"Воин Рэдволла" - читать интересную книгу автора (Джейкс Брайан)*4*Брат Мафусаил, вооружившись щеточкой и банкой чернил, сметал вековую пыль с вырезанных на стене букв и обводил их чернилами. — А, Матиас, вот и ты наконец! — воскликнул Мафусаил. Помаргивая, он посмотрел на мышонка поверх очков: — Гляди, хочу тебе кое-что показать. Совершенно случайно я обнаружил эту надпись на том месте, где совсем недавно был портрет Мартина. Матиас еле сдерживал волнение. — Что же там написано? — Всему свое время. Смахивай пыль, а я буду обводить буквы чернилами. Вдвоем работа пойдет вдвое быстрее. Матиас старательно взялся за дело. Он так яростно замахал щеткой, что вскоре пропал в облаке пыли. Мафусаил, чихая, еле поспевал обводить буквы. Час спустя они сели рядышком на каменный пол и, утоляя жажду октябрьским элем, стали смотреть на плоды трудов своих. — Написано старинными буквами, — сказал Мафусаил, — но я могу их прочесть. Матиас нетерпеливо подтолкнул его: — Что же там написано? Читай скорее! — Терпение, — вымолвил старец. — Сиди тихо и слушай. Это стихи. Матиас, почесав голову, глянул на Мафусаила: — Ну и как же это понимать? Головоломка какая-то. — Именно, — ответил старик. — Именно головоломка. Но не беспокойся, вдвоем мы сумеем ее разгадать. Я попросил принести еды и питья, и мы не выйдем отсюда, пока не найдем разгадку. Вскоре появилась Василика с подносом, на котором стоял завтрак: хлеб, салат, молоко и пирог с айвой — творение монаха Гуго. Она заговорила было с Матиасом, но Мафусаил зашипел на нее: — Ш-ш! Уходи, мышка. Мне нужна свежая голова твоего друга, так что лучше не отвлекай его и уходи. Василика, подмигнув Матиасу, покачала головой и удалилась с видом оскорбленного достоинства. Матиас провожал ее взглядом, пока Мафусаил не дернул его за ухо. — Внимание, мы должны изучать надпись слово за словом. Начнем с первых двух строчек: Кто говорит, что мертв я, Тот прав едва ли. Матиас взмахнул лапой и с набитым салатом ртом проговорил: — Но ведь Мартин мертв. Разве мы не правы? Мафусаил отпил молока, сморщился и потянулся к кружке эля. — Если верить стихам, получается, что он жив. — Неужели Мартин жив и находится среди нас?! — воскликнул Матиас. — Но ведь мы бы его сразу узнали! То есть, конечно, если он не преобразился в кого-нибудь другого. Мафусаил поперхнулся элем, залив себе все облачение. — Я бы никогда не догадался посмотреть на это таким образом. Отлично! Возможно, разгадка кроется в следующих двух строчках. Что там говорится? Я — аистам. Одним два стали. Матиас несколько раз повторил за Мафусаилом эти слова, но их смысл оставался для него совершенно неясен. — При чем тут аисты? И кто эти два, которые стали одним? Да еще зачем-то тут тире между «я» и «аистам». Оно повторяется в стихах трижды: здесь, здесь и здесь, — указал он лапой. Мафусаил поправил очки и всмотрелся в надпись: — Да, похоже, в этом что-то есть. Это может быть ключом ко всему стихотворению. «Я — аистам». — Все как-то перемешано, — пробормотал Матиас. Мафусаил пристально посмотрел на него: — Что ты сказал? — Что сказал? Все как-то перемешано. Мафусаил издал тихий радостный возглас. Затем он ударил по стене лапой и крикнул: — Точно! Как я сам не догадался? Конечно, перемешано! Старик с наслаждением сделал большой глоток эля. Радостно хихикая, он показал лапой на Матиаса: — Я уже понял кое-что, чего ты еще не понимаешь… «аистам»… Матиас! Матиас нахмурился. Похоже, старик тронулся умом или впал в детство. — Мафусаил, — мягко заговорил он, — может, тебе пойти прилечь, хоть ненадолго? Но привратник никак не мог успокоиться, он продолжал указывать лапой на Матиаса и при этом распевал: Матиас, аистам, Матиас, аистам. Матиас с досадой ударил хвостом по полу. — С чего ты так развеселился? Почему повторяешь мое имя? — спросил он строго. Мафусаил утер слезы, выступившие от смеха у него на глазах, и объяснил: — Когда ты сказал, что там все перемешано, я задумался. Мартин говорил о двоих, о себе и о ком-то еще. Следовательно, Мартин представлен словом — Боюсь, не совсем, — ответил Матиас, устало прислонившись к стене. — Эх ты, дурачок, — засмеялся Мафусаил. — Я смешал буквы и поменял их местами: «аистам» — это твое собственное имя, Матиас! — Ты уверен? — недоверчиво спросил Матиас. — Конечно. — Мафусаил, а ты понимаешь, что это значит? — Как тут не понять. Это значит, что Мартин каким-то образом знал, что придет день и он оживет в тебе! Матиас был поражен: — Он знал обо мне? Мартин Воитель знал мое имя? Разве это возможно? Несколько минут они сидели в молчании. Внезапно Матиас вскочил на ноги: — Хорошо, пойдем дальше. Взгляни на эти строки: Меж Залом и Пещерой Спит герой. Я — аистам. Он долг исполнит мой. — Что ж, последние две строчки вполне ясны, — заметил Мафусаил. — Они означают, что Мартину, то есть тебе, предстоит великая миссия. — А как насчет первых двух строчек? — спросил Матиас. — Они тоже, кажется, вполне ясны. Между Большим залом и Пещерным есть лестница. Идем туда! Несмотря на свой преклонный возраст, Мафусаил схватил Матиаса за лапу и побежал так быстро, что тот еле поспевал за ним. Между Большим залом и Пещерным — семь каменных ступеней. Но какая из них таит в себе разгадку? — Надо как следует поразмыслить, — сказал старик привратник. — Давай повнимательнее осмотрим ступени. Они вдвоем тщательно осмотрели все семь ступеней. Опустившись на нижнюю, Матиас пожал плечами и сказал: — Это просто семь обычных широких каменных ступеней, в них нет ничего особенного, самая обычная лестница, как и любая другая. Посидев немного, Матиас заметил: — Смотри, а ведь здесь название аббатства вырезано на стенах так, что, когда поднимаешься по ступеням, оно слева, а когда спускаешься — справа. И в обе стороны читается «Рэдволл». Мафусаил прошел вверх и вниз по ступеням и убедился, что Матиас прав: — Да, так и есть. Видишь, на каждую ступень приходится одна буква. Семь букв и семь ступеней. И снова двое друзей задумались над тайной. На этот раз уже Матиас внезапно развеселился и показал лапой на своего друга: — Теперь уже я понял кое-что, а ты еще нет. — И что же ты понял? — спросил Мафусаил. — Если слово Ступень оказалась такой же крепкой, как и все остальные. Как ни пытались, они не смогли сдвинуть ее с места ни на волосок. Матиас утер пот со лба: — Передохнем. Я знаю, кто может с этим справиться. Кротоначальник и его артель. Кроты не заставили себя долго ждать. Столпившись около ступени, они принялись обнюхивать и скрести ее. Но Кротоначальник властно отодвинул всех в сторону. Он шагами измерил длину ступени, потом, потоптавшись, измерил ее ширину, постукал по ней своими мощными лапами, понюхал, лизнул и, наконец, потерся о нее своей покрытой бархатной шерстью головой. — Х-рр, ну и что же вы, добрые мыши, можете сказать об этой вашей ступени? Матиас и Мафусаил рассказали внимательно слушавшему Кротоначальнику все, что узнали и поняли. Близоруко прищурившись, тот задумался: — Х-рр, четыре вира, четыре майна. Эй, Уолт, Доби, эта, кажись, смахивает на ту, что нашла ваша бабка в ветхом остроге? — О чем это он? — спросил Матиас. Мафусаил шепотом растолковал ему слова крота: — Он сказал, что четвертая ступенька сверху — одновременно четвертая и снизу. Потом он обратился к двум другим кротам — Уолту и Доби. По всей видимости, их бабушка когда-то нашла такую же ступеньку в какой-то старой крепости. Да, кроты очень сообразительные, и, думаю, они сумеют нам помочь. Прежде чем что-либо сказать, братья кроты почтительно поклонились Кротоначальнику: — Пр-равда, сэр-р. — Наша бабка таких много открыла. — Да, откр-рыла. Не надо ни ковыр-рять, ни долбить, только подчистить, подмазать да повер-рнуть. Мафусаил объяснил Матиасу: — Их бабушка, похоже, считалась знатоком подобных тайников. Она не раскапывала и не долбила их, а каким-то образом поворачивала. Кротоначальник извлек из своего чемоданчика с инструментами широкую щетку и принялся чистить ею стыки между ступенями. Вскоре обнаружилось, что средняя ступень не составляет единого целого с остальными, но искусно пригнана к ним. Когда пыль была сметена, все увидели тонкий, не толще волоса, шов. Затем Кротоначальник, порывшись в своих инструментах, вынул жестянку с жиром и тонкий лом, один конец которого был расплющен. Обильно обмазав третью ступень жиром, крот вставил плоский конец лома в стык между пятой и четвертой ступенями и сильным ударом загнал лом между плитами. Используя лом как рычаг, он одним быстрым движением выдвинул четвертую ступень на дюйм вперед — под ней открылся черный проем. Удовлетворенно хмыкнув, Кротоначальник подозвал своих помощников: — Кроты, возьмемся-ка за эту ступеньку. Вонзив мощные когти между ступенями, артель кротов дружно потянула и запела в такт: Подналяжем, нам не лень, — Э-э-эх! — по маслицу ступень! На глазах пораженных мышей каменная плита плавно выдвинулась вперед, скользя по смазанному жиром камню. В глубину темного проема уходила лестница. |
||
|