"Дракон, эрл и тролль" - читать интересную книгу автора (Диксон Гордон Руперт)

Эпилог

— Как видите, — сказал Каролинус, — магия — это и ремесло, и искусство.

Каролинус, Джим и Энджи сидели за столом в комнате, расположенной в верхней части башни Маленконтри. Джим и Энджи приехали в замок на лошадях, а Каролинус, верный себе, взялся невесть откуда.

— Я тоже пришел к этому заключению, — осторожно произнес Джим.

— Вот и прекрасно, мой мальчик! — воскликнул Каролинус, — Всегда помни об этом. Ремеслу можно обучиться. Любой прилежный ученик осилит его. Но, если не вложить в ремесло душу, так и останешься подмастерьем, в лучшем случае станешь магом низкого ранга. А вот искусству обучиться нельзя, зато им можно овладеть самостоятельно, досконально изучив свое ремесло. Два мага ранга А и выше, равные по учености и эрудиции, демонстрируют свое искусство по-разному, в зависимости от присущей каждому индивидуальности. Человек, овладевший любым искусством, как правило, совершенствует его, открывает новые горизонты. А из всех искусств важнейшим, несомненно, является магия. — Каролинус глотнул вина из стоящего перед ним кубка и испытующе посмотрел на слушателей: — Вам все понятно?

— Конечно, — поспешно отозвался Джим. — Стоит овладеть искусством, и тогда…

— Ради Бога, Джеймс, послушай лучше меня, — недовольно сказал маг.

— Извини, Каролинус, — покорился Джим.

Каролинус отпил из кубка.

— Но и искусный маг порой сталкивается с, казалось бы, непреодолимыми трудностями, когда не может найти в своем разуме приемлемого или вообще никакого решения возникшей перед ним многотрудной проблемы, — продолжил свое поучение Каролинус. — Бывают случаи, когда не помогает и Энциклопедия некромантии.

Джим с содроганием вспомнил пухлую книгу, содержащую огромное количество статей, охватывающих основные разделы магии. Каролинус тогда сжалился над ним и превратил книгу в маленькую пилюлю, которую Джим с удовольствием проглотил, не ведая о последствиях. А последствия не заставили себя ждать. Живот раздуло, словно пилюля, добравшись до чрева, обрела первоначальный вид.

— Не могу похвалить тебя за усердие Джеймс, — строго сказал Каролинус. — Ты опять отвлекся. А я перехожу к следующей мысли. Что остается магу, если он не нашел нужных сведений в Энциклопедии некромантии? Только одно: решать возникшую перед ним проблему своими силами, возможно, путем проб и ошибок. Ошибки не страшны. Придет время, и, когда покажется, что уже вконец изнемог от непомерных усилий, мага посетит озарение. А самостоятельная работа в сочетании с озарением есть творчество.

Каролинус замолчал. Джим решил было вставить словечко, чтобы выказать рвение, с которым он вникал в поучения Каролинуса, но счел за лучшее промолчать, следуя примеру Энджи, которая, казалось, вся обратилась в слух.

Каролинус перевел дыхание и с воодушевлением продолжил:

— Творчество порождает новую магию, доселе неизвестную. Но и это еще не все. Новая магия дает толчок творчеству других магов, которые, в свою очередь, могут сказать новое слово в магии. Новая магия всегда рождается в муках творчества.

— Мне все понятно, — решился сказать Джим. — Но…

— Что за привычка перебивать старших! — недовольно воскликнул Каролинус. — Слушай меня внимательно. Я как раз перехожу к событиям недавнего прошлого. На Рождестве у графа, Джеймс, ты столкнулся с целым рядом проблем. Не реши ты их, последствия могли оказаться плачевными. Честно говоря, окажись на твоем месте другой, не уверен, что он справился бы со всеми трудностями.

— Выходит, ты знал, что меня ожидает в замке? — угрюмо спросил Джим,

— Да, мой мальчик, я знал об этом. И о Мнрогаре, который на свой лад воевал с графом, и о братьях-близнецах, претендовавших на логово Мнрогара, и об Агате Фалон, не жалевшей сил, чтобы втереться в доверие к королю. Отдаю тебе должное, Джеймс, ты решил все проблемы разом, не отвлекаясь на частности. К примеру, чтобы спасти замок от разрушения, не стоило труда вдохнуть в близнецов силы, чтобы они победили Мнрогара. Но тогда пострадал бы Мнрогар, который уже две тысячи лет живет в подземелье замка. В то же время без твоей помощи братья-близнецы никогда бы не решились вызвать на бой Мнрогара, тем более во время спектакля, когда трибуна была полна вооруженных людей. Но тогда они прослыли бы трусами, а трусы не в чести и у сверхъестественных существ. Братьев-близнецов, не вызови они на бой Мнрогара, ждала бы горькая участь. Рано или поздно они пали бы от рук других троллей, и, уж не сомневайся, их сожрали бы с потрохами. И тогда в стане троллей начался бы разброд. А погубить репутацию Агаты Фалон было и того проще. Только какая от того польза? К счастью, Джеймс, ты не стал размениваться на мелочи.

— Мне это и в голову не приходило, — сказал Джим.

— И это делает тебе честь. Ты сделал все разом: наладил отношения графа с Мнрогаром, скрасил жизнь Мнрогару, умиротворил Агату Фалон, утихомирил троллей, потрафил драконам, а главное, не допустил кровопролития. Я не ошибся, сказав, что ты создал новую магию. Но не в этом суть, суть в том, что ты, не щадя сил, творил добро. Я предоставил тебе возможность действовать на свой страх и риск и не жалею об этом. — Каролинус немного помолчал и строго взглянул на Джима: — В целом, Джеймс, ты блестяще справился со всеми проблемами, но в деталях допустил непростительные промахи. Тебе еще многому нужно научиться.

— А каковы мои промахи? — спросил Джим.

Каролинус пустился в дальнейшие поучения.

— Гоб! — позвал Джим, склонившись над угасающим камином в буфетной замка.

В камине показался гоблин. Свесившись головой вниз, он смотрел на Джима.

— Я здесь, милорд, — радостно прощебетал гоблин.

— Нет-нет, — поспешно сказал Джим, — не вылезай.

— Хорошо, милорд. — И гоблин исчез в дымоходе.

— К сожалению, Гоб, я должен тебя огорчить. Не все в моей власти. Есть лица, к мнению которых я должен прислушиваться. Оказывается, я нарушил закон, регламентирующий отношения магов с представителями других царств. Короче говоря, я не имел права давать тебе новое имя.

— Не имел права? — раздался из камина сдавленный голосок.

— Вот именно, — угрюмо подтвердил Джим. — Теперь всем придется называть тебя просто Гобом, а не Гобом Первым де Маленконтри. Скажи об этом другим гоблинам, да не забудь про того, что живет в замке графа.

— Не Гобом… не Гобом Первым де Маленконтри?

— Боюсь, что так, — сказал Джим.

Из камина послышался горестный вздох.

— Не расстраивайся, Гоб, — поспешно произнес Джим. — Мы с Энджи изредка будем называть тебя Гобом Первым де Маленконтри. Это наше право. А вот для других ты, к сожалению, останешься просто Гобом.

Из камина снова донесся вздох.

— Если бы я мог что-то сделать, — продолжил Джим, — поверь мне, я бы не поленился. Но иногда хочешь не хочешь, а приходится следовать установленным правилам.

— Я… я понимаю, милорд.

— Вот и хорошо, — сказал Джим. — Мне жаль, что так вышло.

— Спасибо, милорд.

— Со временем положение может измениться. В будущем все возможно.

— Надеюсь, так и случится. Не думай об этом, милорд.

— Да нет же, Гоб, — сказал Джим. — Я не успокоюсь, пока не верну тебе твое новое имя.

— Милорд так добр.

— Спокойной ночи, Гоб Первый де Маленконтри.

— Спокойной ночи, милорд.

— Спи спокойно, — сказал Джим как можно сердечнее.

Из камина не донеслось ни звука.