"После полуночи (Мужские забавы)" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)12.Кейт и Сет зарегистрировались в номере вашингтонского отеля ранним утром, на восходе солнца. Отель был шикарным, просторным и полон народа. – Не сказать, чтобы он производил впечатление особенно безопасного места, – сухо заметила Кейт, окидывая взглядом вестибюль, пока они ждали, когда откроются двери лифта. Сет нажал на кнопку двенадцатого этажа. – Я думала, что это будет нечто поменьше и более уединенное, – продолжала Кейт. – Раз уж ты выходишь на публику, имеет смысл забыть о том, чтобы держаться в тени. Этот отель сейчас принадлежит японским предпринимателям. Они гордятся тем, как поставлена обслуга… и в том числе системой охраны. – И ты считаешь, что можно положиться на их охранников? – Не во всем. Но кое в чем можно. – Лифт остановился, и они вышли в холл. – Остальное я беру на себя. У меня на этот счет есть свои идеи. – Надеюсь, – с язвительной ноткой в голосе заметила Кейт. – Я снял двухспальный номер. Одна большая гостиная и две спальные комнаты по бокам от нее. Ты не должна открывать дверь никому из обслуживающего персонала отеля. Я постараюсь не мельтешить у тебя перед глазами, чтобы ты чувствовала себя достаточно свободно. Но ночью двери в спальнях будут оставаться открытыми. Ты поняла? – Более чем. Номер оказался просторным, дышалось в нем хорошо. Мебель выглядела элегантной и ненавязчивой, во всем чувствовался хороший вкус. Сет постарался, чтобы обстановка чем-то напоминала домашнюю: просто и уютно. И Кейт не могла не отметить про себя этих усилий. Он хотел дать ей почувствовать себя как можно более уверенно и спокойно. Сет поставил рюкзачок, в котором находилось все, что имело отношение к RU-2, на пол. – Тони переправит это в банковский сейф, но завтра, когда ты будешь говорить с репортером, тебе может что-нибудь понадобиться. – Он подошел к дверям, что вели в соседние комнаты, и проверил замки на них. – Я знаю, что тебе надо принять душ и лечь поспать. Но портье должен принести остальные сумки. Я останусь здесь до тех пор, пока он не уйдет. Кейт пожала плечами: – Сколько тебе угодно. Он удивленно вскинул брови: – Но ты, наверное, устала. Кейт и в самом деле устала, переволновалась и чувствовала себя одинокой. Она готова была отдать все что угодно, лишь бы снова оказаться с Джошуа и Филис в собственном доме. – Ничего, переживу. Тони тоже остановится в этом отеле? – Да. Так будет удобнее всем. Но тебе не придется встречаться с ним особенно часто. Думаю, что ты уже успела заметить, насколько я раздражаю его. – Я же не слепая, – Кейт села на диван. – И меня даже удивило, что он согласился помогать нам. – Он любил Ноя, – Сет взял кресло и сел напротив Кейт. – А еще ему нравится наблюдать за тем, в какую переделку я попал. Он знает, что меня тошнит от всего этого. С самого начала Тони протестовал против того, чтобы Ной вводил меня в курс дела. Его возмущал мой образ жизни. – Он помолчал. – Кстати, прости, но я вынужден задать тебе кое-какие вопросы. Есть ли в твоем прошлом или настоящем такое, что Огден мог бы использовать против тебя? Кейт насторожилась: – Что ты имеешь в виду? – Не смотри на меня с таким презрением. Я должен быть готов к чему угодно. У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу. И я не хочу, чтобы кто-нибудь с грохотом вытащил твой. Есть что-нибудь такое, о чем бы ты могла заранее предупредить меня? Нет. Об этом не знает ни одна живая душа. – Нет! – Она вскочила с дивана. – Дождись, когда принесут сумки, а я пойду в ванную. – Ты не обязана выкладывать все начистоту, – сказал Сет. – Поэтому незачем и убегать. – Не понимаю, что ты имеешь в виду? – Не дергайся. Я же не собираюсь заставлять тебя насильно исповедоваться в своих грехах. Хотя следовало бы. – Сет подошел к двери и взялся за ручку. – Только прошу тебя не забывать об одном: что бы ты ни натворила, я совершал поступки в тысячу раз более скверные. И ты можешь рассказать мне все в любую минуту, как только сочтешь нужным. Кейт промолчала в ответ. Он пожал плечами и впустил портье. – Полная ерунда! – покачала головой Мерил Кимбро, выключая диктофон и поднимаясь. – Поверьте, после стольких лет работы в газете – у меня нюх на такие вещи. Это же просто ерунда! – Подождите, – Тони быстро встал с кресла. – Вам надо выслушать до конца, чтобы… – А что, если это не ерунда? – негромко возразил Сет. – Что, если это правда? Журналистка повернулась к нему: – У вас нет никаких доказательств. Вы не можете не только ткнуть пальцем в Огдена или Лонгуорта, но даже в Ишмару. На нас тотчас подадут иск в суд. – Можете не упоминать их. Изложите только историю открытия RU-2. – Чтобы открыть дорогу лекарству, которое не утверждено министерством, не прошло апробации и соответствующих проверок? – Оно спасет сотни жизней. – Если даже ваши заверения правдивы, хочу вам напомнить – за эту неделю было четыре демонстрации против исследований по генетике. И газета просто не может опубликовать материал о неапробированном лекарстве. – То, что я говорю, – чистая правда, – спокойно сказала Кейт. – И я готова представить вам необходимые материалы. – В которых я не смогу ничего понять. – Обратитесь за помощью к любому ученому, который мало-мальски разбирается в этом вопросе. Журналистка покачала головой: – Это малоинтересная публикация для газеты, – и она вышла из номера. – Чего я и ожидал, – сказал Тони. – Придется обратиться к другому человеку. У меня в списке стоит… – Нет, – вмешалась Кейт. – Подождите. – Чего? – Чувствуется, что эта женщина – профессиональный журналист. Мы пробудили ее любопытство. И вот увидите, она не сможет уйти просто так. – Но она уже ушла. – Мне она понравилась. У меня такое ощущение… Дайте немного времени, прежде чем пригласите кого-нибудь другого. – Не думаю, что… – Двадцать четыре часа, – Сет улыбнулся Кейт. – Я всегда с почтением отношусь к интуиции. Тони пожал плечами: – В конце концов, это вы сидите на вулкане, а не я. Мерил Кимбро позвонила на следующий день, в полдень: – Ну хорошо. Я поймалась на удочку. Мне хочется посмотреть на документы, связанные с RU-2. – А из-за чего вы передумали? – Я позвонила в Дандридж и расспросила о том, что там произошло. Кстати, вас уже не разыскивают в связи с убийством. Вы им нужны как свидетель. Они хотят, чтобы вы ответили на их вопросы. Кейт почувствовала, как волна облегчения прошла по ее телу: – А что заставило их изменить первоначальное мнение? – Не что, а кто. Это заслуга детектива Эблунда. А еще я сходила в городской морг и осмотрела человека, который поступил из отеля в Джорджтауне под именем Джона Доу. Кейт на секунду прикрыла глаза. Джон Доу. – Если это не сам Ной Смит, то у него должен был быть брат-близнец. Они решили, что я сошла с ума, когда попросила их сверить отпечатки пальцев покойника с отпечатками пальцев Ноя Смита, который, как известно, погиб во время взрыва на фабрике. Но я уверена, что они все же сделают это. Конечно, не исключено, что другая половина истории является фальшивкой, но то, что я имею на руках, заставляет меня заняться этим делом, Я приеду за документами об этом открытии через сорок минут. – Отдать их вам я не могу. Придется поехать с вами. – Вы боитесь выпускать их из рук? Что ж, вполне понимаю вас. Думаю, что мы можем уладить этот вопрос. Повесив трубку, Кейт повернулась к Сету: – Ну вот. Теперь меня уже не разыскивают в связи с убийством. И Мерил собирается подробнее заняться RU-2. – Значит, мы сделали ставку на правильный номер, – сказал Сет. – Держу пари, что материал выйдет в завтрашнем утреннем выпуске. – Он помолчал. – И тогда всем станет доподлинно известно, где мы находимся. Ты уверена, что именно этого хочешь? – Нет. Но, к сожалению, придется идти до конца. Никуда не денешься. – Она поморщилась. – В конце концов все не так уж плохо. Мне не хотелось, чтобы полиция ломала голову, где меня искать. – Тогда держись покрепче за поручни. Скоро начнется такая качка, что недолго вылететь за борт. Ни одного защитника не осталось! Крик отчаяния едва было не вырвался из горла Ишмару, когда он вошел в пещеру. Встав на колени, он принялся рыться в золе, пытаясь найти хоть какие-то остатки. Его рука наткнулась только на обуглившийся шест, а потом на золотую зажигалку. Ишмару сжал ее в руке. Но защитников и следа не осталось. Он стоял на коленях, обхватив себя руками, и раскачивался вперед и назад. До чего же ему была нужна их помощь. Теперь тени подступали из темноты, и некому было разогнать их. Они надвигались на него, подходили все ближе и ближе. – Прочь! – простонал Ишмару. – Слышите! Вон! И выскочил из пещеры, которая вдруг превратилась для него в западню. Ишмару не останавливался до тех пор, пока не добежал до леса. После чего в изнеможении свалился под вязом. Кто это сотворил? Кто посмел посягнуть на то, что давало ему силу? Эмилия! Это она. Никто другой не мог догадаться о том, что духи мертвых могут преследовать его. Ишмару рассердил ее, и она ответила ударом на удар. Гнев вспыхнул в нем, как пламя костра в ночи. Ты поплатишься за это, Эмилия. Ты еще горько пожалеешь о том, что посмела посягнуть на защитников. Взгляд его упал на золотую зажигалку, которую он все еще сжимал в руке. Металл покорежился от огня, но инициалы можно было разобрать. Хименес. Он стал оружием в ее руках. Оружие, которое вызвало этот страшный пожар. Сам ублюдок никогда бы не осмелился на такое. Неважно, кто исполнитель. Он всего лишь выполнял волю Эмилии. Это она направила его сюда. Статья появилась на первой полосе газеты. Она была полностью посвящена RU-2, Кейт и отпечаткам пальцев Джона Доу, которые являлись копией отпечатков Ноя Смита. Никаких упоминаний об Огдене и его соучастниках. – Даже про Ишмару ничего не говорится, – отметила Кейт. Сет пожал плечами: – Она очень осторожна. Но уверен, что продолжает копать в этом направлении. Зато во всем, что касается нас, – говорится очень уважительно. Большего трудно было ожидать. Теперь остальные газетенки захотят выкопать что-нибудь, компрометирующее тебя или меня. Начнут ворошить наше прошлое, вытаскивать все грязное белье, чтобы найти нечто, привлекающее внимание публики. Кейт продолжала смотреть в газету: – Как ты думаешь? Этого достаточно? Сет покачал головой: – Нет, конечно. Нам надо хорошенько все взболтать. Чтобы шум не унимался как можно дольше. – Он подошел к окну и, выглянув, посмотрел на движущиеся внизу машины. – Тебе все еще рискованно выходить, на публику. Я думаю, что огденовские головорезы не посмеют ничего сделать на глазах у общественности. Но это не значит, что они не попытаются. – Огден уже пробовал испугать меня. И я хочу как можно скорее покончить со всем. Как ты думаешь, что мне для этого надо сделать? – Позвони Мерил Кимбро и попроси ее назначить нам встречу с сенатором Лонгуортом сегодня после обеда. А я позвоню на телевидение. – Он не захочет встречаться с нами. – Как миленький захочет. Пойми, политики не любят уклоняться от тех встреч, на которые направлено пристальное внимание прессы. – Но ты сам понимаешь не хуже меня, что я не смогу заставить его отозвать законопроект. – Если ты сумеешь вызвать сочувствие и симпатию к себе, его шансы могут резко упасть. – А затем? – Мы нанесем визит сенатору Ральфу Майгеллину. – Еще один политик, замешанный в это дело? – Ральф Майгеллин – один из тех редких людей… про которых можно сказать, что он честный и заслуживающий уважения политик. Его можно охарактеризовать как идеалиста. И если мы сумеем настроить его против Лонгуорта, наши шансы увеличатся вдвое. И тогда законопроект могут не принять. Кейт покачала головой: – Как много «если». И откуда ты столько знаешь про все, что творится в Вашингтоне, когда… – Она замолчала. – Когда занимался совсем другими делами? Напрасно удивляешься. Ты даже не представляешь, насколько полезны знания о закулисных играх политиков в моем деле. – Сет повернулся лицом к ней. – Должен тебе сказать, что я не видел фамилию Ральфа Майгеллина ни в одном из списков кандидатов, у которых собирались вымогать деньги. – Сет направился к двери. – Переоденься. Постарайся выглядеть хорошим профессионалом, умной и к тому же сексуально привлекательной женщиной. – Не слишком ли многого ты требуешь от меня? – Нет. Не многого. Всего этого тебе не занимать. Если не станешь мешать самой себе. – Он обернулся. – Постарайся максимально раскрепоститься. В этой части Америки «синие чулки» не пользуются особым успехом. Кейт замерла от неожиданности, когда час спустя, распахнув дверь своей спальной, вышла в гостиную. Сет к этому времени успел переодеться. На нем был хорошего покроя темно-коричневый пиджак, бежевая рубашка и шелковый галстук с едва заметным рисунком. Все вместе составляло впечатление строгой, дорогой одежды. Она никогда не видела Сета ни в чем, кроме джинсов и костюмов хаки полувоенного покроя. – Что ты так смотришь на меня? – поморщился Сет. – Не мог же я одеться по-другому. – Тебе так… идет костюм, – она сразу заметила, с какой неожиданной для нее элегантностью он носит цивильную одежду. – Наверное, я похож в нем на адвоката, – буркнул Сет и оглядел ее с ног до головы. – Черный цвет тебе идет. Но, по-моему, ты выглядишь слишком строго. Нужно как-то смягчить это впечатление. – Я же собираюсь не на демонстрацию костюмов в роли манекенщицы, – сухо отозвалась Кейт. – Распахни костюмный пиджак так, чтобы была видна шелковая блузка, – Сет, не дожидаясь ее ответа, расстегнул пуговицы на костюме, потом чуть-чуть распушил волосы, придавая им более непринужденный вид. – Вот так. Отлично. – Заметив, как на ее лицо начинает набегать тень, он быстро проговорил: – Не сердись. Если ты захочешь отрубить мне голову за эти вольности, я сам подставлю шею. Но ты ведь знаешь, как много зависит от первого впечатления, которое оставляет человек. – Даже пальцем не пошевельну, чтобы угодить им, – резко возразила она, но тем не менее не стала застегивать костюм. – С чего это ты вдруг стал беспокоиться о производимом впечатлении? – Потому что газетчики сейчас разложат нас по тарелочкам и начнут тыкать вилками как в заливную рыбу. И вид блюда на них производит иной раз большее впечатление, чем его вкус. Фотографии действуют на читателя не меньше, чем рассказ о событии. – RU-2 говорит сам за себя. Он не нуждается ни в каких… – Она замолчала. К сожалению, ничто не могло говорить само за себя в этом шторме, который они подняли. Все висело на волоске и зависело от малейшей случайности. – Хорошо. Я буду улыбаться в камеру, как кикимора. – Не обязательно улыбаться. После того, что стряслось с тобой, ты имеешь право быть серьезной. Просто надо подчеркнуть ненавязчиво: ты не только ученый, но еще и женщина. Эта встреча полностью посвящена тебе. Я только прикрываю тыл. – Он обнял ее за плечи. – И постарайся держаться поближе к Лонгуорту. По сравнению с таким крупным мужчиной ты будешь выглядеть особенно хрупкой и уязвимой. Будет очень удачно, если у всех создастся впечатление, что такой бык нападает на тоненькую, но храбрую женщину. – Всю свою жизнь я сопротивлялась тому, чтобы меня считали «хрупкой, уязвимой женщиной». Этот образ вызывал у меня возмущение. – А теперь обыграй это. Впрочем, поступай, как считаешь нужным. Но не забывай, что мы должны использовать любое оружие против них. Типичный прием Сета: сделать вид, будто предоставляет ей свободу выбора, но представить ситуацию таким образом, что она вынуждена ступать на ту тропинку, на которую указал он. – Ты уверен, что из тебя не получился бы настоящий политик? – Самая высокая ступень, на которую мне удалось подняться в этой области, – это стать телохранителем одного колумбийского судьи. Что, к счастью, продолжалось не очень долго. – Его тоже убили? – Нет. Он все же решил взять взятку, которую ему предложила картель, так что необходимость во мне отпала. – Сет нажал на кнопку вызова лифта. – Но мне удавалось сохранять ему жизнь в течение восьми месяцев, прежде чем он все-таки уступил им. Что не так уж плохо. С первого же взгляда Кейт поняла, что сенатор Уильям Лонгуорт чувствует себя не в своей тарелке. На лице его застыла улыбка, но сцепленные пальцы рук дрожали, а сам он заметно побледнел. Очень странно. Судя по тем отзывам, которые ей были известны о нем, сенатор не относился к числу людей, которых легко можно вывести из себя и заставить трепетать. Репортеры, столпившиеся в комнате, – тоже не повод к тому. Он привык выступать на публике, привык к вниманию журналистов, умел и любил выступать перед камерами. Но это интервью почему-то пугало его, удовлетворенно отметила Кейт. И это придало quot;и силы. У нее в руках – факты и доказательства. А у него только риторические восклицания. – Если RU-2 в самом деле настолько чудодейственное лекарство, как утверждает доктор Денби, собираетесь ли вы отозвать свой законопроект о запрещении исследований в области генетики? – первой обратилась Мерил к сенатору. – Нет, конечно. Генная инженерия представляет большую опасность. Она должна находиться в надежных руках. Мои избиратели никогда не простят мне, если я позволю выпустить джинна из бутылки. Если, как вы утверждаете, RU-2 и в самом деле обладает чудодейственным эффектом, – в чем я сильно сомневаюсь, – оно тем более должно быть тщательно проверено и опробовано, чтобы никаких сомнений в его безопасности не оставалось. – Наше министерство всегда отличалось кропотливостью. Более, чем какое-либо другое в мире. Почему бы не оставить все, как было? – Нам, естественно, понадобятся заключения экспертов министерства. Но решение должен принимать американский народ. – То есть вы хотите сказать, что решение должны принимать вы, – заметила Кейт. – А конгресс печально знаменит тем, что умеет безнадежно похоронить любое дело. Тысячи людей умрут, пока вы будете спорить из-за всевозможных закорючек. Лонгуорт посмотрел печальным взглядом на телевизионщиков: – Вот видите? Безответственное нетерпение. Американский народ заслуживает более серьезного отношения. – Он улыбнулся Кейт. – Я уверен, юная леди, что вы хотите самого лучшего, но есть вопросы, в которых поспешность ни к чему хорошему не приведет. Общественность все больше и больше склоняется к мысли, что вмешательство генетиков противоречит воле Божьей. – Он поднялся и подошел к окну. – Посмотрите сами, и вы убедитесь в этом. У Кейт не оставалось другого выхода, как встать и подойти к окну. Репортеры тоже ринулись к окнам, оттесняя ее в сторону. Сет сначала загородил ее, а потом помог протиснуться к окну. Внизу на улице сосредоточилась масса людей. Кейт могла даже прочесть плакаты, которые они несли в руках: «Остановите их!» «Спасите наших детей». «Мы не желаем пользоваться RU-2». «Благослови вас Бог, сенатор Лонгуорт». – Каким образом ему удалось так быстро организовать марш протеста? – пробормотала Кейт. – Мы созвонились с ним утром. – Наверное, доставили платных пикетчиков на автобусах, – Сет взял ее под руку и помог протиснуться к выходу. – Идем. Мы уже можем уходить. Лонгуорт поставил нам мат. Сейчас репортеры сосредоточились на демонстрантах. – Значит, все пропало? – Нет, почему же? Видимость интервью все же создалась. – Он придержал для нее дверь. – Ты вела себя великолепно. Иной раз твои реплики выглядели как удары мачете, которые пронзают воздушные шарики. – А что мне еще оставалось? – Кейт оглянулась и посмотрела на сенатора, который непринужденно болтал с Мерил Кимбро. Лонгуорт встретил ее взгляд, и в улыбке его чувствовалось торжество, прежде чем он снова повернулся к журналистке. – До чего же мне хочется выбросить этого ублюдка из окна. – Слишком много свидетелей. – Неужели его наивные доводы могли кого-то убедить? Он… он все превратил в какое-то посмешище. – Успокойся! Матч выиграл он. Но и ты набрала определенное количество очков. Теперь нам предстоит сделать еще один шаг. – Он открыл дверь. Внизу, возле лимузина сенатора Майгеллина, нас ждет Тони. Мы выйдем через запасной вход. Этот сброд может узнать тебя по тем фотографиям, что напечатали в газете. Тони стоял наготове возле длинного черного лимузина и тут же помахал рукой, завидев Сета и Кейт: – Что случилось? Эта демонстрация произвела впечатление на сенатора. – Он в машине? Тони кивнул в знак согласия, а Сет тем временем открыл дверцу перед Кейт, и все трое сели в лимузин. – Вы и есть та самая Кейт Денби? – Ральф Майгеллин улыбнулся. – Сколько шума вам удалось поднять. – Взгляд его остановился на толпе, запрудившей соседнюю улицу. – Со дня своей предвыборной кампании я не видел такого большого сборища людей. Сет протянул руку и представился: – Сет Дрейкин. Спасибо, что согласились встретиться с нами. – Это был единственный способ поговорить, не привлекая ничьего внимания. Я не уверен, что мне хочется вмешиваться в это дело, связанное с RU-2. Поскольку дорожу своей репутацией и карьерой. – Он пожал плечами. – Хотя случается, что у человека не бывает выбора. От всей души надеюсь, что на сей раз речь об этом не пойдет. – Тони вам все объяснил? – спросил Сет. Майгеллин кивнул. Взгляд его снова обратился к толпе: – Это тоже род противодействия? И мне придется столкнуться с тем же самым? – Да, – кивнул Сет без особого воодушевления. – Что ж, по крайней мере вы честны. – Он повернулся к Кейт. – Ваш RU-2 на самом деле заслуживает внимания? Это действительно чудодейственное лекарство? – Ной Смит считал его таковым, – ответила Кейт. – И он погиб из-за него. – Я спросил ваше мнение. – Да, действие его поразительно. Но из-за него моей семье грозит опасность. Если с ними что-нибудь случится, вряд ли я буду считать его заслуживающим внимания. Я не настолько самоотверженна. – Тем не менее вы здесь. – Не потому, что я благородна и возвышенна, а потому что устала от преследования и надеюсь таким образом прекратить его. – RU-2 в состоянии спасти тысячи человеческих жизней, как вы говорите? – Может быть, намного больше. Наши исследования шли только в главном направлении. Если начать разрабатывать дополнительные, то могут открыться и более широкие перспективы его применения. – Понимаю, – Майгеллин некоторое время изучающе смотрел на нее, прежде чем тяжело вздохнул. – Боюсь, что я поверил вам. Это печально. А я надеялся, что мне удастся спокойно закончить год. – Он достал записную книжку из кармана и что-то в ней пометил. – Однако наш разговор был слишком короткий. Мне бы хотелось встретиться с вами завтра в моем загородном доме. Я приглашу кое-кого на эту встречу. – Кого? – уточнил Сет. – Во-первых, Фрэнка Купера. Он возглавляет движение зеленых. Общественное мнение в Вашингтоне имеет очень важное значение. – Он улыбнулся. – Они все очень озабочены собственным здоровьем. Кейт почувствовала некоторое облегчение – сенатор собирается помочь им. – Вы попробуете приостановить подписание законопроекта, который выдвинул Лонгуорт? – спросила она. – Я этого не обещал. Мне нужны серьезные доводы. Подготовьте их к завтрашнему дню. Только после этого я смогу прийти к какому-то решению. – Мы не успеем, – ответил Сет. – Давайте перенесем встречу на послезавтра. Кейт повернулась к нему: – Почему? – Завтра после обеда назначены Похороны Ноя Смита. Майгеллин кивнул: – Понимаю. А где его собираются хоронить? Мне бы хотелось проводить его в последний путь. – На загородном кладбище. Мне не хотелось, чтобы газетчики присутствовали на похоронах. – Маловероятно. Такое нельзя сохранить в тайне. У них повсюду есть свои люди. Но я приеду непременно. – Почему? – спросила его Кейт прямо. – Вы ведь никогда не встречались с Ноем Смитом. – Он храбрый человек. И мне очень жаль, что я не имел чести знать его. Так что единственное, что я могу сейчас сделать для него, – это выразить свое уважение. – Сенатор кивнул. – Итак, встречаемся в моем загородном доме, в три часа, послезавтра. А сейчас, боюсь, что мне надо возвращаться к себе. Вас довезти до отеля? – Это было бы очень любезно с вашей стороны, – ответила Кейт. Сенатор отдал распоряжение своему водителю. Он отличался от Лонгуорта как день от ночи. И у нее осталось после встречи с ним ощущение покоя и уверенности. Какое счастье знать, что не все политики – продажные твари, как этот ублюдок Лонгуорт. Кейт перевела взгляд на Сета и подумала, что он по-прежнему не перестает удивлять ее. Сегодня он постоянно делал так, что все внимание было приковано к ней, а сам при этом держался в тени. И в то же время она постоянно ощущала, что находится под его защитой. Сет почувствовал ее взгляд и поднял голову: – Как ты? Она кивнула: – Кошмарный день, да? – Будут и почище этого, – улыбнулся он ей. После того как Майгеллин привез их в отель, Тони немедленно уехал. Когда они вошли в номер, Сет заказал ужин. – Заказ принесут минут через сорок, не раньше, – проговорил он, обращаясь к Кейт. – Иди прими душ и отдохни. Ты выглядишь совершенно измочаленной. Она и в самом деле почувствовала, что силы покинули ее. Кейт сбросила туфли на каблуках и стянула пиджак. – Почему ты не сказал мне, что завтра – похороны? – Мне удалось организовать все только сегодня утром. И я думал, что тебе лучше сосредоточить все внимание на Лонгуорте. – Понятия не имела, чем ты занимался… – Тебе было неспокойно, что его тело находится в морге. Я заметил это, когда мы разговаривали с Тони. – А тебе нет? Он покачал головой: – И не думаю, что Ноя это беспокоило бы или занимало сколько-нибудь. Смерть есть смерть. Вся внешняя сторона этого дела выглядит столь ничтожной по сравнению с самим фактом. Но тебя это тревожило. – Да, – кивнула Кейт и попыталась придать голосу как можно больше твердости. – Почему-то мне было не по себе. Спасибо. – Не стоит, – он направился в спальню. – Официанту я открою. Только позвоню Римильону, чтобы убедиться, все ли в порядке. Кейт кивнула и пошла в ванную. Секунду спустя она уже стояла под теплыми струями воды. Теперь Ной сможет отдохнуть от всего. И они попрощаются с ним так, как он того заслужил. За весь этот кошмарный день только два более-менее утешительных события. Вода струилась по плечам, по всему телу, и Кейт почувствовала, как напряженные мускулы начинают постепенно расслабляться. Она привыкла работать у себя за столом. Выступать же перед репортерами, выгораживая свое дело, – ей было в новинку. Этот мерзкий Лонгуорт… Это собранная им толпа… Хватит! Что прошло, то прошло. Надо, как заметил Сет, думать о том, каким будет их следующий шаг. Легко ему говорить. Похоже, что он забавлялся происходящим, словно игрой. Создается впечатление, что он везде чувствует себя как рыба в воде. До чего же они с ним разные люди. Натянув джинсы и водолазку, Кейт принялась сушить волосы, когда Сет постучал в дверь, сказав: – Ужин подан. – Сейчас, – отозвалась она и вышла в гостиную. Сет уже сел за стол и начал открывать крышки с блюд. Ной… Едва взглянув на нее, Сет сразу же насторожился: – Что случилось? – Ничего, – она прошла к столу. – Просто ты сейчас напомнил мне Ноя. Он всегда с таким воодушевлением садился за стол. И его раздражало, что я на еду не обращаю такого внимания. – Забудь об этом, – посоветовал ей Сет. – Я ни в чем не похож на Ноя. Гурманом я никогда не был, и если мастер что-либо готовить: так это походную кашу. Его тон показался таким неожиданно резким, что она растерялась и, сев за стол, только и смогла выдавить из себя короткое извинение. – О чем ты сожалеешь? – продолжал Сет. – О том, что он умер? Но ты не вернешь его тем, что в каждом встреченном тобою человеке будешь находить его черты. Кейт вспыхнула: – Не беспокойся. Я больше не сделаю такой оплошности. Сравнивать вас действительно невозможно. Ной всегда был таким внимательным и заботливым ко мне. – Вот почему ты теперь так счастлива и безмятежна. Вот почему твой сын сидит в бомбоубежище с твоей свекровью. Она откинулась на спинку стула и посмотрела ему прямо в глаза: – Какая муха тебя укусила? Ты ведь считал его другом. И Ной верил в это. – Да, он был моим другом, черт возьми. Но я не собираюсь делать вид, что Ной – идеальный человек, у которого не было недостатков. И не… – Сет замолчал, и Кейт видела по выражению его лица, какие противоречивые чувства терзали его душу. – О, Господи! – Он сел напротив нее и принялся свирепо кромсать помидор на мелкие кусочки и бросать его в салат. – Мне кажется, ты страшно несправедлив. Ной делал то, что считал нужным. И даже если он вовлек тебя в свое дело против твоей воли, то ведь он и вознаградил более чем щедро. Ты можешь стать миллионером, если не миллиардером. Сет промолчал в ответ. – И он умер из-за того, что… – Ну хорошо. Он образцовый человек, – пожал плечами Сет. – Оставим этот разговор, хорошо? – Ничего хорошего, – возразила Кейт. – Но мы действительно оставим этот разговор. Потому что не желаю спорить с обиженным маленьким мальчиком. – Мальчиком? – Он поднял на нее глаза. – Дело совершенно в другом, Кейт. Она замолчала, увидев выражение его лица, и не могла отвести глаз от него. – Я не такой, как Ной – во всем, – негромко продолжил он. – Ты чувствуешь себя беззащитной, растерянной, одинокой. А завтра мы должны хоронить моего лучшего друга. Но, если мне удастся уложить тебя сегодня ко мне в постель, я сделаю это, не колеблясь ни секунды. Кейт только молча взирала на него и вдруг ощутила его присутствие в комнате почти физически. Она иначе увидела и широкие, мощные плечи под рубашкой, притягательный, чувственный изгиб губ, ярко-голубые глаза, которые напряженно смотрели на нее. Рот ее вдруг пересох, и она облизнула губы: – Насладиться моментом? – Если хочешь, называй так, – кивнул он выжидающе. Кейт медленно качнула головой. Какое-то неуловимое выражение промелькнуло в его глазах: – Я так и думал. – Это не… Мы не… Это было бы ошибкой с нашей стороны, – с трудом проговорила она. – Не смотри на меня с таким испугом. Я не собираюсь тащить тебя силой к себе в постель. Но я всегда знал – с самого начала, – что этим кончится. И я не надеюсь, что эти отношения будут вечными. «Он знал». И нечего этому удивляться, подумала Кейт, ей столько раз приходилось убеждаться в непредсказуемости поведения и принятых решений этого человека. – Сет, моя жизнь складывалась так, что мне не удавалось наслаждаться каждой ее минутой. Я привыкла все заранее рассчитывать и планировать, – она помолчала. – И к тому же, все так запуталось сейчас. И мне кажется, ты пожалеешь о том, что… – Конечно, пожалею, – он как-то безнадежно улыбнулся. – Не надо подсказывать мне, о чем я буду сожалеть, а о чем нет. Давным-давно я понял одну вещь: что я сожалею только о тех вещах, которые не сделал. И мне с первой минуты нашей встречи хотелось лечь с тобой в постель. Глаза ее широко распахнулись: – Но ты ни разу не пытался намекнуть мне на свои чувства… Я и представить не могла… – Потому что считал, что ты близка с Ноем. А вы, оказывается, как два сумасшедших человека, не выходили из лаборатории. Он был моим другом. И мне не хотелось переходить ему дорогу. Но если бы я догадался, что он так глупо ведет себя, то перестал бы сдерживать себя. – Не глупо, а разумно. – Глупо, – упрямо повторил Сет. Он отодвинул тарелку от себя и вышел из-за стола. – Я иду к себе. Думаю, что мне удалось испортить нам обоим аппетит. – И не думай, что здесь будет по-другому. Нам столько надо сделать… – Чушь! – Голос его дрожал от напряжения. – Все будет по-другому. И я хочу, чтобы ты знала: это вполне возможно. Я всегда здесь. – Он направился к себе. – Приготовься к завтрашнему дню. – Своим признанием ты значительно усложнил наши отношения. – Ну и что? Нет ничего плохого в том, чтобы иногда и слегка усложнять себе жизнь. – И дверь за ним захлопнулась. Кейт тоже отодвинула тарелку. Он прав. Ей настолько не по себе, что ощущение голода бесследно исчезло. Ее било как в ознобе. Огорчение и гнев сменяли друг друга. Им и без того было трудно, так Сет ухитрился положить еще одну гирю. Самоуверенный мерзавец! Самовзрывающееся устройства Чувственный, как черт знает что! Самодовольный, как… Чувственный. Теперь, после его слов о том, как сильно он жаждет близости с ней, Кейт не могла даже думать об этом, не испытывая внутреннего стеснения. Она всячески старалась отогнать мысли о его желании. Ей не хотелось довольствоваться одной ночью. Она нуждается в таком человеке, кто будет с ней постоянно, кто разделит ее интересы, на кого она может положиться. Близость же со столь неуправляемым человеком только усилит ее тоску и отчаяние, ощущение ненужности никому. «Я не надеюсь, что эти отношения будут вечными». Но ей хотелось именно постоянства. Не отдаться мгновенной вспышке страсти, которая тут же угаснет. Лучше уж заниматься своим любимым делом и посвятить себя сыну. Это совершенно безответственно согласиться на подобное… Чего она на самом деле хочет? Испытывает ли она влечение к Сету? – обратилась вдруг к самой себе Кейт. – Только будь честной. Она вспомнила тот день в лесу, когда ее охватило непреодолимое чувственное желание. Да, она тогда поняла, что хотела бы лечь с ним в постель. Но это вовсе не означает, что она пойдет на это. Взрослый человек способен принимать разумные решения, совершать выбор. В отличие от Сета она обязана хорошенько подумать, стоит ли хвататься за то, что подвернулось под руку, не заботясь о последствиях. «Быть может, самое правильное – идти напрямик». С чего это слова Филис о тех способах, которыми добивался своего Ной, вдруг всплыли в ее памяти? Наверное, потому что Сет всегда шел напрямик, сметая все преграды на своем пути? Но Кейт не позволит, чтобы он прошел мимо нее, устремившись к своей цели. – Ты готова? Тони уже поставил машину перед выходом, – спросил Сет, когда она открыла дверь. – Да, готова, – кивнула Кейт. – Хорошо, – он изучающим взглядом окинул ее лицо. – Ты изо всех сил стараешься не смотреть мне в глаза. Не беспокойся. Это день памяти Ноя. И я постараюсь не выбивать тебя из колеи, не нарушать душевного покоя. – Ты не можешь выбить меня из колеи, – солгала Кейт, хотя почувствовала некоторое облегчение после его слов. – Хотя я признательна тебе… Ты прав. Сегодня день памяти Ноя. Возле могилы собралась только небольшая группа людей. Тони, Сет, сенатор Майгеллин и его охранники. Служба, которую проводил священник, была короткой. И вот гроб начали опускать в могилу. Она почувствовала, как слезы потекли по ее щекам. Кто-то взял ее под локоть, она подняла голову – это был Сет. Он тоже смотрел на гроб, и она видела, как увлажнились его глаза. – Прощай, Ной, – прошептала она. – Пусть тебе будет хорошо на том свете. Она знала Ноя совсем немного. Сет дружил с ним уже давно. Она сжала его руку и повернулась к сенатору Майгеллину: – Пора… Выражение его лица было не просто печальным, но и почему-то виноватым: – Простите, что так получилось. Подозреваю, что утечка произошла где-то в моем офисе. Но им известно даже, в котором часу я принимаю ванну. Ничего не понимающим взглядом Кейт посмотрела в ту же сторону, куда смотрел Майгеллин, и увидела толпу, собравшуюся у кладбищенских ворот. Сет процедил сквозь зубы какое-то ругательство. Демонстранты? Неужели они не могли оставить его в покое хотя бы в эту скорбную минуту? Нет, это были не демонстранты. У ворот столпилась целая куча репортеров и операторов с кинокамерами в руках. Телевизионный автобус стоял неподалеку от входа. – Будет лучше, если вы поедете в город в моей машине, – предложил сенатор, направляясь к воротам. – Мои телохранители оттеснят любопытствующих в сторону и проводят нас до лимузина. Они мастера прокладывать дорогу в толпе. – Он посмотрел на Сета. – Или вы хотите воспользоваться удобным моментом и высказаться? Лонгуорт здесь вам не сможет помешать. Сет взял Кейт под руку: – Нет, не сегодня. Кейт поняла почему: сегодня день памяти Ноя. И, низко наклонив голову, быстро пошла следом за сенатором. Стоило им только выйти за ворота, как репортеры набросились, словно осы. Толпа сразу сгрудилась вокруг них. Им в лицо тыкали микрофоны. Кейт бросилась куда-то в сторону, оттолкнув от себя Сета. Он что-то крикнул ей, но она уже не слышала его слов. Ей никого не хотелось видеть. Не глядя по сторонам, Кейт слепо пробиралась вперед, но ее все больше и больше оттесняли в сторону, внезапно она натолкнулась на одного из особенно напиравших репортеров. – Простите, – пробормотала Кейт. – Позвольте мне пройти… Перед ней стоял Ишмару. И улыбался: – Здравствуй, Кейт. Боже, нет! Только не это! Кейт тут же отшатнулась от него и ринулась прямо в толпу репортеров. Но он мог оказаться рядом с ней в толпе. Или же позади нее. Или ждать, пока она выберется из толпы, мелькнуло у нее в голове. Чья-то рука легла ей на плечо. Кейт вскрикнула и ударила по ней кулаком. – Что с тобой, Кейт? Это был голос Сета. – Уведи меня отсюда. Уведи меня поскорее… Обняв ее одной рукой, Сет начал расталкивать собравшихся репортеров. Чей-то фотоаппарат упал на землю. Репортер выругался. Где же он? Перед ней уже появилась дверца автомобиля. Наконец-то спасение близко. Ной, наверное, тоже считал, что он находится в безопасности. Мертвый Ной. Кейт нырнула в машину. – С чего ты вдруг так запаниковала? – спросил Сет, усаживаясь рядом с ней и захлопывая дверцу. Лимузин тотчас рванул с места вперед и понесся по улице. – Ишш… Ишмару… – Она с трудом могла выдавить из себя его имя. – Там был Ишмару. Сенатор Майгеллин нахмурился: – В толпе репортеров? Она торопливо кивнула. – Поворачивайте, – сказал Сет. – Нет, – она буквально впилась ему в руку. Нет, только не Сет. Он умрет так же, как умер Ной. – Сейчас его уже там нет. Я увидела его только на мгновение. – Вы уверены, что вам это не привиделось? – уточнил Тони. – Сегодня вы, наверное, думали о нем, и не один раз. – Мне ничего не привиделось. Я видела его так же явственно, как вижу сейчас вас, – яростно возразила она. – Ишмару улыбнулся и поздоровался со мной. – Молчу, молчу, – примиряющим тоном сказал Тони. – Только это мало похоже на Ишмару, уж слишком неосмотрительно было являться на похороны Ноя. – Он сумасшедший, – сказал Сет. – И не всегда действует так, как подсказывает логика. – Я позвоню в полицейский участок и попрошу, чтобы они схватили его. – Слишком поздно, – пробормотал Тони. – Почему ты мне ничего не сказала прямо там, на месте? – спросил Сет. – Почему промолчала, когда мы… – Прекрати, – перебила его Кейт. – Я перепугалась до смерти. И не соображала толком. Мне хотелось одного: как можно быстрее убежать от него. Я не машина, которая… – Кейт слегка понизила голос. – И не надо меня больше упрекать и стыдить. – Я не упрекаю. – Но голос его дрожал. Отвернувшись от нее, он смотрел в окна – Но ты совершила ошибку. Я бы мог схватить его там. – Не спорю, это была ошибка, – Кейт швырнула сумочку и пиджак на диван. – Мне надо было позвать тебя или показать, где он. – Вот именно, – холодно произнес Сет и кивнул. – Ты даже представить себе не можешь, в каком я была ужасе. Он оттер меня от охранников. И я запаниковала. Обещаю, что больше такого не повторится. Сет молча прошел в свою комнату и закрыл дверь. У него были все основания сердиться на нее. Она позволила Ишмару снова, уже во второй раз, ускользнуть. Вела себя, как пугливая козочка! Слезливая, трусливая козочка! Стыд и срам! Сет вышел из своей комнаты с подушкой и одеялом в руках и принялся стелить постель на диване в гостиной. – Что ты делаешь? – Буду спать здесь. – Совершенно незачем. Я же сказала, что он оттеснил меня от охранников. Теперь мне уже не страшно. Сет не обращал внимания на ее слова: – Закажи ужин. А я пока позвоню Римильону и узнаю, как у них сегодня прошел день. Все время, пока они ужинали, Сет хранил молчание. И Кейт с радостью ушла к себе, когда они покончили с едой. Вид вышедшего из себя Сета озадачил ее. Только сейчас она осознала, насколько привыкла к его спокойствию, легкости в обращении, к его постоянным шуткам. Приняв душ, она надела ночную рубашку и взяла книгу почитать перед сном. Надо же было каким-то образом выбросить из головы все мысли о Сете. Было уже двенадцать. Она еще читала, как вдруг зазвонил телефон. – Я был очень рад снова увидеть тебя, Эмилия! Ишмару. Сердце Кейт сначала замерло, а потом забилось, словно барабан. – Почему ты всегда называешь меня Эмилия? Меня зовут Кейт. – Хочешь обмануть меня? Сбить с толку? Мы оба знаем, кто ты есть на самом деле. А где маленький мальчик? Кейт до онемения сжала телефонную трубку: – В безопасном месте. – Таких мест не бывает. И ни один человек не может чувствовать себя в безопасности. Жизнь любого из нас висит на волоске. Когда ты сегодня побежала от меня, я был разочарован. Это не похоже на тебя. Мне даже показалось, что Эмилия покинула тебя. Что же это за Эмилия такая? – Я сильно удивилась. А почему бы тебе не прийти прямо сейчас? Ишмару засмеялся: – Хочешь поймать меня в ловушку? Нет, я дождусь своего часа. Увидев статью в газете, я глазам своим не поверил. Мне казалось, что придется искать тебя долгие годы. Но ты появилась сама, и значительно раньше, чем я думал. Ты поняла, что я мог убить тебя сегодня? Но это была бы слишком скорая смерть. – Его тон перешел в страстный шепот. – Ты меня рассердила, Эмилия. Ты отправила человека уничтожить моих защитников. – Никого и никуда я не отправляла. – Ты отправила Сета Дрейкина, и он уничтожил мою пещеру, мое убежище. Хименес сказал, что это сделал он. Но на самом деле это сделала ты. Теперь я не могу уснуть. Но это даже хорошо, потому что могу обдумать, что я сделаю с тобой, когда ты попадешься мне в руки. Тебе будет позволено умереть смертью, достойной воина. Ты умрешь в муках. Зачем ты уничтожила моих защитников? – Не понимаю, о чем ты говоришь? Ты что, боишься прийти ко мне? – Нет. Но я хочу, чтобы ты пришла ко мне. – А где ты? – Нет, не сейчас. Чуть позже. Скоро ты придешь ко мне. Но сначала ты будешь мучиться так же, как я мучаюсь сейчас. И он повесил трубку. – Сет! – Вскочив с кровати, Кейт бросилась в гостиную. – Я все слышал, – он повесил трубку на параллельном аппарате, который стоял возле дивана. – Я поднял трубку в то же самое время, что и ты. – Можно определить, откуда он звонил? Сет покачал головой. – Тогда что же мы можем сделать? – Ждать. Ты же слышала: он хочет, чтобы ты сама пришла к нему. – Он знает, где я нахожусь… – Но мы и не пытались прятаться. Это известно не только ему. – Позвони сейчас же Римильону. Я хочу знать, все ли в порядке с Джошуа. – Он ведь сам спрашивал у тебя, где мальчик… – Неважно. Как я могу знать: а вдруг он прознал о них? Такое впечатление, что он способен вызнать все что угодно. Позвони ему. Сет достал цифровой телефон и набрал номер. – Я знаю, черт возьми, что уже очень поздно. Там все в порядке? Выслушав ответ, он снова отложил телефон. – Римильон спит неподалеку от входа, и вокруг нет ни души. – Мне хочется поговорить с Джошуа. Сет внимательно посмотрел на нее: – Ты уверена? – Да, конечно… Нет! – Ей хотелось, чтобы Джошуа оставался за толстой стальной дверью, в безопасности… – Нет, нет, – повторила она чуть тише. – Вот и хорошо. – Он настоящий маньяк, – прошептала Кейт. – И все время твердил про каких-то защитников, будто это я приказала уничтожить их. Понятия не имею, что это ему взбрело на ум? – Откуда же тебе знать про них. Она пробежала по его лицу взглядом: – Зато ты знаешь, о чем идет речь? Сет кивнул. – Но почему ты ничего не сказал мне? – Думаю, что вряд ли мой рассказ сильно обрадует тебя. Это довольно мерзко. – Его губы сжались. – Никак не мог представить, что он обвинит в случившемся тебя. – А что ты сделал? – Заставил одного старого негодяя проводить меня до пещеры, где этот маньяк приходил в себя и набирался сил. Видно, его одолевали какие-то ночные кошмары, и, чтобы избавиться от них, он проходил свой курс лечения, – садился посредине круга, который образовывали его защитники, и воскурял травы. – Какие еще защитники? Ничего не понимаю. Сет помолчал и затем ответил: – Скальпы его жертв. Он вешал их на шесты, так что они образовывали круг в центре пещеры. Кейт почувствовала, как к горлу подступила тошнота. – Господи! – И прежде чем вернуться в коттедж, я поджег пещеру, предварительно взяв вещи, которые могли послужить уликами. Я направил их в местное полицейское управление. Непонятно только одно: почему ему пришло в голову обвинять в этом тебя? Похоже, Ишмару готов обвинить ее в чем угодно, подумала Кейт устало. – А почему он называл их защитниками и почему ему нужно было лечиться в пещере? – Ответ я нашел в книжке, которую подобрал там. Индейцы верят в духов. Они думают, что если держать скальпы своих жертв поблизости от себя, то духи бессильны и не могут проникнуть в сны человека, причинив ему вред. Наверное, ему удалось убедить себя, что этот круг защищает его. – Покажи мне эту книгу… – Боюсь, что ты не захочешь ее даже в руки взять. – Сет вошел в свою спальню. И вскоре вернулся оттуда с замусоленной книгой. – Кое-где он подчеркивал строки. Кое-где заворачивал уголки страниц. Здесь есть глава, в которой описывается, как надо правильно скальпировать людей. Кейт и в самом деле почувствовала непреодолимое отвращение к этой книге. Ее листал Ишмару. Оттуда он извлекал полезные для себя мысли. Но все же ей удалось заставить себя взять книгу и открыть наугад. Взгляд сразу же упал на подчеркнутую желтым фломастером фразу. Удачный ход. И несколько страниц шло описание, как захватить врага врасплох. Я сделаю три хода, и мы все умрете. Кейт захлопнула книгу: – Ты прав. Нет сил читать такое. Во всяком случае, сейчас. Сет протянул руку, чтобы забрать книгу. – Нет. Мне надо прочесть ее. Обязательно. Но только не сейчас. – Тогда скажи что-нибудь, – сердито попросил Сет. – Обругай меня. – За что? Ты сделал то, чего не мог не сделать. Надо было уничтожить это проклятое гнездо. Откуда ты мог знать, что он обвинит меня? И ты правильно сделал, что отослал это все в полицейское управление. – Чушь! Наверное, впервые я поступил так, как полагается поступать по закону, – за последние пятнадцать лет. – Его губы изогнулись в иронической усмешке. – И это тут же бумерангом ударило по тебе. По нам обоим. Услужил, называется. – А Ной знал про то, что ты сделал? – Нет. Он не желал ничего знать про Ишмару, а как только оказался в лаборатории, то делал вид, что его просто не существует. – Сет пожал плечами. – Переубедить его было невозможно, поэтому и книгу, и рассказ о случившемся я держал при себе. – Расскажи, как это произошло. – Ишмару уже сам рассказал все. Зачем тебе выслушивать мерзкие подробности. Хочешь еще больше бояться его? Холод пронзил Кейт чуть не до костей. – Мне надо знать, с кем я имею дело. – Она помолчала, припоминая, о чем собиралась в первую очередь спросить Сета. – Узнай, кто такая Эмилия. – Придется сделать несколько звонков, прежде чем удастся что-либо выяснить. – Сет помолчал. – У меня создается такое впечатление, что теперь ты намерена сама активно участвовать в этом деле, не позволяя мне разобраться с ним до конца? – Ты не сможешь справиться с ним. Ему нужна я. – Я сделаю то, что собирался сделать с самого начала. Найти его. И убить. – До того, как он… отыщет меня… или Джошуа? – Черт возьми! – Сет вдруг взорвался. – Этого не случится. Неужели ты не веришь мне? – Я никому не могу верить. Он посмотрел на нее сверкающими глазами. – Ну и прекрасно. Лучше не придумаешь, – и лег на диван, закрыв глаза. – Тогда иди спать. Легко сказать «иди спать». Заснуть после разговора с таким монстром? Ждать, когда он позвонит снова? – Не приказывай мне! – Голос ее дрожал от страха и гнева, когда она развернулась, чтобы идти к себе. – И даже не смей… Я буду делать то, что считаю нужным. Не сомневаюсь, что ты считаешь меня трусихой, но я не позволю… Кейт не слышала его шагов. Его рука вдруг оказалась у нее на плече. Сет повернул ее лицом к себе: – Замолчи! – Не замолчу! – Ты можешь не дрожать так? – Он зарылся лицом в ее волосы. – Пожалуйста, не дрожи так. – Хочешь, чтобы я сделала вид, что ничего не случилось? Но я не такой человек, как ты. Ты, наверное, смог бы заснуть даже после убийства папы римского. А я обычная женщина. – О, да! – И тебе незачем спать здесь. Я сама могу постоять за себя. – Нет уж, я буду спать здесь. – А я не хочу. И отпусти меня. – Посмотри мне в глаза, – его взгляд был устремлен на нее. – Тебе пришлось выдержать столько, что не под силу любому человеку. Кто посмеет обвинить тебя в этом? – Тогда почему ты так рассердился? Сет сжал ее лицо ладонями: – Ты была на волосок от гибели. Пообещав беречь тебя как зеницу ока, я сегодня допустил непростительную оплошность, которая позволила этому выродку приблизиться к тебе… Он ведь мог убить тебя. И все, что я делал до сих пор, лопнуло как мыльный пузырь. Кейт насторожилась: – Значит, ты рассердился на себя, а не на меня? Ты с ума сошел… – Перестань, – Сет наклонился и поцеловал ее. Нежно и мягко. Погладив ее по спине, он проговорил: – Я буду делать все, что ты скажешь, только утихомирься. Позволь мне получить хоть толику радости. Толику радости. И Кейт почувствовала, что она тоже способна насладиться мгновением. Страх вдруг покинул ее, и она даже перестала дрожать. Во всяком случае, если и дрожала, то уже не от него. Где-то ей доводилось читать, что желание после пережитого страха обычно обостряется. Становится особенно жгучим. Жгучим? Да, именно так. Пламя вспыхнуло в ней, будто занялся костер. На нее действовало все: и запах освежающего лосьона, которым он протер лицо после бритья. И крепость его мускулов… – Скажи мне только одно слово, – прошептал Сет. И Кейт почувствовала, что сейчас она в состоянии выговорить его. – И не отказывай так безжалостно. Меня и так грызет чувство вины… Она может уйти. Вернуться в свою спальню… и снова ощутить себя разумной, сдержанной, одинокой и испуганной. А можно остаться здесь… Кейт приблизилась и обвила его шею руками: – Я тоже хочу насладиться мгновением. Она стала самой собой, с облегчением вздохнул Ишмару. На кладбище ему показалось, что Эмилия переменилась. Но сейчас он понял, что это была всего лишь минутная слабость. Она бросила ему вызов. И ждет сражения не меньше, чем он. Но здесь нет места для схватки. Со всех сторон ее окружают люди, которые тут же поспешат на помощь. Она не принимает во внимание счастливый знак, удачный ход и прочие вещи. Так что в этом она имеет преимущество перед ним. Значит, ему надо заманить ее в другое место. Но сначала он должен как можно больнее задеть ее. Она должна пережить такую же боль и муку, которую он испытывает каждую ночь. Мальчик? Это самый верный ход. Ишмару вынул телефон и набрал номер Бланта. – Неужели всякий раз надо непременно будить меня после полуночи? – Да. Ты сказал, что разрабатываешь другую версию, чтобы ударить по Кейт Денби. Уже нашел что-то? – Огден не желает, чтобы я давал тебе хоть какую-то информацию. – Нажми на Огдена. Блант засмеялся: – Горю желанием. В этом мы совпадаем. Он стал совершенно невыносим с тех пор, как эта Кейт опубликовала статью про RU-2. – Меня это не касается. Я убил Смита. – Чем мы были весьма довольны, пока не выяснилось, что он оформил документы и на ее имя, как автора проекта. Мы нажали на все рычаги. Но Лонгуорт теперь требует намного больше денег. Почему Блант считает, что ему это интересно слушать? – Ты скажешь, как мне добраться до Кейт или нет? На другом конце последовало долгое молчание: – Да. Но ты должен сам все проверить. Это всего лишь ниточка. Тоненькая ниточка может превратиться в удавку в руках умелого воина. – Выкладывай, что знаешь. – Еще нет. Мне надо кое-что уточнить. – Блант помолчал: – А мне нужно кое-что взамен от тебя. |
||
|