"Австралийское сокровище" - читать интересную книгу автора (Уэй Маргарет)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Одеваясь, Кристин повторяла про себя строчки из «Банджо» Пэтерсона, знаменитого местного поэта: «Человек с заснеженной реки». За годы, проведенные в поместье, она видела множество диких лошадей, загнанных в ловушки, но в этой охоте было нечто особенное.

У Грома в жилах действительно текла племенная кровь. А это значит, что его галоп быстрее, чем у лошадей с фермы. Конкуренцию ему могли составить лишь Зена, серебристая «крылатая» кобыла Митча, да Веллингтон, на котором скакала Крис.

Лошади наслаждались погоней так же, как и наездники. Родившаяся и выросшая здесь, Кристин общалась с лошадьми всю свою жизнь. В необъезженных лошадях есть некая таинственность. Чудесно наблюдать, как они стадами мчатся вдаль.

За потомством вырвавшихся на свободу лошадей с фермы всегда бывает охота. Большой черный жеребец Гром не стал исключением.

На охоту выехало шестеро: Митч, Кристин, Джек Коди, новый надсмотрщик за лошадьми, двое главных помощников — Улыбчивый Дженсен, прозванный так из-за своего бесстрастного лица, и Аби Ловелл, а также лучший охотник из туземцев Мун, которого за пепельные волосы прозвали Сноуи[4].

Все они считались прекрасными наездниками.

Впрочем, Джека Коди Кристин не знала. Он стал надсмотрщиком на ферме после Дейва Рида, который, прослужив сорок лет в семье Клейдонов, вышел на пенсию. У Джека, прибывшего со скотоводческой фермы, были превосходные рекомендации.

Высокий, стройный, он находился в полном расцвете своих тридцати пяти лет. Он был разведен, очевидно, его брак потерпел крушение. Его уважали, но что-то в карих глазах Джека не понравилось Кристин. Его взгляд напоминал масляные взгляды некоторых мужчин, в которых сквозило вожделение. Она слишком хорошо знала, что значит, когда мужчина так смотрит на нее.

А Коди продолжал рассматривать ее, думая, что она этого не замечает. К Крис подъехал Митч.

— Пока не забыл, я получил сообщение от Сары, сообщил он. — Кларри выписали из больницы. — Он имел в виду того пожилого мужчину, которого они спасли в пустыне. — Помимо сотрясения, у него сердечный приступ средний тяжести. Джемайма отвезет его домой. Они оба передают привет и просят не забывать их.

— Где они теперь?

— В Аделаиде.

Митч почувствовал вновь нахлынувшее вожделение. Ночью Крис целиком владела его снами. Ему казалось, что она, обнаженная и прекрасная, спит рядом с ним. Он проснулся с бешено колотившимся сердцем. Сейчас, в мерцающем блеске рассвета она излучала здоровье и жизненную энергию.

Крис не пользовалась косметикой, лишь нанесла немного розового блеска на губах — для защиты от солнца. Прекрасные темные волосы были заплетены в косу, глаза лучились весельем. Ее природная красота, ее сапфировые глаза в обрамлении черных бровей и ресниц кого угодно могли свести с ума.

Кристин Рирдон. Его погибель.

Она улыбнулась.

— Думаю, они благодарны тебе за спасение их автомобиля. Он, должно быть, стоит уйму денег.

— Откуда ты знаешь? — Митч не из тех, кто хвастает своими заслугами.

— Твоя мама сказала. Она хочет, чтобы я знала о твоей доброте и щедрости.

— На то она и мама, — проворчал он. Митч прищелкнул языком, и его лошадь, великолепная, умная серебристо-серая кобыла Зена послушно двинулась вперед, а за ней — крупный гнедой Веллингтон.

Сорок минут езды, и они у края цепи озер, которых Клейдоны называли Блу Билабонгс: оазис в полузасушливой пустыне. Вода здесь казалась перламутрово-зеленой. Однако название свое озера получили от плавающих по спокойной водной глади темно-голубых и фиолетовых лилий с желтыми тычинками.

В этот волшебный час воздух оглашался криками австралийских птиц. Волнистые попугайчики, зяблики, малиновки с красными головками и оранжевые чеканы, переливчатые попугайчики лори, зеленовато-желтые какаду, голубые зимородки, стаи гусей и других водоплавающих птиц.

Небо над головой плыло ярко-синее и безоблачное. Солнце постепенно устанавливало свое господство. Красота Австралии, родного края, давала Кристин чувство полноты и целостности, которое она не испытывала ни в одном другом уголке земли.

— Ты выглядишь счастливой, — заметил Митч, в душе разделяя с ней это чувство мира и покоя. Они ехали так близко, что бока их лошадей почти соприкасались.

— Ты не представляешь, как я тосковала без всего этого, — призналась она с глубоким вздохом.

Темно-золотистая бровь взметнулась вверх.

— Странно… я думал, что здешний образ жизни, далекий от богемного, покажется тебе скучным.

— Я похожа на скучающую женщину? — Она невольно вспыхнула.

Кристин превосходно держалась в седле и умела ездить красиво, с абсолютно прямой спиной.

— Конечно, в отпуске каждый может соскучиться, — проворчал он.

— В отпуске? Здесь я родилась. Это мой мир так же, как и твой, Митч Клейдон. Я дома, и сердце мое исцелилось.

— Жаль, что не могу сказать то же самое о себе, сухо заметил он.

Она повернулась к нему.

— Между нами всегда будет связь, Митч. Тебе придется признать это.

— О, я признаю! — Он пожал плечами. — А иногда удивляюсь. Как прошлой ночью.

— Я ни о чем не сожалею, а ты?

— Узнаем позже. Я не могу позволить себе подходить к тебе так близко. Это называется самообороной. И ты должна сделать то же самое. Ты все равно рано или поздно уедешь.

— Можешь ты понять, что я устала от Кристин Рирдон — звезды модельного бизнеса? — спросила она.

— Ты имеешь в виду, что разрываешься между идеей уйти с подиума и начать карьеру на голубом экране? У тебя есть все данные. Акцент у тебя американский, а другим приходится переучиваться.

Твое произношение оценят в Голливуде.

Она проигнорировала его горькую насмешку.

— Эй, можем мы ехать мирно?

— Конечно. Я хочу, чтобы твой отпуск стал незабываемым.

Она прошептала:

— Ненавижу тебя, Митч.

— Я тоже ненавижу тебя, но ты меня возбуждаешь. — Его взгляд сверкнул, остановившись на розовых губах.

— Это — предложение? — Жар охватил ее тело.

— Ага, только напомни мне, когда мы останемся одни.

К середине утра они обнаружили первые признаки Грома и его табуна-гарема. Следы шли вдоль прекрасных диких берегов озер Блу Билабонгс, по верованиям туземцев — родины мистических существ. Мелькание эбеновой, гнедой, рыжей и кремовой мастей просматривалось в дрожащем свете среди густых зарослей.

Митч поднял руку вверх для сигнала.

Где погоня, там всегда опасность.

Необъезженные лошади очень хитрые. Они видят домашних лошадей и седоков на секунду раньше, чем замечают их самих, а слух у них гораздо тоньше человеческого. Поймать дикую лошадь практически невозможно, ее нужно перехитрить, загнать и запереть в загон.

Гром, предводитель этого небольшого табуна, как настоящая скаковая лошадь, перешел со старта в галоп, увлекая за собой свой гарем. Кристин наблюдала, как лошади рассеялись в кустарнике гривы взметнулись вверх, лоснящиеся тела, будто их только что вычистили, блеснули на солнце и рванули вперед, на открытую равнину.

Они уходили!

Кристин много раз участвовала в скачках среди кустов, но никогда не могла перегнать Митча. И теперь молодой Клейдон на несравненной поджарой Зене несся впереди. Джек Коди, надсмотрщик, скакал позади Кристин, время от времени бросая на нее победные взгляды, в которых сквозило нечто большее, чем просто похоть. Остальные немного отстали.

Путь Кристин перекрыла упавшая ветка, образовав высокий барьер, и девушка отважилась на прыжок. На мгновение в ее душе воцарилась паника, но тут же Веллингтон взмыл в воздух. Она знала, что большой гнедой конь отличный прыгун.

Сцепившиеся огромные ветви мелькнули перед ней, но она крепко держалась в седле и, слившись с конем воедино, не отрывала взгляда от маячившего впереди Митча. Наконец она преодолела препятствие. Погоня пьянила ее. Ветви деревьев образовывали зелено-золотой шатер у нее над головой.

Кобылы и кобылицы из табуна Грома начали отставать от вожака. Наездники не обращали на них внимания, лелея надежду поймать Грома, мчавшегося впереди с жеребятами, которые когда-нибудь вступят с ним в борьбу за табун.

Митч приготовил веревку, но маленькая группа продолжала нестись, словно вихрь. Азарт, пылавший в Кристин, позволил ей обогнать мужчин, включая даже летящего Коди. Все дикие животные бросились врассыпную в поисках укрытия. Кенгуру, валлаби, эму — эти огромные, не умеющие летать птицы — бежали вперед, ослепленные скоростью. Веселые зимородки сопровождали погоню, множество какаду, украшающие деревья, словно гигантские белые цветы, поднялись в воздух, пронзительно крича.

Когда Кристин добралась до Митча, он предложил гнать табун к дальним холмам с узкими каньонами. Если ошибиться в выборе каньона, лошади сбегут, если нет, появится блестящая возможность захватить сильного иссиня-черного жеребца.

Остальные наездники подскакали к ним. Сноуи, местный туземец, что-то громогласно кричал и головой показывал в направлении необычного круглого купола на линии горбатых холмов, сверкавшего, как огненное горнило.

Жеребята начали слабеть и спотыкаться. Кобылы отстали. Но жеребец все еще мчался по иссушенному солнцем песку. Преследователи выстроились в линию, фланги начали сужаться. У коня не оставалось иного выбора, как только скакать по пути, навязанному ему хитрыми людьми, вперед, к приземистому куполу и ближайшему к нему холму с остроконечной вершиной. Узкое ущелье пролегло меж этих двух холмов с единственным входом, с другой стороны выход перекрыли огромные валуны.

Погоня окончилась.

Внутри скалистого узкого каньона жеребец встал на дыбы и затряс головой. Такого дикого устрашающего храпа Кристин не слышала никогда.

Мощная передняя нога ударила по земле, поднялась и ударила снова, разбрасывая вокруг комья. Предупреждение — не подходи!

— Может плохо закончиться, хозяин, — крикнул Сноуи Митчу, от возбуждения он плохо говорил по-английски. — Может, не стоит трогать его.

— Проклятие, Сноуи, мы старались из-за всех сил, чтобы загнать его. А ты советуешь отпустить? — Митч был раздражен еще и потому, что подобная мысль мелькнула и у него.

— Будет трудно, хозяин. — Сноуи мрачно улыбнулся. — Этот парень — бродяга. Смотрите в его глаза, в них сидит дьявол.

— Я согласна. — Кристин пристально смотрела на грозного жеребца.

— Конечно, он очень агрессивный, — пробормотал Митч, зная, что жеребец — чистая бестия, но отпускать его было жаль. — Ты считаешь, мы не сможем его приручить, Сноуи?

Туземец прекрасно ладил с лошадьми.

— Заботиться о нем — плохо, хозяин. Может быть убийцей.

Кристин тихо сказала:

— Давай отпустим его, Митч. У меня плохое предчувствие.

Ее слова взбесили Джека Коди.

— Чертова работа! — заорал он, бросая на Кристин взгляд, в котором читалось презрение: женщины нужны лишь для одной вещи в мире. — Если Сноуи не сможет укротить его, я укрощу.

Митч повернул Зену и пристально взглянул на Джека. Не он брал его на работу, это был выбор отца.

— Я уверен, жеребец строптив, и ярмо ему не по душе. Гром — это настоящая угроза. Мы не сможем оградить от нее наших лошадей с фермы. Впрочем, двух домашних кобыл я ему не оставлю.

— Почему бы нам их не подобрать? — предложила Кристин, тихо подъезжая к Митчу с правой стороны. — Гром измучится и сам придет к ферме.

— Что женщина знает о лошадях? — с вызовом бросил Джек Коди. Он и не пытался скрывать, что разочарован ходом событий.

— Возможно, в два раза больше, чем ты. — Митч решил поставить надсмотрщика на место. — Мисс Рирдон так же хорошо разбирается в лошадях, как любой из нас. Она выросла в Уаннамурре. А ты можешь уже сейчас принести ей свои извинения.

Коди был взвинчен до предела, он не знал, кто такая Кристин, и принял ее за одну из многочисленных подружек Митча Клейдона. Он немедленно пошел на попятный, осознавая, что перешел границы дозволенного.

— Конечно, я извиняюсь. Я вначале не понял, мисс Рирдон.

Кристин пожала плечами и промолчала, но Митч продолжал:

— Ты не заметил, как она ездит верхом? — Затем он отвернулся и деловито обратился к Сноуи:

— Так ты советуешь оставить Грома гулять на воле?

Туземец раздвинул губы в усмешке, демонстрируя зубы необыкновенной белизны.

— Я нервничаю, хозяин. Он может проломить череп кому угодно.

— Кажется, именно это он и собирается сделать, забеспокоилась Кристин, с леденящим страхом посматривая на норовистое животное. — Гром, действительно, очень красив, но в его взгляде есть что-то такое… жестокое.

Митч провел рукой по загорелому лицу.

— Он — дикий конь. Выносливый и сильный.

— Почему вы не хотите, чтобы я попробовал заарканить его? — предложил Джек Коди. Он участвовал во многих родео и нередко побеждал.

— Еще будет случай показать твое умение, Джек, сказал Митч. Он знал, что на последнем Дарвиновском родео Коди совершил непростительную ошибку, но не хотел смущать его.

— Мы потратили уйму времени на погоню просто так? — Коди не мог сдержать своего раздражения. Кто бы подумал, что этот крутой Клейдон окажется трусом?

— У него плохой дух, — заметил Сноуи.

Кристин бросила быстрый взгляд на туземца, желая понять, кого он имеет в виду, коня или Коди.

— Я считаю, хозяин, он нам не нужен. Выглядит красиво, но очень норовистый. Давайте поищем кобыл и жеребят. Соберем их.

— Если я смогу доехать на нем до дома, я могу взять его себе? — В голосе Коди звучала откровенная бравада. — Вы же знаете, я первоклассный наездник.

— Конь может убить тебя, Джек, — заметил Митч. Он никогда не знал власти человека. Теперь, когда мы видим его вблизи, понятно, что подчинить его не удастся, для фермы он не подходит. Из него не выйдет хорошей рабочей лошади.

В словах Митча звучал голос разума, но Коди упрямился, как и этот жеребец. К тому же ему хотелось произвести впечатление на женщину. Она красивая, даже очень. Мало бы кто стал спорить с Митчем Клейдоном, но Коди уже не контролировал себя…

— Позвольте мне посмотреть, смогу ли я забросить лассо ему на шею. Я знаю о лошадях почти все, — хвастался Коди. Он приподнялся на стременах и бросил аркан вперед.

Все быстро отодвинулись к стенам каньона. Запах опасности витал в воздухе.

— Назад, Крис! — закричал Митч. Сердце забилось у него где-то в горле, когда он увидел ее справа от себя.

Невероятно, но веревка легла на шею лошади с первого раза, затем свободно повисла. Стратегия Коди состояла в том, что он сначала слегка затягивал аркан и душил животное, потом отпускал затяжку. Он думал, конь лишится сознания от недостатка воздуха, ослабеет и опустится на колени. Но события развивались иначе. Жеребец оказался сильнее, чем все думали. Он неистово сопротивлялся веревке, в ужасе округлив глаза, водил головой из стороны в сторону. Коди не мог удержать его вес.

— Брось веревку, ты, чертов дурак! — заорал Митч Коди. — Уйди у него с дороги. Это приказ.

Однако Коди, который не оставлял желания произвести впечатление на женщину, упрямо старался показать свое искусство. Правда, через мгновение он понял, что жеребец, обезумев от ярости, сейчас понесется прямо на него.

Митч с холодным гневом ощутил, как сердце ухает в груди. В первую очередь он беспокоился о Кристин, но она находилась в стороне, хотя кто может сказать наверняка, куда в безумном отчаянии помчится жеребец.

Краем глаза Митч заметил, как Сноуи приготовил веревку, выжидая удобный момент. Туземец никогда не промахивался, впрочем, как и он, но такого горячего коня Митч не видел никогда.

Жеребец продолжал яростно бить задними копытами. Если он что-нибудь быстро не придумает, то убийства не миновать. Гром либо врежется в дурака Коди, либо перепрыгнет через него. Жестокость столкнулась с еще большей жестокостью. Было ясно, что Коди не удастся совладать с конем. Он утратил хладнокровие, а конь все ближе и ближе подтягивал к себе лошадь Джека.

Решение пришло сразу, и Митч не колебался ни секунды. Он выхватил ружье и в самый критический момент одним выстрелом уложил жеребца наповал. Резкий сухой звук разнесся по ущельям, и стены каньона зазвенели. Гром упал на песок.

Кристин прижала руки к груди, кулаки сжались так крепко, что пальцы побелели. Каждый из них мог погибнуть в этом бессмысленном и глупом поединке с лошадью.

Коди тоже рухнул на песок.

— Надеюсь, вы осознаете, что натворили. — Митч стоял над своим работником. Как ему хотелось поколотить этого несчастного дурака! — Неужели человек с вашим опытом может быть так невероятно глуп! То, что вы сделали — преступно, вы не выполняли приказы и подвергли риску всех нас. И уж совсем непростительно то, что вы забыли: среди нас находится женщина.

Коди попытался сесть, но ноги не слушались его, и он опять упал на спину. Ему казалось, что его руки выдернули из суставов. Наконец он с трудом поднялся на ноги.

— Никогда не встречал более сильного и дикого животного, — попытался он оправдаться, голос выдал его волнение. — Он ненормальный.

— Теперь вы поняли! — с презрением сказал Митч. — На пути к свободе этот конь мог убить любого из нас. Вам лучше отправляться назад, — коротко объявил он, удивляясь в душе, почему, черт возьми, отец не проверил рекомендации этого человека? Почему он сам не занялся проверкой? — Нам всем знакомо чувство опасности, — продолжал он сквозь зубы. — Опасность учит ответственности. Вы никогда не слышали об этом?

— Я никогда не вел себя так глупо, как сегодня. Коди приложил руку к болевшему плечу. Его пыл быстро остыл, и упрек, словно удар хлыста, обжег его.

Коди понял, что потерял работу. Если он встанет на пути Митча Клейдона, то тогда… Однако Коди грела мысль, что он еще поквитается с хозяином.

Клейдон выставил его дураком перед женщиной, а такие вещи он не прощал.

Коди притворился пристыженным.

— Спасибо, босс, что спасли мне жизнь. — Джек робко взглянул на Митча. — Извинения мало значат, что сделано, то сделано. Но я раскаиваюсь, что подверг ваши жизни опасности. Особенно вашу, мисс Рирдон. — Коди притронулся рукой к своей широкополой шляпе.

Кристин кивнула, но у нее возникло сомнение по поводу искреннего раскаяния Коди. Что-то дикое читалось на его узком красивом лице.