"Роковой бал" - читать интересную книгу автора (Додд Кристина)

Глава 7

Леди Гудридж узнала ее, по-видимому, сразу. Джейн была не в силах посмотреть на Блэкберна, а когда наконец взглянула, он натянуто улыбался и, как ей показалось, имел довольно самоуверенный вид.

– Не нужно быть таким гадким, Рэнсом. Без твоего вмешательства мисс Хиггенботем могла бы остаться незамеченной.

– Неужели, Сьюзен? – Блэкберн требовательно смотрел на сестру. Наконец та уступила.

– Потом, возможно, ее бы и узнали. Мисс Хиггенботем, я вижу, вы избавились от досадной склонности боготворить моего брата. Какой удар по его непоколебимому тщеславию. – Леди Гудридж указала на два изящных мягких стула с обивкой розового цвета рядом с колонной. – Присядем?

– Конечно. – Джейн овладели смешанные чувства. По крайней мере, эта властная женщина всегда была добра. В тот страшный вечер она проявила себя великодушно и поддержала девушку. Хотя леди Гудридж была полной и носила столько розового цвета, сколько вряд ли может позволить себе женщина, она необычайно походила на брата. Светлые волосы и жесткие черты лица, столь украшающие его, придавали ей суровое выражение, благодаря которому робкие дебютантки старались ее избегать.

Джейн подавила в себе желание уйти. В конце концов, она уже не молоденькая леди, впервые выехавшая в свет. Она спокойно стала рядом с присевшей леди Гудридж.

–Чего же ты ждешь? – Леди Гудридж повелительно махнула брату рукой. – Иди. Нам нужно подкрепиться.

Он помедлил, разглядывая сестру сквозь лорнет.

–Меня страшит мысль оставить мисс Хиггенботем наедине с тобой.

– Я поборола свою склонность к каннибализму, – леди Гудридж улыбнулась. – По крайней мере, пока меня кормят. Я бы не отказалась от небольшой порции голубиного мяса, абрикосовых оладий и жареной оленины. Так иди и принеси нам это.

Такой командный тон удивил Джейн, и она уже ждала взрыва мужского темперамента и ущемленной гордости. Вместо этого Блэкберн сказал:

– Сьюзен, тебе нужен муж.

– Муж. – Леди Гудридж откинулась на спинку. – Муж! Что я с ним буду делать? Я похоронила одного в первый же год после свадьбы и не собираюсь повторять подобный опыт.

– Возьми на этот раз молодого, – посоветовал Блэкберн. – Выбери того, кто понравится тебе. Конечно, пышная помолвка будет уже неуместна, зато супруг избавит тебя от привычки всеми командовать.

– Это у нас семейное, – парировала она. Но когда женщина встретилась глазами с Джейн, взгляд ее был печален.

– Ну конечно, – проговорил он тоном, рассчитанным на то, что Сьюзен заметит его досаду, после чего с поклоном последовал в зал за угощениями.

Леди Гудридж наблюдала за братом с явной гордостью.

– С ним нужно быть твердой, иначе он сядет на голову. Казалось, она ждала ответа, и Джейн пробормотала:

– Да, миледи.

– Как я понимаю, вы находитесь здесь, чтобы присматривать за той девушкой, – заметила леди Гудридж, поправляя юбки.

Теперь Джейн вспомнила другую особенность леди Гудридж – она была очень прямым человеком, как и сама Джейн когда-то.

– Адорна. Да, это моя племянница.

– Разумеется. Дочь Мелбы. Примите мои соболезнования. Надеюсь, вы исполните пожелание сестры.

Это был упрек, но Джейн поборола чувство вины. После смерти сестры ей было так тоскливо, что она стала бесплатной домохозяйкой у Элизера и заменила Адорне мать. Но чувство одиночества никогда не покидало ее.

Леди Гудридж, как всегда проницательная, заметила:

– Но как жестоко с моей стороны напоминать вам эти горькие времена. – Сняв монокль, она оглядела зал. Хозяйка вечера обладала особой властью: толпа расступилась, и они увидели Адорну. Леди Гудридж рассмотрела ее с ног до головы. – Очень похожа на Мелбу.

– Да, она так же прекрасна.

– Кроме характера, которого мать была лишена, – она перевела взгляд на Джейн. – Но который присутствует в вас.

Джейн в точности не знала, что она имеет в виду, но скромно ответила:

– Благодарю вас, миледи.

– Мисс Хиггенботем, да не топчитесь вы, присядьте. Джейн села.

– Насколько мне известно, ее отец торговец, – заметила леди Гудридж.

Сложив руки на коленях, Джейн сказала:

– Отец Адорны?

– Да.

– Несчастный ребенок, – произнесла леди Гудридж. – Однако благородное происхождение матери вместе с ее внешностью, состоянием и манерами обеспечат ей хорошую партию. Как вам удалось вырастить девочку с такими прекрасными манерами?

– Она знает, что красива. Она, кажется, не понимает, что не всем так повезло.

– Гм, – леди Гудридж снова изучающе посмотрела на Адорну. На этот раз девушка почувствовала устремленный на нее взгляд, ее глаза расширились, когда она заметила, с кем беседует Джейн. Затем на ее лице засияла очаровательная улыбка.

Застигнутая врасплох этим проявлением совершенной красоты, леди Гудридж отвела глаза в сторону.

–Я не завидую вам. Вы сопровождаете ее во время ее первого сезона, а это, должно быть, трудно. Такое повышенное внимание со стороны сильного пола может привести к несчастью.

–Это пугает. – Особенно учитывая последнюю попытку похищения. – Но она – милая девушка, которая любит и уважает меня. Она прислушивается к моим советам.

– Насчет того, как подцепить мужа? – со значением спросила леди Гудридж.

Гордость Джейн была уязвлена, и она сердито посмотрела собеседнице прямо в глаза:

– Насчет хороших манер.

Тонкая улыбка преобразила строгие черты леди Гудридж.

– Вы повзрослели, Джейн Хиггенботем. Джейн поняла, что та испытывала ее. Но зачем? Женщина пристально посмотрела на Джейн.

– Когда мой брат вернулся с Полуострова, он почти полностью оставил свет. Как глупо ехать громить Наполеона, когда ты еще не обзавелся наследником! И я ему сказала, уверяю вас, я так и сказала ему: «Фигги», – леди Гудридж похлопала Джейн по руке. – Я все еще зову его Фигги.

С неожиданным для себя хладнокровием Джейн заметила:

– Не думаю, чтобы это нравилось ему.

– Нет. Но когда он строит из себя надменного маркиза, я нахожу это средство довольно эффективным, чтобы вернуть его с небес на грешную землю. Так вот, я сказала: «Фигги, тебе тридцать четыре года, ты аристократ, еще холост и, что самое важное – ты очень богат. Тебе нужна жена».

Джейн подавила улыбку при мысли о реакции Блэкберна.

– Он согласился?

– Он никогда со мной не соглашается, – леди Гудридж улыбнулась, и в слое пудры на ее лице появились трещинки. – Я старше его на целых десять лет. Можете мне поверить, после сегодняшнего вечера он поймет, что я всегда права. Мисс Хиггенботем, после бала статуя была под моим присмотром. Я очень внимательно осмотрела ее.

Джейн покраснела.

– Статуя произвела на меня неизгладимое впечатление. Мне интересно, над чем вы работаете сейчас.

Этот вопрос абсолютно не удивил Джейн.

– Я делаю наброски.

– Уверена, они очень талантливы. Но как обстоит дело со скульптурой?

При этих словах Джейн почувствовала опустошенность.

– Я больше не работаю с глиной.

– Этого-то я и опасалась. Загублен большой талант, и все из-за больного самолюбия моего брата. Конечно, учитывая его сегодняшнюю мрачность, я бы предпочла, чтобы он оставался таким же несносным мальчишкой, как раньше.

– Мне кажется, он достаточно невыносим и сегодня.

– Гм, – глаза леди Гудридж странно сузились и остановились на Джейн. – Повзрослев, Рэнсом приобрел привычку делать вещи, которые считает правильными, не заботясь о том, что кому-то это может причинить боль. Его безрассудная пылкость во время вашего неблагоразумного визита к нему похоронила вашу репутацию. Осмелюсь даже сказать, что он попытается загладить оскорбление, которое нанес вам.

Джейн поерзала на стуле. Ей было не по себе.

– Им руководила не страсть, миледи, а жажда мести.

– Перестаньте, дорогая, вы не проведете меня. Если помните, я была одной из тех, кто застал вас. – Леди Гудридж прищурилась и оглядела зал. Затем, сконцентрировав внимание на Джейн, она улыбнулась и продолжала. – Я замечаю страсть, когда вижу ее.

Жар прошел по телу Джейн, и она знала, что ее щеки горят. После короткого мучительного молчания леди Гудридж взяла девушку за подбородок и повернула к себе. На какое-то мгновение Джейн смело встретилась с ней глазами, но тут же отвела взгляд. Она не могла оставаться хладнокровной под пристальным и проницательным взглядом леди Гудридж и молча уставилась на собственные колени.

– Можете мне не рассказывать. – Леди Гудридж постучала пальцем по подбородку Джейн. – Вы с тех пор не поцеловали ни одного мужчину.

Джейн никогда не подозревала, как она будет хотеть возвращения Блэкберна. Уж лучше бы сейчас она подверглась этой напасти, чем продолжать столь ужасный разговор.

–Вы та же неопытная, нетронутая девушка, как и одиннадцать лет назад. Вы все еще...

«Пожалуйста, не говори этого. Не произноси этого слова!»

– ...девственница! – закончила леди Гудридж.

Джейн посмотрела на ее торжествующее лицо, а затем – с надеждой – в сторону банкетного зала. Вдруг она заметила, что Блэкберн стоит совсем рядом, держа две тарелки и невозмутимо слушая их откровения.

Она хотела, чтобы он спас ее. Но в ее планы не входило, чтобы он подслушивал.

– Рэнсом, – сказала леди Гудридж со скрытым удовольствием. – Ты принес ужин.

– Как ты заказывала. – Но смотрел он на Джейн.

– Ну, ты даешь! У меня нет времени на еду. – Леди Гудридж тяжело поднялась с хрупкого стула. – Я хозяйка, а танцы уже начались.

Действительно, оркестр грянул какую-то ритмичную мелодию, что привело Джейн в замешательство. Сейчас она всего боялась. Скачущих танцоров, флиртующих дебютанток, их хищных мамаш. Но больше всего ее страшило то, что теперь она перед Блэкберном – как на ладони. И она дрожала от смущения.

Это было действительно глупо – то, что она, конечно, была девственницей. Она была не замужем, поэтому все было вполне логично. Но каким-то образом, под действием слов леди Гудридж, Джейн ощутила себя не закоренелой старой девой, а женщиной с определенными физиологическими особенностями. Если раньше она была уверена, что Блэкберн и понятия не имеет, что под платьем у нее есть талия, бедра и другие подробности, то теперь она видела, что его взгляд остановился на ее груди. Джейн подняла руку и плотнее натянула шаль.

Леди Гудридж указала на освобожденное ею место.

– Рэнсом, садись здесь и сам ешь то, что принес. А вы, мисс Хиггенботем, наслаждайтесь вечером. Я с нетерпением буду ждать следующей возможности поговорить с вами.

Джейн с ужасом наблюдала, как уходит ее мучительница. Она бы все отдала, чтобы найти какую-то отговорку и удрать, но ее обычная сообразительность была придавлена грузом смущения.

– Ваша тарелка. – Блэкберн ткнул блюдо девушке прямо под нос. – Надеюсь, вы оцените мой выбор. Сьюзен так торопилась высказать свои пожелания, что я забыл спросить о ваших.

– Выглядит аппетитно. – Джейн не могла даже различить содержимое тарелки. Она взяла изысканную расписную тарелку из китайского фарфора осторожно, чтобы не коснуться его руки. Она отчаянно пыталась не выронить тарелку и в то же время надеялась, что какие-нибудь колдовские чары умчат Блэкберна в чистилище.

Но когда Джейн подняла голову, она увидела, что все еще находится на балу у леди Гудридж. Действительно, какая тут необходимость в чистилище, когда она здесь.

Он сел рядом с девушкой.

– Миндальное печенье довольно вкусное. Я нахожу его крайне полезным, чтобы прийти в норму после стычки с сестрой.

Возможно, все это его забавляло. Джейн хмуро посмотрела на него.

А может, и нет. Взяв с тарелки что-то круглое, плоское и сухое, она откусила кусочек.

– Очень вкусно.

– Это абрикосовые оладьи, – любезно пояснил он.

– Что ж... Вкусно. – Вытерев рот поданной им салфеткой, Джейн наконец решилась посмотреть в зал и с ужасом заметила, что внимание двух самых популярных людей в лондонском обществе сделало ее заметной. Она увидела любопытные взгляды сквозь трепещущие веера и почувствовала, как краска залила ее щеки. То, что сначала казалось ей тяжелым, но не бесконечным испытанием – возвращение к Адорне сквозь танцевальный зал – теперь бы длилось целую вечность.

Но Джейн уже не была пугливой девушкой, как когда-то. Теперь она не глупенькая дебютантка, а степенная и полная достоинства Джейн Хиггенботем. Даже когда свет узнает ее (невыносимо подумать, но это неизбежно), спокойная манера держать себя и чепец старой девы, а также почтенный возраст уберегут ее от вульгарного рассматривания.

Она снова рискнула взглянуть на Блэкберна. Его лоб прорезали две глубокие морщины, уголки губ были опущены. Она видела едва заметные белые швы на его шраме. Перемены в его внешности хоть и огорчали ее, но четко показывали, что он не бог.

Она не позволит ему снова играть собой.

Взяв печенье, Джейн попробовала его. Да, она и дальше будет вести себя как дуэнья Адорны, скучная и неуязвимая для скандала. Любое нежелательное внимание быстро ослабеет.

– Мисс Хиггенботем. – Голос Блэкберна звучал нетерпеливо, каким был он сам. – Я должен принести извинения за свою сестру. Она, возможно, чересчур прямолинейна потому, что она леди Гудридж и находится вне общепринятых рамок поведения.

Джейн холодно ответила:

– Похоже, это отличительная черта вашей семьи.

– Еда смягчила ваше сердце. – Он зацепил вилкой кусок оленины. – А также добавила излишней дерзости. Если хотите, чтобы я расспросил вас о ваших занятиях – или их отсутствии – за последние одиннадцать лет, боюсь, что буду столь же любопытен, как и моя сестра.

В этот момент Джейн отчаянно пыталась понять, что в свое время было причиной ее глупости – считать этого мужчину неотразимым.

Но не успела она ответить, как ее окликнул знакомый голос:

– Джейн! – Виолетта спешила к ней. В этот момент она мало походила на графиню Тарлин, скорее на сорвиголову, которой раньше и была. Легкое батистовое платье цвета зеленого яблока развевалось при ходьбе, волосы были собраны на макушке и ниспадали локонами.

Она была очень встревожена.

Собравшись с силами, Джейн поднялась. Она понимала, что ее могут узнать, – Блэкберн заставил ее посмотреть правде в глаза. Это всего лишь вопрос времени. По страдальческому выражению лица Виолетты Джейн поняла, что это время уже пришло.

Леди Тарлин даже не стала тратить время на выражение своей неприязни к Блэкберну, когда тот вежливо встал при ее появлении.

– Джейн, она исчезла.

Джейн готовилась к паническому бегству, теперь она столкнулась с более масштабным бедствием. Обычно спокойный голос Виолетты прерывисто дрожал, когда она произнесла:

– Адорна пропала.