"Любовь по завещанию" - читать интересную книгу автора (Грей Долли)

4

Гленда окончила играть и, с тоской убрав руки с клавиш, вернулась в реальность. Внезапно она почувствовала чье-то присутствие и обернулась.

В дверном проеме, небрежно прислонясь к косяку, стоял… Он. В рубашке, обтягивающей мускулистую грудь, и джинсах, подчеркивающих узкие бедра. Точь-в-точь как на фото. Проказник-ветер прошелся по его волосам, и они теперь задорно топорщились на макушке. Молодой человек пристально смотрел на нее.

Гленда вдруг почувствовала, как краска заливает ее лицо, и нервно сглотнула. Хотя от взгляда его карих глаз по телу пробегала приятная волнующая дрожь, она предпочла бы сейчас оказаться как можно дальше от него.

Уловив смятение незнакомки и словно боясь, что она может бесследно раствориться в воздухе, Ричард шагнул вперед.

– Простите за причиненное беспокойство, но, услышав игру на рояле, я не смог перебороть искушение насладиться вашим талантом.

– Право, вы слишком снисходительны к моим жалким потугам. – Гленда не могла поверить в то, что спокойно разговаривает с Ним. – Я случайно набрела на этот павильон, не подозревая, что мое присутствие здесь может быть кем-то обнаружено.

– Вы интересуетесь старинными усадьбами? Тогда я могу быть вам полезен. – Ричард почувствовал, что не может позволить удивительной незнакомке исчезнуть. – Да, я не представился…

– Я вас знаю, вы – Ричард Стоунбери.

Наконец девушка получила преимущество, заметив, как смутился собеседник, совсем не ожидавший, что его имя ей известно.

– Что ж, я просто сражен вашей осведомленностью. Но позвольте тогда узнать и ваше имя.

– Гленда.

– Однако вы о себе не любите распространяться, мисс Гленда. – Явно заинтригованный ее немногословностью Ричард не отступал. – Надеюсь, я не нарушу ничьей тайны, если поинтересуюсь вашей профессией… Нет-нет, не отвечайте. Я сам попробую угадать. Вы, наверное, искусствовед, раз вас так интересуют старинные постройки. Хотя более вероятно, что вы художница. Да, вне сомнения, так оно и есть! Живопись для такой утонченной натуры, как ваша, самое подходящее занятие.

– Увы, ни одна из ваших догадок не верна. – Гленда, которую забавляла легкая интрига, рассмеялась. – Я библиотекарь.

– Ну да, конечно же, как я раньше не понял! – Ричард, осененный внезапной мыслью, хлопнул себя по лбу. – Наверняка вас пригласила леди Виктория, чтобы вы разобрались в нашей библиотеке. Честно говоря, я всегда считал это безнадежным делом. Примите мое сочувствие.

– Что вы! Меня это совсем не утруждает.

Подыграв ему, девушка невольно обрадовалась. Ей было несколько неловко оттого, что, находясь в гостях у старой графини, она будет бездельничать, поэтому идея, высказанная собеседником, пришлась ей по вкусу.

– Я очень люблю мою работу, тем более что ваша библиотека произвела на меня неизгладимое впечатление.

– В таком случае мне придется стать вашим учеником. Надеюсь, вы не откажетесь просветить меня в некоторых вопросах?

– Как вам будет угодно.

Бросив взгляд на вытянувшиеся тени деревьев, Гленда решила, что пора вернуться во дворец, о чем и сообщила собеседнику. Ричард тут же предложил ей себя в качестве провожатого. По дороге он развлекал спутницу историями о предыдущих хозяевах Гринбуш-хол-ла, проявляя редкий дар рассказчика.

Когда молодые люди уже подходили к дворцу, им навстречу вышел Генри Хоссельмеер. Поприветствовав Ричарда, он улыбнулся его спутнице.

– Мисс Гленда, графиня уже несколько раз спрашивала о вас. Она сейчас в Бирюзовом кабинете.

Покончив с данным ему поручением, поверенный повернулся к Ричарду.

– Как вижу, ты уже познакомился с кузиной. – На правах человека, с коленей которого Ричард практически не слезал в детстве, Генри обращался к нему на «ты».

– Кузиной?

В голосе молодого человека послышалось неприкрытое удивление, и он вопросительно посмотрел на Гленду.

Чувствуя возникшее напряжение, она предпочла ретироваться, поспешно сказав:

– Благодарю вас за приятную прогулку, но мне не следует заставлять ждать вашу бабушку.

Увидимся, Генри! – крикнула она уже со ступеней.

В ответ Генри помахал ей рукой и переключил все свое внимание на остолбеневшего от изумления Ричарда.

– Что с тобой? У тебя такой вид, словно ты увидел привидение.

– Скажите, Генри. – Оправившись от неожиданной новости, Ричард решил учинить поверенному допрос. – Если я не ослышался, вы назвали эту молодую леди моей кузиной?

– Совершенно верно… Только не говори, что прогуливался с очаровательной девушкой, не зная ее имени!

– Как раз только имя она и назвала: Гленда.

– Ну да, Гленда Фэншоу. Она приходится внучатой племянницей леди Виктории.

– Она еще мне сказала, что работает библиотекарем.

– И это сущая правда. Не понимаю, что тебя удивляет? Вполне приличная профессия.

– Но почему я ничего не знал о ее существовании?

– Что ж… – Генри вытащил из кармана жилета массивные серебряные часы на толстой цепочке и, бросив взгляд на циферблат, хлопнул крышкой. – Пожалуй, есть еще время, до того как нас пригласят к столу, поэтому я могу рассказать тебе эту удивительную историю. Все началось, когда лорд Энтони решил отказаться от титула…

Оставив ошеломленного Ричарда вместе с Генри, Гленда, скрывшись во дворце, наконец-то смогла перевести дух. Видит Бог, ей стоило немалых усилий не потерять самообладания в присутствии красавца кузена. В жизни он оказался намного притягательнее, чем на имеющейся у нее фотографии.

Она до сих пор не верила, что так спокойно разговаривала с ним. Наверное, это объяснялось ее удивительной способностью мобилизовывать свои силы в невероятных ситуациях.

Однако теперь, когда никто не мог стать свидетелем ее слабости, Гленда вдруг ощутила непривычную дрожь в коленях и невероятную теплоту, разлившуюся по всему телу. Девушка прижала ладони к щекам: они пылали. Поэтому, прежде чем отправиться к графине, ей пришлось подняться в свою комнату и привести себя в порядок.

Вдовствующая графиня Стоунбери отошла от окна весьма довольная собой. Похоже, ее хлопоты не пропали даром и Ричард уже обратил на Гленду внимание. Следовательно, все шло согласно ее планам. Следующее, что необходимо было сделать, это положить конец всяческим разговорам о помолвке Ричарда и Каролины…

Размышления леди Виктории были прерваны стуком в дверь. И в комнату вошла Гленда. Она уже переоделась. И теперь ее внешность приобрела более романтический облик, нежели утром. Простого покроя платье из розового шелка стягивал в талии тонкий пояс, позволяя образовавшимся складкам подчеркивать линию бедер. Волосы свободно ниспадали на плечи.

Окинув взглядом юную родственницу, графиня одобрительно кивнула.

– У тебя отменный вкус, дитя мое. Все изысканно и просто, как и полагается девушке, принадлежащей к старинному аристократическому роду.

– Благодарю вас, леди Виктория. Мистер Хоссельмеер сказал, что вы меня искали. Я не смогла устоять перед очарованием этого места и отправилась осматривать парк. А потом встретила вашего внука, и мы вместе вернулись во дворец.

– Так ты познакомилась с Ричардом? Ну и как он тебе показался?

Заметив смятение на лице девушки, графиня мысленно отругала себя за чрезмерную поспешность и, пытаясь исправить ситуацию, сменила тему разговора:

– Впрочем, я совсем не за тем желала тебя видеть. Дело в том, что мне пришла в голову мысль устроить в твою честь прием.

Гленда, для которой последние несколько дней изобиловали необыкновенными событиями, запротестовала:

– Право, я совсем не стою ваших хлопот!..

– Глупости! – прервала ее пожилая дама. – Во-первых, ты относишься к главной ветви нашего рода. Во-вторых, я не вижу лучшего способа представить тебя всем членам нашего семейства сразу. И в-третьих, в Гринбуш-холле давно уже не устраивалось праздников. Твое присутствие здесь просто подарок Небес.

– Что ж, в таком случае мне нечего возразить. Только я боюсь, что не смогу вести себя соответствующим образом. Мое воспитание было далеко от великосветского.

– Пустяки, – успокоила ее графиня. – Улыбайся всем, шути, не проявляй особого ума, и тебя сочтут на редкость очаровательной. Кроме того, ты приходишься мне внучатой племянницей, а этого уже достаточно.

Закончив на столь оптимистической ноте разговор, графиня и ее родственница прошли в столовую. Стены здесь были обшиты дубовыми панелями и украшены рогами различных животных.

В углу под аккомпанемент весело потрескивающего камина Генри неторопливо объяснял Ричарду преимущество акций, недавно появившихся на биржевом рынке. При виде вошедших женщин мужчины прекратили беседу и поспешили им навстречу.

– Бабушка! Хэдли передал мне твое приглашение, и вот я здесь. Позволь сказать, что ты замечательно выглядишь. – Он, не церемонясь, заключил старую даму в объятия и нежно поцеловал.

– Льстец! Ты прекрасно знаешь, по какому поводу я тебя вызвала, поэтому и подлизываешься, – проворчала графиня, однако ее тон мало кого обманул. Она была искренне рада внуку. – Лучше предложи руку своей кузине. А вы, Генри, проводите меня к столу.

Ричард с лукавой улыбкой обратился к стоящей поодаль девушке:

– Ну-с, кузина Глен… вы разрешите вас так называть на правах брата? Позвольте предложить вам руку.

По всему было видно, что он желает смутить ее и тем самым поквитаться за недавний розыгрыш, жертвой которого стал.

Решив ни за что не доставлять ему подобного удовольствия, девушка с невозмутимым видом ответила:

– Что вы, кузен Ричард, я почту это за честь.

– А вы – крепкий орешек. – В голосе молодого человека явно слышалось одобрение.

– Я всего лишь стараюсь следовать вашему примеру. – Убедившись, что в обществе столь приятного собеседника вполне способна сохранять над собой контроль, Гленда почувствовала себя увереннее. И, воспользовавшись тем, что графиня и Генри усаживаются за стол и не могут ее услышать, съязвила: – Тем более что вы старше меня, а мама с детства привила мне уважение к возрасту.

Ответить на столь ехидный выпад Ричард не успел, так как Гленда уже села на предложенный слугой стул. Он удовольствовался тем, что занял место напротив нее в надежде сравнять счет. Эта неожиданно объявившаяся родственница вызывала в нем самые противоречивые чувства. Ему хотелось задать ей хорошую трепку и научить правилам хорошего тона. В то же время он готов был убить каждого, кто посмеет причинить ей боль. Судя по истории, что ему поведал Генри, жизнь не баловала девушку праздниками…

– Что ты думаешь по этому поводу, Ричард?

Голос графини неожиданно вторгся в его мысли, возвращая к действительности..

– Что?

– Я говорю, что решила устроить в честь Гленды прием и хотела бы узнать твое мнение, – терпеливо объяснила леди Виктория.

– Думаю, это чудесная идея. Но… – Ричард бросил хитрый взгляд на девушку, – мне кажется, кузина Глен столь юна, что официальный прием может показаться ей скучным. Почему бы не устроить костюмированный бал?

– Замечательно! – Предложение явно пришлось графине по вкусу. – У нас на чердаке полно шкафов со старинной одеждой, которую можно использовать.

Ее энтузиазм оказался столь заразителен, что даже Гленда, сначала уязвленная замечанием Ричарда о ее юности, вскоре уже самозабвенно спорила, доказывая преимущество освещения зала свечами перед электрическим. В итоге было решено, что пригласительными билетами и меню займется графиня Виктория, организацией фейерверка – Генри, а на долю молодых людей выпадет руководить украшением дворца.

Уже лежа в постели, Гленда думала о том, какой замечательный провела день. Ей вспомнилось, как, прощаясь, Ричард пристально посмотрел на нее и, задержав ее руку в своей, пожелал: «Спокойной ночи, моя маленькая кузина».

Девушка закрыла глаза, но мысли о кузене не давали ей заснуть. Проворочавшись в кровати еще некоторое время, она, отбросив одеяло, встала и посмотрела на часы. Было поздно, и все слуги уже наверняка спали.

Гленда набросила кашемировую шаль поверх длинной старомодной ночной рубашки, которую в первый же вечер ей выдала экономка, объяснив, что ночами во дворце бывает прохладно, и, стараясь не скрипеть массивной дверью, вышла в коридор. Она решила спуститься вниз, в кухню, и выпить теплого молока. Мама всегда считала это лучшим средством, способствующим здоровому сну. Еще находясь на лестнице, Гленда услышала шум, доносящийся из библиотеки.

Осторожно ступая по натертому воском паркету, она подкралась к двери, решив, что если это воры, тут же поднять тревогу. В качестве оружия Гленда избрала тяжеленный канделябр, стоявший в соседней нише.

Дверь в библиотеку была приоткрыта, позволяя расслышать голоса спорящих, поэтому уже через мгновение Гленда успокоенно вздохнула. Голоса принадлежали графине и ее внуку. Девушка уже собиралась продолжить первоначальный путь, как неожиданно услышала свое имя…

Ричард нервно расхаживал по комнате под пристальным взглядом леди Виктории, которая взирала на внука из глубокого кресла. Наконец он остановился и обратился к ней:

– Как ты не понимаешь, что я вообще не хочу жениться! И уж коли у меня нет иного выбора, я предпочитаю, чтобы моей женой стала именно Каролина. Ну почему она тебе не нравится? Она из нашей семьи – это раз. – В подтверждение своих слов он начал загибать пальцы на руке. – Я знаю ее с детства – это два. И три – она просто красивая женщина.

– А еще шлюха и лицемерка. – Голос старой графини был спокоен и бесстрастен. – Не удивлюсь, если узнаю, что количество мужчин, побывавших в ее постели, в несколько раз превышает количество прожитых ею лет.

– Ты что же, считаешь, что она должна была хранить девственность до тридцати лет?

– Во-первых, ей не тридцать, а тридцать один. Я-то знаю, в каком году она родилась, сама присутствовала при родах. А во-вторых, ты мог бы найти себе кого-нибудь и помоложе, учитывая, что должен произвести на свет здорового наследника.

– Но мне неизвестны в нашем семействе другие мало-мальски подходящие на роль моей жены девицы. – Ричард отбивался весьма слабо, очевидно устав от долгой перепалки и уже готовый на союз даже с самим чертом, если это успокоит его бабушку.

– А Гленда? – Судя по тону пожилой дамы, она наконец выложила козырь, который долго скрывала.

– Боже! Да она сущий ребенок! К тому же в ней нет ни капли того шика, которым обладает Каролина.

Ричард с удивлением смотрел на леди Викторию, не понимающую столь очевидных для него вещей.

– Каролину я не приму в качестве невестки, – упрямо возразила графиня, чувствуя, куда клонит внук, и намереваясь твердо стоять на своем.

Дальнейшее Гленда не стала слушать, решив, что с нее вполне достаточно. Наконец-то разрозненные части головоломки стали складываться в ясную картину. Теперь понятно, почему родственники вспомнили о ее существовании, понятно их желание устроить бал в ее честь, понятно, почему старая графиня так обошлась с портретом Каролины. Они что же, считают ее, Гленду, простушкой? Ну нет, она не пойдет у них на поводу!

Девушка твердо решила, что до праздника будет соблюдать все приличия. Несмотря ни на что, Гленде не хотелось обижать пожилую родственницу, которая ей явно симпатизировала, пусть это и было вызвано определенными причинами. Зато, после того как прием окончится, можно будет спокойно распрощаться с беспокойным семейством, и особенно с кузеном.

Скрипя зубами от досады, Гленда не могла не признать, что явное пренебрежение, высказанное молодым человеком в ее адрес, задело ее. Да как он смеет так говорить о ней!..

Впрочем, она сама не согласилась бы на подобный брак. Дед Энтони перевернулся бы в гробу, если бы его внучка не руководствовалась в выборе супруга своими чувствами. Пусть уж лучше самонадеянный кузен женится на Каролине. Судя по тому, что о ней сказала графиня, эти двое вполне достойны друг друга. Размышляя так, девушка добрела до кухни и, отыскав в холодильнике молоко, принялась его греть на плите. Легкий аромат кипяченого молока поплыл в воздухе, и Гленда, вдохнув его, окончательно успокоилась. Наполнив горячим напитком высокий стакан, она поставила его на поднос, прибавив заодно два обнаруженных ею круассана, и собралась уже вернуться в свою комнату, как вдруг за ее спиной раздался голос.

– Так-так-так, пока весь дом спит, моя маленькая кузина совершает набег на кухню!

Ричард, окончив не давший желаемого результата разговор с бабушкой, заметил свет в кухне и решил проверить, в чем дело. К своему удовольствию, он обнаружил там юную родственницу, самозабвенно хлопочущую у плиты.

Застигнутая врасплох, Гленда попыталась оправдаться.

– Мне не спалось, вот я и решила согреть себе молока. – С этими словами она взяла в руки поднос, намереваясь избежать дальнейшего общения с родственником, но он намеренно загородил ей дорогу.

– Как видите, бессонницей страдаете не только вы. Поэтому будет честно, если вы поделитесь божественным эликсиром, который пытаетесь утащить в свою комнату.

Произнеся это, Ричард взял стакан и приник к нему губами. Глядя на двигающийся в такт глоткам кадык, Гленда невольно сглотнула. И пока Ричард пил, ее взгляд невольно скользил по мускулистой груди молодого человека, виднеющейся в полурасстегнутой рубашке.

Девушка была так близка от него, что ощущала аромат его тела, смешанный с запахом чего-то легкого, похожего на лаванду.

– Благодарю вас за то, что позволили мне утолить жажду.

Шутливо поклонившись, кузен вернул ей наполовину опустевший стакан. И Гленда, пробормотав что-то невнятное, выскочила из кухни.

Она пришла в себя, только оказавшись в спальне. Забравшись в кровать, девушка взяла стакан с молоком и, заметив на нем следы, оставшиеся от губ Ричарда, коснулась их своими губами, словно пытаясь почувствовать его тепло… С ужасом поймав себя на мысли, что безумно желает прикосновений кузена, Гленда отставила недопитое молоко и, погасив свет, накрылась одеялом, искренне желая, чтобы сон пришел как можно быстрее.

Ей казалось, что прошло минут пять, не больше. Но когда она открыла глаза, солнечный свет заливал комнату. Гленда сладко потянулась… и, испуганно ойкнув, вновь забилась под одеяло, обнаружив, что на ее кровати сидит Ричард собственной персоной.

Несмотря на то что на нем были простые брюки и рубашка в синюю клетку, выглядел он, как всегда, элегантно. Что было просто непостижимо.

– Прошу прощения, если напугал вас, кузина Глен, – произнес он, хотя тон, каким это было сказано, был далек от извиняющегося. – Я только желал напомнить вам, что в связи с предстоящим балом нас ждет множество дел, и некоторые из них не терпят отлагательства. Поэтому у вас есть двадцать минут, чтобы привести себя в порядок. И пожалуйста, оденьтесь попроще, нежели вчера, нам предстоит пыльная работа.

Сказав это, Ричард удалился. Что было весьма своевременно, ибо, едва дверь за ним закрылась, как об нее с глухим стуком ударилась подушка, запущенная девушкой.

Гленда спустилась в гостиную, где ее ожидал кузен, одетая в джинсовый комбинезон и майку, которую специально подобрала в тон рубашки Ричарда. Сделав вид, что не замечает его одобрительного взгляда, девушка нарочито небрежно спросила:

– Ну и чем мы займемся?

– Полезем на чердак. Думаю, вам там понравится.

Из того, что сегодня он вел себя дружелюбнее, Гленда сделала вывод о его хорошем настроении и решилась на временное перемирие.

Осторожно поднявшись вслед за Ричардом по крутой лестнице, она вступила в чердачное помещение. На огромной площади, занимающей все пространство под крышей, практически не было свободного места от многочисленных сундуков, шкафов и прочих предметов домашнего обихода, убранных сюда за ненадобностью.

Прекрасно ориентируясь, Ричард провел ее в дальний угол, где особняком стоял старинный гардероб орехового дерева.

– Попробуйте выбрать себе наряд. Если хорошо покопаться, можно найти довольно интересные вещи. А я пока поищу гирлянды для иллюминации. Если мне не изменяет память, они должны быть где-то среди диванов.

Оставшись одна, Гленда с любопытством, присущим каждой женщине, распахнула дверцы шкафа и обомлела. На толстых перекладинах висели платья. Часть из них была заботливо помещена в холщовые мешки, очевидно в качестве защиты от моли. Именно они-то в первую очередь и привлекли внимание Гленды.

Нельзя сказать, чтобы одежда была для нее предметом поклонения, но она всегда считала, что от красивой вещи вреда не будет. Платья, представшие ее взору, были не просто красивы. Принадлежащие разным эпохам, они словно обладали качествами своих владелиц, каждое – это целый мир.

Под одним из чехлов Гленда обнаружила то самое платье красного бархата, в котором была изображена на портрете леди Анабелл Стоунбери. Обнаружив в лифе толстые ватные прокладки, Гленда весело хихикнула. Оказывается, пышногрудая Анабелл имела свою маленькую тайну.

Увидев, что на некоторых чехлах стоят имена владелиц платьев, девушка стала внимательно читать их, одновременно восстанавливая в памяти лицо той или иной родственницы. Это занятие настолько увлекло ее, что она и не заметила, как перебрала почти все платья за исключением одного, висящего у самой стенки гардероба.

Гленда подтянула его ближе и бросила взгляд на надпись. Неожиданно любопытство на ее лице сменилось совсем иным чувством, ибо на маленьком клочке ткани, пришитом поверх чехла, значилось «Мисс Глория Фэншоу». Сомнений быть не могло – платье принадлежало ее матери.

Это было изящное произведение портновского искусства, стилизованное под готику. Яркого изумрудного цвета, с высоким лифом, многочисленными, свободно ниспадающими складками и длинными рукавами, искусно отделанными серебряной вышивкой. К платью прилагалась пара бальных туфель.

Решив, что наденет на бал именно этот наряд – как-никак фигурой она пошла в мать, – Гленда захотела поскорее отнести его в свою комнату. Она опасалась любопытного кузена, который наверняка поинтересуется ее выбором, а ей хотелось, чтобы ее появление на балу произвело должное впечатление. Осторожно, чтобы не привлечь внимания Ричарда, Гленда выскользнула за дверь и поспешила вниз.

Каролина как раз примеряла перед зеркалом в спальне новое бриллиантовое колье, когда, вне себя от негодования, в комнату ворвался Хьюго.

– Только не говори, что тебе ничего неизвестно!

Судя по его виду, произошло нечто из ряда вон выходящее, поэтому молодая женщина, оторвав взгляд от своего отражения в зеркале, повернулась к мужу и спросила:

– Что ты имеешь в виду?

После того как вчера в присутствии доверенных лиц она официально стала женой престарелого аристократа, у нее прибавилось уверенности.

– А то, драгоценная моя, что мне сейчас позвонил мой человек из Гринбуш-холла и сообщил потрясающую новость. Оказывается, у Виктории гостит некая молодая особа, к которой графиня весьма расположена. Больше того, она даже готовится устроить в ее честь бал.

– Не вижу повода для беспокойства. Твоя сестрица всегда слыла эксцентричной особой.

– Да, но я еще не сообщил тебе главного. – Старик добавил ехидства в голос. – Эта молодая особа имеет самое прямое отношение к нашему семейству. Кроме того, Ричард сейчас тоже находится в Гринбуш-холле. И только очаровательная Каролина все еще торчит в городе. – Последнюю фразу он произнес с особым раздражением.

Лицо его новоиспеченной супруги приняло задумчивый вид, отчего несколько морщин пересекло высокий лоб, но уже спустя мгновение вновь сияло безмятежностью. Каролина вызвала служанку и приказала упаковать чемоданы.

Сэр Хьюго, наблюдавший за ее действиями, не смог удержаться от вопроса:

– Что ты делаешь?

– Как что? – Каролина резко повернулась и надменно посмотрела на мужа. – Еду навестить старую графиню.

Когда Гленда, оставив платье в своей комнате, вернулась на чердак, Ричарда там уже не было. Отправившись на его поиски, девушка поспешила по направлению к холлу, откуда доносились веселые голоса.

Там, отдавая приказания слугам, вносившим в дом многочисленный багаж, стоял Ричард, а рядом, изящно прислонившись к его плечу, потрясающая брюнетка, в которой Гленда сразу же узнала Каролину. Заметив подошедшую родственницу, молодой человек представил ее своей собеседнице.

– Дорогая, познакомься с нашей маленькой кузиной. Гленда, это Каролина, моя невеста.

– О, надеюсь, мы станем подругами. – Брюнетка, наклонившись, поцеловала ее в щеку. И Гленде пришло на ум сравнение со змеиным укусом.

Судя по всему, от нее ожидался ответный жест, но, как назло, на ум ничего не приходило. Положение спасла вдовствующая графиня, неожиданно появившаяся в дверях.

– Неужели это Каролина?! Чему мы обязаны подобной честью? – Пожилая дама даже не сочла нужным скрыть недовольство, вызванное неожиданным визитом гостьи.

– Я очень соскучилась по вас, тетушка. И, будучи проездом, просто решила навестить. – Каролина делала вид, что не замечает досады хозяйки дома, и была само очарование.

– Насколько мне известно, ты никогда ничего не делаешь «просто». Ну да ладно, коли приехала. Места всем хватит. Да и лишние руки в подготовке праздника пригодятся. Займешься составлением букетов. Признаю, в этом тебе нет равных.

После этого графиня удалилась в свои покои, предварительно наказав мажордому, чтобы прислал к ней Генри Хоссельмеера, как только тот приедет.

Дождавшись, когда старая дама скроется из виду, Каролина сбросила с плеч длинную норковую шубку на руки одного из слуг и продемонстрировала присутствующим свое платье.

– Ричард, как тебе нравится моя последняя обновка от «Унгаро»? Не правда ли, мне идет?

В каждом ее жесте было столько слащавости и жеманства, что Гленда ощутила приступ тошноты. Кроме того, она вполне осознавала, сколь неприглядно смотрится ее комбинезон в сравнении с нарядом холеной красавицы.

Ричарда развеселило поведение невесты. Однако, отвечая ей, он не удержался от ехидства:

– «Унгаро», как всегда, великолепен! Правда, я не очень-то разобрал, что собой представляет сие творение: укороченное платье или удлиненную блузу? Хотя, возможно, именно эта модель вдохновит тебя на создание праздничных букетов.

– Не будь злым! Похоже, в этом доме мне не слишком рады.

Демоническая красотка решила избрать иную тактику и теперь стремилась разжалобить окружающих. Усилия Каролины не пропали даром. Ричард нежно обнял ее за талию и предложил проводить до комнаты. От чего она, естественно, отказываться не стала.

На прощание Каролина адресовала Гленде победную улыбку.

– Увидимся за ужином, милочка.

Проводив взглядом поднимающуюся по лестнице парочку, девушка мысленно пообещала себе, что к ужину подготовится основательно.

Зачесывая волосы кверху и укладывая их в замысловатую прическу, Гленда рассуждала вслух:

– Нет, леди Виктория абсолютно права: Каролина просто не имеет никакого права обладать Ричардом. Несмотря на красоту, она насквозь фальшива и лицемерна.

Девушка попробовала изобразить перед зеркалом недавнюю знакомую: «Дорогой, как тебе мое платье?» Получилось настолько похоже, что Гленда не выдержала и рассмеялась.

– Все же я не могу понять, почему меня так волнуют отношения, что связывают Ричарда с этой женщиной? Неужели я влюбилась в него?.. А хоть бы и так. Я, между прочим, тоже имею право на счастье. – Сделав подобный вывод, она нисколько не удивилась своему открытию. – Эта вампирическая брюнетка, которая, очевидно, считает себя центром вселенной, просто заслуживает того, чтобы ее кто-нибудь проучил. И этим человеком стану я!

Ощутив боевой дух, девушка с особой тщательностью занялась выбором наряда, в котором намеревалась отправиться на ужин:

Экономка графини, обнаружив, что наряды, которые привезла с собой Гленда, не отличаются особым изобилием, провела поиски в дворцовых кладовых. Результат этих стараний сейчас был разложен на кровати в виде десятка всевозможных платьев и накидок.

Девушка помянула добрым словом как заботливую женщину, так и моду, имеющую свойство возвращаться к уже забытым формам, благодаря чему одно из платьев, относящееся к тридцатым годам, было на пике актуальности. Длиной до колен, оно имело тот редкий цвет, который некогда пленял воображение модниц и именовался «пепел розы». По лифу и подолу шла бахрома, спускающаяся серебряным дождем до пола. К туалету прилагалась шаль в восточном стиле, которую при желании можно было превратить в тюрбан, что Гленда не преминула сделать.

Когда она в таком виде спустилась в столовую, все уже заняли свои места. Завидев юную родственницу, Ричард, вскочив, услужливо пододвинул ей стул. При этом лицо Каролины нервно передернулось, а графиня Виктория удовлетворенно сверкнула глазами на Генри, сидящего напротив.

Отметив все это, Гленда мысленно записала очко на свой счет и обратилась к присутствующим:

– Простите, что я задержалась…

– Чепуха! – перебила ее хозяйка дома. – Нет нужды извиняться, когда кругом все свои. Мы как раз обсуждали приготовления к празднику, дитя мое. Честно говоря, я не думала, что мы успеем так быстро все организовать. Определенно можно сказать, что твое появление в свете явится гвоздем сезона. Из двухсот приглашений, разосланных мной, я не получила ни одного отказа.

Графиня многозначительно оглядела присутствующих и, выдержав паузу, торжественно продолжила:

– Час назад мне позвонили из резиденции Тримплтонов. Сэр Гораций лично посетит наш бал.

– Ничего удивительного, если учесть, что его мать долгие годы являлась твоей ближайшей подругой. – Казалось, Ричарда позабавило восторженное отношение леди Виктории к ожидаемому гостю.

– Боже! На приеме будет сэр Гораций, а мне совершенно нечего надеть! Пожалуй, я съезжу завтра с утра в город. – Возглас Каролины остался никем не замеченным.

– Могут возникнуть сложности с представителями прессы, – резонно заметил Генри.

Одна лишь Гленда воздержалась от каких бы то ни было комментариев. Она целиком погрузилась в размышления об удивительном свойстве жизни преподносить ей самые невероятные сюрпризы.

Еще несколько дней назад, работая в библиотеке маленького городка, она сетовала на монотонность своего существования. А сейчас, как представительнице древнего аристократического рода, ей предстояло знакомство с самим лордом Тримплтоном, и не где-нибудь, а в одном из прекраснейших дворцов Англии. Все происходящее казалось ей дивным сном. Упоминание ее имени вернуло Гленду к действительности.

– Что?

– Я спрашиваю, ты уже выбрала костюм для бала? – Каролина проявляла явную заинтересованность, очевидно опасаясь конкуренции.

– Я еще над этим думаю. – Гленду порадовало то, что эта яркая брюнетка, кажется, начинала воспринимать ее всерьез.

Час спустя, когда все разошлись по своим комнатам, планируя дела на будущий предпраздничный день, кто-то тихо постучал в комнату Гленды.

Девушка с явным недовольством вылезла из кровати и, набросив на плечи шаль, открыла дверь, полагая, что это кто-то из прислуги. Каково же было ее удивление, когда на пороге она увидела кузена. В руках он держал поднос, на котором стояли два стакана молока. Лицо молодого человека было таким сосредоточенным, что Гленда не смогла удержаться от улыбки.

Продолжая разыгрывать роль, Ричард обратился к ней чопорным тоном:

– Кузина, памятуя, что вас, как и меня, мучает бессонница, я взял на себя смелость предложить вам стакан теплого молока. Кроме того, я надеялся, что мы сможем обсудить наши совместные действия на завтра.

– Пожалуй, я уделю вам частичку моего драгоценного времени, кузен Ричард. Проходите.

Сделав приглашающий жест рукой, девушка вернулась в кровать со стаканом теплого молока. Молодой человек, поставив поднос на прикроватный столик, устроился у нее в ногах.

– Так что у нас на завтра? – Сбитая с толку столь поздним визитом, Гленда с преувеличенным вниманием воззрилась на гостя.

– Завтра? – Ричард вопросительно посмотрел на нее.

– Ну да! Вы сами сказали, что желали бы обсудить наши планы на завтрашний день. – Внезапная рассеянность родственника насторожила девушку.

– Ах, планы… Вообще-то я пришел не за этим. Дело в том, кузина Глен, только поймите меня правильно… Словом, моя бабушка…

– Что-то случилось с графиней? – встревожилась Гленда.

– Нет-нет, не волнуйтесь, – поспешил успокоить ее Ричард. – Просто она женщина весьма строгих взглядов. Ну, вы понимаете, что я имею в виду, вы же девушка современная. Так вот, моя невеста, Каролина, здесь, во дворце, и я прошу вас обеспечить мне алиби.

– Алиби?

– Если леди Виктория случайно решит зайти ко мне и не обнаружит в моей комнате, вы могли бы подтвердить, что я был у вас и мы занимались подготовкой к празднику?

Наконец-то до Гленды дошло. Ее кузен собирался провести ночь с Каролиной, а ей отводилась роль прикрытия. Да как он смеет!

От обиды на глаза девушки готовы были навернуться слезы, но она нашла в себе силы удержать их. Нет, она не унизится перед ним. Лучше напустить на себя деланное безразличие.

– Нет проблем, дорогой кузен. А теперь, если у вас все, я желала бы лечь спать.

– Намек понят. – Ричард, благодарно улыбнувшись, направился к двери. – Благодарю вас, кузина, и спокойной вам ночи.

Как только он вышел из комнаты, Гленда уткнулась лицом в подушку и разрыдалась, проклиная тот день, когда познакомилась с ним.

Стоя за дверью, Ричард слушал сдавленные рыдания девушки, и сердце его сжималось от жалости. Пожалуй, Каролине придется провести сегодняшнюю ночь в одиночестве, потому как он явно не настроен на какое бы то ни было общение. Он спустился в библиотеку и, устроившись в кожаном кресле у камина, закутался в плед. Глядя на пламя, хищно облизывающее дрова, Ричард ощущал, как что-то похожее гложет его сердце. И не мог понять, почему он так жесток с Глендой.

То, что она влюбилась в него, он догадался еще тогда, когда увидел ее глаза там, в парке, в музыкальном павильоне. Честно говоря, он и сам испытал по отношению к ней нечто похожее на влечение.

Позже Ричард объяснял это тем, что в ней было что-то от Аманды. Те же трогательные доверчивость и хрупкость. Возможно, именно это привлекало его в девушке и одновременно отпугивало. Он опасался брать на себя ответственность, боялся, что не сможет защитить ее от жестокости жизни, как не смог защитить Аманду.

Именно поэтому Каролина – лучший выбор, который он мог сделать. Уж она-то способна о себе позаботиться в любом случае!

Он вовсе не слеп, как считает леди Виктория, и прекрасно понимает истинную сущность своей избранницы. Но в данный момент он нуждался в такой, как Каролина. Рядом с ней он мог забыть о существовании Гленды…

Так, успокаивая себя, Ричард забылся сном, в котором яркие черты красотки Каролины постепенно уступили место нежному образу Гленды.

Поднявшись засветло, Гленда решила, что после вчерашнего визита кузена к ней в комнату она вовсе не желает накануне праздника проводить день в его обществе. Больше всего на свете ей хотелось, укрывшись от всех, побыть в одиночестве в каком-нибудь укромном уголке.

Девушка вспомнила о стеклянном павильоне в отдаленной части парка. Пожалуй, лучшего места для уединения не найти.

Довольная своим решением, Гленда быстро оделась и поспешила спуститься вниз до того, как по дому начнет суетливо бегать прислуга. Тогда никому не придется объяснять свое раннее пробуждение.

Собираясь прихватить пару книг, чтобы скоротать время, Гленда направилась в библиотеку. Плотно сдвинутые портьеры мешали солнечному свету проникнуть в помещение, что делало его мрачным.

Пройдя к окну, Гленда впустила в комнату первые солнечные лучи, подставляя под их ласковое тепло свое лицо. Затем повернулась к книжным шкафам… и замерла на месте, подавив невольный вскрик.

Напротив, в кресле, закинув руки за голову, спал Ричард. Плед, укрывавший его, почти сполз на пол, обнажая мускулистую грудь, равномерно вздымающуюся в такт дыханию. Приоткрытые губы придавали его лицу некую беззащитность, одновременно порождая страстное желание поцеловать их.

Приложив немалое усилие, Гленда стряхнула с себя оцепенение, охватившее ее при виде спящего кузена, и озадаченно нахмурилась. Означает ли его присутствие в библиотеке то, что он вовсе не провел ночь с Каролиной? Но тогда выходит, что он солгал ей вчера вечером. А зачем? Девушка была заинтригована поведением своего родственника.

Осторожно, стараясь не разбудить, она укрыла его пледом. Молодой человек заворочался, на его лице появилась блаженная улыбка, и он прошептал: «Аманда, я люблю ее, прости…»

Гленда замерла от неожиданности, чувствуя прикосновение к чужой тайне. А спустя мгновение уже выскользнула из библиотеки и, покинув дворец, углубилась в парк.

Солнечное утро, радостно встречаемое разноголосым щебетом птиц, обещало теплый и ясный день. Гленда медленно шла по старинной липовой аллее, улыбаясь встречному ветерку, играющему с прядями ее волос. Как хорошо! Ей не хотелось сейчас думать ни о чем: ни о волнении в связи с предстоящим торжеством, ни о кузине Каролине, которая явно питает к ней неприязнь, ни о Ричарде с его тайнами.

Мысли девушки были сейчас здесь, где нежным венком окружали столетний дуб застенчивые фиалки, где шепот листьев прерывался трелью затерявшейся в их тени пичуги, где утренний туман таял в верхушках сосен. Все эти чудеса природы, незаметные в повседневной суете, живительным потоком вливались в душу Гленды, наполняя ее трогательной радостью. Впорхнув вместе с ветром в залитый светом павильон, девушка откинула крышку рояля, и ее пальцы заскользили по клавишам, словно торопясь жить своей особой жизнью. Звуки чарующей мелодии рождались мгновенно и, не задерживаясь, неслись ввысь, наполняя собой самый воздух.

Гленда играла, позволяя воплощаться в дивных звуках самым заветным мечтам, тем, которые прятала в глубине души. Подобно лесной колдунье, она плела свое чародейство, чтобы сотворить иллюзию счастья. И в тот момент, когда казалось, что все ее помыслы обрели плоть, девушка отняла руки от клавиш… Наступившая внезапно тишина оглушила ее своей реальностью, безжалостно разрушая созданное с такой страстью волшебство. Гленда уронила голову на руки и зарыдала, охваченная тоской, сжимающей железными тисками сердце. Постепенно ее рыдания сменились частым вздрагиванием плеч и горькими всхлипами, в которых чуткое ухо могло услышать: Ричард.

Ричард открыл глаза с заметным облегчением. Ночь, гонимая новым днем, унесла с собой беспокойные сновидения. Он не мог точно вспомнить, что именно ему снилось, но мог дать голову на отсечение, что это были призраки прошлого.

Потянувшись, Ричард прислушался. Доносившиеся из кухни приглушенные звуки свидетельствовали о том, что прислуга уже встала и принялась за свои повседневные обязанности.

Осторожно выглянув в холл и убедившись, что его никто не увидит, Ричард отправился в свою спальню. Никому не нужно знать, что он не ночевал у себя. Проходя мимо комнаты Каролины, молодой человек утроил осторожность. Конечно, ему все равно придется объясняться по поводу того, что он так и не пришел к ней ночью, но лучше сделать это позже. Тем более что она наверняка еще спит.

Увы, его ждало разочарование, поскольку Каролина не только уже проснулась, но и поджидала жениха в его же спальне.

Молодая женщина была вне себя от ярости. Да что он о себе возомнил?! Она, отбросив всякую скромность, пригласила его к себе… и прождала до полуночи как полная идиотка! Затем, решив, что он, вероятно, настолько устал за день, что попросту уснул, сама отправилась в его комнату.

Но, судя по всему, он до своей кровати тоже не дошел. Она, конечно, понимает, что у нее на него нет никаких – пока еще – прав, но он мог бы хотя бы предупредить…

Во время этой тирады Ричард, попытавшийся было сказать что-либо в свое оправдание, но тут же осознавший всю тщетность своих усилий, терпеливо молчал. Наконец, когда Каролина умолкла, чтобы набрать в легкие очередную порцию воздуха, он смог высказаться.

– Прости, – произнес он. – Ты не поверишь, но я действительно настолько устал от всей этой предпраздничной суматохи, что уснул прямо в библиотеке.

– Бедный мой! – Даже если Каролина и не поверила ему, то не подала виду. Ее лицо приняло ласковое выражение. Она по-кошачьи скользнула к нему и обняла. – Ты простишь свою глупую девчонку. Я, наверное, просто сгораю от ревности, поэтому и устроила тебе эту сцену. Ну же, скажи, что не сердишься на меня!

– Ты же знаешь, что я просто не могу на тебя сердиться. – Ричард подхватил ее на руки и направился к кровати, поздравив себя с тем, что, похоже, ему удалось выпутаться из этой ситуации.

– Милый, теперь тебе придется подождать до вечера. – Каролина выскользнула из его объятий и направилась к двери. – Я должна съездить в город и навестить портниху, иначе тебе придется краснеть за меня перед гостями, которые съедутся на праздник.

– По мне, так ты в любом платье выглядишь потрясающе, хотя без него нравишься мне гораздо больше. Но если таково твое желание, то мне ничего не остается, как подчиниться и смиренно ожидать своей очереди…

В глубине души Ричард был рад отъезду своей невесты, поскольку желал побыть в одиночестве, дабы привести мысли в порядок. Тем не менее, как только шум мотора машины Каролины затих вдали, молодой человек поспешил в комнату Гленды. Он чувствовал себя виноватым за то, что так жестоко поступил с ней, и желал объясниться.

Ричард тихонько постучал в дверь и, не дождавшись ответа, заглянул в комнату. Судя по прибранной постели, Гленда встала уже давно. Гадая, где она может быть в такую рань, он уже собрался покинуть спальню, как вдруг заметил выглядывающий из-под подушки уголок фотографии.

Движимый любопытством, он протянул руку и вытащил ее. Это была его фотография, одна из тех, что сделала Аманда в то последнее лето. И вновь Ричард ощутил, как прошлое врывается в его жизнь, но теперь еще безжалостнее благодаря той связи, что установилась в его подсознании между двумя женщинами. Между Амандой и Глендой.

Сняв перчатки, Каролина направилась в спальню. Дворецкий услужливо поспешил сообщить ей, что сэр Хьюго еще не вставал. Каролина мысленно усмехнулась: судя по всему, слуги уже поняли, кто главный в этом доме.

Хьюго действительно находился в постели, но уже не спал, а просматривал биржевые сводки. По его прихоти телевизор был в каждой комнате, что ужасно раздражало Каролину. Она считала, что превращать спальню в кинозал – кощунство.

Заметив вошедшую жену, сэр Хьюго нажал на пульт и выключил звук телевизора.

– Ты слишком быстро вернулась. Только не говори, что твой план провалился. – Несмотря на видимое спокойствие, Каролина уловила в голосе мужа тревожные нотки.

– Разве я сказала об этом? – Женщина нарочно тянула время: беспокойство Хьюго доставляло ей удовольствие. – Нет, мой дорогой.

Ричард с нетерпением ожидает завтрашнего дня, когда сможет при всех объявить о нашей помолвке. Собственно, я вернулась потому, что должна побывать у портнихи.

– Прекрасно! – Несмотря на свой возраст, сэр Хьюго проявил немалую резвость, выскакивая из кровати и дергая шнур звонка для прислуги.

– Что все это значит? – Каролина с любопытством патологоанатома взирала на мужа.

– Это значит, что я еду с тобой. Неужели ты думаешь, что я собираюсь пропустить завтрашнее шоу? В моем возрасте так мало развлечений!

– Хочешь сказать, что графиня прислала тебе приглашение? – В голосе Каролины проскользнуло любопытство.

– Нет! – рявкнул старик, брызнув слюной. – Мне не требуется приглашение Виктории, чтобы приехать в Гринбуш-холл. Я как-никак самый старший представитель нашего рода из ныне живущих!

Надеюсь, не долго, подумала молодая женщина.