"Ребенок-демон" - читать интересную книгу автора (Кунц Дин Рэй)

Глава 3

Царящая в доме атмосфера не совсем подходила для обеда. Дженни вошла в столовую последней. Она почувствовала какое-то напряжение в воздухе. Было ясно, что Ричард и Кора только что о чем-то спорили. Оба избегали смотреть друг другу в глаза. И оба почувствовали облегчение, когда Дженни присоединилась к ним. Ее присутствие позволит им держаться подальше от предмета спора.

Стол был накрыт на троих. Ричард и его мачеха сели на противоположных концах стола, а Дженни заняла место между ними.

– А что, близнецы не будут ужинать с нами? – поинтересовалась Дженни.

– Они всегда ужинают в пять тридцать. Пока им не исполнится восемь, они ложатся спать в восемь часов вечера. Хотя им разрешено ложиться на час позже, но только если они это заслужат. Не думаю, что детям можно давать некоторые привилегии, которых они не заработали.

Дверь между кухней и столовой широко распахнулась, и на пороге появилась невысокая, полноватая, но достаточно привлекательная женщина. Она с трудом протиснулась в комнату, неся в руках блюдо, наполненное картофельным пюре:

– Я готова, Ричи.

Ричард улыбнулся, явно радуясь вновь пришедшему человеку, поднялся с места и исчез за распахнутой дверью.

– Дженни, это Анна, жена Гарольда. Она замечательно готовит, хотя и любит командовать, – улыбаясь, представила женщину Кора.

– Здравствуйте. Как поживаете?

– Прекрасно. У меня всегда все хорошо. А здесь некоторых нельзя оставить надолго одних!

С кухни вернулся Ричард, в руках он нес поднос с четырьмя порционными чашами. В них были салат из капусты, моркови и лука; зеленые бобы, посыпанные миндальными орехами; кукуруза со сливками и горох с луком в сливочном соусе. Ричард поставил поднос на стол, слева от Анны, и снова пошел на кухню. Тем временем горничная быстро расставила тарелки и выставила блюда в центр стола.

– Выглядит аппетитно! – заметила Дженни.

– Вот увидите, что все намного вкуснее, чем выглядит, – ответила Анна.

Ричард принес блюдо с окороком и петрушкой.

– Это вот наша Анна, – посмеиваясь, проговорил Ричард. – Она такая скромная, что от нее едва можно дождаться хоть слова.

– Только никаких язвительных замечаний о еде, – строго проговорила Анна. – Или будешь ужинать в другом месте. Ты все принес?

– Да, Анна.

Она окинула взглядом стол:

– Ты забыл булочки.

Женщина поспешила на кухню, вернулась оттуда с булочками и поставила их как раз рядом с Дженни.

– Если я и не совсем правильно сервировала стол, то только потому, что это всегда делает Гарольд. Но никто не готовит лучше меня.

С этими словами Анна удалилась.

– Она великолепна, правда? – обратился Ричард к кузине.

– Готовит она прекрасно, – согласилась Дженни.

Хвастовство Анны не было результатом повышенного самомнения. Она умела хорошо готовить и знала об этом. Ее похвальба основывалась на профессиональной гордости и удовлетворении от хорошо выполняемой работы.

– Она не допускает меня на кухню, – проговорила Кора. – Но я выгляжу полной дурой, пытаясь помочь ей в чем-то.

– Надеюсь, с Гарольдом все в порядке? – поинтересовалась Дженни. Она вспомнила о том, как сегодня в полдень слуга вынес ей зонт прямо под проливным дождем. Мужчине в таком возрасте не следовало бы попадать под такой ужасный ливень.

– Нет-нет, с ним все в порядке.

Ричард бросил взгляд на мачеху, не переставая накладывать себе зеленые бобы в тарелку. Совершенно очевидно, что тетушка не желала больше ничего говорить. Кузен передал чашу с салатом Дженни и произнес:

– У Фрейи приступ. Гарольд наверху, сидит у ее кровати. Каждый раз, когда такое происходит, мы принимаем подобную меру предосторожности. Один или два раза в неделю каждый из нас проводит бессонную ночь.

Дженни промолчала. Теперь она поняла, по какому вопросу спорили мать и сын несколько минут назад. Ричард пытался убедить Кору позволить ему показать девочку психиатру. Кора, как и раньше, стояла на своем.

Первые пятнадцать минут ужина все молчали, изредка восхищаясь волшебным вкусом блюд. Легкий звон столового серебра, кусочки льда дребезжат в бокалах, слышно, как присутствующие пережевывают пищу. Тихая музыка. И больше ничего.

Первым нарушил молчание Ричард. Он обратился к Коре, как будто и не было двадцатиминутного перерыва в их споре. Молодой человек нахмурился, левая бровь подергивалась.

– В конце концов, позволь мне отвезти ее в город на несколько дней. Ее обследуют.

Кора медленно положила вилку на стол, напуганная тем, что на сцене вновь поднимут занавес, в то время как она подумала, что на ночь шторы опускаются.

– Я уже сказала – нет, Ричард.

– Но почему? Если у Фрейи какие-то физиологические отклонения, мы должны...

– Ничего подобного у нее нет.

– Откуда у тебя такая уверенность?

– Доктор Мальмонт заверил нас в этом.

– Он всего лишь врач. Кора глубоко вздохнула:

– Ричард, не выставляй меня злодейкой перед Дженни. Ты прекрасно знаешь, что месяц назад Фрейя провела целую неделю в больнице. Они проверяли воображение и фантазию ребенка по всем тестам. Она совершенно здорова. У нее и намека нет на какие-либо отклонения.

Несколько минут он выглядел успокоенным. Но затем произнес:

– Я все же хочу показать ее другому врачу.

– Ты имеешь в виду психиатра.

– Почему бы нет?

– Потому что я знаю, как сильно была напугана Фрейя в больнице. Девочка плакала, придя домой, и просила не отправлять ее назад. Я не желаю показывать ее врачам, пока она в таком состоянии. Я не хочу, чтобы девочка столкнулась с еще одной врачебной комиссией.

– Все дети боятся врачей, – настаивал на своем Ричард. – И это не значит, что им будут делать уколы. – Кузен повысил голос, и в нем теперь звучало меньше почтения, он почти звенел от злости.

Дженни продолжала есть, пытаясь держаться от спора в стороне. Ей не нравилось, как Ричард разговаривает с мачехой.

– Только любовь и понимание помогут Фрейе. Хорошая еда, хороший дом. То время, когда она жила со своей матерью, все еще беспокоит девочку. Тебе известно, как плохо ей было с Леной.

– Любовь? Вот что внушают тебе твои книги? Сможет ли любовь снять столетнее проклятие с семьи Браккер? А, Кора?

– Этого вполне достаточно.

– Я говорю о благе для Фрейи, – настаивал Ричард, он выронил ложку и отодвинул свою тарелку, не мигая уставился на блюда. На лицо упала темная прядь волос.

– Ты намекаешь, что я не пекусь о ее благе? Так?

Дженни никогда не видела Кору рассерженной. Похоже было, что, продлись перепалка еще чуть-чуть, женщина набросилась бы на сына с кулаками.

Ричард откинулся на спинку стула:

– Нет, Кора. Я отлично понимаю, что ты сильно переживаешь за Фрейю, не меньше меня. Но неужели ты не видишь... Неужели не понимаешь, что девочке необходима профессиональная помощь?

– Я только вижу, что мы поставили нашу гостью в затруднительную ситуацию. И что ее первый ужин у нас стал – ну, неловким.

– Ничего страшного, все нормально, – ответила Дженни, отрезая кусок окорока. Еда и в самом деле оказалась очень вкусной. Хотя аппетит девушки был немного подпорчен. Она хотела было извиниться и выйти из-за стола. Может быть, почитав хорошую книгу, ей удастся забыть обо всем. Кроме того, отказом от еды она обидит и Ричарда, и Кору, а дорогая Анна, которая так гордится своим кулинарным искусством, и вовсе придет в ярость.

Ричард убрал со стола, а Анна принесла кофе и десерт. В завершение обеда она приготовила специальный сюрприз: торт-мороженое из восьми различных слоев с четырьмя вкусовыми добавками. Должно быть, на приготовление этого шедевра у Анны ушло полдня. Эта женщина очень любит свою работу. Благодаря этой любви она сотворила блюдо с фантастическим вкусом. Несмотря на то что спор матери и сына, постоянное, тревожное ожидание, повисшее в доме, и притупили аппетит Дженни, девушка с удовольствием поглощала десерт.

– Ну и как? – поинтересовалась Анна, после того как десерт был съеден и все пили по дополнительной чашке кофе. Она сложила руки пред собой и улыбалась, совершенно уверенная в том, что ее похвалят.

– Это было превосходно, Анна, – похвалила Дженни. Ей не пришлось напрягаться, чтобы сказать правду женщине, которая желала услышать эту похвалу. – Думаю, что я теперь целую неделю не сдвинусь с этого стула!

Анне приятно было это слышать. Согласное бормотание Ричарда и Коры завершили ее триумф. Широко улыбаясь, напевая себе под нос какую-то едва знакомую мелодию, Анна направилась в кухню.

Дженни обменялась многозначительными взглядами с Ричардом и Корой. Анна замечательный повар и отличный человек!

– Что ты думаешь о фамильном особняке Браккеров? – спросил Ричард. Он смотрел на кузину поверх края чашки, маленькими глотками отпивая кофе.

Непонятно почему, но именно сейчас Дженни вспомнила, что Ричард открыл чемоданы, когда принес их в ее комнату. Она все еще не решила, шпионит он за ней или нет. Подобный жест означает всего лишь учтивость. Его прямой взгляд, казалось, буравит ее насквозь, выворачивает наизнанку ее мозг, выпытывает ее секреты. Это ей совсем не понравилось.

– Моя комната прекрасна. Мне бы очень хотелось познакомиться поближе с приусадебным парком и покататься верхом. Я не смогу полностью отблагодарить вас обоих. То, что мне нужно, – так это подготовиться к предстоящей осенью работе.

Она подумала, что кузен удивлен ее ответом, он как бы ожидал услышать другое. Возможно, он надеялся, что она станет жаловаться: дескать, ей не понравилось здесь и она хочет уехать.

Может быть, это снова всего лишь ее преувеличенная подозрительность. Почему он хочет выжить ее из дома? Он вроде бы всегда хорошо относился к ней. Неожиданно она припомнила, что Ричард приехал на вокзал с получасовым опозданием. Прежде чем она решилась спросить об этом, их беседу прервал мягкий, но пронзительный звук дверного звонка.

– Это доктор Мальмонт, – произнес Ричард. Он положил салфетку на стол и поднялся со стула. – Я проведу его сюда. Возможно, он не откажется от чашки кофе в такую непогоду.

Когда Ричард вышел из комнаты, Кора улыбнулась и заговорщически прошептала:

– Прости Ричарда за его вспыльчивый характер. Он очень переживает за Фрейю, впрочем, как и все мы. Но уже не осталось медицинских тестов, которые бы девочка не прошла. Я не хочу отправлять малышку в больницу – тем более в психиатрическую клинику. Я попытаюсь испробовать собственное средство. Любовь вылечит девочку. Если у меня не получится, я, в конце концов, позволю Ричарду отвезти ее к психиатру. Но прежде чем я...

Разговор пришлось прервать, появился доктор Мальмонт. Он вытирал капли дождя с крупного, цветущего лица. Следом за ним вошел Ричард.

– Доктор почти весь промок, – смеясь, проговорил он.

– Я намереваюсь сразу пойти домой, после того как осмотрю Фрейю. А там я собираюсь начать строительство ковчега!

Мальмонт был приятным на вид человеком. У него был тяжелый подбородок, пухлые руки и большой живот. Ему было не больше сорока пяти, и седина едва коснулась висков.

Несмотря на то что доктор был весьма упитанным мужчиной, одежда большого размера прекрасно сидела на его фигуре.

– Если вам нужен только ковчег, то у вас впереди еще тридцать девять дней на то, чтобы построить его. Безусловно, у вас есть время на чашечку кофе, – проговорила Кора.

– Позвольте я вначале осмотрю девочку. После мы поболтаем. Вы даете ей витамины?

– Да. Она выпила одну таблетку перед едой. Впрочем, как всегда.

– Я недолго. Нет, Ричард, сопровождать меня не надо. Только приготовь кофе. И если у Анны остался кусочек десерта, я бы с удовольствием съел его, что бы это ни было!

С этими словами доктор вышел из столовой. Он двигался со спокойной грацией, что было совершенно неожиданно для такого крупного человека.

Минут через десять он вернулся, сел за стол напротив Дженни, где уже стояла тарелка, предназначенная для него.

– Это ваша племянница? Должно быть, так, – сказал он, не дожидаясь ответа. – Она такая же красавица, как и ее тетя. Вероятно, все Брайтоны – красавцы.

– Спасибо, – поблагодарила за комплимент Дженни.

Вошла Анна и принесла кусочек десерта и кофе. Все внимание доктора было полностью поглощено едой, и, пока он не съел все, о красоте Дженни было напрочь забыто.

– Как она? – поинтересовался Ричард, когда Мальмонт закончил обедать.

Доктор приложил салфетку к губам, сладкий десерт он запил черным кофе.

– Так же как и раньше. Я не смог разбудить ее. Дыхание ровное, все жизненно важные системы в порядке. Я больше чем уверен, что это никак не связано с недостатком витаминов. Две совершенно отдельные проблемы.

– Вы думаете, что ее следует отправить в больницу? – спросила Кора.

– Бог мой! Нет! – воскликнул Мальмонт. – Кора, ребенок слишком слаб. Она не такой крепкий орешек, как ее брат. В больнице и раньше-то ничего не могли найти. Они и сейчас ничего не обнаружат. До тех пор пока ее состояние стабильно, приступы повторяются раз или два в неделю, думаю, что мы должны быть удовлетворены тем, что диагноз правильный: девочка физически здорова.

– А что с психикой? – спросил Ричард.

– Я склоняюсь к тому – хотя я знаю, что вас это расстроит, Кора, – чтобы рекомендовать вам обратиться к психиатру.

– Вот видишь! – воскликнул Ричард.

– Подожди! Подожди! – обратился Мальмонт к Ричарду. – Я хотел сказать, что пока подожду еще. В раннем детстве ее психике был нанесен ущерб. Ее мать с безразличием относилась к дочери, они постоянно переезжали из отеля в отель, у нее были разные няни и временные гувернантки. Большую часть жизни она провела в разных странах, где люди обращались к ней на разных языках. Одного этого достаточно, чтобы вывести ребенка из равновесия. Думаю, нам следует дать ей немного времени освоиться в стабильных условиях. Посмотрим, нужен или нет девочке профессиональный анализ.

Кора получила то, что хотела. Вид у нее был ликующий.

Ричард явно надулся.

– Полагаю, я не влез в семейный спор, – проговорил Мальмонт.

– Именно это вы и сделали, – ответил Ричард. – Хорошо еще, что вы не поддерживаете сумасшедшую идею о семейном проклятии, тянущемся с 1860 года! Фрейя нуждается в любви и покое, то есть в противоположности того, что делала для девочки ее мать. Но это не значит, что следует заниматься изгнанием злого демона, овладевшего девочкой.

– Что ты хочешь сказать? – спросила Кора. – В ней, видимо, присутствуют оба заболевания: и психическое, и демоническое. Если любовью можно это вылечить, то что же в этом плохого?

– Это значит очень много! – воскликнул Ричард. Он ударил кулаком по столу так, что зазвенели тарелки. – Мы нанесем девочке непоправимый вред, если будем подпитывать ее суеверными пустяками. Проклятия семьи Браккер не существует!

Почти сразу после этой реплики разговор прервал долгий, протяжный и Мрачный вой крупного волка...