"Наследник Осени" - читать интересную книгу автора (Карвин Джайлс, Фэнсток Тодд)

ГЛАВА 17

Корабль посланника шел на всех парусах. Судно, на котором Шара и Брофи плыли на север, тоже неплохо держалось на воде, но до флагмана императорского флота ему было далеко. Построенный из прочнейшего железного дерева, с элегантно загнутым вверх носом, что придавало ему сходство с коротким керифским мечом, этот красавец считался самым быстрым из всех кораблей, бороздивших воды Великого океана. Ничего лишнего, никакой резьбы; изящная простота и эффективность – стиль, определяемый тысячелетними традициями Опаловой империи, флагман вырвался вперед почти моментально, а затем и оставил остальной флот далеко позади.

– Уже недалеко, – прошептал Брофи, сжимая рукоять меча.

Черные щупальца порчи расползлись по правой руке, добрались до плеча и тянулись к груди. Губы были искусаны в кровь. Зубы становились все длиннее и острее. Порой тело теряло вдруг чувствительность, и тогда Брофи овладевало бешеное желание выхватить у Шары ребенка, швырнуть на палубу и затоптать.

Голову спящей девочки обвязали белой тканью, между слоями которой, поближе к ране, лежали два камня, Селинора и Бридеона. На шее висел амулет Брофи. Сама Шара не снимала с пояса меч Зимы. Сколы Каменного Сердца сдерживали продвижение порчи, но не могли ее остановить. С каждым часом ребенку становилось хуже. Зараза, как чешуйчатая маска, покрыла уже все личико и грудь. Несколько щупалец дотянулись до ножек. Сколько у них оставалось времени, об этом Брофи мог только догадываться. Если уж он начал утрачивать самообладание, то девочке определенно приходилось намного хуже. Раньше она спала спокойно и почти не ворочалась, но теперь сучила ножками, корчилась и выгибалась каждый раз, когда Брофи оказывался рядом.

На корабле для Шары изготовили новую, более удобную и надежную кожаную перевязь. Для музыкальной шкатулки сшили специальный мешочек с отверстием для рукоятки, так что крутить ее можно было одной рукой, тогда как другая оставалась свободной. Брофи это вполне устраивало. Теперь Шара могла плыть и без посторонней помощи. Шкатулку они уже испытали, окунув в бочку с водой. Звуки стали немного приглушеннее, но ребенок на это никак не отреагировал.

Шара приподняла покрывальце и посмотрела на девочку.

– Она угасает.

Брофи положил руку ей на плечо. Пальцы напряглись, ощутив живую плоть. Дитя пошевелилось… всхлипнуло.

– Знаю, – прорычал он, стиснул зубы, прочистил горло и продолжил уже нормальным голосом: – Я чувствую то же самое. Пока еще сопротивляюсь, но уже не всегда могу сосредоточиться.

– Ох, Брофи… – прошептала она и, бросив взгляд на его шею, отвернулась.

– Что? – Он поднял руку, провел ладонью за ухом и нащупал несколько длинных, жестких, как перо, волосков. Волна злости всколыхнулась в нем, принеся желание схватить ее, ударить, врезать кулаком в нос. Брофи опустил руку к мечу Осени и перевел дыхание. – Еще одна ночь, и все кончится. Так или иначе.

К ним медленно подошел отец Льюлем. Супруга, держась за рукав и опустив низко голову, следовала за ним.

– Мои достойнейшие друзья, – заговорил посланник. – Впереди вражеские корабли. Приближаться к ним без поддержки остального флота слишком рискованно.

– Мы не можем ждать, – прошипел Брофи. Черноволосая молчунья тут же встала между мужчинами, но Льюлем мягко отстранил ее.

– Понимаю и согласен. Близится ночь, и я предлагаю все немного подождать, а под покровом темноты двинуться дальше на лодке. – Он указал на восток. Предзакатный горизонт затягивали пурпурные и черные тучи. – Надвигающаяся гроза тоже сыграет нам на руку. Полагаю, буря придет не позже чем через час.

Брофи кивнул.

– Я буду готова, – сказала Шара.

Отец Льюлем покачал головой.

– Нет. Не обижайтесь, но Шара-лани останется на корабле.

Шара удивленно посмотрела на него.

– Но ребенок не может ждать так долго. Девочку необходимо как можно скорее отнести к сестрам.

Посланник поджал губы.

– Вы неправильно меня поняли. Ребенка возьмет моя жена, Мидью. Она же отправится вместе с Брофи. Шара-лани останется.

– Нет! – взревел Брофи, делая шаг к старику.

Мидью снова встала между ними. Юноша был выше женщины на добрых две головы, но супруга посланника держалась совершенно спокойно и не выказывала ни малейшего страха. И только руки ее исчезли под складками платья. Брофи, скрипнув зубами, заставил себя отступить. Дыхание его участилось, в груди клокотало. Он мог бы прикончить старика одним ударом, и эта напудренная стерва не успела бы даже выхватить свои кинжалы. Да, мог бы.

Несколько секунд он сверлил Льюлема злобным взглядом, изо всех сил сдерживая нахлынувшую ярость.

– Если вы хотите взять ее в заложники, – прошипел он, – то можете не волноваться. Я вернусь.

Старик наклонил голову.

– Разумеется. Но Шара-лани должна остаться. Как только его вечная мудрость будет исцелен, мы атакуем ваших врагов.

Брофи зарычал и, дабы избежать соблазна, отвернулся и прошелся по баку. Неужели эти раскрашенные карлики не понимают, как трудно ему придется без Шары. Ему нужна помощница! В одиночку не справиться.

Он выхватил меч и с размаху вонзил клинок в борт. Камень на рукояти вспыхнул. Брофи сжал покрепче, дожидаясь, пока дыхание придет в норму, а в голове хоть немного прояснится. Мало-помалу красная пелена перед глазами рассеялась.

Шара подошла к нему сзади.

– Все будет хорошо, – прошептала она, поглаживая его по плечу. – Они доверяют нам. Мы должны отвечать им тем же.

Брофи кивнул, стараясь взять под контроль вскипевшие эмоции. Легче, наверно, было бы закатить валун на самую высокую гору. Расслабляться нельзя ни на секунду. Стоит только потерять концентрацию, и зло в нем возьмет верх.

Постояв еще с минуту, он вырвал меч из деревянной обшивки и убрал его в ножны.

– Может быть, тебе стоит все время держать его в руке? – предложила Шара.

Он невесело усмехнулся и вернулся к Льюлему. Нет, это еще не поражение. Победа все равно будет за ним.

– Извините. Мне жаль, что так вышло.

Старик кивнул.

– Тебе нечего стыдиться. Мы все видим, сколь тяжела твоя ноша. Нам нужно заняться приготовлениями.

Он поклонился и направился к трапу. Женщина послушно засеменила следом.

Шара погладила его по щеке. Одной рукой она продолжала крутить рукоятку шкатулки. Бессмысленное, однотонное треньканье сводило с ума. Брофи с превеликим удовольствием разбил бы проклятую коробку о камень.

– Я хочу пойти с тобой.

– Знаю, – ответил он, думая о своем. Может быть, все складывается не так уж и плохо. Без Шары ему будет даже легче. – Оставайся. Здесь безопаснее. Я понимаю, какое бремя этот ребенок. Отдохни. Пусть о нем позаботится кто-то другой.

Шара наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Ты даже сейчас думаешь о других.

Брофи отстранился. Ему не нравилось, что она дотрагивается до него.

– Что, если город уже пал? Если ты не сможешь отыскать сестер?

– Тогда остается только одно: пройти испытание и выполнить свой долг.

– Испытание? В одиночку? Да еще в таком состоянии?

– По-другому не получится, – злобно рыкнул он.

Рука сама потянулась к девочке. Не рука – лапа с когтями вместо пальцев. Раскроить младенцу голову. Свернуть шею. Это было бы так легко.

Он застонал и отвернулся. Отошел к борту. Врезал кулаком по поручням. Дерево треснуло.

– Убери ее от меня!

Шара кивнула и спустилась вниз. Брофи остался на палубе.

Хмуро вглядываясь в пелену дождя, Брофи налегал на весла. Они уже промокли до нитки. Он греб и греб, не позволяя себе остановиться, понимая, что только так, двигаясь, работая, может сдерживать затаившуюся внутри ярость. Неподвижность, безделье сводили с ума.

Мать Льюлем сидела на корме, держа одной рукой руль и вращая ручку шкатулки другой. Ребенок преспокойно спал в своем гнездышке на перевязи, надежно укрытый кожаным покрывалом. Волны швыряли маленькую лодку из стороны в сторону, но супруга посланника упрямо держала курс, не теряя присутствия духа даже в ситуациях, когда, казалось, лодка неминуемо должна была перевернуться.

Струи дождя давно смыли со щек остатки пудры, но кожа под ней была так же бела. Тело женщины выдавало напряжение, тогда как лицо оставалось совершенно бесстрастным.

Брофи знал, что они приближаются к Закатным воротам, но из-за ливня ничего не видел. Что там? Может быть, буря уже разметала физендрийскую армаду? Может быть, Огндариен уже лежит в руинах?

Молния осветила небо, и в воде мелькнуло что-то темное и плотное. Брофи дважды топнул ногой. Лодка вроде бы начала поворачивать, но предупреждение пришло слишком поздно. Темное пятно обернулось здоровущим бревном. Подброшенное волной, оно ударило в борт, и он едва не свалился с банки. Вот же дура!

– Что ты делаешь? – заорал он.

Мидью прокричала что-то в ответ, но ветер отнес слова.

– Что? Не слышу!

– На что мы напоролись?

Он отпустил весла и сдвинулся к борту.

– Бревно! Дерево! – Брофи схватил гафель и только тогда заметил пролом. Лодка наполнялась водой. – Есть течь! Долго не продержимся!

Бревно не только протаранило лодку, но и застряло в бреши.

Вспышка. Брофи привстал. За ударом грома снова полыхнула молния. Они действительно были в проливе. Но вода кишела бревнами. Громадные стволы ворочались, вздымались на волнах и падали сверху. Откуда они здесь взялись, да еще в таком количестве?

– Что это еще за… – Он не договорил – толстенный комель вынырнул из-под волны с явным намерением разнести жалкое суденышко в щепки. Брофи уперся в него багром. Проклятье! В Физендрии нет леса!

– Кто там? – прогремел из темноты мужской голос. Брофи обернулся. Темные фигуры уже бежали по плоту в направлении их плененной лодки.

– Кто там? – повторил тот же голос. – Эти воды принадлежат королю Фандиру!

Один из физендрийцев поднес к губам рог. Низкий, тревожный звук пронзил шум бури. Другой солдат вскинул лук. Стрела со свистом прошла мимо.

Брофи выхватил меч. Вторая стрела вонзилась в борт. Чья-то твердая рука схватила его за воротник и рванула вниз. Он поскользнулся, и налетевшая волна сбросила его в море.

Отчаянно взмахнув руками, Брофи сумел все же удержать меч Осени. Волны сомкнулись над головой. Тьма поглотила его. Мидью прыгнула следом.

– Драться бесполезно, – вынырнув, крикнула она, неуклюже загребая одной рукой и крутя ручку шкатулки другой. – Плыви. Ныряй под плоты.

Брофи потряс головой. Холодная вода остудила ярость и вернула его в чувство.

– Держись за мной.

Брофи всунул клинок в ножны и последовал за Мидью. Над головой ярились волны и громыхал гром, но под водой гнев стихии ощущался не так остро. Плывя наугад, он ударился обо что-то головой и попытался выбраться на поверхность, но мать Льюлем удержала его, вцепившись в запястье, и увлекла за собой. Легкие разрывались от нехватки воздуха, и тут Брофи вдруг обнаружил, что может обходиться и без него.

Сориентироваться было невозможно. Он полностью подчинился Мидью и, держась за перевязь, только отталкивался от качавшихся над головой бревен, которым, казалось, не будет конца.

Вверху посветлело. Брофи высунул голову, жадно схватил воздух и закашлялся. Рядом, как поплавок, покачивалась мать Льюлем.

Полыхнула молния. Он оглянулся. Солдаты на другой стороне плота столпились у пустой лодки.

– Эти воды принадлежат Огндариену, – бросил он. Будь физендрийцы поближе, он забрался бы на плот и поубивал всех.

Мидью потянула за рукав.

– Куда теперь? – спросила она, щурясь от бьющего в лицо дождя. Шкатулка продолжала играть, но музыку почти заглушал рев бури.

Брофи оглянулся. Вдалеке, за колышущимся морем бревен, проступали грозные стены Огндариена.

– К Каменному Сердцу, – прохрипел он, прислушиваясь к той буре, что рвала его изнутри, взметаясь валами ярости и страха. – Пока еще не поздно.