"Мир полон разведенных женщин" - читать интересную книгу автора (Коллинз Джеки)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Пока Клео не оказалась в самолете, в воздухе, не летела в Лондон, она не чувствовала себя в безопасности.

Народу было немного, и она занимала место в проходе. Место посередине было свободно, а у окна – занято певцом, в котором она не сразу признала Шепа Стоуна. Он нервно хлебал их фляжки радужного стекла Тиффани, и, как только они взлетели, раскурил сигаретку с марихуаной, которую мирно потягивал, закрываясь журналом «Тайм».

Клео было не до разговоров, и на ее счастье он был ироде бы так же настроен.

Она злилась, была унижена, ей было противно. Рассел Хей вел себя как последнее дерьмо. Утром появился как ни в чем ни бывало. Улыбался, с иголочки одет и, не закрывая рта, вел деловые беседы. Они вместе завтракали, что до Клео, то она молчала. Но это ничуть его не выби-вало из колеи. Он настоял, чтобы ехать с ней в аэропорт. Оплатил ей излишек багажа. Купил ей десять новых журналов и уродливую игрушечную собаку. При расставании пытался ее поцеловать, но она отвернулась, и Рассел достал только щеку.

– Ночью было изумительно, – шепнул он. Что сказать такому?

Она пыталась попрощаться улыбкой, но после многих лет доброй дружбы вдруг его возненавидела, и улыбка вышла кислой.

– Не вини себя, дорогая, – успокоил Рассел. – Все кончится как нельзя лучше.

Клео взошла на борт самолета в тихом бешенстве. Господи! Какое, оказывается, Рассел Хей самовлюбленное дерьмо. Славный, добрый, забавный дружище Расс. Один ИЗ лучших друзей Майка. Черта с два, оказывается, он лучший друг. Черта с два, оказывается, Сюзан – подруга.

– Можно занять у вас один из журналов? – нагнувшись к ней, спросил Шеп Стоун.

– Разумеется. – Клео свалила все десять журналов на среднее сиденье.

– Летите в Лондон? – справился он.

Какой идиотский вопрос, учитывая, что самолет держит курс именно туда.

– Ммм, – промычала Клео.

– Раньше там бывали? – не отставал он.

– Да, – сухо ответила Клео. Что-то с самолетами немал! ю, раз у мужчин создается впечатление, что тебя можно в два счета подцепить?

– Приятный город, – сказал он. – Много раз там бы-||а п. Вы из Нью-Йорка?

Клео повернулась и смерила его взглядом.

– Слушайте, у меня ужасно болит голова. Не возража-ВТе, если мы не будем поддерживать отношения?

– А?

– Займитесь журналом, стюардессой, чем угодно. Но немножко помолчите, пожалуйста. – Она отвернулась, но он уже успел сделать обиженную мину.

Шеп Стоун был довольно известным исполнителем романтических народных песен, но настоящей знаменитостью так и не стал. Он был лет тридцать пяти, с каштановыми волосами и приятной улыбкой. Не совсем Энди Уильяме, но курс держит в том направлении.

Клео закрыла глаза и попыталась собраться с мыслями. Она летит в Лондон, чтобы начать серию интервью, которые ей поручил журнал «Имидж». Нужно дать заголовок «Кто Боится БОЛЬШОГО ЗЛОГО ВОЛКА», и сделать глубокий аналитический материал-исследование о пяти подходящих знаменитых киноактерах.

– Сделаешь пять самых похотливых мужиков, – говорил Рассел. – будет здорово, деточка. Дадим в пяти номерах.

Идея Клео пришлась по душе. Интервью у нее получались, хотя как правило она чаще занималась политическими деятелями или бизнесменами.

– Актеры так заезжены, – вначале сказала она. – Что еще можно сказать о таком-то, который все это уже раньше триста раз говорил?

Майк ее подбадривал.

– Тебе это будет на пользу, сменить шаг – как раз то, что тебе требуется. Твои материалы всегда такие серьезные.

Так что Клео согласилась. Хороший гонорар. Пара недель в Лондоне в «Конноте». Она сможет повидаться с матерью. Несколько дней на юге Франции и, может быть, Рим.

– Я вас побеспокоил, когда курил? – с тревогой спросил Шеп Стоун. – Если да, прошу прощения. Мне обычно такая штука не требуется, но летать боюсь, будь оно неладно. Разве не глупо?

Клео терпеливо вздохнула. Ей было крайне тяжело грубить людям. В публикациях это было просто, но в жизни она шла на попятный.

– Не побеспокоили. Видимо, я просто устала.

– Хотите что-нибудь выпить? Поможет восстановить силы.

Клео кивнула. Соглашайся – не соглашайся, а раз самолет в воздухе, он был настроен поговорить.

Вот он и говорил. Всю дорогу, пока летели над Атлантическим океаном. Она слушала про его работу, про трех его жен, про двух детей, про его материальное положение, политические убеждения и в конце концов, разумеется, про его половую жизнь.

– Женщин я люблю, – втолковывал он, – может быть, слишком люблю. Заниматься этим я начал, когда мне было восемнадцать. Поздно, не так ли? Ну, во всяком случае…

Вдруг самолет попал в грозу, и Шеп вдруг впал в молчание.

– Летать ненавижу, – сказал он, доставая фляжку в футляре из радужного стекла Тиффани, и жадно большими глотками стал хлебать. В то же время копался в кармане в поисках еще одной сигареты с марихуаной.

Самолет прыгал как мячик в пинг-понге. Шеп закурил и пару раз глубоко затянулся.

– Никакой разницы, – мрачно пожаловался он, – спиртное, наркотики. Я по-прежнему трезв как пилот.

Он предложил сигаретку Клео, и она взяла. Глубоко затянулась. Марихуана на нее действовала, опьяняла куда больше чем выпивка. Изредка они с Майком были не прочь вместе раскурить сигаретку.

Вдруг из репродуктора с треском раздался голос пилота.

– О господи! – задохнулся Шеп, крепко вцепившись в подлокотники, – мы разобьемся!

Пилот извинился за плохую погоду, пояснил, что над Лондоном погода такая же плохая, всем велел застегнуть привязные ремни и объяснил, что вскоре они совершат посадку во Франкфурте.

– Сукин сын! – буркнул Шеп и, пока они не приземлились, сидел нервно сжавшись.

Клео вызвала бортпроводницу и узнала, что во Франкфурте будет транзитная остановка на ночь. Она не против. Знала, что Майк станет ей названивать, как только она прибудет в «Коннот». Это прибавит ему еще одну мучительную ночь.

Пусть помучается.