"Другое место (Понять вечность)" - читать интересную книгу автора (Долинго Борис)

Глава 6.doc: «Семейный портрет в интерьере-3».

В один прекрасный день Миша позвал Машу в свой кабинет, и, хитро улыбаясь, широким жестом указал ей на лежавший на столе шлем, наподобие мотоциклетный. К шлему было приделано непрозрачное забрало с мягкими выступами, накрывавшими глаза.

— Получилось? — догадалась Маша. — То, о чём ты говорил?

— Совершенно верно, — кивнул муж. — Сегодня я продемонстрирую тебе возможности моей системы. Ты сможешь окунуться в виртуальную реальность, в настоящую виртуальную реальность.

— Ну, а всё-таки — какого типа получилась игра? Не думаю, что ты сделал банальный «шутер». Наверное, какая-то мощная «стратегия»? — спросила Маша.

— О, господи! — Миша возвёл глаза к потолку. — Обижаешь! Ну почему все сходят с ума по этим «стратегиям» и, особенно, по «стрелялкам»? Нет, у меня не «стратегия», не ролевая игра, и уж конечно, не «шутер», хотя стрельбы и взрывов там может быть навалом. Это практически модель жизни в неком придуманном мной виртуальном мире. У меня предусмотрено, что туда можно будет включаться либо в качестве уже имеющегося там персонажа, либо можно создать и новое действующее лицо, но можно остаться и самим собой, так сказать.

— Что значит — «самим собой»?

— Это значит, что любой желающий может войти в этот мир, осознавая себя там таким, каким он есть на самом деле, то есть здесь, в «реале». Скажем, — Миша усмехнулся, — если он там посмотрит в зеркало, то увидит свою рожу.

— Ну, уж ты скажешь — рожу! — возмутилась, шутя, Маша и непроизвольно посмотрела в зеркало, висевшее на стене.

— Пардон! — поправился Михаил и засмеялся: — К тебе это не относится. У тебя, разумеется, лицо, и очень даже ничего.

Маша задумчиво покивала и потрогала шлем.

— Как тебе это удалось? Ты говоришь, что любой может играть, но ты же не можешь заранее предугадать, кто будет играть, и написать программу для каждого, кто захочет там быть, как ты называешь, «самим собой»? — спросила она, демонстрирую определённое понимание проблемы.

— Естественно, — согласился Миша, присаживаясь на край стола и обнимая Машу ниже талии. — Как раз всё сделает вот эта самая штука. — Он кивнул на шлем. — Собственно, это устройство — самый главный компонент моей системы. Оно считывает весь набор характеристик сознания человека, а программа уже только транслирует их в соответствующей форме в среду того мира.

— Ты хочешь сказать — в твою игру?

— Ну, если хочешь, называй это так, но только это уже не игра, игрой она перестала быть. Иногда ещё могут всякие глюки возникать, но я почти всё уже почистил. Честно говоря, и я сам не вполне ожидал такого эффекта, но там, повторяю, целый мир.

— Неужели хватает места под такие массивы информации? — Маша кивнула на системные блоки, расставленные на одном из столов. — Я, конечно, не всё понимаю, но на такое, по-моему, не хватит даже сотни гигабайт…

— Забываешь, девочка! — Миша довольно засмеялся. — Какие там сто гигов! Но я же тебе говорил: у меня ресурсы Сети!

— А, так ты как-то задействовал Интернет?

— Ну, естественно, ты что, забыла? Я влез на кучу серверов и пользую машинное время и дисковое пространство даже сам уже не представляю, какого объёма. Программа решает сама, что и где ей взять.

— А как ты выключаешь эту игру? — удивилась Маша и тут же поправилась, улыбнувшись: — Ну, этот твой мир, я имею в виду.

Миша отпустил жену и, встав, прошёлся по комнате несколько раз взад-вперёд.

— Тут очень интересная штука получается, — сказал он задумчиво, как бы рассуждая сам с собой. — Я же говорю, что не ожидал такого эффекта…

— Какого эффекта? — не поняла Маша и хихикнула. — Что у тебя получится целый мир?

— Вот в том-то и дело. Ты понимаешь, он уже живёт там сам по себе.

— Не поняла… — Маша, слыша неподдельную серьёзность в голосе мужа, прекратила улыбаться и внимательно посмотрела на Мишу. — Что значит — сам по себе? Ведь если ты выключишь свою машину…

— Вот-вот! Никакого значения не будет иметь, если я выключу вот эту штуку. — Миша кивнул на стол, где у него стоял монитор, один из системных блоков и клавиатура. — Здесь только как бы вход, а там, в том мире, который лежит теперь в Сети, всё будет идти своим чередом. Правда, есть один момент, связанный со временем: субъективное время там идёт несколько быстрее, чем здесь, но это, в общем-то, вполне понятно…

— Так-так, подожди… Если я, скажем, надеваю шлем и играю, то есть — вхожу туда, а ты выключаешь машину, то я что, не вернусь? Как это?

— Нет, ты, то есть твоё сознание, «вывалится» назад, но там жизнь будет продолжаться.

— Ага, но в сети же включают и выключают какие-то конкретные компьютеры, что-то выходит из строя, что-то останавливается. В этих случаях как?

Миша улыбнулся:

— Всё учтено могучим ураганом… Это же система с перераспределёнными ресурсами. Программа создана так, что она использует все дей-ствую-щие сво-бод-ные ресурсы сети. Если что-то «вываливается», она сразу же переходит на имеющиеся свободные узлы. Она ничего не портит, упаси боже, а то её могут принять за вирус разные «авэпэшки» и «фаерволы». Её можно остановить, только вырубив все системы, включённые в мировую Сеть, что, сама понимаешь, возможно, только в случае, если перестанет существовать наш реальный мир. Значит, теперь мой мир будет жить столько, сколько будет существовать цивилизация на планете Земля, в всяком случае, та, которая пользуется компьютерами. Я, естественно, могу уничтожить этот мир, написав соответствующую программу и пустив её в Сеть, но, знаешь ли, у меня вряд ли уже поднимется на это рука. А что касается конкретно вот этого или любого иного компьютера, то он, повторяю, не более, чем вход туда.

— Слушай, ты хочешь сказать, что так называемые «игровые персонажи» осознают себя настоящими людьми? Миша, ты в своём уме?

Миша кивнул:

— В самом, что ни на есть! Так оно и происходит. Я, конечно, ничего не могу утверждать на сто процентов, но, во всяком случае, я входил туда много раз и могу по своим ощущениям смело говорить, что там — не просто куклы с заданной программой. Да, конечно, на начальном этапе я, получается, как бы сформировал память и в какой-то степени своё «я» основным персонажам, с которых всё начиналось, но я не ожидал, что это будет так натурально. Я уже много раз бывал в этом мире и пытался понять, насколько люди там действуют по программе. Я установил только одно: они живут своей собственной жизнью. Более того, это относится не только к персонажам, которые я тщательно «прописывал», а и ко всем вспомогательным, так сказать.

— Да ну уж, — с сомнением Маша покачала головой.

— Да-да, я имел возможность в этом убедиться. Они все испытывают дружеские чувства, ненавидят, воюют, пируют, даже любят — одним словом, живут, как обычные люди. Они уверены, что имели родителей, жили там-то и там-то, когда-то делали то-то и то-то. Одним словом, имеют собственную память о своём прошлом.

— Ага, — сказала Маша, переваривая всё услышанное, — а если ты «вываливаешься» из игры…

— Тот как там тогда это воспринимают, хочешь ты сказать?

— Ну, да, именно! Как, если ты утверждаешь, что они живут настоящей жизнью?

— Это действительно, с самого начала стало представляться мне проблемой, — согласился Миша. — Если бы это происходило, то людям, населяющим тот мир, казалось бы, что я просто исчезаю, таю в воздухе так сказать. Такие случаи имели место, но я же пока единственный, кто входит туда, поэтому случалось это не часто, а когда я поставил выделенную линию, то это практически прекратилось. Когда же мне нужно выйти в заданный момент, я старался не находиться на виду.

— Но если связь всё-таки прервётся, то людям там покажется, что твой персонаж исчез?

— Именно так, но это касается только вхождения в качестве самого себя или заново созданного персонажа.

— А если я выбираю кого-то, кто уже есть там?

— Ты как бы замещаешь его сознание на время, пока не выходишь. Хм, — покачала головой Маша, — интересный эффект: прямо какой-то обмен разумов.

— Конечно, если ты будешь вести себя как-то уж слишком иначе, чем вёл себя персонаж до этого, то могут быть проблемы

— То есть?

— Ну, представь себе, что в тело твоего знакомого поселился кто-то другой. В средние века сказали бы, что в человека вселился дьявол. Кто знает, возможно, и у нас имеют место подобные штучки? Хотя не знаю как в случае дьявола, а здесь ты воспринимаешь некоторую часть личной информации, известной персонажу, поэтому можешь корректировать своё поведение. Я так специально сделал. Можно такое и убрать.

— Слушай, а если тебя убивают там, в этой виртуальной реальности? — спросила Маша, пропустившая рассуждения Миши мимо ушей.

— Я вываливаюсь сюда назад в своё, так сказать, тело. Точнее — в голову. Вот мне интересно другое: если тебе будет некуда возвращаться, то ты не вернёшься?

Маша внимательно посмотрела на него:

— Это как же так? Что ты имеешь в виду?

— Помнишь нашего Кешу? — спросил Миша вместо ответа.

— При чём тут Кеша? — удивилась Маша: зелёный волнистый попугайчик сдох у них около месяца тому назад.

— Так вот, Кеша не сам сдох, я его умертвил.

Маша округлила глаза:

— Миша, ты придурок, с ума сошёл? Зачем? Совсем рехнулся со своими экспериментами?

— Нет, мне его самому жалко, но мне нужен был экземпляр, который бы знал меня и которого я мог бы чётко идентифицировать там.

— Где это — там? — продолжала возмущаться Маша.

— В виртуальности, говорю же тебе.

— При чём тут виртуальность, идиот? Взял и Кешку убил — это же надо! Я прямо не знаю, Миша…

— Ну, прости меня за попугая. Кешка пострадал во славу науки, и, честно говоря, ему следовало бы поставить памятник, посолиднее, чем собаке Павлова. Только об этом никто пока не знает, и, возможно, к счастью.

— Ничего не понимаю! — Маша злилась.

— Вот смотри.

Миша достал из одного из ящиков стола нечто, похожее на миниатюрную шапочку.

— Это тоже шлем, но только для Кешки. Мне пришлось его специально сделать.

— Вот такой же шлем для попугая? Тебе что, больше нечем было заниматься?

— Не скажи, это было очень нужно. Ну не имелось у меня подопытного экземпляра, который был бы ко мне приручен, да и времени на приручение не было. Вот и взял Кешку.

— Ну и что, в конце концов?…

— Я вытащил его вместе с собой в виртуальность и проверил, узнаёт ли он меня там. Оказалось, что — да!

— Прекрасно, но убивать его было зачем?

— У меня возникло интересное предположение: если погибает тело здесь, в нашем реальном мире, то что будет с тем электронным аналогом?

— Ну и что ты узнал? — Маша скрестила руки на груди и критически посмотрела на мужа.

— Я вышел из виртуальности и умертвил Кешку… Мне и самому было жалко, но как же ещё я мог это проверить?

— Так что же ты узнал? — повторила Маша, поджав губы.

— Кешка остался жить там — понимаешь, что это значит?

— Что же?

— Маша, ну ты же у меня умница… — немного заискивающе, но всё же разочарованно сказал Миша. — Неужели не понимаешь? Погибая здесь, существо остаётся в том виртуальном мире!

— Ты сделал этот вывод на одном опыте с несчастным Кешкой?

Миша выглядел немного сконфуженным.

— Нет, когда я получил первый результат, я не мог удержаться. Мне пришлось использовать несколько дворняг, шаставших у нас во дворе. Виноват перед ними, но они так к тебе привязываются, если хорошо покормить. Между прочим, эта привязанность сохраняется и там: это свидетельствует, что они ничего не чувствуют при умерщвлении здесь. Это вообще очень интересная тема: получается, что некий аналог души всё же есть…

Маша села в кресло и, откинувшись на спинку, подняла голову к потолку. Несколько секунд она переваривала всё услышанное, а потом вдруг покачала головой и усмехнулась.

— Слушай, — сказала она. — Получается, что ты у нас — сам Господь Бог: за шесть дней творения ты создал целый мир и даже переносишь туда существ из мира нашего.

— Ну, этих дней было гораздо больше, — серьёзно ответил Миша, —но в чём-то, получается, ты права. Я лишний раз понял, какая великая и страшная штука — программирование и вообще все компьютерные сетевые технологии.

— Ну, не нагоняй жути, — махнула рукой Маша. — Что же тут страшного? Ты же всё там, как я понимаю, контролируешь…

— Представь себе, что многие вокруг станут создавать свои миры. Что если свой мир создаст маньяк, извращенец, садист? В конце концов, там ведь будут люди, виртуальные, но всё-таки люди, часть людей можно заслать туда отсюда — ну, взять, напялить шлем и отправить в «виртуал», а создатель мира, действительно, может выступать для них богом. Представляешь, каково это, когда бог у тебя — шизофреник? Более того, — Он немного нервно рассмеялся, — а что если и наш мир тоже создан каким-то придурком?