"Бойтесь ложных даров!" - читать интересную книгу автора (Вейдер Дмитрий Валентинович)

Глава вторая

"Энигма" с рваным двухсотметровым шрамом по левому борту вывалилась из гиперпространства в сопровождении эскортного миноносца "Разящий".

В огромную пробоину возле одного из грузовых отсеков давлением воздуха выбрасывало оборудование, секции переборок. Искрящие кабели хлестали немногих уцелевших в рабочих скафандрах. Разгерметизтированными оказались несколько отсеков, прежде чем техбатовцы и ремонтные роботы установили силовой щит, а затем затянули отверстие вспененным металлопластом. В то время, когда "Энигма" лихорадочно пыталась исправить последствия столкновения с гиперминой, темнота межзвездного пространства озарилась огоньками корректирующих ионных двигателей.

Три канонерские лодки, устаревшей модели эсминец и более сотни мелких кораблей поджидали свою добычу.

Тяжелые пушки канонерок изрыгнули несколько десятков снарядов. Небольшие корабли с малоподвижными орудиями не принесли бы вреда крейсеру, скорее всего, погибли бы сами, но в данном случае с небольшого расстояния большая часть девятидюймовых снарядов попала в цель. Подбитый транспортник получил еще дюжину пробоин. К тому же одна из болванок разметала только что с таким трудом наложенную заплату.

"Разящий" с небольшой задержкой разрядил торпедные аппараты в направлении противника, однако на небольшом расстоянии они не успели набрать скорости, и пираты, за исключением одного челнока, осветившего на миг холодное пространство взрывом двигателей, сменили вектор сближения.

Второй залп пришелся на машинное отделение и лишенная тяги основных двигателей "Энигма", медленно описывая циркуляцию, развернулась бортом к противнику.

После пятого залпа канонерки перенесли огонь на миноносец, стараясь отогнать его подальше от поврежденного корабля.

– По местам стоять! - зычно проревел в коммуникатор легат, своей когтистой лапой выталкивая народ из каюты.

Дитер не нашел ничего лучшего, чем проследовать за ним в качестве безмолвной тени. Только что выбравшийся из-под груды хлама с окровавленным лицом Виктор и Искандер кинулись, очевидно, один к своей скорострелке, другой к ангару с истребителями.

Довольно обидно взирать на бой со стороны. Не в традициях Изрода отсиживаться за спинами соплеменников. Но для Дитера, пилота наземного танка, не оставалось ничего иного, как скромно притулиться у маленького экрана в углу контрольной рубки.

– Какого черта ты здесь шляешься, собачье отродье! - глаза капитана четвертого ранга Яффира пожелтели от злости, а усы и кисточки на ушах гневно топорщились, - без твоей братии проблем не оберешься.

– С вашего позволения, капитан, это пираты…

– Я знаю, что это не перепелки, чтоб тебя… - старый морской кот завернул пару кудрявых выражений на древнесиамском, почти не уступающем русскому в изысканности.

– Это пираты клана "Бешеных псов"… эмблема на флагманском миноносце… окровавленная песья (Дитер поморщился) голова… Они не раз нападали на коронные земли Изрода…

– Что мне с этого, знать, кто мне в заднице еще одну вентиляцию сделает?

– В их традициях не превращать корабль в дырявую консервную банку, а как можно скорее идти на абордаж, чтобы захватить груз и транспорт неповрежденным.

– А малый дело говорит… Верно! - старпом и подошедший на выручку своему подопечному легат согласно закивали головами, - гиперпивод и маршевый фотонный у нас полетели, никуда не денемся… как рыбка в садке.

– Эти ребята никогда не увлекались погромами и фейерверкам - предпочитали добро не портить, а загнать побыстрее торгашам… над каждой гайкой трясутся.

В следующий момент легат с не свойственной для своей комплекции быстротой развернулся к панели интеркома.

– Говорит Урман… всем линейным частям с полным вооружением рассредоточиться вдоль причальных камер. Вспомогательным и инженерным соединениям, не занятым на ремонтных работах, разобрать оружие.

– Извините, капитан, вы не моги бы отключить искусственную гравитацию у шлюзов - пираты преимущественно используют огнестрельное оружие, - изрод, польщенный вниманием начальства, продолжал гнуть свою линию, - а из того груза, что мы тащим на Суфию, можно быстро запустить и использовать легких шагающих роботов.

Искандер… пилот аэрокосмическоо истребителя "Дельта-34"… Ciam… 24 ноября 20.40 по интертайму… Военный транспорт, naves onerariae "Энигма"

Большой ангар располагался всего лишь на уровень выше пробоины, проделанной гиперминой. Он был почти полностью завален обломками, крепежными фермами. Часть истребителей была погребена под всевозможным хламом (все ангары до отказа были набиты грузами). У нескольких казавшихся неповрежденными машин, оглашая воцарившийся хаос смачными проклятиями и гудением сервомоторов, возились техники и ремонтные роботы.

– Какие истребители уцелели? - Искандер остановил заляпанного смазкой рембатовца.

– Какого…ты что, пилот? Да, пилот, вижу…крайние машины разнесло вдребадан… эти, видно, не пострадали, сложно понять…сразу…нет боезапаса и двигатели разряжены.

Подойдя к стартовому шлюзу, Искандер с горечью посмотрел на разбитые остовы "тридцатьчетверок", легких маневренных истребителей, предназначенных скорее для ведения боевых действий в атмосфере, чем в глубоком космосе, поражавших даже бывалого пилота изящностью обводов и плавностью линий.

В полусотне метров, сорвавшись с крепежных рей, лежала массивная туша "PanzirDragon-4", бронированного стопятидесятитонного штурмовика, внешне выглядевшего неповрежденным.

– Послушай, эй…как тебя… эта зверюга летать может? - Искандер вернулся к давешнему теху.

– Аргон, 5 рота рембата сил АКИ…Да, топливом и зарядами - под завязку… только…

– Только, что?

– Вон там командир, - техник показал на ряд покрытых белой простыней тел, - как раз шел проверять… без скафандра, как и ты… когда нас долбануло…полсотни ребят по стенке размазало.

– А завести можно?

– Можно… ты что совсем после вчерашнего кутежа сбрендил? Без скафандра, на незнакомой модели под обстрелом вылетать?

– Налетал с десяток часов…хрен с ним, со скафандром…ты скажи, запустишь?

– Давай, давай, впервые такого психа вижу!

Искандер с истинно кошачьей грацией запрыгнул в высокую кабинку, оглядел ряд приборов: что-то и вправду было знакомым, о некоторых же можно было только догадываться.

– Контрольная палуба, - сиам рассмотрел идентификационный номер на передней консоли, - это ПД-417, дайте разрешение на вылет.

– Вы что там охренели в ангаре? - из динамика донесся рокочущий бас капитана Коттарда, давешнего любителя изящной русской словесности. - Нас сейчас на аккорд, за жопу возьмут!

К тому времени, когда установилось видеоизображение, лексика капитана полностью приобрела иносказательный характер.

– Надо отвлечь часть десантных модулей от прямой атаки и, по возможности, отогнать канонерки.

– Ладно, черт с тобой, тут твой приятель еще дел натворить хочет, хуже уже не будет… еще два штурмовика готовы к старту, наведи их на цель… отбой, без победы не возвращайся, понял, да?

– Задание принято, есть, взять двух пташек под крыло, - Искандер уже помахал технику рукой, - готовьте шлюз!

Осторожно коснувшись руками консоли, пилот пустил гравиторы - громада "Дракона" в ставшей зловещей тишине, немного наклонившись на нос, поднялась с пола. Техники молча взглядами провожали пилота-самоубийцу.

Кресло с тихим шелестом выпустило фиксирующие ремни, подстраиваясь под анатомические особенности пилота. Лицо закрыл щиток навигационного дисплея.

Миновав внешние створки шлюза, Искандер, нисколько не заботясь уже о вешнем облике транспорта, включил плазменные двигатели на полную мощность, стремясь поскорее выбраться из сектора обстрела.

Чудовищное ускорение, преодолев защитные поля компенсаторов, вдавило пилота в кресло, и он уже не мог видеть, как вслед за ним от изуродованного корпуса отстегнулись еще две искорки.

В тысяче километров от "Энигмы", когда звон в ушах немного прекратился, а разноцветные, круги перед глазами стали бледнеть, в узкое пространство кабины ворвался громкий голос.

– Ведущий…ведущий, как тебя там…ну и дал жару, едва успевали!

– Ведомые, это ведущий… назовитесь!

– Риккерт, ПД-415, позывной "Дрын"

– Николай, ПД-406, позывной "Бублик", как вас звать-величать? Тут нас недавно спихнули в помощь!

– Искандер, ПД-417, позывной…а черт его знает!?

– Постой, это же машина Рихтера! Что с ним?

– Погиб при подрыве!

– Вот… падлы! Он все хотел умереть в кабине, поливая огнем врага, не как простой сухопутный, а тут…ладно, посчитаемся. - "Бублик" неожиданно быстро сменил тему. - Искандер, ты подо что работаешь?

– Как это, подо что?

– Ну что врубаешь, когда идешь на дело, для кайфа, какой музон? Я Вагнера "Полет валькирии" ставлю, из классики, "Дрын", вот, тоже что потяжелее, из Доисходного предпочитает.

– Черт, ну что за привычки у этих тормозных штурмовиков. На истребителе думать не успеваешь… все в скорости и на инстинктах… а тут…кайф им подавай, - подумал Искандер, но в слух, припоминая бесчисленные комментарии Дитера, известного специалиста по земной культуре, решил щегольнуть. - Да под Rammstein, братцы, торчу!

– Ну, ты даешь, "ариец" нашелся, это же музон "наземных", под него по кочкам на танке или БТР трястись можно, да деревни зачищать, - проворчал "Дрын", - давай частоту интеркома, я тебе "Ночное желанье" солью, классика… Доисходное…начни с "Лунного танца", потом утяжеляйся.

– Валяй.

– Отставить треп, - сквозь разряды статических помех, через наушники донесся голос Коттарда - Ваша цель, десантные модули, вектор 4-5-9, удаление тридцать кабельтовых… идите на перехват и молите бога, чтобы у них не было истребителей.

Искандер заложил лихой вираж в стиле "тридцатьчетверки", отчего гироскопы и автоматика штурмовика натужено взвыла, и под усиливающиеся аккорды древних земных исполнителей устремился к неровной линии светлых точек, обозначивших десантные катера и шаттлы противника на обзорном экране.

– Ведомые, "Бублик" и…э-э-э, "Дрын", дистанция четверть кабельтова, построение "клин", в трех кабельтовых от цели расходимся.

– Поняли, "Ариец", боевой разворот. Ход до максимума.

Пираты и в самом деле рассчитывали на неожиданность своего нападения. Десантные модули не прикрывали легкие истребители, мало того, заградительный огонь скорострельных орудий запоздал. Орудийные турели рявкнули и впустую сотрясли пространство, поскольку штурмовики уже прошли силовой барьер и замелькали среди катеров.

Искандер про себя с удовольствием представил, как пираты бросились к маломощным излучателям ближнего радиуса действия, не способных нанести существенного ущерба бронированным монстрам.

Десантная эскадра представляла из себя сборище кораблей устаревших конструкций, общим в которых была только эмблема - окровавленная песья голова.

Первая цель. Двухсотметровый плоский блин, наверное, доставшийся в наследство пиратам от одной из негуманойдных рас.

– Прикройте меня, отвлеките зенитки.

Искандер резко замедлил ход для атаки, двигатели "Дракона" утробно заурчали, переходя в новый режим. Один раз корабль тряхнуло, очевидно, от попавшего в корпус энерголуча.

Искандер расстреливал обшивку диска из четырех фиксированных скорострельных 76-мм орудий, подойдя на несколько сотен метров он отстрелил магнитные миниторпеды и, разворачиваясь, с удовлетворением заметил, как диск - цель разорвало на две половинки с рваным краями.

Следующая цель. Полукилометровый бронекатер с более привычными взгляду гуманойда обводами. Мощный заградительный огонь. Башенные установки этого более нового корабля могли вести огонь и на близкой дистанции.

"Дракон" сильно тряхнуло и завертело от попавшего 80-мм снаряда.

– Ведущий, тебе чуть полкрыла не отстрелило! Выйди из зоны обстрела, мы добьем гадину.

Искандер страшным усилием вернул корабль на прежний курс и враз выстрелил из всех орудий: 76-мм пушек, трех тяжелых лазеров и протонного излучателя, присовокупив с близкого расстояния залп неуправляемых ракет.

Бронекатер потерял одну из орудийных башен, но, в целом, остался неповрежденным.

– Чтоб меня, - выругался "Бублик", выстрелив вслед за Искандером, - не думал, что пираты ставят на такой кораблик силовую защиту.

– Да это и не пираты, смотри, нет эмблемы и раскраска совсем другая.

– Внимание, "Драконы", в вашем секторе появились истребители противника, уходите оттуда… постарайтесь пробиться к миноносцу. - Голос Коттарда был поистине замогильным.

Первый стремительный кораблик появился неожиданно, это была довольно распространенная модель "ЕТ-17", слабовооруженная, но на порядок превосходившая по маневренности тяжелый штурмовик.

Оказавшись от новой цели всего в трех сотнях метров, Искандер повторил залп из всех орудий и, не успевая отвернуть, пронесся сквозь облако обломков от истребителя.

– "Ариец", ты не поджарился? - Вежливо осведомился "Дрын", прорываясь сквозь раскаты тяжелой музыки.

– Есть маленько… уходим к "Разящему"… тут жарковато.

Эскортный миноносец с трудом отбивался от двух канонерок и эсминца противника. Половина орудий и торпедных аппаратов уже не действовала, корабль все дальше и дальше удалялся от транспортника.

Клину "Драконов" потребовалась четверть часа, чтобы развернуться, обойти стороной сектор боевых действий и напасть сзади на тяжелые корабли противника.

– Три штурмовика против эсминца и двух канлодок, ты совсем спятил, "Ариец"!

Искандер чувствовал, как постепенно возвращается то состояние умиротворения и спокойствия, "ледяной воли", в котором пилот обязан был находиться во время боя. Чуть было не расшибившись в лепешку о борт бронекатера, уроженец Сиама, планеты с одной из самых длительных в этой части Галактики военных историй, быстро приходил в себя. Вокруг вновь была кабина привычной "тридцатьчетвертки", корабль не разворачивался боком при малейшем ускорении. Не ощущалось скованности, присущей пилотам истребителей, пересевшим на более тяжелые машины.

Решения принимались автоматически. В памяти, без всякой подсказки боевых информаторов всплывали чертежи кораблей, на которых отсвечивались их слабые места.

– Ведомые, первая цель - миноносец, идем с кормы снизу. Залп из всех орудий по носовым торпедным аппаратам под углом в 7 градусов. С одного захода. Дальше опомнятся зенитки.

– Ведущий… ты это… - "Бублик" осекся, удивившись холодным интонациям в голосе Искандера.

– Принято, есть заход с кормы. Смыкаем ряды.

Штурмовики, не открывая огня, несколько километров пронеслись под "брюхом" эсминца, мигающем огоньками корректирующих работу орудий серводвигателей.

– Рактоторпеды с дистантным зарядом. Таймер - полторы секунды.

Штурмовики выстрелили из орудий и НУРСОВ по носовой бронированной пластине и выпустили заряды.

Сторонний наблюдатель на замедленной съемке мог бы видеть, как первые залпы немного сместили тысячетонную броневую пластину, прикрывавшую отсек торпедных аппаратов. В образовавшуюся щель между слоями брони не больше полуметра попало сразу несколько ракетоторпед. Секундой позже, когда штурмовики уже отошли на полкилометра, они взорвались. А еще через пару мгновений огромный нос миноносца окутали взрывы детонировавших в аппаратах больших торпед.

Эсминец резко потерял ход и под воздействием хаотически направленных взрывов закружился. Конечно, для большого боевого корабля, доверху напичканного самовосстанавливающимся и резервными системами, такое ранение не было смертельным. Однако оно надолго вывело его из строя. Замигали вспышки корректирующих ионных двигателей. Экипаж пытался убрать корабль с линии огня. В это время в потерявший управление корабль попало несколько торпед "Разящего", увеличив разрушения.

– Следующая цель - канонерки! Борта нам не пробить, внутри ничего не сдетонирует. Бьем по орудиям.

Экипажи канонерских лодок, потрясенные выходом из строя флагмана, даже не успели поставить заградительный огонь или выпустить истребители, когда половина фиксированных тяжелых орудий была повреждена.

– Соединение "Драконов", говорит капитан третьего ранга Сбитнев, командир "Разящего"… откуда вы свалились?

– Ведущий ПД-417, двадцать минут назад стартовали с "Энигмы".

– Здорово, нас первыми залпами так накрыло, своих выпустить не успели. Ничего себе вы их ухайдакали!

– Докладываю, эсминец противника надолго вышел из строя, канонерские лодки лишились большей части орудий. Можете добивать. Наш боезапас закончился… идем на транспорт.

– Без чинов, Ведущий, спасибо… добить не успеем, сами едва живы, подойдем к транспорту через полчаса.

"Разящий" отправил вслед удаляющимся судам противника несколько серий торпед из уцелевших аппаратов, но на большом расстоянии уже не возможно было оценить результатов.

Вскоре в наушниках раздался пронзительный визг - сильный всплеск электромагнитного поля показал, что враги предпочли уйти в гиперпространство.

Тем временем в пятистах кабельтовых одна из канонерок и три десятка шаттлов пристыковались к правому бору "Энигмы". За ними маячили новые шеренги, ждущие своей очереди.

Виктор… декурион 7-го Экспедиционного легиона, по совместительству оператор-наводчик 2-го разряда… 25 ноября 19.20 по интертайму… Военный транспорт, naves onerariae "Энигма".

Добравшись на чудом уцелевшем в суматохе электрокаре до своего отсека, Виктор просунул свое изрезанное, сочащееся кровью лицо в раструб медблока. Корабельная информационная система передавала сообщения о предстоящей абордажной битве.

Пока автохирург штопал раны и обрабатывал их бактерицидным раствором, Виктор дал приказание "оруженосцу", похожему на небольшой скелет, роботу подготовить боевой костюм.

–Хозяин, какой тип оружие предпочтете, - пропищал Кощей. - Я могу вызвать медробота, чтобы осмотреть вас.

– Заглохни, жестянка, не до ванны с восстанавливающим раствором, - Виктор вынул из раструба голову, украшенную повязками и синтетическими пластырями. Давай скорострельный ТК-3,62-мм и семь магазинов по 250 патронов. Подствольник-ракетомет. Так… лазерный пистолет… две батареи.

Подойдя к информационной консоли, Виктор посмотрел на блок управления огнем - о возвращении к ставшему привычным скорострельному орудию не могло быть и речи. Башню начисто срезало прямым попаданием девятидюймового снаряда канонерки.

Не натягивая шлем, он выскочил в коридор, где чуть не столкнулся с катафрактом, с головы до ног закованым в металлопласт, без особых усилий тащившим на плече многоствольный пулемет.

– Виктор, тебя что, кошки драли? - Это был давешний собутыльник Пирогов.

– Послушай…так… Иван. Не до рассказов… скажи, куда идем?

– Вопрос философский, конечно, но для тебя отвечу: перекроем этот проход к контрольной рубке. И будем ждать… особых распоряжений.

– Перекроем? Кто еще идет?

– Пока только я, а там посмотрим.

Пока они добирались до третьей палубы, к ним присоединились взвод техников, еще трое легионеров и один тяжеловооруженный пехотинец, поприветствовавший Ивана каким-то странным жестом: согнув бронированный кулак правой руки, он постучал им по грудной пластине и резко выбросил руку вверх.

Для того чтобы полностью перекрыть широкий проход сил было явно маловато. Виктор, используя большую физическую силу катафрактов, принялся снимать контейнеры с грузами с креплений и выстраивать баррикаду поперек прохода. Еще один техник подкатил электрокар. Несколько человек перевернуло его на бок, и с обоих краев поставили тяжелые многоствольные пулеметы.

Виктор лихорадочно соображал, что еще можно было бы сделать, когда многослойная дверь впереди ощутимо покачнулась, и один из опорных блоков отскочил в сторону…

Пираты, видимо, рассчитывали на легкую добычу. Остановило их отсутствие гравитации на вешних палубах, что затрудняло стрельбу и позволило оборонявшим их техникам отойти внутрь корабля. Вопя и размахивая всевозможным оружием, толпа пиратов, раздосадованная непредвиденным препятствием, бросилась в погоню. Но на пути им встретились закованные в сталь линейные части. Транспорт перевозил целую когорту (100.000 бойцов). Легионеры быстро проредили ряды пиратов и, отразив их повторные сумбурные натиски, перешли в контрнаступление, стремясь захватить пристыковавшиеся корабли. Однако не на всех направлениях битва была удачной. Пиратские вожди направили удар основных сил против командных центров транспорта.

… Залпы в упор оставили лежать мертвыми и умирающими на полу прохода до полусотни пиратов. Другие, более осторожные, прячась за обломками взорванных контейнеров, вступили в огневую дуэль с обороняющимися.

Виктор расстрелял половину боезапаса, прикрываясь изрешеченным корпусом электрокара. Пару раз пули чиркали рикошетом по боевому костюму, но пока, как говорится, Бог миловал.

Незащищенным броней техникам приходилось хуже: двое замертво упали под пулями, остальные получили ранения большей или меньшей тяжести. Более или менее вольготно чувствовали себя атлеты, защищенные почти сотней килограммов стали, пару раз переходившие в рукопашную, когда пираты подбирались слишком близко. Противнику с раздробленными головами и позвоночником, вырванными с корнем руками и ногами было трудно позавидовать.

Подхватив скорострельный ТК из рук умиравшего теха, Виктор вел стрельбу из двух стволов, вынуждая наступающих прятаться за обломками. Неожиданно что-то резко ударило в грудь и в бок - Виктора отбросило на пару метров от укрытия.

Часть пиратов воспользовалась боковым коридором, чтобы зайти во фланг обороняющимся. Новая их волна, ощутив ослабление огня защитников, перебежками бросилась к импровизированной баррикаде.

Виктор очнулся после секундной потери сознания от неприятного чувства теплой липкой крови внутри костюма. Боли не было, сработала автоматика костюма, впрыснувшая противошоковые препараты. По всей видимости, крупнокалиберные пули, не пробив броню, за счет кинетического удара сломали ребра.

Виктор с трудом мог пошевелиться, когда первый пират, огромное ящерообразное, перемахнул преграду и был поражен на миг возобновленным огнем. Второй пират был осмотрительнее, бросив дымовую гранату, он пристроился у электрокара, также используя его как прикрытие. Это был человек. Радостная улыбка озарила его лицо, когда он увидел Виктора, наполовину придавленного транспортной платформой. Он не будет церемониться. Уже готов к работе большой кривой нож с зазубренными под разными углами краями.

– Вот пожалуй и все! - Виктор произнес банальную фразу, осознавая, как само время замедляется в преддверии Неотвратимого, пусть и наступающего для одного человека.

Чередой ярких картин мелькнули отдельные моменты в жизни. Семья. Мать, отец, двое младших братьев, погибших во время одного из вторжений кащер в их окраинный мир Новый Ростов. Детство, не успев раскрасить душу в свои яркие краски, закончилось. Ему было тогда восемь лет. Он еще не видел реальной смерти, находясь в гостях у дальних родственников за несколько световых лет. Поступление в "легионную школу" (как сирота он имел преимущества)… Долгие годы учебы, беспощадные тренировки… Учителя и наставники… Не решенные проблемы: что такое есть человек? Какого место его в этом мире? В чем моя судьба и предназначение?… Выпускной вечер. Зеленые глаза дочки префекта училища. Увидит ли он их еще…ТАМ. Смерть - то после чего уже все не интересно…Первое назначение… "Энигма"…приятели и друзья, что, быть может, также находятся на Краю…Зачем жил? Зачем жить? Смерть - единственно возможный способ понимания жизни… кодекс легионера…долг… воля… друзья…образы и картины сливаются в один сияющий сгусток, который неотвратимо приближается, гроза растворить тебя в себе… ослепительная вспышка…Полет сквозь ничто.

Потерявший сознание Виктор не мог уже видеть, как пирату очередью оторвало голову и правую руку. Сквозь разметанные плиты переборки в поход выбилось мощное приземистое существо, напоминавшее краба, но на двух ногах с увешанными оружием стальными лапами.

Шестиствольные 12,7-мм пулеметы в "руках" двухсполовинойметрового "РУКа", роботизированного ударного комплекса кромсали переборки, пол, тела пиратов, и, казалось, сам воздух закипал в смертельной агонии. Следом за машиной, прячась за контейнерами, остатками баррикады пробирался Дитер с пультом ДУ в руках.

– Эй ты, здоровяк! - крикнул он одному из катафрактов, показывая на беспомощно лежащего Виктора. - Тащи его в медчасть. Я позабочусь об этих паразитах!

Неуязвимый для стрелкового оружия "РУК" медленно выдавливал пиратов из прохода, поливая их попеременно то очередями, то прожигая плотную толпу огнем штатных контурных огнеметов. Орущее и воющее месиво людей, и других существ не выдержав страшной картины разрываемых пополам и поджаренных товарищей, бросилось прочь…

Виктор… декурион 7-го Экспедиционного легиона, по совместительству оператор-наводчик 2-го разряда… 26 ноября 15.20 по интертайму… Военный транспорт, naves onerariae "Энигма"… медчасть.

Яркая вспышка ознаменовала появление реальности… дрожащее, переливающееся всеми мыслимыми и немыслимыми цветами пятно распалось на части, которые стали приобретать привычные очертания.

– Чтоб у меня усы вылезли… - Капитан Коттдарт был в своем репертуаре - опять эта грешная троица в полном составе… вы бы дали ему отдохнуть.

Виктор ощутил себя плавающим в двухметровом стеклянном цилиндре, опутанным ворохом датчиков и каких-то трубок. Приглушенные голоса стоящих рядом доносились сквозь толщу прозрачной жидкости.

– Виктор, - легат Урман подошел к краю бассейна, - не пытайся заговорить, сосредоточься, вспомни звук своего голоса - вживленные датчики передадут информацию.

Довольно неприятно было слышать свои слова, произнесенные кем-то другим, с металлическим акцентом, когда создаваемые фразы еще отдавались эхом в голове. Однако, и к этому можно привыкнуть, принимая во внимание возможную альтернативу.

– Задавай вопросы, Дитер потом расскажет все, что случилось подробнее, да и… без чинов - добавил легат.

– Как там пираты?

– Разбиты, "Разящий" зашел к ним с фланга, потрепал корабли… захватили канонерку и несколько челноков…Обидно, флагман и несколько крупных кораблей ушли. Искандер говорит, был еще странный бронекатер…

– Потери большие?

– Да, восемь тысяч убитыми и пятнадцать ранеными,… да и тебя могли… если б Дитер своего монстра не выпустил…всю палубу потом перестраивать заново придется, так все разнес. Пираты потеряли порядка семидесяти тысяч убитыми, есть пленные, их допращивают, пока ничего взразумительного, говорят был обычный набег на транспортный конвой, не ожидали встретить легионы… как сам-то?

– Готов по истечении необходимого для излечения времени вступить в строй, - уже по-казенному отрапортовал Виктор.

– Да не суетись ты, лучше скажи, о чем думал в преддверии Неотвратимого. Смерть есть величайшее таинство.

– О жизни… о долге…

– Правильно, жизнь - это долг, долг перед близкими, перед родиной. Для война познание жизни есть познание долга, не приказа или распоряжения, а именно долга, того, что является опорой твоей воли, краеугольным камнем твоего мировоззрения, того, что ведет тебя по этой жизни. Долг проистекает из ощущения необходимости что-то сделать. Воля - это то, что заставляет тебя побеждать и жить, когда твой рассудок говорит тебе, что ты повержен… Хоть и звучит высокопарно, но то существо, которое в сокровенную минуту своей жизни думает о других, заслуживает звания война. Разумеется, по возвращении из этой кампании, которая, скажу честно, мне перестает нравиться, вы получите награды и повышения, но сейчас нам предстоит сосредоточиться на некоторых вновь открывшихся обстоятельствах…