"Наследник Осени" - читать интересную книгу автора (Карвин Джайлс, Фэнсток Тодд)

ГЛАВА 2

Ветер трепал ее голубые юбки. Беландра стояла на краю Колеса, оглядывая раскинувшийся внизу Ночной рынок. Не таким ли был и Эффтен в его последние дни? Несмотря на очевидную историческую связь двух городов, раньше ей и в голову не приходило сравнивать Огндариен со столицей магов. И вот теперь несокрушимая армия стояла у стен Свободного города, а по его улицам неудержимой волной разливалась опасная, неверная река колдовства.

Спускаясь вниз по узким ступенькам, она еще раз перечитала письмо от принца Рейгнхольца, одного из самых могущественных правителей Летних городов. Месяц назад сестры отправили к нему Лоудон с предложением заключить союз против общего врага. Принц, как всегда, был немногословен.

Госпоже Беландре Жакулин, сестре Осени, моему другу.

Я вынес ваше предложение на обсуждение Летних принцев, и в данный момент вопрос рассматривается самым внимательным образом.

Как вы и просили, я оставлю доставившую послание юную особу на моем флагманском корабле до наступления лучших, более спокойных времен.

Упомянутый вами купец с удовольствием выплатил мне половину суммы своего долга вам в обмен на погашение других долгов. Я лично озабочусь тем, чтобы сия юная особа получила всю оговоренную сумму по достижении совершеннолетия. Этого ей вполне хватит, чтобы купить лучший из кораблей, бороздящих Летние моря.

Должен признать, характер у нее есть, и ваше решение, продиктованное заботой о ее же благополучии, было воспринято без должного понимания. Перелом – она сломала лодыжку, выбираясь через орудийный порт, – заживает быстро, так что в скором времени я переправлю ее в более надежное место.

Смею надеяться, что и в будущем ничто не омрачит дружбы между нашими народами.

Да воссияет над вами солнце.

Р.

Беландра прочитала письмо уже пять раз, но злость не только не утихала, а только разгоралась все сильнее. Близорукий глупец! «В данный момент вопрос рассматривается самым внимательным образом». Неужто эти перегревшиеся на солнце принцы не понимают, куда Фандир направит свою армию после падения Огндариена? Она с самого начала знала, что рассчитывать на помощь Летних городов не приходится, но, получив облеченный в вежливую форму отказ, так и не смогла справиться с накатившим раздражением.

Сойдя с лестницы, Беландра как будто оказалась в военном лагере. Всюду, куда ни глянь, кипела бурная деятельность: одни разучивали упражнения с оружием, другие готовили самодельное оружие, третьи возводили баррикады.

С недавних пор всеми делами на Ночном рынке заправляли Шара и ее приятели Зелани, которых она взяла под свое крыло, уведя из школы Виктериса.

Будь ее воля, Беландра не позволила бы Шаре создать собственный конклав магов, но в ночь после смерти магистра девушка сама, никого не спрашивая, устроила обряд инициации среди мужской части Зелани. После этого события окончательно вышли из-под контроля Беландры. Остановить их она не смогла бы даже с мечом в руке. Юноши Зелани почти сразу провели ритуал посвящения среди женской половины школы, по завершении которого отряд юных магов отправился прямиком в пещеру Каменного Сердца. Первые две-три ночи святое для нее и других сестер место сильно смахивало на бордель.

Затем, вопреки настоятельным советам сестер, юные маги вышли из подземелья и заняли Ночной рынок как раз в тот день, когда армия Фандира подошла к Физендрийским воротам. Солдаты Креллиса трижды пытались отбить утраченные позиции, предпринимая атаки через мост, и трижды безоружные Зелани вставали на их пути. Один за другим мечники и копейщики начинали вдруг спотыкаться, ронять оружие и в панике отступать.

Через некоторое время охрану моста Донована взял на себя спешно сформированный отряд «разящих молний», а группа мастеров из Дома Лета занялась сооружением оборонительных укреплений у Рыночного моста. Креллису пришлось выделить на охрану объектов сотни солдат. Маленькая война закончилась напряженным перемирием.

Креллису, разумеется, не нравилось, что потенциальные враги свободно разгуливают по всему городу, а потому никому из желающих пройти на территорию Ночного рынка препятствий не чинили. Тысячи горожан устремились в сторону Колеса. Всех пропустили, но никому не позволили пронести оружие или продукты. Каждый из пришедших добавлял сестрам оптимизма, вынуждая одновременно думать о пополнении запасов продовольствия.

Захватив Ночной рынок, Зелани обосновались в театре «Голубая лилия». Свернув в неприметный проулок, Беландра нырнула под низкую арку и направилась к черному ходу. У двери ее встретила девушка лет тринадцати.

– Сестра, Шара-лани ожидает вас. Вы найдете ее на главной сцене.

– Благодарю тебя, дитя мое, – ответила Беландра, старательно избегая тяжелого взгляда юной колдуньи. Жестокость этих ревнителей древнего искусства, еще детей, пугала ее. К сожалению, в последнее время жестокости становилось все больше.

Едва ли не каждый день новая повелительница Зелани являлась к сестрам с очередным планом. Шара предлагала отравить водные запасы противника. Убить мастера Цитадели. Захватить нескольких офицеров Креллиса и подвергнуть их допросу с применением особых, одним Зелани известных средств. Распространить истерию среди верных Креллису горожан. В ее преданности и любви к Огндариену никто не сомневался, но Беландра видела – Шара изменилась.

Сестра Осени прошла через заваленную нарядами и масками костюмерную и остановилась, услышав доносящиеся издалека вздохи и стоны наслаждения. Новообращенные Зелани практиковались в своем загадочном и пугающем ремесле со страстью истинных фанатиков.

Вернув былую силу, Шара настолько глубоко прониклась идеей мщения, что и жуткая смерть Виктериса не утолила ее жажды. Девушка стала жертвой той же пагубной болезни, что погубила в давние времена чародеев Эффтена. Ее неотвратимо притягивала власть. Глядя на эту решительную, беспощадную воительницу, Беландра с трудом узнавала в ней милую, отзывчивую, добрую девушку.

– Шара-лани! – Нарушать их ритуалы, становиться свидетельницей таинственных обрядов у нее не было ни малейшего желания.

Занавес раздвинулся, и на сцену вышла, завязывая поясок, Шара. Теперь это была уже не худая, истощенная, напоминающая скелет девушка, спасенная Косарем из плена Виктериса. Хорошее питание, ежедневные занятия, свежий воздух вернули прежнюю красоту, наполнили энергией тело. Темные волосы растрепались, но глаза в полутьме зала сияли, как две свечи.

Стоило Шаре приблизиться, как алмаз в груди сестры Осени начал пульсировать.

Звуки разгорающейся страсти за занавесом становились все громче.

– Я только что получила подтверждение. Наши подозрения оправдались.

Беландра почувствовала, как голову словно сдавило железным обручем. Боль стучалась в виски, пытаясь пробраться глубже.

– В городе побывала жена посланника?

– Да. Я сама проникла в Цитадель и допросила раненого стражника. В его мыслях я увидела ее лицо. Ошибки быть не может. Огоггим похитил нужные ему бумаги, те самые письма, которые Креллис рассчитывал обменять на военную помощь.

– Ты узнала о письмах от Виктериса?

– Да, мы успели о многом поговорить, прежде чем он умер.

– Виктерис мог солгать?

Шара рассмеялась.

– Нет. Когда я с ним закончила, от него мало что осталось. Я разрушила все: душу, разум, тело.

Беландра отвернулась, чтобы не видеть злобно улыбающуюся маску, в которую на мгновение превратилось лицо девушки, но из желудка уже поднялась кисловатая волна тошноты.

– Понятно. Итак, в Огоггиме знают, что потерянные братья укрывают на острове Пепла наследие Эффтена?

– Думаю, да. И насколько можно судить, наша маленькая война их больше не интересует. Теперь у императора иная, куда более соблазнительная цель. Но зачем им наследие? Что оно вообще собой представляет?

Беландра медлила с ответом. Она уже заметила, что подвеску с камнем Шара сняла.

– Наследие – оружие страшной силы. Проклятие. Совершенное зло, созданное магами Эффтена. – Она помолчала, вглядываясь в непроницаемое лицо Зелани. – Остается только надеяться, что Огоггим разыскивает наследие по той же, что и братья, причине. Чтобы спрятать его в надежном месте и уберечь от тех, кто может воспользоваться им во вред миру.

Шара с сомнением покачала головой.

– Можем ли мы как-то использовать эти сведения к собственной выгоде? Может быть, стоит привезти наследие сюда и затем предложить императору в обмен на военную помощь?

– Нет! – воскликнула Беландра. – Ему здесь не место.

Шара скептически посмотрела на сестру.

– Поверь мне, оно слишком опасно. Уж лучше пусть падет Огндариен.

– Хорошо. – Зелани перевела глаза на свиток в руках Беландры. – Послание для меня?

Беландра протянула ей письма от принца Рейгнхольца.

– Нет, но я хочу, чтобы ты его прочитала. Ничего особенного, но я, по крайней мере, могу не тревожиться за бедняжку Лоудон.

Вернувшись во дворец Осени, Беландра направилась к себе. С Шарой надо что-то делать. С одной стороны, ей нужно помочь, с другой, не хотелось бы до времени тупить лучшее оружие.

Она едва успела переступить порог, как в углу кто-то откашлялся.

– Косарь! – воскликнула сестра Осени и уже устремилась к нему с распростертыми объятиями, но сдержала порыв.

Он стоял в тени, весь грязный, в пропылившейся одежде, с разорванной во всю длину штаниной. Над правой бровью темнел тонкий, уже затянувшийся рубец.

Она подошла к Косарю степенно, как и подобает сестре Осени, и взяла его руки в свои. Они знали друг друга многие годы, но в их отношениях всегда оставалась черта, которую Беландра ни разу не позволила себе пересечь.

– Рада снова видеть тебя, друг мой. Ты из тех, о ком можно не беспокоиться, но я все же тревожусь. Где Брофи?

На мгновение взгляд его ушел в сторону, и у нее похолодело в груди.

– Нет, – прошептала Беландра. Колени ее подломились, и она наверняка бы упала, если бы керифянин не успел ее подхватить.

– Фандир бросил его в Гнилые клети.

– Но он жив? – Она с отчаянием заглянула в бездонные темные глаза.

– Был жив, когда я оставил его. Но сколько протянет там, сказать трудно. Самое большое – месяц. Может быть, лишь несколько дней.

– Брофи силен и вынослив, – пробормотала она, стараясь убедить не столько Косаря, сколько себя.

– При нашей последней встрече я видел его сломленным.

– О, Брофи… – Беландру начало трясти. – Как? Как это случилось?

– Ты могла бы гордиться им, госпожа, – негромко ответил мастер черных дел. – Он победил в Девяти ступенях. Он был львом среди шакалов. Они пытались его убить, жульничали, но он обошел всех. Он всех одолел. Кроме…

– Кроме кого?

– Оссамир. Брофи влюбился в королеву. Я знал, что она попытается использовать его, но не думал, что он окажется столь восприимчив к ее чарам.

– Бедный мальчик… – прошептала Беландра.

– Знаю. Я предупреждал его. Но распутывать сердечные узлы мне не по силам.

Сестра Осени опустила голову, кивнула и негромко спросила:

– Как она предала его?

– Как может предать только женщина. Внушила надежды, а потом растоптала их на глазах у всех. – Он замолчал и бросил на нее быстрый взгляд, словно не зная, стоит ли продолжать.

– Не молчи. Что еще? Расскажи мне.

Керифянин осторожно откашлялся.

– Я не знаю, вернется ли он когда-нибудь. Я пытался его спасти. Мы могли бы уйти, но он просто упал посредине улицы и не пожелал встать.

Беландра отвернулась. Некоторое время она стояла, закрыв лицо руками, но, когда повернулась, глаза ее были сухи, а голос даже окреп. Она не собиралась так легко отказываться от сына своего единственного брата.

– И все же надо попытаться. Надо придумать, как вытащить его оттуда.

– Его придется выносить…

– Значит, будем выносить.

Он молча кивнул, потом пожал плечами.

– Фандир мог бы обменять его на город.

Беландра не знала, что хуже: то, что Косарь предложил ей такое, или же то, что она, прежде чем ответить, на мгновение задумалась.

– Ты же знаешь, на это я пойти не могу.

– Тогда единственный вариант – побег. Насколько мне известно, до сих пор бежать из Гнилых клетей удалось только одному человеку.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга. Сестра Осени опустила голову.

– Креллису, – прошептала она и закрыла глаза.

– Креллису, – эхом отозвался керифянин.

Беландра, Шара и Косарь ожидали Креллиса на мосту Донована. Феделин и его «разящие молнии» толпились за ними. На середине моста, футах в пятидесяти от троицы, стоял Горлим. Тыл ему прикрывали около сотни солдат.

Платье Беландры, красное с оранжевым, цвета опадающих листьев, напоминало о ее принадлежности к Дому Осени. Золотисто-каштановые пряди трепетали на ветру языками догорающего пламени. Рядом с ней застыла Шара в длинном синем платье, с черными, сияющими на солнце волосами, то взлетающими, подобно крыльям, то падающими завесой на лицо. Талию ее перехватывала серебряная цепь Зелани со свисающим прекрасным сапфиром, притягивающим взгляды солдат к соблазнительному изгибу бедра.

Камень на груди запульсировал, и Беландра нервно переступила с ноги на ногу. Креллис был где-то близко.

– Не забывайте, – прошептала она своим спутникам, – мы не хотим кровопролития. Нам нужно договориться.

– Говорите за себя, – бросила Шара, сверля горящими глазами мастера Цитадели.

Зелани Горлима, Сирол, покинула хозяина, когда Шара убила Виктериса. Тот факт, что ее подруга служила заместителю брата Осени, Шара воспринимала как личное оскорбление.

– Я все-таки предлагаю его убить, – подал голос Косарь. – Его солдаты в таком же положении, что и мы. Если Креллиса не будет, они перейдут на нашу сторону.

– Или взбунтуются, откроют ворота и уйдут к физендрийцам или фараданцам, – возразила Беландра. – Нет. Внутренний конфликт лишь ослабит нас. Боевой дух и без того невысок. Мы не можем предугадать, к каким последствиям приведет еще один раскол в руководстве.

– А если он не согласится на ваши требования? – спросил Косарь.

– Тогда убьем его, – после короткой паузы ответила Беландра. – Рискнем.

Керифянин едва заметно улыбнулся и больше вопросов не задавал.

Пройдя через строй солдат, Креллис остановился рядом с Горлимом.

Косарь положил руку на рукоять меча. Беландра могла попросить его почти о чем угодно, но не заставить быть вежливым с давним врагом. Если керифянина что-то и удерживало, то только данная ей клятва.

Иногда, в худших из посещавших ее кошмаров, сестра Осени видела неизбежную схватку непримиримых противников, но исход противостояния всегда оставался скрытым от нее. Кто выйдет победителем, если эти двое скрестят когда-либо мечи? Она не знала.

Креллис сказал что-то Горлиму и, пройдя вперед, остановился в нескольких шагах от троицы.

– Беландра, Шара. – Он кивнул обеим женщинам и поджал презрительно губы, скользнув взглядом по Косарю.

– Креллис. – Беландра ответила сдержанным поклоном.

– Ты хотела меня видеть.

– Да. Хочу предложить союз на время обороты Огндариена против общего врага.

Он нахмурился.

– На каких условиях?

– Мы отдаем армию под твое полное командование. Мы отдаем тебе казну. Пятнадцать Зелани окажут любую потребную помощь твоим офицерам. Таким образом мы встретим противника единым фронтом.

– Что ты просишь взамен?

– Восстановление Совета. Сестры займутся распределением продовольствия и будут решать прочие хозяйственные вопросы.

– А потом? После войны?

– Помощь Огндариена в твоих притязаниях на физендрийский трон. Свободный и беспошлинный проход физендрийских судов через наши шлюзы. Долгосрочный союз между нашими странами.

– Другими словами, в Огндариене мне места уже не будет? – Креллис невесело усмехнулся. – Гражданином Свободного города ты меня уже не видишь?

– У тебя был шанс стать им.

– Понятно. Вам нечего есть, и вы предлагаете наделить меня правом накормить вас. Вы окружены, у вас нет войска, и вы потчуете меня обещаниями будущей помощи. Неубедительно.

– Мы предлагаем тебе дружбу в тот момент, когда ты отчаянно нуждаешься в друзьях.

Креллис рассмеялся, коротко и отрывисто. Получилось похоже на лай.

– Я нуждаюсь в войсках и припасах, но не в престарелых советницах, голодных крестьянах и наглых шлюхах.

– Как ты думаешь, сколько времени понадобится моим Зелани, чтобы перерезать глотки твоим офицерам? – прошипела Шара.

Физендриец повернулся к ней.

– Так ты собираешься резать им только глотки? Мне казалось, Зелани больше интересуются другими частями тела.

Шара осклабилась.

– Осторожнее, братик, а то как бы не пришлось ползти домой на карачках.

Беландра поморщилась – во рту снова появился неприятный рвотный привкус, но Креллис лишь вскинул надменно бровь.

– Если ты считаешь себя такой могущественной, девочка, скажи, о чем я думаю сейчас.

Шара напряглась, вперив взгляд в его переносицу. Камень на груди Креллиса запульсировал красным. Шара прикусила губу и отвернулась.

– Прекратите бессмысленные препирательства, – вмешалась Беландра.

– Что еще ты имеешь мне предложить? – спросил Креллис, скрещивая руки на груди.

– А что ты хочешь?

– Ну, ты могла вернуться в мою постель. – Он натянуто улыбнулся.

Даже не взглянув на Косаря, Беландра положила руку на его плечо. Маленький керифянин уже наполовину вытащил меч из ножен.

Креллиса сей угрожающий жест оставил совершенно равнодушным.

– Я мог бы убить тебя раньше, чем твои люди успели бы достать стрелы, – процедил сквозь зубы Косарь.

– Но только в том случае, если бы Беландра позволила тебе вынуть меч, – ухмыльнулся физендриец.

– Если ты жив, то только благодаря ей.

– Если это вызов, я готов. – Креллис тоже взялся за меч.

– Хватит! – повысила голос Беландра. – Друг без друга нам не обойтись. Неужели это не понятно? Мы окружены врагами, а вы ссоритесь, как цыплята из-за зернышка. Будь вы детьми, отшлепала бы да отправила спать без ужина.

Креллис опустил руку. Косарь сдвинул ножны.

– А спать ты нас отправила бы парами или поодиночке? – пошутил брат Осени.

Она вздохнула.

– Креллис, я бы с удовольствием раздвинула перед тобой ноги, если бы могла спасти этим мой город. Но того, что было, больше нет. Наше время ушло.

Физендриец пожал плечами.

– Что тебе нужно, чтобы скрепить союз? Какие гарантии тебя устроят?

– Два заложника.

Беландра опешила от удивления. Два заложника? И все? Неужели его это устроит? Она вскинула голову – кто будет одним из двух, угадать было не трудно.

– Назови.

– Ты. – Взгляд Креллиса миновал Шару. – И он.

Теперь все зависело от Косаря. Она повернулась к керифянину, ничем не выдавая своих чувств.

– Я согласна. Но за других решать не могу.

Косарь долго смотрел на врага, потом, не глядя на Беландру, спросил:

– Так ты этого хочешь? У нас ведь есть и другие пути.

Она сжалась.

– Этот лучший.

Он закрыл глаза, поиграл желваками и посмотрел на Креллиса.

– Если просишь, я сделаю.

Он не был перед ней в долгу, но дважды спасал ей жизнь. И не только ей, но и любимому племяннику. Ему же она была обязана жизнью Шары. Она знала, что никогда за всю оставшуюся жизнь не сможет расплатиться по этим долгам, но сейчас у нее не было иного выбора, как только просить его о еще одном одолжении.

– Прошу, – чуть слышно прошептала она.

Косарь кивнул.

– Я согласен. Меньшего ты не заслуживаешь, – пробормотал он, по-прежнему не глядя на нее, и повернулся к физендрийцу. – А ты будешь глупцом, если оставишь меня в тюрьме, когда начнется сражение.

– Я приму решение, когда настанет час, – ответил Креллис.

– Договорились, – вмешалась Беландра.

Физендриец кивнул. Керифянин промолчал.

– Хорошо. Осталось решить последний вопрос.

Брат Осени нахмурился.

– Я и без того пошел на большие уступки.

– И, тем не менее, кое-что осталось. Дело простое. Тебе оно ничего стоить не будет.

– Неужели? И в чем же заключается эта мелочь? Я сгораю от нетерпения.

– Нам нужно знать, как ты проник в Гнилые клети.

От удивления физендриец даже заморгал. Нахмурился. Прищурился. Метнул взгляд на Косаря. Снова повернулся к Беландре. Посмотрел недоверчиво на Шару. Та в ответ вскинула насмешливо бровь.

– Понятно, – пробормотал Креллис. Бородатое лицо вновь обрело непроницаемое выражение. – Что вы хотите знать?