"Грозные моря" - читать интересную книгу автора (Дункан Дэйв)

4

Сначала как далекая прелюдия появилось чувство безмятежности. Инос сразу догадалась, кто ее спаситель – об этом ей сказали красные всполохи огня вокруг его головы – еще до того, как он, потянув за поводья своего прекрасного сияющего жеребца, подъехал ближе.

Когда Инос впервые встретила шейха Элкараса в его уединенном жилище, он был одет в пышное платье. По выезде из Араккарана он отказался от такой очевидной непрактичности и предпочел простой белый наряд. Из всех роскошеств он позволил себе оставить лишь драгоценный обруч на лбу. И теперь над лицом его, будто в кровавом венце огоньков, вспыхивали рубины. Свободные концы капюшона, обрамляя лицо, белые брови и бороду, светились ярче, чем лунный луч, а белая накидка ниспадала до земли, словно облако сияющего тумана. На него почти невозможно было смотреть: вся его фигура испускала такой яркий свет, что освещала поляну до самых деревьев.

– Ваше величество, ваш приход благословенен, – слабо произнесла Инос.

Она купалась в волнах странных ощущений, они покачивали ее, как море, вверх-вниз и вверх… Где-то внутри существовали ужас, истерические вопли, боль, слезы, где-то существовала тревога за Азака и Кэйд, но все это накрыла шелковая паутина покоя, сплетенная волшебными чарами Элкараса. Это те самые, но только усиленные во много раз чары, которыми он окутывал ее с их первой встречи и до самого побега в Высоких Журавлях. Только так можно было успокоить ее после всего, что ей пришлось пережить. Ощущение покачивания вверх и вниз вызывалось, должно быть, различной интенсивностью волшебной силы, которую шейх настраивал по ее потребностям.

Не слезая с коня, он холодно кивнул:

– Сожалею, что не смог прийти раньше, ваше высочество. Однако, как мне кажется, вы не получили серьезных травм, таких, что я не мог бы излечить.

Лодыжка уже перестала ныть. Она рассеянно пощупала опухоль пальцем.

– Тетя?

Элкарас, обернувшись, взглянул на круп упавшей лошади.

– Ее оглушило, но она вне опасности. Я займусь ею, когда мы с вами разберемся.

– А Азак?

– И с ним будет все в порядке, к нему я успел как раз вовремя.

Волна облегчения прорвалась сквозь покрывало отчужденности, и Инос пробормотала благодарения Богам.

– Это прекрасные вести, ваше величество!

– Хм-м!… – Белые брови сдвинулись, и Элкарас обратил взор к четверым застывшим мужчинам.

Они дрожали и что-то лепетали. Они моргали, отводили взгляд и, похоже, не в состоянии были и слова вымолвить.

– Эти жалкие черви, – ледяным тоном процедил Элкарас, – подстрелили из засады человека, и у них не хватило милосердия даже добить его. Он ведь мог истекать кровью не один день, и они знали это. Когда я подъехал, он почти захлебнулся в собственной крови. Если бы не это, я бы успел сюда раньше.

Он спрыгнул с проворством мальчишки, хотя жеребец был не меньше семнадцати ладоней в высоту. И вдруг его не стало. Великолепный конь съежился, растворился, и через несколько мгновений на его месте стоял простой пони, каких Инос немало повидала у подножия Прогнет. Волшебное сияние потухло и исчезло. Даже сквозь умиротворяющий покров чар Инос почувствовала покалывающий страх, а четверо неподвижных сидов, захлебнувшись ужасом, залепетали.

Кажется, меньше всех удивился сам пони. Он замотал головой, уши его вздрагивали, хвост поднялся, но потом пони опустил голову и принялся щипать траву.

Шейх наклонился и пощупал лодыжку Инос. На Инос не было одежды. Элкарас мягко усмехнулся.

– Не стесняйся. Нет такой женщины, у которой были бы от меня секреты.

Он положил прохладную ладонь на щиколотку, и опухоль спала. И остальные царапины и синяки исчезли.

– Ну вот. Теперь все.

Старик легко поднялся, протянул Инос руку, чтобы помочь встать и ей. Когда она выпрямилась, то облеклась в шелковое платье и серебряные сандалии. Спутанные волосы покрыла прозрачная шаль. Правда, шейх позабыл про белье, а может быть, был слишком тактичен.

Инос пробормотала слова благодарности и присела в реверансе. Он ответил поклоном и тихо рассмеялся, как будто наслаждаясь возможностью продемонстрировать свои таланты, которые обычно вынужден был скрывать. Хотя и отводил от Инос взгляд. Никогда шейх не смотрел прямо в глаза. Как и все волшебники, он умел видеть без помощи глаз и часто этим пользовался – так думала Инос. В конце концов это вошло у него в привычку. Но Инос эта черта всегда раздражала.

Пленники дергались, выли и стонали, не в силах сдвинуться с места. В мерцании волшебного сияния все они казались моложе и слабее, чем прежде, необычно ширококостные и с кудрявыми волосами. Инос редко приходилось видеть кудрявых мужчин. Глаза их, большие, цвета земляного ореха, почти золотые, по-эльфийски раскосые, были расширены от ужаса. Нет, они предстали не злобными чудовищами, а просто юнцами, чуть старше и чуть повыше, чем она сама. Как же они могли так поступить?

– Мразь! – сказал шейх.

– Кто они? – спросила Инос. Шейх пожал плечами.

– На охрану не похожи, годы не те. Просто охотники, я думаю.

– Они хорошо одеты, добротно и выглядят вполне прилично.

– Ха! Зато вели себя неприлично! Они хотели надругаться над вами. Так что время их сочтено, и не важно теперь, кто они и откуда.

Янтарные глаза бешено вращались в глазницах. Инос почему-то не чувствовала ненависти к своим обидчикам. Может быть, из-за того, что они выглядели так беспомощно. Ведь она знала, что ощущаешь, когда волшебник опутывает тебя заклинаниями. А может быть, потому, что они не успели причинить особого вреда. А может быть, только потому, что все эмоции укутал волшебный покров. Но все равно они казались слишком юными, чтобы умереть.

Шейх в раздумье поглаживал белую мерцающую бороду.

– Они, конечно, не преступили черту, но намерения продемонстрировали достаточно ясно. Поэтому вам, королева Иносолан, предоставляется право привести в исполнение традиционный приговор. – Он вытащил кинжал и, взяв за лезвие, протянул его Инос богато украшенной рукояткой.

Инос в замешательстве уставилась на него.

– И что я должна с этим делать?

– Возьмите то, что они так страстно хотели отдать. Она отступила и, повернувшись, встретилась глазами с ополоумевшими от страха недвижными юношами.

– Нет! – сказала она. – Я не палач. И кроме того, я не приветствую такое варварство.

– В самом деле? – промурлыкал шейх и убрал покров своих волшебных чар.

Инос ударила волна ненависти и гнева, а поверх дикая радость оттого, что теперь в этом неравном поединке они поменялись местами. Снова в голове застучала кровь. В горле пересохло от воспоминаний, что эти ублюдки с ней творили и что еще хотели делать. Насмешки, издевательства, боль, унижение… четверо мужчин против одной женщины… рука, сжимавшая кинжал, задрожала. О! Как сладка должна быть месть!

Тут у нее в голове зазвучал голос отца: «Делай то, что правильно, а не то, что кажется правильным». Когда? Почему? Инос никак не могла вспомнить ту ситуацию, в которой он говорил ей эти слова, наверняка какой-нибудь незначительный случай из детства. Но вместе с тем какие мудрые слова. Усилием воли она утихомирила свою злобу и повернулась к старцу.

– Нет. Я согласна, они заслужили наказание. Но не от меня.

Шейх недоверчиво поднял брови и посмотрел на нее.

– Наказание и месть не одно и то же, – выкрикнула Инос. – Это вы здесь судья. Это вы обладаете силой. Это ваши пленники. Судите их вашим судом и наказывайте по своей справедливости. – Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить дрожащий голос. – И, если угодно вашему величеству, я бы предпочла видеть мир так, как сейчас. Я принимаю жизнь такой, какая она есть, а не пустым отпечатком моего зрения или моего задурманенного разума.

Он нахмурился:

– Вы дрожите.

– Что же, тут нечего стыдиться, учитывая обстоятельства. Во всяком случае, по мне, лучше дрожать, чем быть марионеткой.

Широкая улыбка озарила толстое красное лицо шейха.

– Речь королевы. Пусть будет так.

Он взял обратно кинжал и повернулся к четырем пленникам.

– Приговариваю вас к смерти. Умрите, и пусть Боги судят вас более милостиво, чем я.

Внезапно получив способность двигаться, они медленно встали и побрели. Инос, вдруг увидев суть приговора, прижала руки к груди и прикусила костяшки пальцев. Старик, конечно, наблюдает за ней, но если он ждет взрыва истерических воплей, то этого не будет, не доставит она ему такого удовольствия. Так что Инос держала себя в руках и смотрела, благодаря какой-то колдовской хитрости, сквозь темноту, как четверо мальчишек бредут по траве к песчаному пляжу, ступают в воду… Вот вода уже им по колено, по пояс, по грудь… Последним течение подхватывает высокого сида и уносит в ночь. Ни один из четверых больше на поверхности не появился. Все.

Инос несколько раз глубоко вдохнула. Ее мутило. Она все еще дрожала. Многие годы эти кошмары будут являться ей по ночам – ну и пусть. Не ее это был суд, а шейха.

– Ваше величество, теперь моя тетя.

– Конечно. А Первый Охотник вскоре и сам появится. Пошли.

Он шествовал по лугу впереди Инос, освещая путь сиянием, исходящим от головы. Кое-где на траве вспыхивали маленькие красные язычки, и между деревьями поднимался тонкий дымок – вот и все, что осталось от пожара, который устроила Кэйд. Лес не загорелся. В небе зажглись звезды – здесь занавес ночи опускался стремительно, вовсе не так, как в Краснегаре.

Делай то, что правильно, а не то, что кажется правильным. Нет, вовсе не отец произнес эту фразу. Это одно из тех маленьких поучений, которыми была набита голова Рэпа. Часто Инос подшучивала над ним из-за них. Да и все кому не лень дразнили Рэпа этими высказываниями. Хотя дразнить Рэпа было не очень весело, потому что обычно он пропускал мимо ушей шутки в свой адрес. Он никогда не терял над собой контроля, как джотунн, никогда не причитал и не визжал, как имп. Он пожимал плечами и продолжал заниматься своим делом.

Что натолкнуло ее на мысли о Рэпе? Погоня? То, что пришлось убегать от мужчин, как некогда в детских играх она убегала от Рэпа? Вспоминались те, детские догонялки, когда он бежал за ней, хватал, бросал на песок и не отпускал, пока она не позволяла поцеловать себя, – тогда они были детьми. В последние один-два года такого не случалось. С тех пор как поцелуй стал чем-то значимым, они поцеловались лишь однажды.

А может быть, потому что Рэп погиб из-за нее, а теперь вот четверых других мужчин постигла та же участь? Наверное, из-за этого.

Но вот шейх подошел к мертвой лошади, и Кэйд поднялась на ноги, одетая так же изысканно, как и Инос, но совершенно сбитая с толку.

Инос подбежала к ней и обняла.