"История Алан на западе" - читать интересную книгу автора (Бахрах Бернард С)

Глава IV ВЛИЯНИЕ АЛАН НА ЗАПАДЕ

Во время кочевой жизни в степях Центральной Азии и Южной России аланы избирали своими вождями наиболее опытных в бою воинов. Но после их расселения на территории Римской империи в качестве союзников Рима аланы несколько изменили свой образ жизни. К примеру, аланы Галлии не стали laeti (летами[1]), которые жили полуавтономными общи нами и сами обеспечивали себя едой и всем необходимым. Если бы аланы стали laeti, им пришлось бы заниматься земледелием и вести домашнее хозяйство. То есть они утратили бы свое военнополитическое значение для Рима, Так случилось с сарматами, поселившимися на землях империи в качестве laeti. Они потеряли свою боеспособность так же, как и аланы, поселившиеся в Италии в качестве laeti.

Однако римские власти, заинтересованные в сохранении военного могущества алан, расселяли их на основе системы госпиталитета.

Согласно этой системе, между римскими землевладельцами и пришельцами заключалось соглашение о разделе земли, о проживании на ней экономически зависимых колонов и рабов, а также о доходах.

Таким образом, аланы получали возможность интегрироваться в структуру римского общества на самых высших уровнях. Как отмечалось ранее, римские землевладельцы отказались делить землю в соответствии с заключенными соглашениями. В результате враждебные галло-римляне были изгнаны своими предполагаемыми партнерами.

Поэтому в регионах, где аланские поселения, по-видимому, были наиболее влиятельными, пришельцы ни с кем не делились доходами.

Они завладели всем и стали земельной аристократией.

Во второй половине V века аланские воины, получавшие выгоду от поселения в империи, занимали положение, подходящее для интеграции в класс potentiones (власть имущих), людей, пользовавшихся властью и заправлявших местными делами. И, кроме того, часто демонстрировавшаяся аланами склонность к ассимиляции даже способствовала их интеграции. В начале VI века в городе Ле-Манш был епископ по имени Allanus, а уже поколение спустя в семье, имевшей связи с кельтской знатью, появился первый граф из большого числа бретонских графов по имени Alan.

Предыдущие обсуждения, касающиеся Аспидия, senior loci (правителя области) в Орансе, Еутариха, зятя Теодориха Остготского и нескольких Гоаров, служителей церкви, которые занимали высокое положение и при вестготском короле, и в период правления династии Меровингов, показывает, что мужчины аланского происхождения и те, чьи имена говорили об аланском влиянии, достигли в раннем средневековье выдающегося положения в Западной Европе.

Несмотря на то, что из-за недостаточности документов нельзя установить степень аланского влияния на уровне высшего общества, нам, тем не менее, известен очень богатый землевладелец по имени Alanus из района Ле-Манш. Он стал широко известен в начале IV века, когда отдал все свое состояние Ле-Маншской церкви после гибели сына, убитого при налете. В южной части восточного района аланского поселения близ города Шо (Нонн) можно встретить упоминание о некоем Аспере, выдающемся землевладельце. В Курси, в Нормандии, семья, процветавшая в период раннего средневековья и ведущая свое происхождение с довикинговского периода, имела прозвище Alaniers.

Высшие круги средневекового общества рассматривали конную охоту с преследованием зверя как главный вид спорта. Охота такого рода была частью жизни алан во времена их кочевья, и, возможно, став землевладельцами в период раннего средневековья в Европе, они продолжали охотиться на оленей и волков скорее ради удовольствия, чем для добычи пищи, как это было раньше. Для преследования зверя держали больших, крепких и быстрых псов. Самой прославленной их этих средневековых охотничьих собак был ныне исчезнувший Алан (средневеков, лат. Alanus), который, согласно современным авторитетным источникам по истории и происхождению собачьих пород, «происходил родом с Кавказа, откуда сопровождал свирепых, светловолосых и воинственных алан».

Подобно аланской лошади в годы античности, в средние века огромной популярностью пользовалась аланская собака. Позднее ей был присужден статус геральдического знака, поэтому на гербе города Алано в Испании по сей день изображены две аланские собаки.

В средневековых источниках имеются упоминания о псарях для аланских собак. Считалось, что лучшими псарями были испанцы, другие восхваляли псарей Милана в Италии. Вспомним, что Милан располагался в центре ряда аланских поселений, которые датируются V веком, По некоторым критериям историю алан на Западе можно рассматривать как удачную, в то время как по другим стандартам ее можно считать бедой алан. Согласно предположению об удачно сложившейся истории, аланы в Галлии и Италии первыми ассимилировались и интегрировали в раннес-редневековую культуру. Они оставили прочный след в военной тактике и стали составной частью аристократии. Они оказали влияние на искусство, на церковь, на литературу. Но, с другой стороны, аланы не основали постоянного государства, а те, что попали в Африку и Константинополь, исчезли без следа. Во всех областях, за исключением, быть может, области науки, аланы на Западе исчезли так же, как canus Alani, их прославленная охотничья собака периода средневековья. Склонность алан к ассимиляции, часто помогавшая им выживать и процветать, сыграла свою коварную роль в их окончательном исчезновении. Однако даже и сегодня в современной Франции можно встретить не совсем ясный эпитет, который напоминает нам о роли алан в конфликтах раннего средневековья. Поговорка не совсем лестная, однако она ясно свидетельствует о предрассудке против алан, сохранившемся до наших дней в нынешней Нормандии:

«Cet homme est violent et allain» — «Этот человек неукротим и аланоподобен»…