"Евангелие от Ram Stein" - читать интересную книгу автора (Вейдер Дмитрий Валентинович)

Глава первая

Кто был автором "Евангелия от "таранного камня"? - этот вопрос не давал покоя многим исследователям современной отечественной истории России. Сколько копий сломалось, сколько теорий было опровергнуто. Тогда в начале нового века текст появился, казалось из ниоткуда, и сразу обосновался на нескольких электронных сайтах. Интерес нарастал постепенно, медленно, но неотвратимо, даже мелкие компьютерные пираты не преминули примазаться к новому делу, приписывая себе авторство, стали распространять текст, внося в него различные изменения, а иногда оставляя все как есть.

Так кто же? Известный своими текстами Леонардо Недовинченный, борец против ереси Дэна Брауна? Или таинственный "The Black Technologist"? И вообще, стоит ли забивать этими вопросами голову, когда есть более насущные дела, вроде скорого конгресса синергетиков?

Полноприводная "Мурка" мягко катила по зимней дороге. Зимней только на словах: температура дорожного покрытия в это время года была +7. И дело не только в глобальном потеплении климата (по-настоящему сорокоградусные морозы сохранились разве что в Якутии, в средней полосе снег лежал всего от силы два месяца). Дорога, насыщенная фотоэлементами и конденсаторами отдавала полученное за день солнечное тепло. Вокруг же был обычный пейзаж - молчаливый зимний лес с покрытым инеем деревьями.

Что-то протестующее пробурчал автоводитель, когда Сергей перешел на ручное управление. Шестиполосное шоссе от Москвы до Ярославля было практически пустым, если не считать идущих в ночь по правой полосе сцепленных авто-фур, ведомых не знающими устали электронными водителями. Пропустив одну из них на выезде с лесной дороги, он сначала пристроился вслед, а затем на полной скорости обошел и занял вторую полосу, оставив третью для обгона еще более спешащим. Но таковых не наблюдалось. Под Новый Год большая часть ночных лихачей все же предпочитает сидеть в тепле. А тут "служебная необходимость", черт ее раздери!

Справа мелькнул ограничительный знак "180 км", отозвавшись на контрольной панели ярким следом. Сергей чуть-чуть вмешался в работу спаренного двигателя - незаметно качнувшись вперед ГАЗ-41039 "Багира/Агрессия", так называлось очередное детище Горьковского автозавода, сбавила ход, а стрелка расхода топлива прыгнула с 6 л/100 км на 4,5. Шороха шин почти не было слышно, и только легкий шелест воздуха, обтекающего приземистое, стройное тело служебной машины, доносившийся сквозь герметику салона, свидетельствовал о присутствии внешнего мира.

Дорога позволяла держать скорость и в триста километров, а "заряженная" конторскими спецами "Мурка", по слухам, могла ехать и на сотню быстрее. Постоянный полный привод, двойная двигательная система, элементы самовосстанавливающихся конструкций деталей делали "Агрессию" невероятно живучей. Так что свое неофициальное прозвище она получила не только из-за мягкого урчания моторов, похожего на мурлыканье домашней кошки, готового в любой момент сорваться на грозное рычание более крупного хищника.

Ага! Вот и причина "вырастания" из дорожного полотна временного знака. Перевернутая фура, разбившая боковое ограждение. Астраханские тепличные арбузы раскатились по зимнему насту в ложбине реки, там где автострада делала небольшой поворот перед выездом на мост.

Педаль тормоза. На капоте и по бокам развернулись створки стоп-закрылок, повышающих в разы аэродинамическое сопротивление автомобиля. Издали "Мурка" стала напоминать ощетинившегося дикобраза. Опять протестующее что-то прокричал автоводитель, но машина на магнитно-силовых амортизаторах, проехав три с половиной десятка метров, остановилась. Гидрокомпенсаторы уперлись в грудь и плечи водителя, предупреждая удар о рулевое колесо, фиксирующие ремни придержали голову.

Действительно странно! Авария и в наши-то дни! Немногим более полувека назад на дорогах страны ежегодно погибало население небольшого города, но сейчас-то! Создай водитель аварийную ситуацию на ручном управлении, в дело бы непременно вмешался автопилот, постоянно прослеживающий радарами местность на сотни метров вокруг, параллельно считывающий данные со спутника системы ГЛОНАСС-2060. И только нескольким категориям водителей разрешалось устанавливать на него ограничители.

Сергей вытащил из багажника аварийный радио-маяк (на фуре, почему-то он не сработал) и, благо в запасе еще было три часа, пошел посмотреть на эту невидаль. Причину аварии он почувствовал сразу. Небольшая дверца пятидесятитонного "Камаза" была открыта и яростно хлопала на ветру. Четыре газовые турбины, суммарной мощностью в пять тысяч лошадей могли разгонять монстра до двухсот пятидесяти километров вместе с прицепом. А тут, хоть ограждение пробито, но машина явно шла на меньшей скорости. Сергей перепрыгнул остатки ограждения и, утонув почти по пояс в снегу, побрел к кабине.

– А, чтоб тебя!

Сомнений не было. Кто-то умудрился проникнуть внутрь, отключить автоводителя и испортить или перепрограммировать радарное устройство.

Конечно, в Рязани, по легенде, все еще оставались "братки", периодически нападавшие на авто-фуры. Но откуда им взяться здесь? Скорее уж хулиганствующие подростки из эмигрантов.

Сергей заглянул в кабину и отработанным движением выхватил пятидесятизарядный 3,5-мм "Стечкин-2045". В кабине лежал труп мужчины примерно пятидесяти лет с ярко выраженными восточными чертами лица. На груди имелось несколько кровавых пятен, свидетельствующих о ранении из высокоскоростного пулевого оружия. Тело еще не успело остыть, а кровь - свернуться.

Почувствовав неладное, Сергей кубарем выкатился из кабины, ныряя прямиком в глубокий снег. И вовремя! С нескольких сторон по кабине замолотили пули, сминая металл и рикошетируя. Он, укрывшись за колесом, ориентируясь по звуку, дал несколько очередей.

Невидимые противники сменили позицию. Теперь пули летели под другим углом, и одна из них уже после двойного рикошета ударила в колесо, обжигая своим горячим дыханием щеку.

Судя по отзвукам, нападавших было как минимум пятеро. Нужно было как-то выбираться.

Клипса переносной радиосвязи оказалось сорванной с уха во время кувырка или удара об колесо, и теперь валялась где-то в рыхлом снегу. Сергей сменил обойму и, зарывшись в снег, принялся прокладывать тоннель к машине. Служебная "Мурка" была еще и легкобронированной, а на заднем сиденье лежал "АК- 2024/4,5" с двухсотзарядным магазином. Через несколько минут, пробив рукояткой пистолета твердый наст, он выскочил почти у края и, покатившись по полотну дороги за машину, со страхом подумал об огне противника. По счастью, такого маневра никто из нападавших не ожидал. На лесной опушке мигнула пара огоньков, и пули защелкали уже по машине, сдирая окраску. Сергей вполз в кабину и, вытащив автомат, принялся поливать огнем край леса.

Нападавшие явно не ожидали такого поворота. Короткоствольное автоматическое оружие разрешалось носить каждому гражданину России, которому исполнилось 24 года. Но вот армейские автоматы пока еще в гражданский оборот никто не вводил. В отдалении взвыл двигатель мотонарт.

Встроенные в автоводители проносившихся мимо фур "стукачи", уже должны были сообщить о произошедшем на ближайший контрольный пункт ДПС.

Сергей осторожно присмотрелся к кромке леса и вздохнул с облегчением, расслабляя мышцы, напряженные скоротечным боестолкновением. Вверху застрекотал милицейский турболет. Он вышел из машины, размахивая жетоном со всем знакомыми тремя буквами и узкополосным радиопередатчиком. Не хватало еще, чтобы сверху шмальнули чем-нибудь…

Усталый усатый сержант удовлетворенно хмыкал, разглядывая дырки на капоте машины, проделанные реактивными пулями.

– Повезло тебе! Машина вдребодан, а сам жив остался. Могли и чем посерьезнее долбануть!

– Кто?

– Это уже не наша, но скорее ваша епархия! - милиционер обрадовался, параллельно считывая данные с портативного компьютера, управляющего несколькими "подсобниками".- До Нового года успеем на базу! - крикнул он напарнику. - Сейчас ихние на двух турболетах пригонят!

– А мне…?

– Будет дежурная гоп-команда, машину перетащат… - Сержант, казалось, уже потерял интерес, прислушиваясь к новогодним аккордам "Сектора Газа", доносившимся из рубки турболета.

– Да уж как-нибудь сам! Мое присутствие больше не требуется?

– Шухер до главка дошел… сейчас следаки приедут, а тебя свое начальство позже, наверное, до хаты потребует! Сидеть тебе все праздники за рапортами!

Со второй попытки "Мурка" завелась, но с одним полуторалитровым трехсотсильным мотором ее ход не был таким быстрым. Редкие встречные водители сочувственно мигали фарами, стремительно проносясь мимо. Было уже одиннадцать, когда он подъезжал к Москве.

Трехмиллионный город не спал, расцвеченный новогодними огнями. Но на улице было удивительно тихо. Большинство предпочитало отмечать праздники в близком семейном кругу. Лишь изредка бесшумной серой летучей мышью в отдалении мелькал милицейский турболет или на допотопных машинах и мотоциклах проносилась стайка "пенсов".

Город второй половины двадцать первого века после эпохи угара постиндустриализма представлял собой причудливое сочетание массовой коттеджной застройки (двух-трехэтажные просторные домики на одну семью), утопавшей в зелени молодых деревьев, старого центра и нескольких, казавшихся скалистыми утесами скоплений десятков небоскребов-административных и общественных зданий.

Большая часть населения вообще жила в пригородах, за несколько минут добираясь в центр на вакуум-поездах разросшейся подземки.

Проехав четвертое кольцо, Сергей свернул в сторону Лубянки. Здесь ночных гонщиков попадалось больше. Бородатые деды в глухих кожаных куртках образца 30-ых годов двадцатого века на мотоциклах начала нового века ожесточенно сигналили, приветствуя, как им казалось отлично стилизованный под "милитари-арт" автомобиль.

Первое скопление старых автомобилей и мотоциклов было возле ночного клуба "Пепелац", похожего на космический корабль эпохи неолита, облюбованного в качестве своей постоянной резиденции "нашими".

В старой Москве через несколько улиц Сергею пришлось преодолеть небольшой затор, вызванный как попало стоящими транспортными средствами у клуба "Чунга-Чанга". Когда он проезжал мимо, на входе загорелась огромная голографическая вывеска с призывной надписью: "Скажи попсе - ХОЙ!". Здесь предпочитали отдыхать отставники государственной корпорации "Газпром".

Дети горячей эпохи, восьмидесяти-столетние "пенсы" были самой большой головной службы охраны общественного порядка. Не то чтобы они совершали какие-либо серьезные правонарушения, но ночная езда по городу со снятыми глушителями всегда досаждала представителям молодого поколения. Днем отставники спали, а с 11.00 вечера до 5.00 утра, когда город замирал, носились по улицам, лавируя между ночными патрулями. Те, впрочем, не слишком охотно пытались пресекать подобные вольности.

Но иногда пожилым рокерам и металлистам позволялось куролесить и подольше: в течение нескольких дней новогодних праздников, Дня Чекиста и Дня Освобождения Москва отдавалась им на полный откуп.

Осталось еще несколько улиц, когда объехав наверное, самый разудалый и фешенебельный клуб "Че Бурато" расположенный прямо напротив известного всей Москве здания Верховной Конторы, Сергей подъехал ко входу в подземный гараж. "Чебуратор", как его называли сами посетители, нисколько не стесняясь висевшего над входом портрета команданте Че Геварра, был обставлен со всех сторон видавшими виды черными бандур-машинами, "Волгами", не менее древними, чем их водители.

Вот она, Лубянка! Феликс Дзержинский вот уже почти полвека спокойно восседал на своем мотоцикле в центре площади. Несмотря на снегопад, его форменная косуха с заклепками была начищена до блеска, а уличная иллюминация причудливо играла на боках "Явы". Его взгляд, полный яростного и благородного огня, смотрел куда-то в даль, за горизонт. Стремительный полет застывшей фигуры, казалось, говорил о неудержимости и несокрушимости воли народа, осознавшего неразделенность во времени своей истории и единства духа.

Работая в здании Верховной Конторы уже пару лет, Сергей так и не представлял себе на сколько этажей вниз зарылись ее служащие. Известно, что в период между русско-китайскими войнами, когда сюда из наполовину разрушенного восставшими Кремля был переведен административный центр, под Москвой на глубине в добрых две сотни метров были прорыты дополнительные камеры, проложено несколько десятков километров туннелей.

Сейчас государственный аппарат сжался до неприличных размеров. Ну в какой другой стране с населением в 450 миллионов человек и с учетом еще 30 миллионов мигрантов из Европы весь государственный штат и штат муниципальных служащих составляет менее 70.000 человек! Правда, были еще и союзные республики, в которых проживало еще порядка полумиллиарда человек населения.

Уменьшилось и количество государственных учреждений, раньше бесконечно создававших работу друг для друга. По аналогии, после окончания Индустриальных войн в середине века хотели сократить армию и спецслужбы, но кто-то дальновидный счел, что пусть уж лучше они лишний раз погоняют себя на симуляторах и других виртуальных тренажерах, чем присоединятся к предыдущему поколению "пенсов". Так что, Контора Глубокого Бурения, хоть и сократилась (часть огромных пустовавших площадей вообще отвели под музей), но несла службу в постоянной боевой готовности.

Сергей зарулил на десятый уровень и притормозил у въезда в гараж.

Старый Михалыч, начальник отдела ремонта, держал в руках новогодний выпуск "Московского космобольца" - легендарной газеты, с которой, собственно говоря, и начиналась "металлическая революция".

– Эка тебя разделали! - Голос у него был удивительно молодой для семидесятилетнего, да и выправка скрадывала добрых полтора-два десятка лет, хотя во время первой русско-китайской он много чего повидал. Об этом свидетельствовали глубокие морщины, избороздившие как всегда гладко выбритое лицо и глаза, изредка вспыхивающие огнем, отголосками страшной ненависти. Сейчас по случаю праздника он был в старых черных джинсах в распахнутой на груди куртке с заклепками. Под курткой была черная рубашка с выцветшим двуглавым орлом с серпом и молотом в лапах на фоне восходящего солнца и колосьев, перевитых серыми лентами и надписью на английском "IN METAL WE TRUST".

– Михалыч, скоро на пенсию пойдешь! Гляди, - Сергей махнул рукой в сторону, где как он предполагал, находился "Чебуратор", - уже коллеги заждались!

– Да уж дайте еще пару годиков доработать! Тогда выйду на полный пенсион, получу от государства восстановленную "Яву" и - держись Подмосковье! Полностью уеду в деревню… домик подправлю и еще годков тридцать-сорок протарабаню, а там, глядишь, и больше… Тут слухи идут, будто ты здорово поцапался на сто сорок втором километре.

– Левый движок на швах! Просадили капитально, думал до ремонта не дотяну!

– Ты это, смотри, в нашем цеху до Старого Нового года половина народу в отпуске, а тут деды разбили три тарантаса. Так что твою "Мурку" раньше чем через неделю не сделаем!

– А сейчас что… пешкарусом?

– Да возьми ты эту бандуру иродову! - Михалыч махнул рукой в сторону завешенного черной тканью массивного тела. - Начальство теперь с тебя не слезет, по бездорожью будешь мотаться!

Сергей обоснованно рассчитывал на праздники, но, похоже, Михалыч, осведомленный во всех аппаратных слухах, уже пророчил ему бессонные ночи. Его прогнозы оправдывались почти всегда.

Перспектива ездить на тяжелом джипе его не прельщала. В армейской части, расположенной на территории Республики Монголия ему первые шесть месяцев ему пришлось водить 180-тонный Т-101, ветеран второй русско-китайской 2037г. Трехбашенный танк, имеющий неофициальное прозвище "Терминатор", по суммарному залпу шести спаренных орудии превосходил, конечно, любые восточные или западные аналоги, но скорость его даже с новыми турбинами была маловата - всего 120 км по ровной местности. К тому же спроектирован был он с учетом неблагоприятной демографической обстановки первой четверти двадцать первого века и управлялся одним человеком, сочетавшим в себе функции оператора, наводчика и водителя. Но для войны отстоящей от современности на три с лишним десятка лет машина была грозным оружием, разносящим вдребезги колонны армейской техники противника за счет большой массы и толстой брони, покрытой динамической защитой, даже когда кончался боезапас, и приходилось идти на таран. И какая бы не была подвеска - подушку под задницу следовало подкладывать в любом случае, иначе после первой сотни километров она оказывалась в синяках.

Сергей машинально представлял себе нечто такое, многотонное и несокрушимое, когда покрывало приподнялось…

УАЗ-Т600 с двумя суммарной мощностью в полторы тысячи лошадей лазер-двигателямибыл намного выше "Мурки". Высокая посадка, конечно, обеспечивала лучший обзор, но создавала чувство "оторванности от дороги". Сергей прошелся рукой по металлическому борту, отметив про себя толщину бронированных стекол. Эта машина при всей своей гражданской раскраске могла прекрасно выполнять функции легкого колесного броневика. Заглянув внутрь, он отметил, что и приборное наполнение сильно отличается от стандартной комплектации. Мельком пробежавшись по датчикам и большой контрольной панели (часть данных вообще проецировалась на лобовое стекло) он отметил, что в комплектацию машины не входят разве что ракеты "земля-воздух", да и то, только потому, что в открываемом люке на крыше установлена многоствольная "вертушка".

– Спасибо что хоть не на свою "Волгу" усадил!

Михалыч недовольно скривился. Как и всякий нормальный потенциальный "пенс" он уже собрал в гараже по старым чертежам черную ГАЗ-3102 с хромированным радиатором. Вот только моторы и ходовую поставил от предыдущей модели "Багиры".

Впрочем, радость от обладания новым чудом отечественной промышленности была не долгой. Зазвенела полученная при входе новая клипса интеркома и приятный девичий голос сообщил, что его хочет видеть непосредственный начальник - подполковник Ветров.