Виктор Доценко Тридцатого уничтожить!

Посвящение

В это раннее утро, несмотря на низко висящие дождевые тучи, закрывшие небо до самого горизонта, раскаленный воздух пронизывал кожу насквозь.

До восхода светила оставалось еще более часа, и небо, усеянное тучами, создавало впечатление вечерних сумерек.

С высоты птичьею полета можно было охватить взглядом великолепную раскрывшуюся внизу картину. Казалось, что это удивительное полотно создал своей кистью великий мастер, использовав все известные в мире краски.

Бескрайние просторы океана причудливо и неожиданно изменяли свои цвета от зеленого до изумрудно-серебристого, а желто-золотистый берег мягко и незаметно переходил в сочную зелень лесных массивов.

Среди деревьев мелькали звери и птицы ярких расцветок. Они давно проснулись и всевозможными голосами возвещали о своем присутствии на земле.

Жизнь размеренно шла своим чередом, как день, неделю, месяц, год и десятилетия назад. Шла, идет и будет идти через сотни лет в будущем.

Среди песков, растянувшихся на многие десятки километров по берегу океана, затерялось небольшое каменистое плато, уютно укрывшееся между огромными камнями, похожими на могучие утесы.

Этот уголок земли напоминал творение человеческих рук и был похож на античный театр: ровный полукруг со сценой, зрителями, местами, каменистыми стенами и замшеловатыми входами. Казалось, природа сознательно позаботилась о человеке, создав ему максимум удобств для наслаждения искусством.

На, этой нерукотворной сцене, на каменистом возвышении, сложив крест-накрест ноги и скрестив на груди руки, сидел старик с длинными седыми волосами, схваченными на затылке в пучок. Он был одет в белоснежное кимоно и шаровары.

Старик сидел неподвижно, молодцевато выпрямив спину. Он казался каменным изваянием, и только мощная, несмотря на его возраста равномерно вздымавшаяся грудь заставляла поверить в то, что он был живым человеком.

Метрах в пяти от него сидел парень лет двадцати пяти. В отличие от старика он был по пояс обнажен и одет в серые шаровары. Жилистые руки, от которых исходили мощь и сила, спокойно лежали на коленях. Длинные волосы, как и у старика, были собраны в пучок на затылке. На левом предплечье виднелась наколка, напоминающая издали человеческий череп.

Метрах в десяти позади него в таких же позах на скрещенных ногах, сидело человек двадцать. Они располагались в определенном порядке и образовывали удлиненный ромб, вершиной верхнего угла которого был старик. Два боковых угла занимали двое пожилых мужчин, нижний — самые молодые. Эти четверо были одеты не в серые, как у всех, а в белые шаровары. Они отличались от остальным и тем, что на их левых предплечьях был изображен удлиненный книзу ромб. Все были обнажены по пояс, волосы каждого стянуты в пучок на затылке, а взгляды устремлены на старика.

Неожиданно старик приоткрыл глаза, и где-то высоко-высоко в небе послышалась четкая монотонная мелодия, напоминавшая трезвучия восточных молитвенных инструментов.

Корпус старика начал медленно раскачиваться в такт этой мелодии назад и вперед, это продолжалось несколько минут. Его поведение напоминало медитацию. По еле заметному знаку сидевшего в левом от старика углу все присутствующие тоже стали раскачиваться.

Звуки мелодии становились все громче и громче. Стал нарастать и темп. Это заставило ускорить движения и всех присутствующих. Единственным, кто не медитировал, был парень, сидящий перед сцинком. Его корпус опускался все ниже и ниже, пока лицо не коснулось каменистой поверхности земли.

Едва это произошло, звуки мелодии мгновенно оборвались, и воцарилась гнетущая тишина. Казалось, даже природа, завороженная происходящим действием, застыла в почтительном изумлении.

Царственный старик перевел свой взгляд на распростертое перед ним тело парня, не мигая долго смотрел на него. Через несколько минут он повернул седую голову и бросил взгляд на небольшую кучку дров, аккуратно сложенную метрах в десяти от него. Старик сощурил свои ярко синие глаза, мгновенно превратившиеся в темно-вишневые, издал какой-то гортанный звук и оторвал от груди правую руку. Он направил ее ладонью вниз в сторону дров, и они тотчас вспыхнули ярким пламенем, словно на них плеснули раскаленным напалмом.

Пламя разгоралось все сильнее и сильнее, и огненные языки поднимались все выше.

Страшное внутреннее напряжение настолько исказило лицо старика, причиняя ему невыносимую боль, что, казалось, еще немного — и он потеряет сознание. Это продолжалось несколько мгновений. Наконец старик вернул свою руку на грудь, сделал глубокий шумный вздох, и его глаза вновь обрели свой первоначальный цвет. Кожа на лице старика разгладилась, выражение лица стало спокойными умиротворенным.

Пламя костра сразу погасло, и только обугленные дрова да дымок, поднимающийся кверху, говорили о том, что оно было самым настоящим.

Старик медленно перевел взгляд сначала на одного пожилого мужчину, потом на другого. Они тут же встали и подошли к парню, лежащему с широко раскинутыми в стороны руками. Мужчины встали с двух сторон от него, в полуметре от его головы.

Старик перевел взгляд на самых молодых парней, одетых в белые шаровары. Они моментально встали и заняли места с боков на уровне его крестца. После этого все четверо вытянули вперед руки над распростертым на земле парнем, и если бы можно было продолжить направление их рук невидимой нитью, то эти нити соединились бы точно над сердцем лежавшего.

И вновь старик оторвал от груди правую руку и на этот раз поднял ее вверх. Неожиданно из-за его спины вышел огромного роста мужчина лет сорока. Его голова была наголо обрита. Он преклонил перед стариком колено, склонил голову, но продолжал исподлобья следить за ним. И когда тот чуть заметно опустил вниз правое веко, он встал, подошел к дымящемуся костру и достал из него металлический прут, на конце которого был припаян удлиненный ромб.

Важной походкой бритоголовый великан подошел к распростертому телу парня и вновь взглянул на старика, который не мигая смотрел на лежащего. Наконец он перевел взгляд вверх и чуть заметно кивнул головой.

Бритоголовый начал медленно подносить раскаленный прут к левому предплечью парня, и вскоре раскаленный металл прикоснулся к коже.

В этот же момент старик повторил свой гортанный крик, резко оторвал от груди руки и вскинул их вперед-вверх. На его груди на массивной золотой цепочке сверкнул золотой удлиненный ромб.

А где-то вдалеке раздался грохот, напоминающий раскаты грома. Яркий свет озарил землю, и с этим светом все присутствующие подняли руки в сторону старика и упали лицом вниз. Вновь наступила тишина, нарушаемая лишь шипением раскаленного металла.

Однако парень, лежащий на земле, казалось ее всем не ощущал. Ни одна мышца не дрогнула и на его теле. Оно оставалось неподвижным, и лишь пот стекающий по его щекам и плечам, заставлял думать что он что-то чувствовал.

Бритоголовый исполнитель бросил свою страшную печать в небольшую, наполненную водой яму, раздалось громкое шипение и вверх взметнулось облачко бело-желтого пара. Он вытянул вперед правую руку словно прикрывая неподвижное тело парня своей ладонью-лопатой, и начал медленно поднимать руку вверх. Вместе с движением руки присело в движение и тело парня. Он оторвался от земли и начал подниматься до тех пор, пока не занял первоначальное положение. Глаза его оставались закрытыми, но он каким-то чутьем чувствовал движения бритоголового: медленно встал на ноги и неподвижно застыл перед стариком. Его движия были плавными, замедленными, он явно находился в состоянии сильного гипноза и не ощущал реальности происходящего. Его плечо сильно распухло от ожога, но лицо светилось блаженством и покоем.

Старик продолжал сидеть на своем возвышении с закрытыми глазами. А присутствующие со страхом и почтительным благоговением следили а действиями бритоголового. Он являлся Хранителем Древнего Знака.

Резко вскинув обе руки в сторону чуть появившегося солнца. Хранитель глубоко и шумно вздохнул, затем медленно скрестил руки на своей груди. Через мгновение отвел правую руку от себя и сделал несколько круговых движений возле опухшего предплечья парня. На глазах исчезли краснота и опухоль, а на коже остался удлиненный книзу ромб, внутри которого оказалась наколка, напоминающая человеческий череп.

— Свершилось! — громко выкрикнул Хранитель Древнего Знака.

Он вскинул руки к восходящему солнцу, потом повернулся к старику и упал перед ним на колени, приникнув лицом к земле.

Старик медленно открыл глаза, обвел взглядом всех присутствующих на церемонии Посвящения и сделал знак правой рукой. Все сразу же встали, почтительно поклонились старику и стали быстро расходиться.

В опустевшем сотворенном природой «театре» остались двое: на каменной плите сидел седой как лунь старик, олицетворяющий собою Мудрость, а перед ним стоял атлетически сложенный парень, олицетворяющий собой Молодость и Силу.

Старик начертал в воздухе какой-то знак, и глаза парня сразу же открылись, приняли осмысленное выражение.

— ПОДОЙДИ КО МНЕ И СЯДЬ РЯДОМ, БРАТ МОЯ — ясным, удивительно молодым для него голсом произнес старик, и парень тут же подошел и опустился перед ним на скрещенные ноги.

— ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД Я НАШЕЛ ТВОЕ БЕЗДЫХАННОЕ ТЕЛО — тихим напевным голосом начал говорить старик, — Я ВЫЛЕЧИЛ ТЕБЯ. Я ВЛОЖИЛ В ТЕБЯ СВОЮ ДУШУ.

— Я никогда не забуду этого, Учитель! — с горячностью воскликнул парень.

— МЫ, ТВОИ БРАТЬЯ, ТВОРИМ ДОБРО НЕ ДЛЯ БЛАГОДАРНОСТИ, — мягко оборвал его старик, — ПЯТЬ ЛЕТ Я ПЕРЕДАВАЛ ТЕБЕ СВОИ ЗНАНИЯ, СОВЕРШЕНСТВОВАЛ ТВОЙ ДУХ, ТВОЕ ТЕЛО. Я НЕ ОШИБСЯ: ТЫ ОКАЗАЛСЯ ОДНИМ ИЗ САМЫХ СПОСОБНЫХ МОИХ УЧЕНИКОВ. ТВОЙ ДУХ УКРЕПИЛСЯ, И ТЫ МОЖЕШЬ ТЕПЕРЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО, БЕЗ МОЕЙ ПОМОЩИ РАЗОБРАТЬСЯ В ПРАВИЛЬНОСТИ СВОЕГО ВЫБОРА. Я НАУЧИЛ ТЕБЯ ВЛАДЕТЬ СВОИМ ТЕЛОМ, И СЕЙЧАС ОНО ЗАЩИЩЕНО ОТ РАЗРУШИТЕЛЬНЫХ ВОЗДЕЙСТВИЙ ЯДОВ. ОГНЯ И ЖЕЛЕЗА. ТВОЕ ТЕЛО МОЖЕТ ДОЛГОЕ ВРЕМЯ ОБХОДИТЬСЯ БЕЗ ПИЩИ И ВОДЫ. ТЫ ЗНАЕШЬ ТАЙНУ СОЛНЦА, ОГНЯ, ВОДЫ И ДЕРЕВА. ТЫ ОВЛАДЕЛ СПОСОБНОСТЬЮ ЛЕЧИТЬ НЕ ТОЛЬКО СЕБЯ, НО И БЛИЖНЕГО СВОЕГО. ТЫ ГОТОВ К ВСТРЕЧЕ С МИРСКОЙ СУЕТОЙ И ПОТОМУ ПРОШЕЛ ПОСЛЕ НЕЕ ИСПЫТАНИЕ — ОБРЯД ПОСВЯЩЕНИЯ.

С благоговением, не отрывая взгляда, смотрел парень на своего Учителя.

— НЕ СКРОЮ, ТЫ — ЛЮБИМЫЙ МОЙ УЧЕНИК, И МНЕ БУДЕТ ТЯЖЕЛО РАССТАТЬСЯ С ТОБОЙ. — Его голос чуть дрогнул, он сделал небольшую паузу и продолжал уже твердым, уверенным голосом — НО СЕЙЧАС ПРИШЛА ПОРА ТЕБЕ САМОМУ ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ: ОСТАТЬСЯ СО МНОЙ И СВОИМИ БРАТЬЯМИ ИЛИ УЙТИ В МИР! ЗНАЮ, РЕШИТЬ ТЕБЕ ОЧЕНЬ ТРУДНО, НО ТЫ ДОЛЖЕН ПРОЙТИ И ЧЕРЕЗ ЭТО ИСПЫТАНИЕ, ПОТОМУ ЧТО ТВОЕЙ ЗЕМЛЕ, ЗЕМЛЕ, С КОТОРОЙ ТЫ ПОЯВИЛСЯ НА СВЕТ, ЗЕМЛЕ, КОТОРАЯ ДАЛА ТЕБЕ ЖИЗНЬ ВОСПИТАЛА ТЕБЯ, ЭТОЙ ЗЕМЛЕ СЕЙЧАС ТРУДНО И ОНА НУЖДАЕТСЯ В ТВОЕЙ ПОМОЩИ.

— Учитель! — с болью в голосе воскликнул парень.

— РЕШАЙ! — твердо сказал старик.

— Когда я должен дать ответ?

— СЕЙЧАС!

Несколько секунд парень смотрел в глаза своему Учителю в надежде, что тот изменит свое решение, но Учитель молчал, и парень наклонился и прижался к его морщинистой руке. Второй рукой старик накрыл голову парня, затем тяжело вздохнул и тайком смахнул предательскую слезу, медленно скользившую по щеке.

— Я БЫЛ УВЕРЕН, ЧТО ТЫ РЕШИШЬ ТАК, А НЕ ИНАЧЕ… — тихо проговорил он. — НЕ УДИВЛЯЙСЯ, Я ПОНЯЛ БЕЗ СЛОВ. ЕСЛИ БЫ ТЫ РЕШИЛ ОСТАТЬСЯ, ТО ОБРАДОВАЛОСЬ БЫ МОЕ СЕРДЦЕ, НО ОБИДЕЛСЯ БЫ МОИ РАЗУМ. ДА БУДЕТ ТАК! — Он взял лежащий рядом с ним на каменном сиденье небольшой клинок с ручкой из слоновой кости, украшенной старинной резьбой. Глубоко вздохнув, он подхватил другой рукой пучок волос на голове парня и одним движением отсек его у самой макушки. Потом поднес волосы к своим губам, прижался к ним и опустил их в карман кимоно.

— МОЖЕТ ТАК СЛУЧИТЬСЯ, ЧТО МЫ НИКОГДА УЖЕ НЕ УВИДИМСЯ С ТОБОЙ В ЭТОЙ ЖИЗНИ, НО Мой ДУХ ВСЕГДА БУДЕТ РЯДОМ С ТОБОЙ И ПОМОЖЕТ ТЕБЕ БОРОТЬСЯ С ТЕМНЫМИ СИЛАМИ. — Он приподнял голову и указал на знак, висящий на его груди. — НА ЗЕМЛЕ ТАКИХ ЗНАКОВ ЧЕТЫРЕ ВО ВСЕХ СТОРОНАХ СВЕТА! ПРИТРОНЬСЯ К НЕМУ РУКОЙ.

Парень протянул руку и чуть заметно отдернул ее, едва прикоснувшись к желтому металлу.

— ДА, ОН ИЗЛУЧАЕТ ТЕПЛО И ДАЕТ ВЛАСТЬ НАД НАШИМИ БРАТЬЯМИ. ТЫ ДОЛЖЕН БУДЕШЬ ПОДЧИНИТЬСЯ ТОМУ, КТО ВЛАДЕЕТ ТАКИМ ЗНАКОМ: ЭТО ЗНАК-СЫН. НО ПОМНИ. ЕСЛИ ЗНАК НЕ ИЗЛУЧАЕТ ТЕПЛА. ЭТО ЗНАЧИТ, ЧТО ЕГО ОБЛАДАТЕЛЬ ИЗМЕНИЛ НАШЕМУ БРАТСТВУ И НЕСЕТ ЗЛО, И ЕГО ДУХ ДОЛЖЕН ВЕРНУТЬСЯ В КОСМОС! БУДЬ ОСТОРОЖЕН: ЭТО ТО ЗЛО, ПРОТИВ КОТОРОГО Я НЕ УСПЕЛ ОБУЧИТЬ ТЕБЯ БОРОТЬСЯ. НО ПОМНИ И ДРУГОЕ: ДОБРО ВСЕГДА ПОБЕЖДАЕТ ЗЛО! — Он неожиданно прижал голову парня к своей груди.

— Отец! — воскликнул тот, но Учитель уже справился со своей слабостью. Он оторвал его от себя, взглянул в его глаза, затем воздел руки к небу:

— СОЛНЦЕ! — торжественно произнес он и опустил руки в сторону океана, — ВОДА! — потом указал на землю, — ЗЕМЛЯ! — перевел руки в сторону еще дымящегося костра, который тут же вспыхнул вновь, — ОГОНЬ!

— оставил в покое огонь, перевел руки в сторону рядом растущего дерева, — ДЕРЕВЬЯ! ОНИ ПОМОГУТ ТЕБЕ! ИДИ С МИРОМ! Я… — Он замолчал, ибо голос его дрогнул. — Я ОТПУСКАЮ ТЕБЯ! ПРОЩАЙ!

Парень встал, медленно повернулся, сделал несколько шагов, но оглянулся и быстро подбежал к старику:

— Учитель! — в волнении проговорил он. — Мне было два годика, когда погибли мои родители, — он тяжело вздохнул, — у мам никого не было ближе, чем мой названый брат Андрей Воронов: с ним дружил, когда был в детдоме, потом нашу дружбу закрепила война… — он вдруг запнулся, — и сейчас я не знаю, жив ли он. Пять лет вы, Учитель, заменяли мне отца, друга, брата. Вы сейчас мне больше, чем просто наставник, учитель, больше, чем отец. Жаль, что у нас с вами не одна кровь, но Дух наш един!

— НИКОГДА НИ О ЧЕМ НЕ НУЖНО ЖАЛЕТЬ, БРАТ Мой! — нахмурился старик.

— ЕСЛИ БЫЛО ПЛОХО, ТО О ПЛОХОМ ЛУЧШЕ НЕ ВСПОМИНАТЬ. А ЕСЛИ БЫЛО ХОРОШО, ТО О ХОРОШЕМ НЕ СОЖАЛЕЮТ. Я ОЧЕНЬ РАД, ЧТО ТЫ ЗАГОВОРИЛ О КРОВИ. НО ЕСЛИ ТЫ ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ. ТО ДОЛЖЕН ПОМНИТЬ, ЧТО ПРИ СЛИЯНИИ НАШЕЙ КРОВИ ВОЕДИНО МЫ ВСЕГДА БУДЕМ НЕ РЯДОМ ДРУГ С ДРУГОМ. А БУДЕМ ВНУТРИ ДРУГ ДРУГА. ТЫ ПОДУМАЛ ОБ ЭТОМ?

— Да, Учитель, я подумал об этой — твердо сказал парень.

— И ТЫ ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ?

— Да, Учитель, я принял решение!

— И ТЫ ГОТОВ ПРИНЯТЬ МОЮ КРОВЬ?

— Да, Учитель, я готов принять твою кровь!

— ПРОТЯНИ ВПЕРЕД ЛЕВУЮ РУКУ, — приказал старик и вновь взял в руки свой стилет.

Парень протянул левую руку вверх ладонью. Старик быстро чиркнул лезвием по своей ладони, потом по ладони парня, затем соединил раны и крепко сжал руку парню, перемешивая их кровь.

Они прижались губами к рукам друг друга и несколько секунд стояли молча, застывшие словно изваяния. Наконец они подняли головы и взглянули друг другу в глаза, прижались лбами.

Потом отстранились, разжали свои ладони: там, где старик делал надрезы, не осталось и следа,

— Я БОЯЛСЯ ЭТОГО МГНОВЕНИЯ, НО МЫ ПРИНЯЛИ ДРУГ ДРУГА, — тихо проговорил старик, рассматривая свою ладонь.

— А я знал, что будет так, — твердо заявил парень.

— ПОМНИ — торжественно произнес старик.

— Я никогда не забуду этого, Учитель! — торжественно ответил он.

— ИДИ, — прошептал старик и подтолкнул его, словно стараясь скорее прекратить муки расставания, Затем повернулся и медленно побрел к берегу океана.

Некоторое время парень смотрел ему вслед, затем резко повернулся и быстро пошел прочь, не оглядываясь на Учителя.

Он уже не видел того, как его Учитель остановился, мокрыми глазами посмотрел на удаляющуюся фигуру ученика и тихо прошептал ему вслед:

— ХРАНИ ТЕБЯ ГОСПОДЬ, СЫН Мой.

Прошло уже больше двух лет, как он проводил своего любимого ученика в мир, и сегодня ему захотелось вспомнить этот печальный, но торжественный день.

Он уже несколько часов сидел в полутемной пещере в состоянии медитации. Его мысли были рядом с учеником, которого он не видел столько времени. За эти годы Учитель всегда ощущал, как трудно его любимцу, и всякий раз обращался к Космосу, посылая через него свою энергию, свое тепло и принимая через обратную связь лучи благодарности и надежды.

Сегодня Учитель проснулся внезапно. Проснулся среди ночи и уже не смог уснуть. Его любимцу, нареченному в миру Савелием, грозила беда! Опасность! Страшная, — грозная, несущая смерть!

Учитель ощутил эту опасность каждой клеточкой своего тела и потому, уйдя в состояние медитации, вернулся в тот день, когда сам проводил Савелия в суетный мир, Мир, в котором постоянно идет война между себе подобными, Мир, который не прощает ошибок и человеческой слабости. Мир, наполненный ложью, людской мерзостью, предательством, человеческой кровью.

Учитель тяжело вздохнул, задержал дыхание и напряг свой Дух, напряг всю свою внутреннюю Энергию, чтобы его Сила, Энергия и Дух донеслись до того, от кого получил тревожное послание.

Он был весь покрыт потом, тяжело дышал, с огромным трудом возвращаясь в обычное состояние. И подумал: НАДО БУДЕТ НАВЕСТИТЬ ЗНАК-ОТЕЦ»