"Главный приз — любовь" - читать интересную книгу автора (Джамп Ширли)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Марк выждал пару минут и выскользнул из душевой. Похоже, никто не обратил внимания на то, что они с Клер провели некоторое время наедине. Народ увлеченно давал интервью, не желая упустить случай несколько секунд покрасоваться на экране. Все происходящее напоминало съемки мыльной оперы: яркий свет, суета, расплывшийся от жары грим на лицах, назойливый журналист и множество сентиментальных историй. Каждый хотел искупаться в лучах славы и испытать бремя популярности. Марк постарался незаметно пробраться в спальню за своим ноутбуком. Ему уже довелось однажды испробовать вкус славы, и он категорически не желал повторения.

Он уселся у кухонного стола подальше от телевизионных камер и открыл ноутбук. Первым делом он набросал коротенькое электронное письмо:

«Люк, уже осталось двенадцать участников, так что, возможно, я окажусь дома раньше, чем мы рассчитывали. Среди нас несколько пожилых пар (одна дама по имени Милли готова ради победы заколоть всех своими вязальными спицами), парочка молодоженов и несколько наших общих школьных знакомых. Борьба предстоит захватывающая и непредсказуемая. Буду держать тебя в курсе».

Он специально не стал ничего писать про Клер. Во-первых, узнав, что она здесь, Люк примчится, чтобы убедиться в этом своими глазами, а во-вторых, Марк еще не разобрался в тех чувствах, которые вызывало в нем их совместное пребывание в RV.

Вместо этого он задал вопрос о своей машине, щелкнул клавишей «Отправить» и открыл файл с инструкцией пользователей, над которой работал. Если ему удастся в ближайшие два дня закончить ее и переслать по электронной почте, то можно будет считать, что он сделал первый взнос в восстановление их бизнеса. А после того как он выиграет и продаст RV, сможет окончательно расплатиться с Люком. Они вернутся в Калифорнию, опять откроют собственное дело, и Марк, наконец, почувствует себя полноправным партнером.

Его внимание отвлекла банда телевизионщиков. В данный момент они пытали Рене, но та явно получала от этого удовольствие.

— Итак, мисс Анжело, почему вам так необходим RV? — с улыбкой наклонился к ней журналист.

— Я собираюсь подарить его моему дедуле, чтобы, выйдя в отставку, он смог попутешествовать по нашей стране.

Она выглядела искренней, но Марк прекрасно помнил, что для Нэнси был озвучен сюжет про бабулю, которой необходимо достойно провести старость. Журналист задал ей еще несколько вопросов про мнимого деда, и Рене отвечала на них со скорбным выражением лица. Видимо, она давила на жалость зрительской аудитории.

Экзекуция продолжалась, и репортер постепенно обходил всех, выясняя, откуда они родом и почему хотят победить. Каждый в меру скромности и воображения драматизировал свою историю, приукрашивал ее, добавляя детали и подробности.

Клер с отсутствующим видом стояла среди тех, кто уже успел излить душу перед камерой. Было понятно, что она не спешит погреться в лучах славы и популярности. Черты ее лица смягчились, в глазах стояла грусть. Где могут витать ее мысли? Какие печальные события заставили ее так плакать в душевой? Сколько Марк знал Клер, она всегда была настоящим стоиком и оптимистом.

Он все еще смотрел на Клер, когда свет тысячи ламп ударил ему в лицо.

— Джеймс Кент, — журналист сунул Марку потную ладонь. — А кто вы?

— Марк Доул.

Журналист, юркий молодой человек с легким тиком в левом глазу, быстро пролистал несколько страниц в своем ежедневнике, где было краткое досье на каждого.

— Мы получили от Нэнси список участников и теперь вносим некоторые уточнения, — пояснил он с присущим репортерам стремлением все сделать ясным. — Так, вы готовы?

— Нет, я занят, я работаю, — Марк указал на открытый ноутбук.

— Это займет не более пяти минут, обещаю.

Марк кивнул и прикрыл глаза, когда яркий свет прожекторов снова ударил ему в лицо и почти ослепил его.

— Мистер Доул, вы имеете прекрасную репутацию в этом городе. — Джеймс заговорил в микрофон, и его голос зазвучал неожиданно глубоко и сильно. — Двукратный абсолютный чемпион по футболу и бейсболу, победитель трековых гонок штата, на протяжении нескольких лет самый популярный спортсмен года сначала среди юниоров, потом среди взрослых…

— Это было несколько лет назад, — перебил его Марк.

— Когда вам было десять лет, вы спасли мальчика, провалившегося под лед…

— Нечего говорить о событиях двадцатилетней давности.

— Есть о чем говорить, мистер Доул. Вы герой. И не забудьте рассказать про ключи от Лауфорда, которые вам вручил мэр в благодарность за этот поступок, — Джеймс сунул мохнатый микрофон прямо под нос Марка.

Шея Марка покраснела так, будто ему грозило удушье:

— Я не герой, я обычный человек.

— Нет, мой друг, вы легенда! — Джеймс слегка усмехнулся. — А сейчас скажите мне…

— Найдите себе другого рассказчика, — Марк отодвинул микрофон, резко встал и прошел в другой конец салона. Но избавиться от назойливого журналиста было не так-то просто. Он неотступно следовал за Марком.

Вы самая загадочная страница в этой сказочной истории, — произнес он мягким, вкрадчивым голосом. Микрофон был в стороне, так что их разговор не записывался. — Герой маленького городка, суперзвезда атлетики, Золотой Мальчик без права на ошибку отправляется в Калифорнию, чтобы найти свое место в жизни и терпит…

— Как вы об этом узнали?!

Джеймс фыркнул:

— Моя профессия — репортер. Иногда она кажется мне чертовски увлекательной. Вы Ахиллес, и моей задачей было найти вашу пяту.

Марк повернулся к нему спиной:

— Идите пытать кого-нибудь другого, я не буду разговаривать с вами.

Джеймс придвинулся к нему вплотную и перешел на шепот:

— Честно говоря, большинство этих людей интересны так же, как тараканы. А мне нужна наживка, крючок, то, что зацепит зрителей и заставит их каждый вечер включать телевизор. Никакая мыльная опера не может сравниться с реальной жизнью. И чем больше мне удастся из этого выжать, тем выше будет наш рейтинг. — Он взял микрофон и опять придвинул его почти под подбородок Марку: — Ну, а сейчас готовы ли вы рассказать нам вашу версию происшедших событий?

— Нет! — Марк отодвинул микрофон и вытер вспотевший лоб. — И если вы вздумаете использовать хоть что-то из моей истории для вашей мерзкой передачи, то я высеку вас и вышвырну на главную площадку этого торгового центра.

Джеймс коварно улыбнулся и покачал головой:

— Ничего не выйдет. Вспомните анкету, которую вы заполняли при регистрации, и перечитайте внимательно последнюю страницу, приятель. Там сказано, что в обмен на право участвовать в состязании «Последний оставшийся» вы предоставляете торговому центру право в рекламных целях использовать ваш портрет, историю вашей жизни и душу, если потребуется.

Он махнул оператору, и тот опять включил свет. Давайте начнем с того места, где мы остановились.

Марк молча прошел мимо них, почти задев оператора, взял ноутбук и направился назад в единственное уединенное место в этом переполненном железном ящике — в душевую.

Достаточно было одного взгляда на Марка, чтобы понять, что журналист явно перегнул палку. Во всяком случае, для первого раза. Видимо, Джеймс Кент тоже понял это и прекратил преследование, занявшись следующим участником.

Клер коснулась руки Марка, когда он проходил мимо.

— Ты в порядке?

Это был просто жест участия, продиктованный их прошлой детской дружбой, но ее как будто ударило током. Он остановился и взглянул на нее:

— Нет, я не в порядке. Ты хочешь мне что-то сказать?

— Можно просто поболтать.

Сейчас его глаза цветом напоминали разбушевавшийся океан. Она прошла в кухню и встала у барной стойки на безопасном от этой стихии расстоянии.

— Ну… — неуверенно начала она и замолчала.

— Это все? — Он посмотрел на нее вопросительно.

— Господи, ну хочешь, я подготовлю вопросник на десяти листах?

Марк почувствовал, что внутри него начал закипать смех. Секунду он сдерживался, но потом расхохотался. Черты его лица разгладились, а взгляд стал мягче.

— Большинство женщин не нашлись бы, что ответить. Они бы просто начали донимать меня, пока я все не выложил.

— Разве ты не заметил, что я не похожа на большинство твоих знакомых женщин?

Он опять рассмеялся:

— Ты удивляешь меня.

— Приятно думать, что я не разучилась это делать, — улыбнулась Клер.

— Помнишь, когда мы учились во втором классе, случилась забавная история в столовой. Я нечаянно толкнул четвероклассника, кажется, его звали Томми Андерхилл, и он опрокинул свой поднос с пудингом. Назревала драка, а так как я тогда был тощим коротышкой, то исход был понятен заранее. И тут как фурия влетела ты и в таких выражениях объяснила Томми, куда ему следует идти и что ему следует там делать, что после немой сцены все тихо разошлись.

— Да, я была тогда на две головы выше вас, вы прозвали меня амазонкой.

— Одному богу известно, где ты набралась таких слов в восемь лет, — покачал он головой.

Мой отчим выражался очень колоритно. Он был дальнобойщиком. Когда он в редкие дни находился дома, то обычно лежал на диване и подбадривал меня подобными выражениями, пока я занималась хозяйством.

— Эйб был твоим отчимом? Я думал…

— Все думали, что он мой отец, но это не так.

Между тем, Милли и Лестер продолжали играть в карты и потихонечку подслушивали, Роджер и Джессика расположились на софе и опять пытались заняться лав-реслингом, а Дэнни сменил диспозицию и теперь любезничал с Тайни. Из спальни доносился храп и звуки телевизора: Арт спал, Грейс наслаждалась мыльной оперой. Рене занялась полировкой ногтей, Джон демонстрировал перед камерой фотографии своих детей.

— Я не знал этого, — сказал Марк тихо.

Клер внимательно изучала шашечки на полу. Она чуть-чуть подвинулась к Марку, так, чтобы Милли не могла ее слышать.

— Ничего, все уже закончилось. Эйб умер пару месяцев назад. Его трейлер на полном ходу врезался в дерево. Он был пьян.

— А твоя мать… она умерла, когда тебе было десять, верно?

— Одиннадцать, — произнесла она отрывисто. — Послушай, вообще-то мы собирались говорить о тебе, почему все, в конце концов, съехало на меня?

Клер оттолкнулась от стойки, подошла к раковине, достала с полки пластмассовую чашку и налила воды в чашку.

— Чем этот журналист так рассердил тебя?

— Ничем.

Она круто повернулась.

— Замечательно! Значит, когда речь заходит обо мне, я должна выворачивать душу наизнанку, а как только разговор касается тебя, ты закрываешься, как устрица.

Она отпила немного и поставила чашку на стойку.

— Здесь достаточно длинных ушей. — Клер кивнула на Милли и Лестера.

Марк улыбнулся и жестом поманил ее за собой. Они пересекли холл и нырнули в маленькую нишу, образованную внешней стеной душевой.

Они стояли, почти прижавшись друг к другу в полутемном алькове. Клер увидела, как дружеское сочувствие в глазах Марка меняется на… пожалуй, это выражение можно было бы назвать… страстью? Господи, у кого-нибудь другого, но только не у Марка. А Марк смотрел в обращенное к нему лицо Клер и понимал, что более близкой, понятной и красивой женщины ему еще не приходилось встречать. Он первым пришел в себя:

— Послушай, атмосфера здесь становится все более роковой, я чувствую, что начинаю терять голову. — Его глаза сузились, взгляд стал нежным и растерянным. — Может быть, нам следует рассматривать происходящее как начало серьезных отношений?

— Отношений? — Клер рассмеялась. — Марк, ты не способен к серьезным отношениям. С женщинами ты ведешь себя как курильщик, который знает, что это вредно, но не желает отказаться от своей пачки сигарет в день.

— Ты действительно считаешь, что я не могу серьезно относиться к тебе?

Слушай, ты хоть раз с того момента, как начал бриться, задумывался о семье? Я знаю тебя с детства. Давай посмотрим правде в глаза: ты не тот материал, из которого может получиться приличный муж.

Его лицо окаменело.

— Я полагал, что ты понимаешь меня чуточку лучше. Но ты, видимо, считаешь, что знаешь обо мне все.

Ложе из гвоздей и то было бы удобнее того места, где выпало спать Марку в первую ночь на борту RV. Он засунул даму обратно в колоду, поэтому кровать, которую он так рассчитывал разделить с Клер, заняли Арт и Грейс с их валетом и десяткой.

Ворочаясь на холодном жестком полу, покрытом тонким ковролином, Марк размышлял о том, что помешало ему пригласить в кровать милашку Тайни или даже Рене, которая вечером буквально зажала его в угол и пятнадцать минут рассказывала, как он возмужал и похорошел с возрастом. Вместо этого он лежит между двумя стульями в обеденной зоне, укрытый шерстяным" платком ручной вязки производства Милли.

Торговый центр предусмотрел все, кроме достаточного количества одеял и подушек. Как они могли забыть об этом, ведь предполагалось, что народу будет гораздо больше! Оставшиеся двенадцать человек пока держались неплохо, особенно Клер, это Марк вынужден был признать. Он никак не мог выбросить ее из головы.

Клер всегда отличалась редким умением схватывать суть вещей и давать им четкие определения. И на этот раз она попала в точку. Он был негодяем, для которого главное — количество одержанных побед. Всю жизнь он охотился на женщин и действительно не пропускал ни одной юбки. В ранней юности девчонки соглашались встречаться с ним, потому что он был местной знаменитостью. Его фотографиями пестрели все газеты Лауфорда: вот Марк Доул с мэром, а это он на треке, а это футболист года, а это бейсболист месяца.

Последние несколько месяцев после смерти Мэри Марк начал по-новому смотреть на женщин. Возможно, психология объясняет это как особый феномен близнецов, но, похоже, мысли Люка проникли в его сознание. Все чаще Марк задумывался о семье, детях, собственном доме.

Но ни одна из знакомых Марка не подходила на роль жены. Для всех этих девушек он был только великолепным экземпляром самца, предметом зависти подруг и ничем больше.

Господи, ему нужна женщина, у которой окажется достаточно ума, опыта и такта, чтобы увидеть и понять его душу. Женщина вроде Клер…

Марк сбросил с себя платок, вскочил и подошел к холодильнику. Он достал банку пива и, прежде чем закрыть дверцу, залпом отпил половину. Рассеянный свет упал в гостиную, и Марк увидел его отражение в глазах Клер. Она лежала на разложенном кресле, свернувшись калачиком, положив голову на согнутый локоть, и смотрела на него. Марк был уверен, что минуту назад она спала, значит, он нечаянно разбудил ее.

Клер села, и Марк отвел взгляд, не позволив себе убедиться в том, что ее прозрачная ночная рубашка необычайно сексуальна. Клер накинула короткий халат и вышла в кухню.

— Что ты здесь делаешь?

— Не могу заснуть. В обезьяннике и то, наверное, было бы удобнее.

Клер тихо засмеялась в ответ. В полутьме она казалась другой, более нежной и уязвимой.

— Пиво еще осталось?

Он кивнул и открыл холодильник. Янтарный свет упал на ее лицо, сгладил резкость черт, развеял выражение сарказма и насмешки. Она наклонилась, достала бутылку легкого пива, отвинтила крышечку и бросила ее в мусорное ведро.

— Когда все закончится…

— Когда я выиграю, ты хочешь сказать, — для большей убедительности она выставила вперед бутылку, прежде чем сделать глоток.

— Когда все закончится, согласишься ли ты встретиться? — выпалил он скороговоркой. И добавил медленнее: — Ну, сходить на свидание. Со мной.

От неожиданности Клер подавилась и закашлялась, чуть не забрызгав Марка пивом.

— Что ты сказал?

— Не притворяйся, что не понимаешь. Ну, ты, я, ужин. Может быть, прогулка на машине. Ну, как говорится, первые шаги брачных игр. — Черт, он готов был провалиться сквозь землю. В каком справочнике по зоотехнике он выкопал такое выражение?

Клер вытаращила глаза:

— Это что-то новенькое, такого мне еще не предлагали.

Марк шагнул к ней, взял у нее из рук пиво и поставил обе бутылки на стойку.

— Послушай, я… — он остановился и понял, что волнуется. — Я хочу пригласить тебя на свидание, когда все закончится.

Клер прищурилась и не отвечала несколько секунд. Наконец, она произнесла:

— Много лет назад у нас был не очень удачный опыт, не помнишь? Тогда все закончилось, не успев начаться. Мы не подходим друг другу.

— Не надо так категорично. Нам было по шестнадцать, что мы понимали!

— Не думаю, что многое изменилось.

Клер встала спиной к окну, и слабый свет, проникающий в RV снаружи, создал причудливый ореол вокруг ее волос. От них исходил запах ванили и домашней выпечки. Забыв обо всем, Марк шагнул к ней и взял ее лицо в ладони. Какая мягкая и нежная кожа. Яростное желание неукротимой волной поднялось в нем. Он сглотнул, понимая, что всего несколько сантиметров разделяют их в темноте крошечной кухни.

— Многое изменилось, Клер.

Ее сердце билось так, что она боялась пошевелиться, она даже не могла дышать. Потом Клер отвела его руки, и волшебная связь между ними разрушилась.

— Я многое понял за прошедший год.

— Слушай, Марк, а почему бы тебе сначала не потренироваться на собачке? Заведи себе щенка, заботься о нем, корми его, будь внимателен к нему. Попробуй взять на себя хоть такие обязательства, прежде чем обещать женщине то, чего ты не в состоянии исполнить.

Его лицо окаменело. Он открыл ей душу, хотел убедить в серьезности своих намерений, а она одной насмешливой фразой уничтожила и растоптала его.

— Кто-то не сдержал своих обещаний с тобой?

— Помнишь Ленни Хартфорд?

Он отрицательно покачал головой.

— Не удивительно. Подумаешь, еще одно невыполненное обязательство. Зато я помню. И Ленни будет помнить всю жизнь. Вот почему я не верю тебе. И ни одному другому мужчине. — Она взяла бутылку с пивом со стойки. — Советую тебе хорошо выспаться перед завтрашней дорогой домой.

«День второй, — написала Клер в своем дневнике. — Оставшиеся двенадцать претендентов всерьез обдумывают способы убийства соперников. Места так мало, что мы буквально сидим друг у друга на голове, и характеры от этого явно не улучшаются. Апофеозом утренних событий стало посещение душевой. Кроме меня на нее претендуют Арт, Грейс, Милли, Лестер, Роджер, Джессика, Рене, Дэнни, Джон, Тайни и Марк. Хотя последний готов уступить каждому, кто его попросит. Но стоит ли доверять его искренности?»

Она захлопнула дневник, потому что не знала ответ на этот вопрос, и глубоко вздохнула. Последние полчаса Клер провела, сидя на чемодане в крошечном закутке перед душевой и все больше раздражаясь на Дэнни. Парень явился в RV с бумажным пакетом, в котором были все его вещи. И вот сейчас он уже тридцать минут сидел в душевой, распевая песни из репертуара Синатры. Сначала он пел, перекрикивая шум воды, потом закрыл кран, немного помолчал, и залился с новой силой. Клер недоумевала, что он там делает так долго.

На кухне Милли готовила какое-то отвратительное месиво, источающее запах рыбьего жира и отрубей. Она тщательно сбивала его миксером до образования однородной массы зеленого цвета.

Клер поднялась с чемодана и забарабанила в дверь душевой:

— Дэнни, что ты там делаешь? Умер ты там, что ли?

— Выхожу через минуту! — То же самое он говорил и десять, и пятнадцать минут назад.

— Пятьдесят девять секунд, — Клер начала обратный отсчет, — пятьдесят восемь, пятьдесят семь…

— И что произойдет? — раздался из-за двери заинтересованный голос Дэнни.

— Я войду внутрь и выволоку тебя силой. — Она опять стукнула в дверь и продолжала считать: — Пятьдесят шесть… пятьдесят пять…

— Хорошо, хорошо, дверь отворилась, и на пороге появился Дэнни, весь в клубах пара. — Душ в твоем полном распоряжении.

— Горячая вода еще осталась?

Он пожал плечами и глупо улыбнулся в ответ:

— Извини.

Клер сдержалась только потому, что рядом была Милли, и втащила чемодан внутрь. Перед тем как захлопнуть дверь, она поймала быстрый взгляд Марка. Он сидел в спальне в конце салона перед ноутбуком и столбиком записывал какие-то цифры в своем ежедневнике. На мгновение она подумала, как он не похож на всех остальных обитателей RV.

Прошлой ночью Клер спала не больше пяти минут. Стоило закрыть глаза, и она опять ощущала его ладони на своих щеках и вспоминала хвойный запах одеколона. Никогда раньше Клер не испытывала к Марку подобных чувств.

У Клер был печальный опыт. Однажды мужчина уже говорил ей красивые слова и предлагал помощь и поддержку. И ушел из ее жизни не попрощавшись, стоило появиться другой женщине, способной платить по его счетам. Романтика исчезла, как только ее перебили трудности будничной жизни.

Она уже шагнула в душевую, когда услышала, как Марк выругался. Он резким движением вырвал лист из ежедневника, скомкал его и швырнул в угол. Вид у него был расстроенный. Оставив чемодан в душевой, Клер решительно вошла в спальню:

— Помощь нужна?

Он вскинул голову резким движением, отчего взъерошенные волосы растрепались еще больше, и взглянул на нее:

— Милли готовит какую-то слабительную смесь в кухне. Она приложила массу усилий, чтобы растереть бобы с нутряным жиром. Ты не замечаешь этот запах? Я хотела предупредить тебя, что нам лучше отказаться от завтрака, — сказала она, пытаясь как-то оправдать свое появление.

— Здравая мысль, — произнес Марк и уткнулся в свой ежедневник.

— Над чем ты работаешь?

Марк, знакомый ей по прошлым годам, никогда не работал над чем-либо, кроме добывания девичьих телефонов.

— Удивительная вещь. — Он фыркнул и отбросил ежедневник в сторону.

— В следующий раз советую воспользоваться королевой.

— Что?

— Я видела, как ты засунул свою карту обратно в колоду. Судя по твоему виду, после ночевки на полу тебе потребуется не меньше недели сна, чтобы восстановиться.

Клер села на кровать и неожиданно поняла, как ей самой хочется растянуться на упругом матрасе. Она подняла голову и несколько раз повела ею из стороны в сторону, стараясь снять напряжение в уставших мышцах.

— Если придется выбирать, то настоятельно рекомендую кровать. Кресла здесь отлиты из бетона.

Марк засмеялся и откинулся навзничь на разбросанных подушках за ее спиной. В следующую секунду его пальцы нежно сжали шею Клер и, прежде чем она успела запротестовать, забрались в волосы и начали осторожно массировать затылок. Все напряжение предыдущей ночи и дискомфорт утра покинули Клер. Она закрыла глаза и расслабилась:

— Как хорошо…

— Ложись рядышком, мы сможем немножко поспать, — голос Марка звучал низко и глубоко.

Клер вздрогнула и повернулась к нему лицом:

— Можешь ты провести хотя бы пять минут радом с женщиной, не стараясь затащить ее в кровать?

— Ты всерьез считаешь, что я рассчитывал переспать с тобой, когда вытащил даму?

— Да, или ты предлагал платонические отношения?

Он покачал головой.

— Клер, ты была самым удачным и единственным моим опытом платонических отношений с женщиной.

Он поднял руку, отвел с ее лица непослушную прядку и аккуратно убрал ее за ухо. Это был абсолютно дружеский, совершенно не сексуальный жест, и все же…

— Ты даже не представляешь, как я хочу обнять тебя, поцеловать и заняться с тобой любовью…

Клер видела сильные руки Марка, его запрокинутое лицо, исполненное тихой нежности и грусти. Всем телом она ощущала упругую постель за спиной и то волшебное чувство искушения, которое создавали его слова. Впервые в жизни она не знала, что сказать.

— Марк… — но ни одно возражение не слетело с ее губ.

— Вчера я предложил тебе разделить со мной постель только из дружеских побуждений.

Клер прикусила губу, кивнула и вышла из спальни.

За секунду до того как она взялась за ручку двери душевой, туда с проворством, удивительным для вечно спящего человека, заскочил Лестер. Он захлопнул дверь и защелкнул замок.

— Эй, там мой чемодан! — громко возмутилась Клер, но ответа не последовало.

Господи, как она устала от этого RV, от этих людей, от Марка.

— Пустите меня!

— Не шумите, милочка. — Милли положила свою ладонь на руку Клер. — Пять минут назад Лестер съел бобы, и теперь он там надолго, очень надолго.

Клер застонала. Чем скорее она выиграет RV и уедет из этого города, тем лучше!