"Под покровом тьмы" - читать интересную книгу автора (Гриппандо Джеймс)

1

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

Дождь предвещает удачу и счастье.

Сегодня Андреа Хеннинг слышала это уже по крайней мере раз тридцать. Интересно, проводил ли когда-нибудь мистер Гэллап опрос, чтобы выяснить, действительно ли пары, поженившиеся в солнечные дни, разводятся чаще, чем те, кто брел к алтарю по лужам. Хотя какая разница. Да, на этой свадьбе шел дождь. И неудивительно — ведь в Сиэтле конец зимы.

Энди — ее никогда не называли «Андреа» — не беспокоил ни дождь, ни другие мелочи, из-за которых обычно волнуются невесты. Может, дело было в выучке агента ФБР, а может, во врожденном здравом смысле. Если проблему оказывалось нельзя разрешить, Энди просто принимала ее к сведению, и обычно этот прием срабатывал. Строгая диета — настоящее бедствие, зато платье сидит безукоризненно. Шафер — идиот, однако ухитрился не забыть о разрешении на брак. И старая, освещенная свечами церковь никогда не выглядела лучше. Везде букеты белых роз с кружевами и розовыми лентами. Белая ковровая дорожка протянулась по центральному проходу к алтарю. Ну, дождь или не дождь — о такой свадьбе, по словам мамы, должна мечтать любая девушка.

Энди вошла в распахнутые двойные двери. Свадебный консультант нес за ней атласный шлейф.

Впереди, у алтаря, ждал седой священник, справа от него стояли подружки невесты в красных бархатных платьях, а слева — трое друзей жениха и будущий муж Энди. Даже издали было видно, что красавец Рик нервничает. Серо-стальные глаза блестели. Пожалуй, взгляд можно назвать остекленевшим — видимо, из-за выпитого накануне с друзьями. Взятый напрокат смокинг, кажется, немного жал в груди и плечах, но скорее всего Рик просто глубоко дышал. Ему было бы гораздо удобнее в джинсах. Да и Энди тоже.

Стихла музыка арфы. Умолкли гости. Все головы повернулись назад — туда, откуда должна появиться невеста.

Энди взяла отца за руку. Пусть и на полфута ниже ее, он обычно был воплощением силы. А вот сейчас у него дрожали руки.

— Готова? — спросил он. Энди не ответила. Час настал.

Грянул орган, и Энди невольно сжалась. Она недвусмысленно приказала органисту не играть традиционное «Гряди, невеста». Опять мамочка влезла не в свое дело. Рука об руку с отцом Энди пошла по проходу. В лицо сверкнула вспышка. Еще одна. Словно смотришь прямо в источник стробоскопического света. Чего доброго, ей в этом году придется не только заполнить совместную — на мужа и жену — налоговую декларацию, но и ответить «да» на вопрос анкеты «Слепы ли вы?». Энди шла по проходу, сосредоточив взгляд на горящих свечах.

Друзья и родственники радостно улыбались ей. И она действительно чувствовала себя прекрасной. Впрочем, ей и так всю жизнь твердили, что она красавица. Разумеется, Энди совершенно не походила на приемных родителей. Выступающие скулы и черные как вороново крыло волосы матери-индеанки, которую Энди никогда не видела. И темно-зеленые глаза — по-видимому, от отца, классического англоамериканца. Результат столь экзотической наследственной смеси оказался поразительным.

На полпути к алтарю Энди замедлила шаг. Отец нервничал и шел слишком быстро. Она чуть сжала его потную руку, а затем быстро выпустила. И вот они уже бок о бок остановились перед священником. Гром органа резко смолк.

В желудке словно порхали бабочки. Священник воздел руки, потом опустил, разрешая гостям сесть. Церковь наполнил тихий шорох: две сотни человек опускались на дубовые скамьи. Когда все стихло, священник возвысил голос:

— Кто отдает эту невесту?

Эхо вопроса отразилось от готических каменных арок. Отец с трудом сглотнул.

— Ее мать и я.

Энди с трудом узнала дрожащий голос. Отец поднял вуаль и поцеловал дочь в щеку.

— Я тебя люблю, — шепнула она.

Отец не мог говорить. Повернулся и пошел к передней скамье, заняв место рядом с женой.

Энди поднялась по двум мраморным ступеням. Жених протянул руку. Невеста, однако, обернулась лицом к гостям. Глубоко вздохнула, а после заговорила — спокойно и уверенно:

— Я знаю, что так не принято, но, прежде чем мы начнем, хочу поблагодарить некоторых людей.

Гости казались озадаченными. Родители переглянулись. Все замерли.

Энди продолжала:

— Во-первых, я хочу поблагодарить своих родителей. Мама, папа, я очень люблю вас обоих. Хочу поблагодарить преподобного Дженкинса, который знал меня с тех пор, как я была неуклюжим подростком, и который, возможно, больше всех ждал этого дня. Хочу также поблагодарить всех и каждого из вас за то, что пришли сегодня. Ваша дружба, ваша поддержка очень много значат для меня. — Ее голос замер. Энди опустила глаза, потом глубоко вздохнула и посмотрела прямо на часы на задней стене церкви. — Но больше всего, — ее голос задрожал, — я хочу поблагодарить Линду, мою красавицу сестру и подружку на свадьбе. — Энди посмотрела направо. — За то, что спала с женихом нынче ночью!

Все ахнули. Энди резко обернулась и ударила жениха букетом в грудь. Гнев и замешательство бурлили в жилах девушки. Она подхватила подол длинного белого платья и побежала к боковому выходу.

— Ах ты, сукин сын! — взревел отец, бросаясь к жениху. Шафер прыгнул вперед, чтобы остановить старика, но неловким ударом случайно сбил его с ног.

— Моя спина! — простонал растянувшийся на полу старик. Шафер возвышался над ним — Майк Тайсон против Реда Баттонса.

— Он вмазал ее отцу! — крикнул кто-то.

Это походило на сцену из старой комедии: еще дюжина мужчин повскакали с мест, кто-то стал помогать упавшему отцу невесты, другие бросились в атаку. Приятели Рика кинулись на защиту друга. Послышались крики, началась давка, и через мгновение черно-белый клубок дерущихся покатился к алтарю. Жуткий визг перекрыл шум — это перепуганная подружка невесты мчалась к выходу.

— Держи ее! — закричала девочка, державшая букет.

Толпа бросилась врассыпную. Визжали женщины. Мелькали кулаки. Жених внезапно взлетел в воздух и с грохотом врезался в аналой.

— Люди, прошу вас! — вскричал преподобный Дженкинс. — Не в доме Божьем!

Энди не останавливалась. Выскочила за дверь и побежала дальше по коридору. За спиной словно ревел стадион. Она надеялась, что никто не бросится следом. Ей надо побыть одной. Энди нырнула в пустую комнату и быстро заперла дверь.

Девушке не хватало воздуха, все тело била дрожь. Хотелось разреветься, но она крепилась. Он не стоит того, чтобы плакать. Не стоит того, чтобы выходить за него замуж.

По щеке скатилась слеза. Энди быстро смахнула ее. Всего одна слеза. Это можно себе позволить. Привалившись к стене, она нечаянно нажала спиной на выключатель. В комнате стало темно. Энди слабо улыбнулась, вспомнив предсмертные слова дедушки.

— Выключите свет, вечеринка закончилась, — тихо повторила она.

Тусклая улыбка погасла. Она была одна в темноте.