум указал на небольшой кованый сундучок, стоящий на пыльном полу.

Макс подошел к сундуку, открыл его и отшатнулся от блеска, ударившего ему в глаза: сундук был полон драгоценных камней. Золото, бриллианты, изумруды и рубины красиво замерцали в полумраке комнаты. Он попытался отыскать Анину брошь, но здесь было такое множество украшений, что поиск отнял бы слишком много времени. Недолго думая, Макс перевернул сундук, вывалив его содержимое прямо на грязный пол. Во все стороны покатились золотые и серебряные монеты, с нежным звоном закрутились на полу великолепные кольца.

– Девчонки, ищите! - сказал Макс и отошел в сторону.

Аня с Миланой бросились к груде украшений и начали перебирать их. Все это время Виктория удерживала Гуртума, лишь слегка ослабив хватку.

– Его здесь нет! - разочарованно воскликнула Аня.

– Обманул, значит? - недобро протянула Виктория, приближая меч к лицу несчастного скупщика.

– Вы что ищете? - завизжал тот, с ужасом глядя в глаза девушки, в которых разгорались красные огни.

– Тебе приносили сегодня брошь с большим сапфиром? Ее украл у нас мальчишка лет десяти, - сказал Макс.

– Брошь приносили, только я уже ее продал, - упавшим голосом прошептал Гуртум, видимо, прощаясь с жизнью.

– Кому?

– Графу Штефану Пржевецкому. Он один в городе собирает такие вещи.

– Виктория, отпусти его, задушишь, - попросил Макс, - А ты рассказывай все подробно.

Девушка разжала пальцы, и скупщик рухнул на пол. Не делая попытки снова подняться, он торопливо заговорил.

Через некоторое время друзья покинули дом Гуртума и, оседлав лошадей, медленно двинулись в сторону постоялого двора. Все молчали, обдумывая услышанное от скупщика. Ситуация становилась все более сложной.

Граф Штефан Пржевецкий, богач, кутила, любитель хорошеньких женщин, поселился в Нижнем несколько лет назад, и тут же стал самым известным человеком в городе. Его дом, а скорее, замок, был самым роскошным, одежда - самой изысканной, а на балы, которые он давал раз в месяц, мечтали попасть все знатные господа Нижнего. Непонятно было, что такой светский лев делает в провинциальном городке, об этом ходили самые разнообразные слухи. Поговаривали даже, что свою родину - Лонию - граф покинул из-за некоторых разногласий с королем Лонийским, которому якобы приходился дальним родственником. Так или иначе, граф был еще и страстным коллекционером - он собирал драгоценности, но только те, с которыми была связана какая-нибудь интересная история. Богатое собрание драгоценностей тщательно охранялось - двор вокруг графского замка был просто нашпигован ловушками, по периметру прогуливалась стража, а комната, в которой хранилась коллекция, была защищена магическими заклинаниями.

– Камень надо выкрасть, - предложила Виктория.

– Не получится, - возразил Гольдштейн, - Охрана - это еще куда ни шло, а вот против магии не попрешь.

– Так может, обратиться в местные органы правопорядка? - сказал Макс и в ответ на изумленные взгляды друзей пояснил, - Ну, есть же у них какая-нибудь городская стража, судья, в конце концов? Заявим, что у нас похитили камень, укажем, у кого он находится, - пусть нам его вернут.

– Ты представляешь, какие у этого графа Пржевецкого связи в городе? - усмехнулся Гольдштейн, - Тебя никто и слушать не будет. Только лишний шум поднимем, а нам это не выгодно. Не забывай, что за камнем можем охотиться не только мы.

– Что же тогда делать? - Аня в отчаянии заломила руки, - Не уберегла я бабушкино наследство!

– Подожди, не плачь, - сказал Макс, - Уже поздно, сегодня в любом случае ничего уже предпринять не сможем. Вернемся на постоялый двор, а вечером подумаем.

Когда подъехали к постоялому двору, солнце уже садилось. Отведя лошадей в конюшню, пошли в трактир ужинать. За ужином долго обсуждали, как можно выручить сапфир, но, так ничего не придумав, решили отправиться спать, а утром поехать посмотреть на замок графа.