"Ангел-истребитель" - читать интересную книгу автора (Кортес Донн)Посвящается Жюли, которая рассказала мне о слезах русалок Глава 7Начало нового дня у Паркера Штольца выдалось довольно удачным. Когда радиобудильник включился ровно в 5.55, "Пятеро Джексонов" исполняли песню "Алфавит", поэтому этим утром он включил новости местной версии канала "Эй-би-си". За окном было пасмурно, хотя дождь не моросил, зато по улице низко стелился туман – привычная погода для Портленда в это время года. Докладывая обстановку на автотрассах, радио сообщило, что транспортный поток значителен, но больших пробок нет. Штольц принял душ и затем критически осмотрел себя в зеркале ванной, выискивая перемены. Пять родинок на бледной коже – три на спине, одна на бедре и еще одна на шее – оставались прежними. Небольшая лысина в центре его прямых темно-русых волос вроде бы не увеличилась. Лицо Штольца – с глазами слегка навыкате, крючковатым носом, лягушачьим ртом – не прибавило за ночь новых морщин или пятен. Его сутулый, узкогрудый костяк чуточку перекосило; Штольц напомнил себе записаться на прием к мануальному терапевту. Ему удалось не порезаться при бритье, так что, восстанавливая баланс вещей, он сделал четыре маленьких горизонтальных надреза сразу под правым соском и ухитрился залепить их одним-единственным пластырем. На завтрак, как обычно, были апельсиновый сок, кофе, яйцо, поджаренный тост и пять ломтиков бекона. Штольц закончил уже к 6.45, так что у него осталось предостаточно времени для обычной проверки. Он включил свет в гараже, и лампы дневного света отразились в недавно навощенной белизне его "тауруса" 1995 года выпуска Начал с покрышек, убеждаясь, что давление в каждой составляет ровно восемнадцать килограмм на квадратный метр. Затем убедился, что все огни и переключатели функционируют нормально, а приемник настроен на нужную волну. Убедился, что все замки работают. Пришло время отправляться в путь. Поначалу все шло замечательно. Покинув тихие, окаймленные деревьями улочки своего района, он без происшествий добрался до пандуса скоростного шоссе. Быстро и чисто вписался в общий поток движения. Он ехал на пределе разрешенной скорости, по обыкновению избегая выезжать на полосу обгона. Проблемы начались с пикапа. То был старый "форд" синего цвета, ржавый и извергавший клубы удушливого дыма, до отказа загруженный оборудованием для благоустройства территории. Он двигался прямо впереди, по меньшей мере миль на шесть медленнее скоростного ограничения. Штольц включил сигнал поворота, но справа машины шли единым блоком. Никто не желал пропустить его. С досадой помотав головой, Штольц переключил сигнал поворота, с правого на левый. Придется воспользоваться полосой для обгона. Он проверил обстановку, глянув сначала в зеркало заднего обзора, а затем и в боковое зеркало, и гладко выехал на полосу. Проезжая мимо "форда", посмотрел на водителя – им оказался пожилой мужчина лет шестидесяти с лишком в засаленной с виду бейсболке. Штольц холодно уставился на него, но остался незамеченным. Миновав пикап, он снизил скорость и снова включил поворотник, готовясь вернуться на свою полосу, но справа тот же маневр уже начал выполнять желтый "жук". Штольц еще немного снизил скорость, намереваясь плавно вписаться в быстро растущий зазор между пикапом и "жуком". И тогда на трассе появился серебристый джип-внедорожник. Он ревел сзади, на полосе для обгона, легко выжимая восемьдесят миль в час. Водитель резко снизил скорость, лишь оказавшись в десяти – пятнадцати сантиметрах от заднего бампера Штольца Массивный хромированный передок, отразившийся в зеркале заднего обзора, был похож на прутья клетки. Прежде чем Штольц успел отреагировать на его появление, водитель внедорожника включил противотуманные фары. В зеркалах вспыхнуло галогеновое солнце, на секунду ослепившее Штольца Быстро протянув руку, он переключил зеркало на ночной режим, но сияние по-прежнему заставляло щуриться. Водитель навалился на клавишу гудка. Скрипнув зубами, Штольц прибавил скорости, но внедорожник все равно поджимал сзади. Сигнал раздался снова – бессмысленное, злобное блеянье. Штольц выискивал просвет, но рядом с ним вытянулся бесконечный ряд автомобилей, мчавшихся практически бампер в бампер друг дружке. Теперь он разогнался до семидесяти миль в час, но внедорожник не собирался сдаваться. Штольц уже не сможет вырулить в правый ряд, даже если там найдется для него местечко: он ехал слишком быстро. В его сознании мелькнула картина настолько яркая, что вытеснила все остальное. Он теряет контроль над машиной, задняя пара колес смещается вправо, передние скользят влево, пейзаж вокруг совершает плавный полуоборот по мере заноса, затем внезапный толчок, когда шины отрываются от асфальта, и автомобиль переворачивается снова и снова, прежде чем рухнуть на крышу в мгновенной агонии, охватившей все – и металл, и кости. Штольц почувствовал запах жженой резины на асфальте и услышал отдаленный гул сирен: спасатели уже спешили, чтобы побыстрее вырезать из обломков его мертвое тело... Блеяние гудка рывком вернуло его к реальности. Он снизил скорость, заставив себя не обращать внимания на злобное гудение, которое стало ответом на его маневр, выровнялся с потоком в соседнем ряду и включил правый поворотник. Милая девушка в веснушках, сидевшая за рулем небольшого грузовичка, жестом пригласила его присоединиться; кивнув, он с благодарностью помахал ей в ответ. Простая вежливость, думал он, сворачивая в правый ряд. Почему она встречается так редко? Проезжая мимо, водитель внедорожника не преминул устроить целое представление: перегнувшись через пассажирское сиденье, он продемонстрировал Штольцу средний палец. Мужчина среднего возраста, в сером костюме и при желтом галстуке, с искаженным, покрасневшим от ярости лицом. Штольц встретил разъяренный взгляд мужчины с легкой улыбкой. Когда джип промчался мимо, он прочитал номер и записал его в блокнот, укрепленный на приборном щитке. Работа у Штольца была не ахти какая интересная, зато обладала своими преимуществами. Он работал в департаменте транспортных средств. Большую часть рабочего времени он сидел в своем закутке, вводя данные в компьютер. Это Штольца ничуть не раздражало; чем меньше ему приходилось иметь дело с людьми, тем лучше. Большинство сотрудников были учтивы – по крайней мере, с ним, – а цифры и буквы никогда не устраивали споров. Компьютерные данные попросту оставались самими собой. В каморке у Штольца было чисто – лишь необходимый минимум рабочих инструментов и деталей обстановки. На одной из стен висел в рамочке выполненный в японском стиле пейзаж с горой Фудзи; все остальное имело непосредственное отношение к работе. На пробковой подставке рядом с аккуратной стопкой бумаг стояла черная кофейная кружка. Всевозможные данные о владельцах автомобилей были к его услугам в любой момент, но Штольц всегда тщательно заметал следы, предаваясь любимому хобби. Чтобы войти в систему, он пользовался паролем системного администратора и проводил все свои запросы через один из терминалов в приемной; все манипуляции даже не появлялись на экране его собственного компьютера. Зарегистрированным владельцем джипа оказался некий Питер Нью. В его водительских правах значился адрес: Вест-Саммервейл-стрит, 6090; он весил восемьдесят килограмм, имел зеленые глаза и черные волосы, зрение не позволяло ему водить автомобиль без очков. Про себя Штольц решил, что мистер Нью пользуется контактными линзами. Впрочем, какое это имело значение? На следующее утро Штольц заметил на шоссе все тот же внедорожник. Теперь он последовал до ним до парковки у закусочной "Дэннис" и поставил машину на другой стороне улицы. Войдя в закусочную, он сразу заметил Нью, подсевшего к стойке. Подошел к нему и забрался на соседний табурет. – Привет, – вежливо поздоровался Штольц. – Узнаешь меня? Нью покосился на него. – Нет, – был ответ. – А что, разве должен? – Зависит от того, насколько ты глуп в придачу к своей грубости, – заметил Штольц. – Прошу прощения? – Мне чашечку кофе, пожалуйста, – крикнул Штольц официанте. Кивнув в ответ, та поставила перед ним чашку и кувшинчик со сливками. – Ты знаешь, как водишь машину? Как трахаются семнадцатилетние молокососы, – заявил Штольц, вновь поворачиваясь к Нью. – Слишком быстро, слишком лихорадочно. Лично мне наплевать, впилишься ли ты в столб, но я бы предпочел, чтобы ты сделал это в одиночестве. – Погоди-ка. Я тебя помню! – сказал Нью. – Сомнение на его лице сменилось узнаванием. – Ты же тот самый придурок, который медленно ехал по скоростной полосе... – А ты был придурком, который уперся членом в педаль газа, – сказал Штольц. Он добавил в кофе ложечку сахара и медленно помешивал ею в чашке. – Хотя, наверное, весь твой джип – это один большой хрен, не так ли? Не говоря уже о хрене, сидящем за баранкой. – Ты прав, старина, – заверил его Нью. – И я трахаю всех, кто путается под ногами. В том числе и тебя. Ты понял? – Он с силой хлопнул Штольца по плечу. – Ой-ей-ей, – сказал Штольц. – Осторожно. Я могу случайно пролить... Он выплеснул кофе в лицо Нью. – ...свой кофе, – спокойно закончил Штольц. Нью заорал от боли. Отшатнувшись, он свалился с табурета, зажав ошпаренное лицо руками... Нет. Это не совсем то, что нужно. Отмотать назад. – Ты прав, старина. И я трахну любого, кто будет путаться у меня под ногами, – сказал Нью. – Включая и тебя самого. Штольц аккуратно поставил свою чашку на стол и слез с табурета. – Это вряд ли. Ты, может, и купил себе четырехколесный, выкрашенный в серебро протез пениса, но к нему не прилагаются яйца. Хрюкнув, Нью выбросил вперед кулак, намереваясь поставить Штольцу синяк под глазом, но тот с легкостью увернулся. В ответ Штольц сделал точный и быстрый выпад в солнечное сплетение Нью, отчего тот сложился вдвое, а затем разбил ему лицо ударом колена. Обливаясь хлещущей из носа кровью, Нью завалился назад... Нет. Слишком грязно. И потом, кто знает, здоров ли этот подонок. Безопасность прежде всего. ...ответил ударом локтя в горло Нью, отчего тот неуверенно отступил, брызгая слюной и задыхаясь. Молниеносный прыжок с поворотом – и ботинок Штольца впечатался в челюсть Нью, отчего тот без чувств рухнул на пол. Девушка, сидевшая в одиночестве за столиком неподалеку, вскочила на ноги. Она была красива, со щедрой россыпью веснушек на лице. – Просто замечательно, – сказала она. – Этот парень иного и не заслуживал. Я своими глазами видела, как он водит машину. Штольц улыбнулся ей. – Что ж, порой людям стоит задумываться о возможных последствиях своих поступков, – сказал он. – Вождение автомобиля – привилегия, а не право. – Могу я угостить вас чашечкой кофе? – с улыбкой спросила она. – Конечно... но давайте пойдем куда-нибудь в другое место, – ответил Штольц. – Здесь весь пол усеян мусором... Да. Да, так гораздо лучше. Он медленно приходил в себя, с занесенными над клавиатурой руками. Монитор был заполнен строчками, состоявшими из повторяющейся цифры "5": он печатал ее снова и снова, погрузившись в свои фантазии. Бот только... на самом-то деле это вовсе не было фантазией, да? О да. Скорее, это было... романтичное предвкушение. Процесс будет совсем другим, но результат окажется прежним. Для мистера Нью, во всяком случае. Джек бросил труп Джинна-Икс в реку Грин. Но сначала отрубил руки. Обычно Джек старался, чтобы его пленников быстро находили и без проблем устанавливали их личность. На сей раз все было иначе. Нужно, чтобы смерть Джинна-Икс как можно дольше сохранялась в тайне, по крайней мере от членов Стаи. Значит, все сведения об убийствах, которые Джек выкачал из Джинна-Икс, также не подлежали разглашению – во всяком случае, пока. Впервые с тех пор, как он стал Следователем, Джек не испытывал облегчения, избавляясь от трупа очередного убийцы. Семьи жертв Джинна-Икс сегодня еще не смогут уснуть спокойнее; мучающие их вопросы останутся пока без ответов. В очень даже определенном смысле чудовище, отнявшее близких им людей, по-прежнему оставалось на свободе. Четыре дня подряд Штольц просыпался на час раньше обычного (в 4.44, если быть точным) и менял номера на своем "таурусе", прежде чем отправиться в пригородный район, где проживал Питер Нью. Штольц останавливался у противоположной обочины и наблюдал за распорядком дня его семейства. Нью был женат, но детей у них не было. Его жена, пухленькая блондинка, отправлялась на работу минут за двадцать до него самого. Когда ее автомобиль – красная "тойота-супра" – скрывался за поворотом в конце квартала, автоматическая дверь гаража оказывалась закрыта лишь наполовину. Между гаражом и двухметровым забором, ограждавшим их владения, имелся промежуток где-то в метр, и это расстояние вполне устраивало Штольца. Кроме того, никто во всем квартале не покидал своих гаражей одновременно с супругой Нью. На четвертый день Штольц припарковал машину в аллее за домом Нью. На нем было черное пальто, в руках – черный зонтик, открытый и слегка наклоненный вперед, чтобы скрыть лицо. Он быстро прошел до конца аллеи, повернул, дошел до перекрестка и спустился по улице к интересующему его дому. Остановился, сделал вид, что проверяет, идут ли часы, и осмотрелся по сторонам. Никого не видно. Закрыв зонтик, он прошел по дорожке к дому, но свернул к гаражу и спрятался за нею. Ничего тут не было, кроме забора, штабеля досок и боковой стены дома. Прислонившись к стене, он сделал несколько глубоких вдохов. У него колотилось сердце – итак, начинаем. Когда, десять минут спустя, жена Нью выехала из гаража, он дождался, пока ее машина скрылась из виду, а затем забежал за угол и, пригнувшись, легко скользнул в промежуток между уже закрывавшейся дверью и полом. Рядом возвышался джип, отсвечивавший бледным серебром на свету из единственного окна. Штольц оглядывал машину, натягивая пару хирургических перчаток; она напомнила ему спящего динозавра – какое-то громадное ископаемое, присевшее отдохнуть перед очередным днем, наполненным исступленной беготни по беспросветным джунглям. Настанет утро, и оно с громовым топотом будет сеять панику в каждом, кто встретится на пути. Штольца так и подмывало кастрировать этого здоровяка – проткнуть покрышки и засыпать сахар в бензобак, – но это значило свалить всю ответственность на тело. Проще и элегантнее уничтожить мозг. Отбросив зонтик, Штольц достал из кармана пальто пистолет – тот выглядел слегка нелепо, поскольку на конце ствола к нему была туго примотана картофелина. Он прочитал об этой уловке на веб-сайте Джинна-Икс простейший одноразовый глушитель. Разумеется, полной тишины ждать не следовало, но картофель заметно приглушал выстрел, так что соседи вполне могли посчитать его сбоем двигателя проезжающего автомобиля или хлопком петарды. Затем Штольц нацепил защитные очки – порой картошка разлеталась едва ли не в пыль. Конечно, годился такой глушитель только для единственного выстрела. Штольцу это нравилось тем, что повышало степень риска, усложняло задачу. В противном случае она была бы слишком простой. Он потянул ручку двери, соединявшей гараж с домом, – не заперто. Приоткрыв дверь, он проскользнул в дом. Крадучись, он шел по коридору. Отвратительный оранжевый ковер. Белые стены. Дверь справа. Закрыта. Какое-то движение впереди слева. Конец коридора Справа лестница наверх, впереди гостиная. Что слева? Он заглянул за угол. Питер Нью сидел за кухонным столом – читал газету, ковыряя ложкой в тарелке с овсянкой. Сидел он спиной к Штольцу, но, судя по всему, на нем был все тот же костюм, что и в день их первой встречи. На дальнем конце кухни имелась раздвижная стеклянная дверь. Если бы Нью оторвал взгляд от газеты, он, вероятно, смог бы увидеть отразившегося в ней Штольца. Он обогнул угол. Нью не поднял головы. Штольц приблизил ствол пистолета к его затылку. – Вождение автомобиля – это привилегия, – прошептал Дорожный Патруль, прежде чем спустить курок. Чтобы обосноваться в Портленде, Никки и Джеку не понадобилось много времени. Очередной запущенный дом в запущенном районе. Очередной домовладелец принял наличные и не стал задавать вопросов. Очередная поездка в строительный супермаркет за фанерой, изоляционной пенкой и рулоном черного пластика. Договориться с интернет-провайдером было сложнее, но у Никки имелась кредитная карточка на чужое имя, которую она использовала только в случае крайней необходимости. И скрупулезно удерживала баланс счета в плюсе. Джек установил компьютерное оборудование в одной из спален; он приобрел подержанные монитор и принтер в ломбарде в центральной части города Как странно, думал он, подсоединяя кабель к системному блоку. В некотором смысле это Но он знал, что не может себе этого позволить. Нет, ему придется взойти на Скалу Совета самому, в качестве вожака Стаи. ДЖИНН-ИКС: Хочу заметить, Патруль, тебе великолепно удалось последнее убийство. Мои поздравления. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Спасибо. ДЖИНН-ИКС: А та фотка, которую ты прислал! Парень сидит за рулем джипа с собственными правами, пригвожденными ко лбу, – просто классика! Она должна была попасть на первую полосу всех основных газет! ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Да, в этом чувствуется стиль, правда? Меня подмывало отправить копию газетчикам, но они, разумеется, ни за что не пустили бы ее в печать... Хотя мой манифест они все же опубликовали. ДЖИНН-ИКС: Скажи, это сложно – вогнать гвоздь в череп? ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Проще, чем кажется. Предпочитаю пневматику, но все усложняет необходимость таскать за собой воздушный компрессор. ДЖИНН-ИКС: Ха, надо думать. ГУРМАН: У меня предложение. Беспроводная технология за последние десять лет совершила гигантский скачок. По-моему мультизадачный инструмент МТ1203К-2 от «Блэк-энд-Дэкер» – это то, что надо: мощно и эффективно. Чтобы удалять верхнюю часть черепа, я использую насадку с ножовкой. Почему бы не высверлить тем же инструментом отверстие необходимого диаметра? ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Хм... Звучит не очень-то привлекательно. ДЖИНН-ИКС: И вообще непонятно, какой в этом кайф. То есть забить гвоздь в череп какому-то придурку – БАХ! БАХ! БАХ! – в этом что-то есть. Даже у пневматики солидная отдача: щелк! щелк! А вот дрель... слишком уж стерильно. ГУРМАН: Эффективность по-своему тоже прекрасна. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Не спорю. Однако сообщение всегда важнее, чем средства его передачи... НЕСКОЛЬКО ПРОСТЫХ ПРАВИЛ (автор – Дорожный Патруль) Власть развращает. Б сегодняшнем мире в руках личности концентрируется все больше и больше власти. Первобытные люди могли надеяться добыть столь крупного зверя, как мамонт, только сообща; в наши дни любой кретин с автоматом в руках смог бы уничтожить целое стадо этих животных. Но это эссе посвящено отнюдь не контролю над распространением огнестрельного оружия. Я пишу о другом средстве убийства, которое куда опаснее и встречается чаще: об автомобиле. Вести машину – значит обуздать восемьсот килограмм обшитого крепкой броней зверя и полностью его контролировать. Легкий поворот рулевого колеса может стоить кому-то жизни, ну а сам ты всего часом позже окажешься в сотне миль от места преступления. Это тоже власть. Но чем она ограничена? Ничем. Общество сажает нас за руль прежде, чем мы получаем право голосовать, заниматься сексом, употреблять алкогольные напитки или вступить в вооруженные силы. Наша культура поощряет безрассудное, безответственное вождение в видеоиграх, в фильмах, на телевидении. Нарушения правил вождения чаще всего караются штрафами, которые люди нередко просто отказываются платить. Это неприемлемо. Наши средства передвижения представляют собой смертоносное оружие, а вооруженное общество обязано культивировать взаимную вежливость. Иначе хаос. Проблема кроется во взаимодействии между человеком и механизмом. Автомобиль – не просто способ перемещения в пространстве; он скорее функционирует как продолжение нас самих. Он вбирает нас внутрь себя, подобно второму кожному покрову, передает нам информацию, словно дополнительный орган чувств, переносит нас вперед или назад, будто добавочный набор мышц. Он питается, нуждается в жилище, у него есть голос Человек, управляющий автомобилем, вовсе не похож на человека, сидящего на спине у лошади. Из них двоих первый больше напоминает кентавра. Помесь обоих, коктейль из металла и мяса Киборг. Но крайне неудачно спроектированный. Можно представить себе стадо кентавров, переходящее с места на место по давно протоптанным тропам; те из них, что скачут галопом, выбирают одни тропы, предпочитающие скакать рысью – другие. Можно представить себе кодекс их поведения, определенную заботу, которой окружают они кентавров поменьше и помоложе, определенное уважение, проявляемое по отношению к старейшим. Это очень простые правила, возникающие в любом цивилизованном обществе с достаточной плотностью населения. Но возьмите те же существа – и закуйте их в латы, которые воспрепятствуют их непосредственному контакту. Увеличьте их скорость – так, чтобы любое, легчайшее соприкосновение между ними вело бы к непредсказуемым последствиям для обоих. Отнимите у них язык, чтобы у них не осталось никаких способов общения, кроме простейших жестов рук, моргающего света фонарей и клаксона. Набейте ими автострады и попытайтесь заставить их вести себя не как живые существа, но как части механизма: стоп, вперед, поворот направо, поворот налево. Такая система служит упрочению худших манер у человека и машины. Порожденное ею существо страдает нервными расстройствами из-за чрезмерного напряжения, оно управляет колоссальной мощью, но ей запрещено ею пользоваться. Его сотоварищи наносят ему все новые и новые оскорбления, но оно не в состоянии избегать непосредственной близости с ними. Стадо раздраженных, закованных в броню существ несется вперед каждый день, и под ними дрожит земля. Стоит ли удивляться, если кто-то из них вдруг начинает брыкаться? Но ради благоденствия всего стада эти нервные особи должны устраняться. Навсегда. Газета "Орегонец" (Портленд) за 14 января: СОБЛЮДЕНИЕ ПРАВИЛ ДВИЖЕНИЯ УСПОКАИВАЕТ ВОДИТЕЛЕЙ ОРЕГОНЕЦ (Портленд), 14 января. Неужели водители в окрестностях Орегона стали вежливее – или они просто напуганы? Какова бы ни была причина, количество зарегистрированных дорожных инцидентов с участием нескольких водителей за последние два месяца снизилось приблизительно на тридцать процентов. Толчком к этому послужила публикация "Орегонцем" так называемого "Манифеста Дорожного Патруля". Этот документ вначале посчитали подделкой, но полиция, уточнив некоторые детали, обратилась к редакции газеты с официальной просьбой о публикации письма. "Наша первоочередная задача – спасти как можно больше человеческих жизней, – заявил шеф полиции Беренсон. – Мы не видим никаких препятствий публикации письма – оно целиком и полностью полагается на здравый смысл. Если бы мы по какой-либо причине сочли содержание письма неподходящим, наша реакция была бы иной. И до сих пор он держал свое слово: с момента публикации убийства действительно прекратились". По крайней мере, так было до вчерашнего дня, когда Питер Нью был найден мертвым за рулем своего "форда-эксплорер" 1998 года выпуска. Представитель полиции заявил, что обнаруженные на месте преступления улики подтверждают предположение, что случившееся – дело рук убийцы, который уже лишил жизни пятерых человек. Несмотря на снижение показателя конфронтации между водителями, нам представляется, что местные жители пока не соответствуют высоким стандартам культуры дорожного движения, рекомендованным нам убийцей. Хотя "Орегонец" никоим образом не поощряет его методов, мы все же решили вновь напечатать его требования, руководствуясь соображениями общественной безопасности: 1. ВСЕГДА обозначайте поворот прежде, чем выполнить маневр. 2. Если другой водитель сигналит, намереваясь встроиться в ваш ряд, пропустите его. 3. Всегда соблюдайте безопасную дистанцию. 4. Воздержитесь от оскорблений в адрес других водителей, как устных, так и любых других. 5. Увидев впереди желтый свет светофора, притормозите. Пять простых правил – их несоблюдение может стоить вам жизни. ДЖИНН-ИКС: Если ты не уважаешь тачку, значит, не уважаешь и того, кто сидит за рулем. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Совершенно верно. Во многих отношениях автомобиль и есть водитель. ДЖИНН-ИКС: Я прекрасно помню свою первую машину – «кролик» семьдесят седьмого года. Не особо мощная, но поездил я на ней изрядно. Экономный расход бензина, легко парковалась. Я и сейчас еще узнаю такие за милю. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: У меня был «шевроле-малибу» выпуска 1965 года. Двухдверная модель, черный. Шестицилиндровый движок, трехскоростная трансмиссия. ДЖИНН-ИКС: Неплохо. Я такого в жизни не мог себе позволить. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Модель автомобиля не имеет значения. Вопрос в том, как ты себя ведешь, сев за руль. ДЖИНН-ИКС: Ну да, врубаюсь... Хотя для людей нашего круга модель играет роль, да еще какую. Не столько для меня или тебя, ведь мы обычно убиваем на месте... а что делать, скажем, Гурману? Ему ведь нужно доставить свой обед на кухню. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Полагаю, ты прав. Но разве ему не подойдет любая модель с кузовом? ДЖИНН-ИКС: Не обязательно. Всякий раз, когда засовываешь кого-то в кузов, тебя могут увидеть. Лучше дать жертве войти самостоятельно, тогда ты сможешь контролировать ситуацию. Даже свободного пространства нужно не так уж много: Тед Банди вообще проворачивал свои убийства в «жуке». Лично я предпочел бы что-нибудь повместительнее – у меня есть старый фургончик белого цвета, который я купил по дешевке. В любом городе эти фургоны – точно призраки, мужик: их там столько, что их вообще перестают замечать. Полно места внутри, легко отмыть с помощью садового шланга. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Понимаю, что ты имеешь в виду. Я и сам езжу на белом автомобиле недавней модели (на «таурусе», короче говоря) именно потому, что он неприметен. Известно ли тебе, что, по статистике, белый цвет кузова превалирует у автомобилей среднего размера, сошедших с конвейера от 5 до 10 лет назад? ДЖИНН-ИКС: Ясно. И впрямь такое ощущение, что они повсюду, куда ни плюнь. Но большинство людей вообще не понимают, на что они глядят своими долбаными гляделками, верно? То есть когда я выбираю очередную овечку, то хорошенько за нею присматриваю, а они меня вообще никогда не замечают. Я ведь просто очередной долбаный курьер на велике, зашел в офис то ли забрать бумажки, то ли подбросить еще работенки. Их это не касается. Я с таким же успехом вообще мог бы не существовать. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Нет. Ты для них невидим. Это совершенно другое – это дает тебе власть над ними. Это позволяет тебе ходить среди них, оставаясь незамеченным. ДЖИНН-ИКС: Точняк. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Неужели ты сам не видишь, какой силой это тебя наделяет? Как возвышает над ними? Ты, я, все члены Стаи – мы другая порода. Правда состоит в том, что остальные – сотрудники, женщины, наши семьи – не видят нас такими, какие мы есть, но это оттого, что мы стоим выше них, не ниже. Мы делаем то, о чем они только мечтают. ДЖИНН-ИКС: Черт, но не можем же мы рассказать им. Мужик, порой мне до одури хочется заорать в первое же пустое лицо, которое попадется навстречу: «Я могу пришить тебя, даже глазом не моргнув, козел несчастный!» Как ты справляешься? ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Мне помогают определенные ритуалы. Я забираю у своей жертвы какой-нибудь маленький предмет, что-то безобидное, но личное, скажем цепочку для ключей, – и ношу в кармане. Когда мне грозит стресс, я просто засовываю руку в карман. Это соединяет меня с прошлым, напоминает мне, что на самом деле я – вовсе не тот, кем меня считают окружающие. ДЖИНН-ИКС: Да, но просто подергать в кармане трофей – это, не принесет мне облегчения, парень. Совсем наоборот. Я, скорее, захочу прикончить подонка на этом самом месте, а вовсе не успокоюсь. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Ты должен научиться фокусироваться на чем-то. Удерживать гнев в себе и направлять его в нужное русло. Убивай их в своем сознании – там это обойдется без последствий. ДЖИНН-ИКС: Тебе это и вправду помогает? ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Позволь, я расскажу тебе одну историю. В последний раз, когда я убил, мне пришлось опоздать на работу. Я поехал в офис прямо из дома убитого; у меня на руках наверняка еще оставались следы пороха. Начальник сделал мне замечание. Он – зацикленный на своей карьере государственный служащий и думает не о работе, а только о том, как бы поскорее выйти на заслуженную пенсию. Несмотря на это, он решил, что имеет полное право при всех отругать меня. Я все еще был на нервах после недавнего убийства; мне очень хотелось выдернуть из кармана пистолет и пристрелить мерзавца на месте. Но я этого не сделал. Вместо этого я заставил его молить меня о пощаде. Я провел его по всему офису – до самой приемной, и он во всеуслышание, в присутствии посетителей повторял, что не достоин гордого звания человека. И только тогда я вышиб из него мозги. Но лишь в воображении. ДЖИНН-ИКС: Хорошо. Если ты способен на такой самоконтроль сразу после убийства, тогда я тоже смогу. Наверное. Спасибо за откровенность. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: В любое время. И помни: Стая охотится вместе. Джек прочесал Сеть, заглянул на новостные сайты, покопался в архивах. Он прочел все, что только мог найти, о преступлениях Дорожного Патруля. Казалось, полиция считает его убийцей, ждущим удобного случая: в их представлении он курсировал по городу, дожидаясь, когда какой-нибудь другой водитель нанесет ему оскорбление. Затем он преследовал этого человека до самого дома. Впрочем, он убивал, его не сразу, но день-другой выжидал удобного момента. Газетчикам удалось определить отрезок шоссе, по которому часто проезжало большинство его жертв, но им пользовались тысячи машин ежедневно. Джек знал, что власти должны были что-то предпринять в надежде заманить убийцу в ловушку, – но вместе с тем понимал, что такая тактика не принесет им плоды. Общение с Дорожным Патрулем в Сети подсказывало, что он – государственный служащий, мелкий чиновник. Возможно, пользуется официальной базой данных, определяя, где живут его жертвы, по номерам автомобилей, или даже работает в департаменте транспортных средств. Ему не обязательно выслеживать намеченную добычу; он может заглянуть на огонек в любой удобный для себя момент. Джек понимал, что полиция уже должна была рассмотреть такую возможность; видимо, Дорожный Патруль был достаточно умен и пользовался системой так, что его нельзя было засечь. Иначе его давно уже поймали бы. Но Джек владел информацией, которой у полицейских не было. Дорожный Патруль упомянул "приемную". Это предполагало какую-то организацию, которой приходилось ежедневно сталкиваться с большим людским потоком: иммиграционная служба, социальное страхование, департамент транспортных средств. Он даже мог служить в каком-нибудь отделе полиции, хотя Джек сомневался, что Дорожный Патруль в самом деле – коп. Джек скачал из Сети карту Портленда и окрестностей. Правительственные учреждения, разумеется, были разбросаны повсюду, но если Дорожный Патруль находит свои жертвы на трассе, он, скорее всего, живет на одном ее конце, а работает – на другом Дорожный Патруль педантично следует шаблонам; Джек посчитал, что он едет на работу одним и тем же маршрутом. Его первым автомобилем был "малибу" 1965 года выпуска. Первые машины обычно достаются от родителей либо оказываются ржавым металлоломом, купленным за гроши. Если предположить, что родители подарили ему подержанную машину, откатавшись на ней с десяток лет, когда ему стукнуло шестнадцать, – тогда сейчас Дорожному Патрулю лет сорок с хвостиком. Гражданский служащий средних лет, который каждый день ездит на работу и с работы – домой в белом "таурусе" последней модели. Вздохнув, Джек потер виски. Этого недостаточно. – Стая охотится вместе, – пробормотал он, сам не зная зачем. – Стая, Стая... Стоило только на миг прикрыть глаза – и он вдруг увидел их, эту волчью стаю. Дорожный Патруль – холеный белый волк с горящими красными глазами; Гурман – массивный серый зверь с огромными слюнявыми челюстями; Патрон – просто черный силуэт. Там был даже Джинн-Икс – четвероногий призрак, чей скелет просвечивал прямо сквозь шкуру. И поодаль от Стаи крался Поцелуй Смерти. Новичок. Прошедший проверку, но еще не заслуживший доверие остальных. Улыбка медленно вернулась на лицо Джека. ДЖИНН-ИКС: У нас проблема. ГУРМАН: То есть? ДЖИНН-ИКС: Возможно, вы заметили, что Поцелуй Смерти уже какое-то время не заходит на сайт. Дело в том, что я запретил ему доступ, пока выяснял кое-что... Иными словами, он может оказаться самозванцем. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Мне казалось, наша система проверки исключает такую возможность. ДЖИНН-ИКС: Так и есть. Поцелуй Смерти был вполне настоящим – по крайней мере, до тех пор, пока до него не добрался Следователь. ПАТРОН: Стэнли Дюпреи. Джек замер, отдернув руки от клавиатуры. Он не верил своим глазам. Патрон не объявлялся на "Волчьих угодьях" с того разговора, когда Джек выдавал себя за Дюпреи, – во всяком случае, Джек его не встречал. ДЖИНН-ИКС: Вот-вот. Я не врубился, пока не начал сравнивать убийства Поцелуя Смерти с жертвами Дюпреи. В газетах пишут, что Дюпреи, мол, выследил и замочил Следователь, но Поцелуй появлялся на сайте уже после смерти Дюпреи. Это может значить только одно. ГУРМАН: Следователь выдает себя за Дюпреи. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Должно быть, Дюпреи выдал нас перед тем, как Следователь убил его. ДЖИНН-ИКС: Но он не знает всего того, что знаем мы. Удобный случай избавиться от сукиного сына, лучше не придумаешь. ПАТРОН: В самом деле. А план у тебя уже есть? ДЖИНН-ИКС: Ага. Шлепнем ублюдка. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Проще сказать, чем сделать. ГУРМАН: На нашей стороне анонимность. Ему это известно. Предложение о личной встрече его насторожит. ПАТРОН: Если наживка хороша, то не обязательно. ДЖИНН-ИКС: Какая, например? ПАТРОН: Все мы. Собравшиеся в одном месте. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Это даст ему шанс уничтожить всю Стаю одним ударом. Сомневаюсь, что он устоит, – но что, если он воспользуется каким-то недозволенным приемом? Подложит бомбу, например? ПАТРОН: Едва ли. Взгляните-ка на это. На компьютер Джека закачалась фотография. На ней был запечатлен Джинн-Икс в ходе допроса. Он знает. Патрон знает, что Джинн-Икс мертв. Через мгновение он поведает об этом всей Стае... Джек слепо схватился за кабель. Если сейчас вырубить всю систему, свалить это на помехи с подачей электроэнергии... Слишком поздно. ПАТРОН: Эту фотографию прислал мне Поцелуй Смерти. Я считаю, что здесь изображен он сам, а раны, которые вы видите, нанесены Следователем. Джек обомлел. ПАТРОН: Мы имели долгую и крайне содержательную беседу. Как мне кажется, Следователь не просто убивает таких, как мы с вами, – он пытает их. Не только удовольствия ради, но и в надежде получить нужные сведения. Сглотнув слюну, Джек заставил себя напечатать ответ. ДЖИНН-ИКС: Значит, ему не просто нужно расправиться со всеми нами. Он поступит так же, как и любой из нас, – постарается заманить туда, где не столкнется ни с какими неожиданностями. ПАТРОН: Тогда мы должны предложить ему такое место. ГУРМАН: Да. И не дать ему уйти оттуда живым. ДЖИНН-ИКС: Но нельзя же ставить под удар всю Стаю. На всякий случай мы пошлем кого-нибудь одного расправиться с этим гадом. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Ну, только не Джинн-Икс. Как веб-мастеру, тебе известно слишком многое. ГУРМАН: Согласен. Позвольте сделать это мне. Мечтаю попробовать на вкус его серое вещество. ПАТРОН: Такой вариант меня устраивает. Джек нахмурился. Он просматривал секцию Гурмана, но по большому счету так и не понял, с кем имеет дело. ДЖИНН-ИКС: Секундочку. Может, стоит сначала решить, как мы его поймаем, а уж потом – кто взмахнет топором? ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Есть идея. Устроим состязание. ГУРМАН: Подробнее. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Все члены Стаи прибывают в какое-нибудь людное место. Никто не знает друг друга в лицо. Мы разрабатываем правила и цели игры, все, что касается жертв, методов убийства и избавления от трупов. И самое главное, мы предоставляем пространство, которое, по мнению Следователя, будет всецело в его власти, где он сможет лечь в засаду и ловить нас, одного за другим. ПАТРОН: Охота. Добыча выслеживает охотника, который, в свою очередь, охотится на нее саму. Элегантно. ДЖИНН-ИКС: Мне нравится. И у меня есть идеальный вариант под убийство – большой фургон белого цвета. Впрочем, не хотелось бы тащиться на нем до самой Невады. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Не проблема. Я здесь легко могу раздобыть такой же, к тому же наш новичок вряд ли откажется прокатиться из Сиэтла в Портленд, как считаете? ГУРМАН: Едва ли. Поздравляю, Дорожный Патруль: кажется, ты – самая подходящая кандидатура. ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Спасибо. Я уж постараюсь оправдать доверие. В качестве площадки для охоты они избрали выставочный комплекс имени Розы Куортер. Большую часть правил придумал. Гурман. Джек не решил еще, считать ли его самым умным членом Стаи, но заявка была серьезной: вся охота задумывалась как приманка, но ее принципы были продуманы до мелочей. Состязание было решено назвать: "Кого бы ты ни убил – я убью его лучше". Назначили его на следующий уикенд, совпавший с открытием выставки-продажи "Все для дома и сада". Туда явятся тысячи людей, но служба безопасности будет ограничена сотрудниками охраны; присутствие полиции не планировалось. Джек отправился туда на следующий же день, чтобы осмотреться на месте. Он бродил по коридорам, заглядывал в пустующие залы для деловых встреч, катался вверх-вниз по эскалаторам. Особое внимание Джек уделил служебным зонам. Еще учась в институте, он подрабатывал в гостинице и знал наверняка: если невозмутимо переть вперед, никто даже не поинтересуется, что он тут делает. В качестве реквизита он таскал с собой запечатанную картонную коробку и старался сохранять скучающий вид. Он осмотрел кухни, комнаты отдыха персонала и складские помещения. Отметил для себя расположение хозяйственных лифтов, лестниц и кабинетов администрации. Никто его не побеспокоил. Грузовой терминал и места парковки он оставил напоследок. За подобными местами обычно присматривают – и охранники, и камеры слежения. Джек не стал здесь задерживаться. Завершив осмотр, он отправился за покупками. Охоту назначили на воскресенье; Штольц арендовал белый фургон в субботу утром, а день провел на выставке "Все для дома и сада". А ведь и вправду здесь было бы интересно поохотиться, думал он, прогуливаясь между стендами. Глядя на бородатого здоровяка в хлопчатобумажной куртке, изучавшего набор кухонной мебели, Штольц развлекся, воображая, как бы он наказал наглеца, случись тому занять его парковочное место. Фантазия привела его вслед за бородачом в мужскую уборную, где Штольц застрелил его, сидящего на унитазе. "Подходящий конец для грубияна", – с удовлетворением отметил он. Выставка "Все для дома и сада" оказалась даже полезной – он запасся здесь всем необходимым. Штольц приобрел шесть больших мусорных баков (пластиковых, с основанием на колесиках), небольшой моток веревки и кусок тяжелого прорезиненного брезента. Баки предназначались якобы для жертв конкурса, но в дело предполагалось пустить лишь два из них: один необходим для перевозки трупа Следователя, а другой пригодится для засады. Остальные четыре мусорных бака Штольц расставил в заранее намеченных местах, где те не покажутся неуместными, а фургон припарковал через улицу – чтобы утром не пришлось перегонять его издалека. Конечно, следовало еще уточнить детали. Для начала он развесил брезент внутри фургона, разделив внутреннее помещение на переднюю и заднюю секции, а затем укрепил за этим занавесом мусорные контейнеры. Любой, кто залезет в фургон сзади, увидит лишь брезент; гораздо проще заставить жертву зайти за занавес, играя на ее собственном любопытстве, чем, улучив момент, захлопывать тяжелую заднюю дверцу. С размерами баков вышла неувязка, так что Штольцу пришлось вернуться на выставку и купить еще несколько мелочей: беспроводной инструмент с зазубренным лезвием, четыре маленьких пластиковых скобы и резиновый шланг. К счастью, мусорные контейнеры были прямоугольными, а не круглыми и прекрасно прилегали друг к дружке. Штольц вырезал большое, тоже прямоугольное, отверстие в стенке двух из них, оставив лишь тонкую кромку. С помощью скоб он скрепил эти кромки вместе; со стороны казалось, что два бака поставлены вплотную. Никто бы и заподозрить не смог, что теперь они – единое целое, с более просторным внутренним пространством. Штольц вполне удобно может разместиться внутри и даже вытянуть ноги. То, что нужно. Ну вот. Он почти готов. Осталось зайти в овощной магазин и купить кое-что; вечером он смастерит себе новый глушитель. А утром поставит арендованный фургон среди множества таких же белых фургонов на парковочной площадке у стадиона и нанесет еще несколько последних штрихов. И тогда останется только ждать. ВСЯКОГО, КОГО УБЬЕШЬ ТЫ... Правила элементарны. Охота начинается в воскресенье, ровно в полдень. Метод уничтожения должен быть персональным: никакого яда, взрывчатки или поджогов. Убивать можно кого вздумается, но разные жертвы приносят разное количество очков. "Пункты приема трупов" – пластиковые баки для мусора на колесах – расставлены в различных точках территории. Щелкните на ссылку внизу, чтобы увидеть точную схему их расположения. Эти емкости служат для удобства; их использование не обязательно. Впрочем, чтобы справедливо оценить заслуги каждого из соревнующихся, все трупы должны быть перемещены в "Центральный Пункт Приема" для учета и складирования. В каком виде будет транспортирована добыча, живой или мертвой, не играет роли – при одном условии: если затем она с этой жизнью расстанется. Использование "Центрального Пункта" (белого фургона) в качестве места убийства – вполне допустимо. Чтобы узнать номер и точное расположение фургона, позвоните по номеру 555-6661 (звонок местный) начиная с 11.45 в воскресенье. Задняя дверца фургона будет заперта снаружи; код замка – 12-17-64. Кабина будет открыта, в качестве запасного входа, но мотор будет выведен из строя с целью предотвращения угона. Маловероятно, чтобы кто-то захотел похитить содержимое "ППТ", однако предоставление визуальных доказательств, подтверждающих факт убийства, всячески приветствуется. Очки засчитываются по схеме: Схема подсчета очков основана на аксиоме: чем сложнее изолировать жертву, тем выше она ценится. Представители противоположного пола и другой расы ценятся выше всего, равно как и дети. Охранники и подростки ценятся меньше, поскольку и те и другие склонны проявлять любопытство и чрезмерную самоуверенность. Охота заканчивается в 18.00, в момент закрытия выставки "Все для дома и сада". Окончательный подсчет очков будет произведен и опубликован на сайте нашим уполномоченным представителем. Удачи всем вам и счастливой охоты. Что-то пошло наперекосяк. Джек почувствовал это, когда примерно в половине двенадцатого они с Никки выруливали на парковку у стадиона. Весь план разрабатывался при его участии; именно Джек внес предложение о звонке, который уточнит номер фургона Дорожный Патруль запишет свое сообщение через считанные минуты, но для этого ему не придется покидать машину, – скорее всего, он воспользуется мобильником. Стало быть, Джеку никак не выяснить, который из десятков белых фургонов принадлежит Патрулю; по крайней мере, сейчас. Придется дождаться условленного времени и выслушать оставленное сообщение, как и полагалось поступить Поцелую Смерти. Но что-то было не так. – Как думаешь, где он поставил тачку? – спросила Никки. – Поближе к грузовому терминалу, чтобы выглядело правдоподобнее? – На ней были темные очки, серая шапочка, как обычно у скейтбордистов, и черный спортивный костюм; работая на улице, она одевалась совсем иначе. – Навряд ли. Скорее где-нибудь в углу, где поменьше движения, чтобы обойтись без свидетелей. – Это нам на руку. Дорожный Патруль – единственный член Стаи, который сейчас в городе, и чем скорее мы засунем его вниз головой в одну из этих мусорных корзин, тем лучше. – О да. Вот только... – Джек покачал головой. – Даже не знаю. Мои инстинкты пытаются мне что-то сказать. – Если мы хотим изменить план, лучше сделать это прямо сейчас, – заявила Никки. – Они будут ожидать, что Следователь объявится минуты через две после того, как выяснит, где стоит фургон, чтобы никого не упустить. Если ты не появишься, старина Патруль тут же смекнет, что дело нечисто. – С планом все в порядке. Тут что-то другое. – Сейчас все по-другому, Джек. Этот парень ждет тебя. И он не станет шутить с тобой шутки, пытаясь взять живьем: он просто пустит тебе пулю в лоб. – Я не боюсь, – тихо сказал Джек. – Может, и стоило бы... – Еще не поздно сыграть отбой. Всегда доверяй инстинктам, сам знаешь. – Слишком многое поставлено на карту. Если я поймаю его сейчас, они решат, что избавились от Следователя. А если они хоть немного ослабят контроль, это даст мне необходимую лазейку. – Угу, и тогда тебе придется вживаться в новую роль, – заметила Никки. – С Поцелуем Смерти будет покончено навсегда, но отныне тебе придется выдавать себя за Дорожного Патруля и за Джинна-Икс одновременно. А это значит, что у тебя самого появится еще больше шансов все запороть. – Справлюсь. – Ну что ж... Я тебя прикрою, ладно? Джек кивнул, но его взгляд был рассеян. – Даже как-то странно, да? – спросила Никки. – На этот раз ты – приманка, а я – сплошные мускулы. Мне тоже дадут запоминающееся прозвище? – Конечно. Как насчет... Капитан Хукер[1]? Никки удивленно уставилась на него, затем рассмеялась. – Кто ты такой и что ты сделал с Джеком? – Прости. Я... нервы, наверное. Пытаюсь расслабиться. – Нет-нет, это было забавно. Просто от тебя я такого не ожидала. – Может, в этом все дело? – хмыкнул Джек. – Я изо всех сил пытаюсь предусмотреть все неожиданности. – Ты привык всегда и все предусматривать и просчитывать заранее. Поимку, допрос, раньше все карты были в твоих руках. А теперь все иначе. На улице выживание – это сплошные рефлексы и инстинкты. Реагируй на происходящее, а не на то, чего, по-твоему, может или не может быть. Прислушивайся к своим инстинктам. – Попытаюсь. Ты готова? – За дело. Кое-чем Штольц решил не делиться с остальными членами Стаи. Он знал, что полагаться на остальных – верх глупости. Когда имеешь дело с людьми, уверенным можно быть только в одном: они обязательно нарушат все правила. Такова человеческая природа. Так что, пусть даже в последнее время Стая стала для него ближе, чем когда-либо семья, некоторые свои приготовления он сохранил в тайне. Взгляд на часы – 11.50. Пять минут назад он оставил сообщение на голосовом почтовом ящике, который Стая завела специально для этого случая, назвав номер фургона и место на парковке, где он стоит. Вот только когда туда доберется Следователь, его будет ждать сюрприз... Джек катил мусорный бак по наклонному пандусу грузового терминала Он забрал его именно там, где тот был отмечен на карте, рядом с павильоном, где продавались фигурки садовых гномов. Люди пользовались баком – он уже наполовину был наполнен пустыми жестянками из-под шипучки и смятыми рекламными брошюрами, – но никто не проронил и слова протеста, когда Джек покатил его прочь. Сам Джек надел грязный оранжевый комбинезон, рабочие ботинки и бейсбольную кепку. С телефона Никки он позвонил по названному на сайте номеру и теперь знал, где стоит фургон: в северо-западном углу парковочной площадки у южного фасада основного здания. Вот и он сам – припаркован между живой изгородью и другим таким же фургоном. Джек внимательно осмотрелся по сторонам; никого – ни под фургоном, ни в кабине. Как и предполагалось, задняя дверь заперта на хромированный кодовый замок. Под брюхом фургона имелась выдвижная лесенка, и Джек вытянул ее, прежде чем открыть замок. Он потянул дверь вверх – и она с громким скрипом распахнулась. Джек мог видеть лишь половину внутреннего пространства: остальное скрывал синий брезентовый полог, разделивший чрево фургона ровно надвое. Развернув свой мусорный бак, Джек принялся втаскивать его в фургон. По шее струился пот. В любую секунду этот брезентовый полог могут разорвать летящие пули... Он оказался наверху. Подкатил бак к борту фургона, вытащил пистолет из кармана комбинезона. Очень медленно протянул руку вперед и ухватился за край занавеса Отвел в сторону. К дальней стенке были привязаны два в точности таких же мусорных бака. Джек приподнял крышку первого. Штольцу приходилось читать о системах инфракрасного изображения и высокотехнологичных устройствах, которые позволяют видеть сквозь стены. Кто знает, какая техника имеется в распоряжении Следователя? Манекен, который он засунул в мусорные баки, оказался не очень гибким (колени вообще не сгибались), зато накидка с капюшоном, в которую Штольц одел его (сделана из двух электрических термоодеял), обеспечит нужный силуэт и тепловую картинку. Конечно, теперь он чувствовал себя немного глупо. Если только бак, который Следователь только что поднял в фургон, не нагружен высокоточным оборудованием, все предосторожности совершенно напрасны... Штольц приподнял крышку багажника машины, в котором прятался, и выбрался наружу. Он поставил ее прямо напротив фургона; лишь метр-другой отделял его от распахнутой дверцы. Штольц опустил на глаза защитные очки. Сжимая пистолет, он поднялся по лесенке. – Ни с места, – предупредил Джек. Фигура внутри бака была в чем-то вроде плащ-палатки с капюшоном, и он не видел лица. – Подними руки, медленно. Никакой реакции. Кто это? Дорожный Патруль? Или чье-то тело? – Встать! – гаркнул Джек. Фигура не шевельнулась, даже когда он сорвал с нее капюшон. – Кукла, – прошептал Джек. Он развернулся на пятках. Стоило Джеку миновать занавес, тот вновь упал, отрезав обзор. Он прицелился ровно по центру. Почувствовал, как качнулось дно фургона, принявшего на себя дополнительный вес. Дорожный Патруль наставил оборудованный самодельным глушителем пистолет на брезентовый полог. Следователь должен стоять примерно здесь... – Кхе-кхе. Он опустил взгляд. Крышка мусорного бака, который вкатил Следователь, была приоткрыта, и в образовавшемся просвете виднелось дуло пистолета. За ним прятались в тени два очень голубых, очень холодных глаза. – Что это еще за хрень? Картошка? – спросила Никки. – – – – – – – – – – – – – – – – – В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ЭТА ИНФОРМАЦИЯ НЕДОСТУПНА. КАКАЯ ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТЬ. АВТОМОБИЛИ ВСЕГО МИРА ПОРАЖЕНЫ ТВОИМИ УСПЕХАМИ. |
||
|