"В полночный час" - читать интересную книгу автора (Дрейк Шеннон)

Глава 16

— Джордан, Джордан…

Вначале она лишь смутно осознавала, что кто-то зовет ее по имени. Затем почувствовала гул в голове. Звук ее имени пробился сквозь завесу глухоты, и она открыла глаза.

Ночь.

Она слышала журчание воды. Она слегка приподняла голову, и перед глазами у нее поплыли светящиеся круги. Затем они пропали, взгляд сумел сфокусироваться на лице человека, склонившегося над ней.

Рафаэль.

— Вот ты и очнулась. У меня нет сотового. Полежи здесь, я позову на помощь.

Джордан протянула руку, схватив его за предплечье. Она старалась как можно скорее прийти в себя, вспомнить, что с ней произошло.

— Нет, не уходи. Загляни в церковь. Он смотрел на нее так, будто полагал, что она еще не вполне оправилась от удара головой.

— Джордан, церковь не самое лучшее место для встречи, да еще в такой час. Не знаю, чего ты хотела, но…

— Церковь, загляни туда, — в отчаянии прошептала она. Она понимала, что находится в нескольких шагах от ступеней, ведущих в церковь. Она лежала на земле — вернее, ноги у нее были на земле, а верхняя часть тела — на парапете дурацкого фонтана. Она дотронулась до лица. Щеки ее оказались влажными. Должно быть, Рафаэль обрызгал ее водой из фонтана, чтобы привести в чувство. Он встал.

— Тебе надо в больницу…

— Нет! — твердо заявила Джордан. Разве она сошла с ума? Ей определенно надо в больницу. Что, если ей проломили череп? Что произошло? Она пришла сюда, зашла в церковь, увидела тело…

А потом Рагнора.

И тогда…

— Подожди! — внезапно закричала она. Джордан не знала, как ей удалось выбраться из церкви, но Рафаэлю входить туда не стоило. Что-то там было не так.

—Что?

— Тифф… Тифф мертвая. На алтаре. С отрезанной головой. Рафаэль ошалело посмотрел на нее и направился к входу в церковь.

— Нет, не ходи! Там опасно, Рафаэль…

Но он ее не слушал. Он стоял уже у самой двери, которая все еще была открыта.

Скребок для обуви занял свое место у фонтана, там, откуда она его взяла. Джордан заметила, что она лежала так, будто споткнулась об него, упала и ударилась затылком о парапет фонтана.

Рафаэль поднимался по ступеням. Джордан поднялась на ноги. Ее качнуло, но голова кружилась совсем чуть-чуть. Сознание прояснялось. Она ощупала череп. Все вроде бы нормально. Сжимая руками голову, она пошла следом за Рафаэлем.

Он стоял в проходе. Света было мало, так что вглубь он проходить не стал.

Ни одна свеча не горела.

Там, в конце прохода, смутно различался алтарь. Кажется, он казался пустым.

Джордан кожей чувствовала, что нельзя ей вновь заходить в эту церковь, но она не могла поверить глазам — и она пошла по проходу к алтарю.

— Эй, Джордан, стой! Здание закрыли, пока не проведут реставрацию. Здесь может быть опасно.

Джордан его не слушала. Она продолжала идти к алтарю. Никаких следов Тифф. И ни капли крови.

— Она лежала здесь! — показала Джордан.

— Кто? — переспросил Рафаэль.

— Тифф! Я говорю тебе: она лежала здесь с отрезанной головой.

Рафаэль подошел к ней. Вытащил из кармана брелок с ключами. На связке висела миниатюрная зажигалка. Он зажег огонь, чтобы было виднее.

— Джордан, — тихо сказал он, — здесь никого нет.

— Но она была тут! — настаивала на своем Джордан.

— Джордан, Анна Мария права. Мне не стоило забивать тебе голову…

— Проклятие! — взорвалась Джордан. — Повторяю, я пришла сюда, я видела тело на алтаре. Я подумала, Тифф хочет меня разыграть — она оставила мне сообщение, назначив местную церковь местом встречи. И она была там, на алтаре. Вот я и пришла, звала ее, кричала, просила ее прекратить жестокий розыгрыш, а потом… Потом я дотронулась до нее, хотела тряхнуть за плечи. Тело подалось, а голова осталась лежать. Голова находилась отдельно от туловища. Потом я увидела Рагнора у двери, и потом… кто-то ударил меня!

Рафаэль смотрел на нее, стараясь скрыть скепсис.

— Тебе не кажется, что ты так торопилась встретиться с Тифф, что споткнулась, упала и додумала остальное?

— Нет, у меня не бывает галлюцинаций! Рафаэль смотрел на нее стеклянным взглядом.

— Говорю тебе, я ничего не придумала.

Рафаэль осветил своей миниатюрной зажигалкой темноту, стараясь особенно подсветить темные углы. Ничего и никого тут не было. Даже крыса не пробежала по полу.

— Ты видела Рагнора?

—Да.

— Прямо перед собой?

— У двери.

— И он подошел к тебе и ударил по голове?

— Я… Нет! — пробормотала она, растерявшись на миг. Она видела Рагнора так же близко, как Рафаэля. Он кричал ей, разве нет? Велел подойти к нему. И она что-то швырнула в него. Да, псалтырь.

— Я не знаю.

В церкви было очень темно и пусто, а пламя зажигалки делало углы еще темнее. Рафаэль поежился.

Пошли отсюда.

Нет, погоди! — прошептала Джордан.

Она вернулась к алтарю, провела по нему рукой.

— Рафаэль, смотри! На нем ни пылинки! Послушай, если бы здесь ничего не было, то на нем лежал бы слой пыли!

— Мы пойдем в полицию, — успокоил ее Рафаэль. Может, Роберто Капо уже явился в участок. Если даже предположить, что она стала участницей розыгрыша, то сообщить об увиденном она просто обязана.

— Хорошо, но лучше позвонить, чтобы полиция приехала сюда. Нам нельзя уходить. Здесь слишком быстро все меняется. Рафаэль кивнул.

— Мы позвоним из телефона-автомата. Он вон там, недалеко. Но только, Джордан, пожалуйста, давай выйдем отсюда.

Они пошли к двери по проходу — два вполне прагматичных и рациональных человека. Они шли уверенной походкой. Джордан чуть прибавила шагу, чтобы не отставать от Рафаэля. Он пошел еще быстрее, она — следом. К тому времени как оба достигли двери, они уже бежали.

Джордан едва не споткнулась. Она бы угодила в фонтан, если бы Рафаэль ее не подхватил.

Он поддерживал ее под локоть, когда они спускались по ступеням.

Рафаэль выразительно посмотрел на нее. Джордан правильно истолковала ею взгляд.

— Я точно знаю, что не споткнулась на бегу, и головой я не о фонтан ударилась, — твердо объяснила Джордан.

— Позволь мне посмотреть, — коснулся ее виска Рафаэль.

— Не там, на затылке. Как я могла бежать вперед и удариться затылком? — в сердцах воскликнула она. Рафаэль пожал плечами.

— Мы вызовем полицию.

— Лучше будет, если сюда приедет Роберто Капо. Они подошли к телефонной будке на краю сквера. Рафаэль набрал номер и, закрыв трубку рукой, спросил у Джордан:

— Какой тебе нужен участок?

— Возле отеля «Даниэль». Я туристка, адреса не знаю. Ты должен знать!

— Мне никогда не приходилось звонить.

— Роберто твой друг! Ты должен знать номер. Рафаэль тихо выругался по-итальянски.

— Да-да, у меня есть номер.

Он что-то проговорил оператору, она его соединила. С минуту он поговорил, затем прикрыл ладонью трубку.

— Капо сегодня не будет. У него высокая температура. Джордан слышала, как на том конце кто-то заговорил. Рафаэль поморщился.

— Альфредо Манетти на проводе.

Джордан безнадежно всплеснула руками. Убедить в чем-то Манетти не представлялось возможным. Она должна преподнести ему собственную голову на серебряном блюде, тогда он, может быть, поверил бы, что что-то не так.

Рафаэль начал говорить. Говорил он довольно долго.

Бросая на Джордан выразительные взгляды, он продолжал говорить.

Наконец повесил трубку.

— Сейчас они приедут, — сообщил он. — Давай сходим выпьем чего-нибудь.

— Я не хочу нить — никакого алкоголя.

— У тебя может быть сотрясение, верно? Большая шишка, кровоподтек. Алкоголь тебе не нужен, верно. Но кофе или чай — в самый раз. Нам, возможно, придется подождать, пока полиция прибудет. Я сказал им, что особой срочности нет, ничья жизнь не в опасности.

Джордан, правда, очень сомневалась в этом. Она обвела взглядом сквер и поежилась. Впрочем, никаких подозрительных звуков не слышала. Ни шипения, ни свиста. Длинные тени ложились на тротуар, но они не двигались.

И все же у нее оставалось чувство, что за ней наблюдают. Словно чьи-то злобные глаза выискивают их в темноте.

— От кофе я бы не отказалась, — пробормотала она.

Они пошли к траттории. Тот же хозяин встретил их. Не успела Джордан что-то сказать, как Рафаэль уже объяснил хозяину, что с ней произошел несчастный случай. Мать хозяина оказалась там же, и она принесла Джордан лед, холодную воду и горячий чай. Она предложила девушке вытянуть ноги, пододвинув ей еще один стул, и укрыла ее пледом. К ней отнеслись с такой добротой и сочувствием, что она почувствовала себя виноватой.

Только теперь Джордан догадалась спросить у Рафаэля о том, как он оказался у церкви. Рафаэль удивленно на нее посмотрел.

Ты мне позвонила.

Я позвонила?

— Ты позвонила в магазин и оставила для меня сообщение. Джордан покачала головой.

— Я никуда не звонила.

— Ну, значит, позвонил кто-то другой. Я трубку не брал. Линн ответила и записала сообщение. Мне показалось, что она меня к тебе приревновала — разозлилась на то, что ты меня попросила прийти, а не ее.

— Но я не звонила!

Через минуту в тратторию вошел Альфредо Манетти. Он подошел к столику, за которым сидели Джордан и Рафаэль, и выжидающе на них посмотрел. Потом так же молча выдвинул стул, уселся и, откинувшись на спинку, обратился к Джордан:

— Ладно, мисс Райли, расскажите мне, что произошло. Джордан выпрямилась, убрала грелку со льдом с затылка и посмотрела ему прямо в глаза.

— Я получила сообщение от Тифф Хенли. Помните, я вам говорила, что она пропала? И вы пообещали все про нее выяснить.

Манетти кивнул.

— Продолжайте.

— В записке указывался адрес, но которому я должна прийти к ней на встречу. Консьерж показал мне дорогу. Я следовала его указаниям. Я не смогла найти место точно, но дама на улице сказала мне, что это — церковь. Когда я зашла туда, там горели свечи. Я увидела что-то на алтаре и подошла. То, что я увидела, — была Тифф. Как жестоко она меня разыграла, подумала я. Но я попыталась ее приподнять и увидела, что она обезглавлена.

Манетти смотрел на нее и никак ее слова не комментировал.

— Но тело исчезло, не так ли? — высказался он наконец.

— Тело лежало там — заставьте своих людей проверить. На алтаре ни пылинки. И знаете, если бы вы сделали то, что я предлагала раньше — использовали люминал, — то могли бы обнаружить маленькие капельки крови, не видимые невооруженным глазом в темноте.

— Вы пытаетесь обвинить итальянскую полицию в некомпетентности, мисс Райли?

— Нет, я просто подвергаю сомнению эффективность ваших личных методов расследования.

Казалось, ситуация Манетти позабавила. Но затем он спросил:

— Вы уверены, что действительно видели Тифф Хенли?

— Абсолютно.

— Странно.

— Почему?

— Потому что когда вы велели мне навести справки, я выяснил, что она улетела в Париж в субботу в одиннадцать утра.

Джордан почувствовала себя так, словно ее окатили ведром ледяной воды.

— Невозможно.

— Она лично брала билет в аэропорту, клерк ее помнит.

— Значит, она вернулась! — прошептала Джордан, но ей и самой такая версия казалась невероятной. И все же она наклонилась к Манетти, перегнувшись через стол. — Вы не будете так любезны осмотреть церковь?

Он мрачно кивнул и обратился к Рафаэлю:

— Что именно вы видели?

Рафаэль оказался в трудном положении. Он не хотел подводить Джордан.

— Ну, когда я туда зашел, тела не было.

— А что вы вообще делали в заколоченном здании? — продолжал наседать Манетти.

— Джордан позвонила…

— Я не звонила.

— Кто-то позвонил и назвался Джордан, попросив меня прийти сюда.

Манетти кивнул, приняв вид сочувствующего человека. «Чертов шпик!» — подумала Джордан.

— Итак, вам позвонили, вы прибыли и обнаружили мисс Райли без сознания у фонтана.

— Да, — с несчастным видом согласился Рафаэль.

— У меня на затылке шишка.

— Может, нам следует отвезти вас в больницу?

— Нет.

— Возможно, вы упали, потеряли сознание, и вам что-то привиделось.

— Я не страдаю видениями.

— Ну ладно. Мы еще раз прокрутим все сначала. Все трое вышли из траттории и пошли к церкви. Манетти взял с собой помощников, и они уже находились в церкви. Теперь вся церковь была освещена мощными полицейскими фонарями. При таком свете церковь не казалась капищем зла. Картины, висевшие над алтарями в боковых нефах, куда-то делись, да и над главным алтарем тоже ничего не было.

— Здесь висели картины, — пробормотала Джордан.

— Но и они пропали, — сухо констатировал Манетти. Джордан всплеснула руками.

— Вы не хотите даже попытаться мне поверить. Вы совсем не желаете вникать в суть!

— Напротив, — глубоко вздохнул Манетти, — вы, должно быть, заметили, что, кроме меня, здесь еще шесть человек. Я не поленился отправиться в аэропорт, когда узнал, что мисс Хенли пропала. А теперь, как вы видите, мы смотрим и смотрим, но ничего, кроме пыли, не видим.

Джордан сердито подошла к алтарю. Она провела по нему рукой.

— Как вы заметили, на нем нет пыли!

— Верно. И еще мои люди обнаружили здесь пакет с объедками. Кто-то, вероятно, спал на алтаре. В Венецию приезжают бедные иностранцы, мисс Райли, и кто-то из них предпочел устроиться на ночь здесь, в заброшенном здании.

Джордан поняла, что она уже ничего не докажет. Что бы она ни говорила, все бесполезно. Ей не под силу убедить полицейского Манетти в том, что действительно видела Тифф Хенли мертвой.

И обезглавленной.

— Я едва не вышла замуж за полицейского, как вам известно. И у меня нет привычки разыгрывать слуг закона, — сердито заявила она.

— Мне известно.

— Тогда…

— Простите. Вы ударились головой, мисс Райли. Я позвонил в отель, но вашего кузена и его жену я не застал на месте.

Ей нужна помощь. Помощь психиатра. Вот что он пытается ей внушить.

— В то время как карнавал является полезным и приятным увеселением для большинства людей, вам, возможно, не следовало бы сюда приезжать, — осторожно заметил Манетти.

Она пристально смотрела на него, но ум ее лихорадочно работал в ином направлении.

«Я больше не доверяю своему кузену. Как ни печально. Вы сомневаетесь в каждом моем слове. И к тому же мужчина, который заставил меня почувствовать себя в безопасности, оказался…»

Кем оказался?

— Я видела Рагнора Вулфсона, после того как увидела тело. Разыщите его и приведите сюда, и у вас будет подтверждение тому, что я сказала.

— Отлично, мы его поищем. А сейчас я не вижу, что мы могли бы еще здесь сделать. Я думаю, вам следует самой отправиться в больницу, раз нам не удалось найти ваших родственников…

— Нет, — пробормотала она. — Я отлично себя чувствую. Я уверена, что и падение я тоже придумала. — Джордан холодно посмотрела на полицейского. — Я возвращаюсь в отель и побуду у себя в номере. — Уверенная в том, что ни зрение, ни прочие четыре чувства ее не обманули, она со всей ясностью осознала, что именно ей грозит здесь опасность. — Пожалуйста, не затрудняйте себя, но, если нам удастся связаться с моим кузеном и ею женой, передайте им, что я буду ждать их в баре «У Гарри» между десятью и одиннадцатью. Обычно в это время туда можно попасть, не заказывая столик заранее.

— Мисс Райли, может быть, вам лучше прервать визит в Венецию и поехать домой?

— Спасибо. Возможно, вы правы. Я попробую заказать билет на один из ближайших дней.

— Мы навестим вас в отеле, — пообещал Манетти.

— Я мог бы проводить Джордан, — предложил Рафаэль.

— Мы сами ее проводим, — твердо заявил Манетти.

— Очень мило с вашей стороны, офицер Манетти, — сказала Джордан, — тем более что нам все равно придется по пути заглянуть в полицию.

Манетти нахмурился.

— В полицию? Зачем?

— Я хочу написать заявление. Если впоследствии окажется, что я ничего не придумала, вы, конечно же, захотите заглянуть в мои записи.

— О да, конечно, конечно, — пробормотал Манетти.

— Рафаэль, я вам весьма обязана и сейчас очень прошу пойти с нами. — Джордан в упор смотрела на Манетти. Она хотела удостовериться в том, чтобы все записали в точности по ее словам, а Рафаэлю она доверяла.

Полицейское судно доставило их в участок. Она сидела напротив незнакомого офицера и старалась не замечать его скептических взглядов, когда он печатал то, что переводил следом за ней Рафаэль, Манетти просто стоял и смотрел. Когда рассказ уже близился к завершению, снаружи, у входа в участок, послышался какой-то шум. Манетти извинился и вышел. Джордан закончила рассказ, Рафаэль прочел, что было напечатано, кивнул Джордан, мол, все верно, и она подписала документ.

— Пошли, — предложила она Рафаэлю.

Он кивнул, и они вышли из участка. У входа стоял Манетти. Он пытался успокоить молодую женщину, которая выглядела очень расстроенной.

— Что происходит?

— Женщина — сестра гондольера, который умер, — объяснил Рафаэль. — Она злится на Манетти, который пытается втолковать ей, что расследование установило причину гибели ее брата — от удара головой о каменный мост, — даже несмотря на то что тело сильно повредили акулы. Она говорит, что его убили.

— Она права, его убили, — пробормотала Джордан. Рафаэль в недоумении уставился на нее.

— Я знаю, что она права, — повторила Джордан. — Разве Манетти не видит тут связи? Человек находит отрезанную голову — и внезапно сам умирает?

— Я не думаю, что если ты сейчас поднимешь этот вопрос, то кому-то поможешь, — прошептал Рафаэль.

Может, да, может, нет. Джордан не могла удержаться. Она подошла к Манетти и сестре гондольера, извинилась перед женщиной на итальянском и заговорила с Манетти:

— И вот я снова пытаюсь вас оскорбить. Послушайте ее! Что же вы за осел? Займитесь расследованием смерти Сальваторе!

Не дожидаясь, пока Манетти ей ответит, ибо ответом его мог последовать арест или немедленная отправка в итальянскую психушку, Джордан подбежала к Рафаэлю, схватила его под руку и едва не побежала прочь от участка.

— Я останусь с тобой, пока не объявится Джаред или Синди, — предложил он, но Джордан решительно покачала головой.

— Честно, Рафаэль, со мной все будет в порядке. На самом деле я хочу побыть одна. А ты — береги себя, Рафаэль. Манетти считает меня сумасшедшей, но я-то знаю, что здесь происходит что-то очень плохое. Пожалуйста, Рафаэль, держись поближе к людям. И носи крест. Ты отнесся ко мне по-дружески, а теперь из-за меня ты можешь попасть в беду.

— Джордан…

— Сальваторе Д'Онофрио отвез меня в отель с той площади, где мы с тобой были. Как раз перед смертью. Прошу тебя, Рафаэль, береги себя.

— А ты что собираешься делать?

— Не волнуйся. Я вернусь в отель, закроюсь на ключ…

— Ты сказала, что пойдешь к «Гарри».

— Позже. До десяти еще есть время, и я пойду по главной улице, где много народу.

Рафаэль проводил ее до отеля и, прощаясь, расцеловал в обе щеки. Она пообещала увидеться с ним на следующий день. Она знала, что лжет, но она все равно позвонила бы в магазин, чтобы заверить его, что с ней все в порядке.

Как только Рафаэль ушел, она стремглав побежала в свой номер. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь ее увидел.

Рагнор имел поразительную привычку появляться в самый неподходящий момент.

Вначале она узнала по Интернету, что может успеть вылететь из Венеции прямо сегодня. Она решила отправиться рейсом на Париж, а оттуда пересесть на самолет, летящий без пересадки до Нового Орлеана. Успеет, если поторопится. Если удастся сразу поймать такси.

У Джордан вдруг перехватило дыхание. Ей показалось, что она ощутила холодное дуновение. Но в номере не было сквозняков. Она огляделась. Тревожное чувство усиливалось. Она вскочила, обшарила номер, заглянула в ванную. Все делала с бешено бьющимся сердцем. Дверь была заперта. Джордан вернулась к компьютеру, заказала билет, молясь, чтобы ее кредитка не оказалась пустой — в поездке всегда тратишь больше, чем думаешь. Стараясь не замечать ползущего по спине холодка страха, она все же послала сообщение в Новый Орлеан автору книги, сообщив ему, каким рейсом намерена приехать. Если ей удастся вылететь из Венеции девятичасовым рейсом в Париж и там пересесть на ближайший рейс до Нового Орлеана, то на месте она окажется как раз около полуночи. Чуть позднее.

Сложив портативный компьютер, побросав в сумку нижнее белье, она, не став тратить время на упаковку прочих вещей, небрежно закрыла «молнию» и, гонимая страхом, выскочила из номера. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться и запереть дверь.

Она не стала выписываться из отеля, не стала брать такси возле «Даниэль». Она направилась к площади Св. Марка и уже оттуда взяла такси до аэропорта.

Джордан оказалась последней из пришедших на рейс. До самолета ей пришлось бежать. Она смотрела, как исчезает Венеция, чувствуя странную грусть. Самолет прорезал ночное небо. Она любила этот город, как никакой другой в мире.

Но ведь она еще сюда вернется.

Джино Мерони зашел в бальный зал на втором этаже палаццо.

Он оказался один в комнате, одетый в костюм дотторе. Он любил этот образ. Ему нравилось, когда о нем говорили, как о дотторе. О да, говаривал он, ему нравилось излечивать людей от всех болезней.

Джино привычен к внушающим страх карнавальным костюмам, как и к странностям своих нанимателей. Он знал, что осрамился. Но он также знал, что искупил свою вину и теперь не будет испытывать страх перед встречей.

Но случилось неожиданное.

Огонь трещал в громадном камине, оставаясь единственным освещением зала. Дотторе сидел в огромном кресле перед огнем. Он был весьма крупным мужчиной, и кресло было как раз по его размерам. Ею съедала злость. В том, что произошло сегодня вечером, Джино лично не участвовал, но у них все пошло не так. Он знал, что графиня отсутствует, она залечивает раны. А дотторе…

Он сумел ретироваться без особых потерь, но что касается графини и прочих, то им дорого пришлось заплатить за его избавление.

В ту ночь Джино хорошо выполнил свою работу.

Тени от языков пламени плясали на стенах зала — кроваво-красные тени. Дотторе сидел неподвижно, и костяшки пальцев, сжимавших подлокотники кресла, побелели от напряжения. Тишина стояла зловещая. Дотторе заставил Джино очень долго стоять в тишине, переминаясь с ноги на ногу.

— Ну? — протянул дотторе наконец.

— Я пришел, как было велено, — ответил Джино. — Я сумел очистить место, но с женщиной ничего не мог поделать, так как она была не одна. — Он не сообщил, что успел убрать последнее, когда мужчина уже вошел с женщиной в церковь. — Прибыла полиция. Много полицейских. Я проследил за тем, чтобы не осталось следов.

— Но девушка ушла вместе с полицейскими?

— Не важно. Полиция считает, что она сумасшедшая. — Джино говорил тоном усталого изнеможения. — Вы оставили после себя порядочно мусора. Я едва успел все убрать. Пришлось очень торопиться ради вашей безопасности.

Дотторе мрачно кивнул.

— Не пришлось бы так стараться, если бы ты лучше относился к своим обязанностям. Из-за твоей неспособности эффективно справляться со своими задачами нам еще придется хлебнуть лиха.

Он потерял голову. Только голову! Он так старался, убирая все, что было, но он потерял голову…

— Я хорошо работаю на вас, — уверял Джино. — Я не задаю вопросов. Я рискую собой.

— Ты не привел девчонку.

— Я не мог. — Джино вскинул руки в отчаянии. — Что особенного в девчонке? Я могу привести их вам дюжину.

— Мисс Райли — моя забота, — холодно ответил дотторе. — Ты меня подвел.

— Не я создавал проблемы в церкви.

— Ты подвел меня.

— Я защищал вас! Девчонка все еще здесь — доступна. Рано или поздно она будет вашей. Ваша игра лишь продлится чуть дольше. А что касается остального… Я допустил одну оплошность. Одну ошибку.

Дотторе нагнулся в кресле.

— У меня, как правило, ошибок не бывает, Джино.

— Графиня сказала, что… — начал Джино, чувствуя, как пот катится по его телу. Странно. Он потел и чувствовал холод. Внутри он был холодным как лед.

— Что сказала графиня — больше не имеет значения. Ты подвел меня.

С юных лет Джино постоянно имел дело со смертью и опасностью. Став частью преступного мира, он знал, какие могут быть последствия.

Он думал, что будет знать и примет с покорностью факт, когда придет его время. И вот оно пришло.

Страх, панический, омерзительный страх, что он испытывал, был ужасен. Он боялся, что его начнет трясти, что он потеряет контроль над мочевым пузырем и опозорится окончательно.

Быть может, дотторе все же блефовал, угрожая ему.

Но дотторе не блефовал.

— Итак, после всего, что я для вас сделал, вы мной утолите вашу жажду крови, — проговорил он, стараясь, чтобы слова его звучали достойно.

— Я? Меня от тебя стошнит, Джино, — сказал дотторе.

— Тогда…

— Есть и другие, которые тоже голодны.

Дотторе поднял руку.

Из дальних углов зала послышался писк.

Шипение…

Смех.

Шепоты.

Он не собирался кричать, он не собирался…

Первая острая боль пронзила его. И ужас пополз по спине, парализуя члены.

Он страха он не мог дышать. Он давился собственной слюной и собственной кровью.

Малиновые языки пламени, освещавшие комнату и предвещавшие пытку огнем, были только прелюдией к тому, что его ожидало. И когда смерть заглянула ему в глаза, он окончательно потерял самообладание.

Его крики, жуткие крики нестерпимой боли и ужаса, эхом отразили стены палаццо.

Но их поглотила ночь.

Несмотря на то, что самолет прибыл точно по расписанию, Джордан пришлось бежать, чтобы успеть на пересадку. Подбежав к регистрационной стойке в Орли, она едва могла дышать. Но медаль имела и другую, хорошую сторону. Она вынужденно попала в салон бизнес-класса с комфортабельным сиденьем и множеством дополнительных услуг. Несмотря на крайнюю усталость, Джордан испытывала привычную напряженность, опускаясь в свое мягкое кресло. Бокал шампанского — совсем неплохо в такой ситуации. Вино, подаваемое здесь к ужину, могло подарить ей несколько часов сна — выпив вина, она смогла бы отдохнуть до прибытия в Новый Орлеан. Ужин оказался на редкость вкусным. После ужина она попыталась посмотреть фильм. Сиденье рядом с ней пустовало. Все складывалось как нельзя лучше.

Джордан знала, что очень скоро ее хватятся в отеле. Манетти, должно быть, уже связался с Джаредом и Синди, а те, в свою очередь, поняли, что на ужин она не придет.

Если Манетти действительно отследил, каким рейсом улетела из Венеции Тифф, то ему ничего не стоило навести те же справки о ней, Джордан. Она собиралась навестить человека, которого совершенно не знала. Он вполне мог оказаться безумцем или наемным убийцей. Джордан только сейчас начала осознавать, что те, кто считал, будто она сходит с ума, имели основание так думать.

Или нет?

Джордан поймала себя на странном занятии: она озиралась, пристально вглядываясь в лица тех, кто находился в салоне. У нее возникло то же ощущение, что и тогда в номере. Но из номера она могла убежать, а здесь путь к отступлению отрезан.

Кто-то тут присутствовал.

Разумеется, кто-то находился в самолете. Салон был полон.

Люди читали, дремали, просто бездельничали казалось, никому нет до нее дела.

Но Джордан не могла успокоиться. Ей казалось, что ее… Преследуют?

Стюардессы выглядели подозрительно, они будто бы исподволь за ней наблюдали. Она уверена, что та дама с кислой миной тоже смотрит на нее. Худоба ее поражала. Джордан могла бы поклясться, что сквозь ее кожу просвечивают зубы. «Ты сошла с ума», — сказала себе Джордан. Она заставила себя закрыть глаза и попыталась уснуть. Шампанское, вино и позднее время сделали свое дело. Она уснула.

И тут она услышала шум. Ужасное шипение. Шепот. Трепет крыльев.

Она открыла глаза. Стюардессы собрались вместе и смотрели на нее. Тощая дама оказалась в их компании. Они смотрели и улыбались, затем они открыли рты.

Полные острых зубов. У всех были клыки — жуткий оскал, белые, сверкающие клыки, с которых, кажется, капала какая-то зеленая жидкость. Нет, их оскал не напоминал собачий. То были змеиные зубы, длинные, острые, блестящие, и все они смеялись, потому что она оказалась загнанной в угол, в их власти, и потому что в мире вопреки уверенности прагматиков благоденствовали монстры.

Она повернулась, пятясь в соседнее кресло. У нее с собой были крест и святая вода…

Но она никак не могла дотянуться до сумочки. Она не могла перебраться в соседнее кресло, потому что там кто-то сидел. Рагнор. И он смеялся, и самолет вдруг наполнился трепетом крыльев. Повсюду летали какие-то мерзкие твари — летучие мыши. Она прошептала Рагнору: «Помоги мне, пожалуйста, пожалуйста, помоги». Но, конечно, он не стал ей помогать. Он одурачил ее, он с самого начала ее дурачил. Он открыл рот, и тогда она увидела его клыки — самые длинные, сверкающие, острые как бритва. По откуда свет, ведь сейчас ночь, глубокая полночь, и она почти физически ощущала боль от его прикосновения…

— Мисс Райли!

Она внезапно проснулась.

Молодая француженка, стюардесса, прекрасно говорившая по-английски, стояла над ней. Она осторожно трясла се за плечо.

Клыков у нее не было.

И никаких летучих мышей по салону не летало.

— Боюсь, вам приснился кошмар, — тихо объяснила ей стюардесса с виноватой улыбкой. — Вы кричали, — добавила она, кивнув в сторону раздраженного мужчины, что стоял у нее за спиной. — Видите ли… понимаете, мы не можем позволить нашим пассажирам кричать во время ночного перелета. Другие пассажиры могут подумать бог весь что, решат, что у нас происходит нечто плохое.

— О, простите! — извинилась Джордан. Женщина ей улыбнулась.

— Ничего страшного. Никто из нас не властен над своими снами. Если бы вы только попытались не засыпать…

— Да, конечно, — виновато пробормотала Джордан.

— Видите ли… Я действительно прошу вас не спать. Я знаю, что это нелегко, и все же так для вас будет лучше, мне кажется.

— Да, конечно, еще раз простите.

— Простите и меня тоже, но вы кричали очень громко — последние ряды слышали.

Джордан почувствовала, что щеки ее залила краска. Она еще раз попыталась извиниться перед мужчиной, что стоял позади стюардессы. Но он неумолимо повторял:

— Не спать…

Она и в самом деле сходила с ума.

Представляя всех окружающих монстрами.

Нет…

Она не сходила с ума. Ей просто приснился дурной сон. Она знала, что видела кошмар.

Но то, что произошло в церкви, произошло на самом деле, не во сне.

Она посмотрела на часы.

И стала молиться, чтобы время перелета над Атлантикой промчалось как можно быстрее.

И все же у нее было весьма острое ощущение опасности, ощущение беды. Что к ней подкрадывается нечто невидимое.

Что за ней охотятся.