"Замок на песке" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)

4

Это было чересчур смело и совсем не похоже на Лили. Надо было следовать здравому смыслу и не поддаваться минутному порыву, говорила она себе, торопливо идя к пляжу. Ведь она не из тех нахальных и самоуверенных студенток колледжа, к которым, вне всякого сомнения, привык Эндрю. И тут уж ничего не поделаешь! Но что-то заставило ее выполнить его прихоть.

Стоило ей увидеть Эндрю на пляже, залитом лунным светом, и она еле удержалась, чтобы не развернуться и не убежать, словно испуганный ребенок.

– Ты все-таки сделала, как я просил, надела мой свитер. – Эндрю не скрывал удовлетворения, оглядывая ее. Свитер доходил ей до середины бедер и оставлял обнаженными красивые ноги. – Боже, как ты хороша!

– Не знаю, что вдруг на меня нашло, – быстро сказала она. – Я не то чтобы специально его надела. Я просто подумала, что…

– Не оправдывайся.

Его улыбка исчезла, и Лили было невыносимо это видеть.

– В прошлый раз ты сказал, что хотел бы увидеть меня в своем свитере. – Она небрежно пожала плечами. – Вот я и надела. Подумаешь, большое дело!

– Для меня это очень большое дело. Это первый раз, когда ты сделала так, чтобы меня порадовать.

Лили подошла к нему.

– Не знаю, почему ты придаешь этому такое большое значение. Это далеко не самый красивый наряд, который мне приходилось носить. Я чувствую, что состою из сплошных ног.

– А ты и есть сплошные ноги. Прекрасные ноги. Великолепные ноги. Я никогда не говорил тебе этого раньше. – Эндрю умолк в восхищении. – Лили, я боялся, что ты сегодня не придешь.

– Я тоже. – Она остановилась перед ним. – Не могу объяснить почему, но без твоего свитера я бы чувствовала себя неловко.

Эндрю протянул ей руку.

– Посмотрим, на что ты готова сегодня.

Она подумала с минуту, затем медленно подала ему руку и позволила отвести себя через пляж к скале.

– Это звучит как-то угрожающе, Что ты собираешься сделать?

– Насладиться тобой. – Он крепче сжал ее руку. – А у тебя есть что-то еще под свитером?

– Нет. – Они дошли до углубления в скале, и Лили обернулась к нему. – Мне показалось, что сейчас это необязательно.

– Да уж, в самом деле. – Он притянул ее к себе, стал, будто в танце, вместе с ней плавно покачиваться. Лили вцепилась в его плечи, ища опоры. Мурашки побежали по ее телу.

– Так гораздо лучше. – Эндрю поднял свитер до талии, лаская ее бедра. – Правда, любимая?

Грубая ткань джинсов касалась ее живота, а заклепки холодили кожу. Пальцы Эндрю сильно сжимали ее бедра. Она не чувствовала боли и лишь тихонько вскрикивала, двигаясь в такт ему.

– Какие прелестные звуки! Я хочу слышать твой голос, Лили, – хрипло сказал он.

Колени Лили подгибались от охватившего ее возбуждения.

– Я не… Я не выдержу больше… – простонала она.

– Ну почему же? Еще немножко. – Он отступил на шаг, сдернул с нее свитер и отбросил в сторону. – Я говорил тебе, что хочу тебя видеть. Я принес фонарик.

– Но ведь светит луна.

– Мне этого мало. – Эндрю притянул ее в глубину пещеры и нагнулся, чтобы поднять блестящий металлический фонарик с одеяла. – Ну, теперь постой спокойно, дорогая.

Блестящий конус света пронзил темноту. Лили ожидала этого, но все равно была застигнута врасплох. Луч света заплясал на ее лице, а затем, осветив ее левую грудь, двинулся вниз.

– О да! Прекрасно! – прозвучал хрипловатый низкий голос.

Сердце Лили учащенно забилось, а лоно наполнилось жгучим желанием, пока она стояла вот так в темноте, словно скованная этим кольцом света. Да-да, именно скованная. Она чувствовала себя беспомощной, неспособной двинуться без команды Эндрю. Ее соски набухали под его взглядом. Он казался лишь туманной тенью за этим светом, однако она почему-то чувствовала, будто свет исходит от него.

Луч тихонько сместился и заиграл на другой груди.

Лили услышала в темноте, как участилось дыхание Эндрю, и ощущение его возбуждения подействовало страшно волнующе. Она порывисто шагнула к нему.

– Нет! – сразу же сказал он. – Не сейчас. – Луч двинулся ниже, освещая темный треугольник внизу живота. Он глубоко вздохнул и заговорил нетвердым голосом:

– Ты просто опьяняешь меня.

Лили стояла, застыв на месте, словно зачарованная, пока он разглядывал ее. Почему он стоит неподвижно? Почему молчит? Она не в силах была дышать, не в силах была думать. Она замерла в ореоле света, охваченная жарким желанием.

Наконец свет потух.

Лили издала гортанный крик и бросилась к нему. Эндрю, судорожно срывая с себя одежду, подхватил ее, поднял, и вот они уже слились.

– Возьми… – Остаток ее слов потерялся в страстном поцелуе.

Ноги Лили обвились вокруг его бедер, и оба упали на одеяло, расстеленное на земле.

– Я говорил, что в этот раз будет лучше. – Эндрю ткнулся губами в ямку у ее плеча. – Кажется, мне не удается делать это медленнее. Моя страсть к тебе слишком велика. Хотя нам предстоит еще долгий путь.

– Какая разница! Все было великолепно. – Голос Лили звучал тихо, и она умиротворенно смотрела на залитый лунным светом пляж. Лили вдруг тихо засмеялась. – Конечно, отчасти это из-за того, что мы не были мокрыми насквозь, а вокруг не бушевала гроза.

Эндрю не ответил. Взяв фонарь, он зажег его и стал рассматривать ее лицо.

– Теперь ты стала рассуждать так, как девочка не намного старше Кэсси.

– Ну, я не такая уж старуха. И у меня бывают моменты детской непосредственности.

– Но ты не всегда позволяешь им проявиться. Ты всегда стараешься казаться очень серьезной и рассудительной. – Он помолчал. – И держишь все свои эмоции под контролем.

– Но это действительно так. Я серьезная и рассудительная. – Лили села и натянула на себя его свитер. – А что касается контроля, то любой независимый человек хочет владеть своими чувствами. Мне пора идти.

– Ты опять убегаешь?

– А ты опять торопишь меня. А говорил, что не будешь.

Эндрю молчал.

– Я же сказала, что не в состоянии дать тебе все, что ты хочешь. Но ты меня не слушаешь!

– Ты дашь мне все. Это просто вопрос времени. – Горькая нотка прозвучала в его голосе. – Плохо то, что времени совсем не остается.

Лили нахмурилась.

– Я не поняла тебя.

– Не обращай внимания, – ответил он после минутного раздумья. – Наверно, я просто нетерпелив. А ты держишься так настороженно. – Он помолчал. – Поговори со мной. Расскажи мне о Тэйте Бэлдоре.

Она замерла.

– Я не хочу о нем говорить. Ты сказал, что

Читал газеты, так что все и сам знаешь. Это все давно в прошлом.

– Нет, не в прошлом. Это все еще болит в тебе, а расплачиваюсь за это я. Ты не доверяешь мне. Ты загнала боль вглубь, но не освободилась от нее. – Эндрю потянулся, чтобы выключить фонарик. – Теперь ты одна. Я не в счет. Расскажи все о Бэлдоре.

– Ты что, решил пытаться освободить меня от тяжелого прошлого, психоаналитик-самоучка? – сказала она с сарказмом. – Спасибо, я через это уже прошла. На тот случай, если вдруг газеты что-то упустили, скажу, что после суда над Тэйтом я провела шесть месяцев под наблюдением психиатров.

– Я знаю. Ты была близка к помешательству.

Кто бы мог тебя винить?

– Я за все винила только себя. Если бы я не наделала тогда глупостей, моя мать была бы сегодня

Жива.

– Но она тоже верила Бэлдору, Лили.

– Потому что я любила его. Мама просто хотела, чтобы я с ним была так же счастлива, как и она с моим отцом. Мама видела, что я схожу с ума по Тэйту. – Лили умолкла, пытаясь вернуть себе самообладание. – А этот мерзавец убил ее.

Эндрю ничего не отвечал.

– И знаешь еще что? Когда врач, производивший вскрытие, стал путаться в своих показаниях, я не поверила, что это сделал Тэйт. Я была так околдована им, что позволила этому ублюдку украсть полмиллиона долларов у моей матери, а затем отравить ее, чтобы можно было украсть все остальное, что у меня оставалось. – Она хрипло рассмеялась. – Я и тогда не верила, что он это сделал! Я убеждала полицию, что наверняка это был кто-нибудь другой. Им пришлось предъявить мне все улики, чтобы заставить выступить на суде. Вот такая я была дурочка!

– Не дурочка, – мягко заметил Эндрю. – Тебе было всего девятнадцать, ты была застенчива и замкнута. Вы с матерью жили вдвоем, и обе старались видеть в людях только хорошее. Ты была идеальной жертвой для такого негодяя, как Бэлдор. Он ворвался в вашу жизнь и очаровал вас обеих, так что вы потеряли голову. Ты была не глупа, но просто очень наивна. – Он помолчал. – И очень доверчива.

– Да, доверчива! Я загнала свою мать в могилу, так я была доверчива! Я убедила ее в том, что ему можно доверять. – Лили горько улыбнулась. – Да уж, в доверчивости мне равных не было!

– Доверчивость не плоха сама по себе, Лили, – заговорил Эндрю. – Ты сделала ошибку, оценивая человека, но…

– Ошибку? Расскажи это кому-нибудь другому. Расскажи, как хорошо быть доверчивой! – Ее голос прерывался. – Потому что я с этим покончила. Сейчас я поверю только тому, что увижу своими глазами, а не тому, что мне говорят. Меня никто и никогда больше не сможет использовать.

– – Теперь мне понятно твое желание завести ребенка методом искусственного оплодотворения, –• осторожно добавил Эндрю. – Ты не могла перенести даже саму мысль о близости с мужчиной, поэтому пошла к Генри.

Лили кивнула, мрачно нахмурясь.

– Что тут не понять? Мне нужен был кто-то. После случившегося я не могла есть и спать. Я была так одинока… А детей я всегда любила и подумала… – Она не договорила, но потом продолжила со страстью:

– Я посетила трех специалистов, и все они сказали, что надо бы подождать несколько лет, прежде чем принимать такое решение, но я не могла ждать.

– Конечно, не могла.

– Мне так нужен был ребенок! Если бы я и дальше оставалась одна, то не знаю, смогла бы я выжить или нет. – Она умолкла, а потом добавила дрожащим голосом:

– Генри меня понял.

– Генри вообще очень чуткий человек.

– Ты говоришь со мной таким же тоном, как и те доктора, которые мне отказывали. Это было правильное решение, черт возьми!

– Я не спорю с тобой. В тот момент это было единственное, что давало тебе возможность выжить. Ты обеспечила хорошую жизнь для себя и Кэсси, и никто не сомневается в твоей преданности ей. – Он накрыл рукой ее руку. – Ты даже позволила Кэсси поехать в турне, не побоявшись того, что пресса может выкопать тот давний скандал и твое имя опять появится в бульварных листках.

– Кэсси заслужила возможность узнать, что такое жизнь музыканта, и решить, подходит ли ей это. – Лили отняла свою руку. – Ну что, ты теперь доволен? Понравилось тебе играть роль отца-исповедника?

– Боже мой, конечно, нет. –• Усталость столетнего старца прозвучала в его голосе. – Это так тяжело! Это всегда болезненно для меня.

– Всегда? Ты так говоришь, как будто ты священник или что-то в этом роде. – Лили резко поднялась на ноги. – Ну что ж, если ты закончил свой допрос, я думаю, нам пора разойтись по домам.

– Лили, мы должны были вытащить все это на свет. Я мог бы узнать о тебе все другим способом, но мне не хотелось его применять.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, но знай, что мне это копание в моем прошлом не понравилось. Лили повернулась и выскользнула из пещеры. – Так что хватит об этом.

– Это нужно было выяснить, чтобы ты поняла одно: то, что случилось у тебя с Бэлдором, никогда не повторится в отношениях со мной.

– Это ты так говоришь!

– Боже мой, Лили! Я же не какой-то проходимец, который может испортить тебе жизнь.

– Откуда я знаю? Тэйт был гораздо менее загадочен, чем ты. Ты работаешь на корпорацию, штаб-квартира которой так «удачно» расположена в другой стране. У тебя, по всей видимости, сколько угодно свободного времени. – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. – И если подумать, то все, что ты тут делаешь, очень напоминает попытку втереться в доверие.

– Да, напоминает, – согласился Эндрю. – И что, значит, ты собираешься вычеркнуть меня из своей жизни и никогда больше не видеть?

Боль пронзила Лили с такой силой, что она была поражена. Никогда не видеть Эндрю? Это воплощение юной жизнерадостности и сексуальности.

Человека, который, несмотря на свою молодость, так ее понимает? Разве можно от этого отказаться? Она еще не отдавала себе отчета в том, насколько безраздельно он владеет ее душой и телом.

Ну почему же? – ответила она, ступая на песок. – Какое мне дело, почему ты решил меня найти? Ты сам сказал, что я могу взять от тебя все, что мне надо, вот я это и делаю.

– Лили!

Она остановилась и посмотрела на него через плечо.

– Завтра я хочу привести с собой Гуннара и Квинби, чтобы вас познакомить. Ты не возражаешь?

– Но ты же хотел немного подождать?

– Обстоятельства изменились.

Лили кивнула. Она и сама чувствовала, что в их отношениях что-то принципиально изменилось в эту ночь. Расспросы Эндрю всколыхнули в ней слишком много боли, открыли раны, которые она считала давно зажившими. Но, причинив боль, Эндрю стал ближе ей эмоционально, ближе, чем после занятий любовью. Теперь Лили не вспомнит больше о том, что сделал с нею Бэлдор, без того, чтобы в памяти не возникла также и эта лунная ночь, когда она рассказала Эндрю о своем горе. Он сумел стать как бы частью ее прошлого, глубоко проникнуть в ее душу. Неужели он так проницателен, что предвидел результат? Легкость, с которой Эндрю читал ее мысли, заставила ее насторожиться.

– Так могу я их завтра привести?

– Как хочешь. – Лили быстро пошла прочь.

– Они так похожи, что их, наверно, принимают за брата и сестру, – сказала Лили, наблюдая, как Гуннар и Квинби играют с Кэсси в мяч. И Гуннар, и его жена были высокими, светловолосыми. Трудно было определить их возраст. Если в их волосах и были седые нити, то совсем немного. Новые знакомые с веселыми криками бегали по песку, перебрасывая огромный надувной красный мяч с такой энергией и живостью, что казались не многим старше Кэсси. – Они что, скандинавы?

Эндрю покачал головой, поднимая к губам стаканчик с кофе.

– Квинби действительно имеет шведские корни, но Гуннар – нет. Он из Гарвании. Лили озадаченно нахмурилась.

– Гарвания? Никогда не слышала о такой стране. Эндрю пожал плечами.

– Такой страны больше не существует. Соседнее государство, Саид-Абаба, аннексировало ее двадцать лет назад.

– А, – с облегчением воскликнула Лили. – О Саид-Абабе я хотя бы что-то слышала. Это страна с тоталитарным режимом, которая вечно ведет пограничные споры с Седиханом и Тамровией, так?

– Так.

Взгляд Лили опять вернулся к троице, играющей неподалеку.

– Мне нравятся твои друзья, – сказала она искренне. – И они совершенно очаровали Кэсси. Я никогда не видела, чтобы она так быстро к кому-то проникалась симпатией, вот разве только к тебе.

– Ничего удивительного. Квинби говорит, что Гуннар в душе так и остался ребенком. Он, по-видимому, наслаждается игрой не меньше, чем сама Кэсси. А Квинби всегда обожала детей.

– А свои дети у нее есть? Эндрю кивнул.

– У нее сын, который учится в Марасефском университете в Седихане. Джед отличный парень.

– Каким отеческим тоном ты говоришь! Ты вряд ли намного старше его.

Рука Эндрю с силой сжала пластмассовый стаканчик.

– Ты опять стараешься представить меня этаким юнцом-студентом? Я думал, что мы уже с этим разобрались. Зачем ты опять строишь барьеры между нами?

– Они и так существуют.

– Странно, как ты их не замечаешь, когда мы занимаемся с тобой любовью, – очень тихо проговорил Эндрю. – Ведь в эти минуты они пропадают, правда?

Лили почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

– Секс – это одно из основных наслаждений в Жизни и действительно может заставить человека забыть обо всем… на время.

– Занятие любовью.

– Что?

– То, что мы делаем, это не просто секс, это занятие любовью. – Эндрю поднял стаканчик к губам и двумя глотками осушил его. – Когда-нибудь ты это поймешь.

Она удивленно посмотрела на него.

– Ну уж не знаю…

– Ты прекрасно все знаешь! – Он с неожиданной силой сжал стаканчик, сломав его. – Ты любишь меня, черт возьми! Ты просто не хочешь это признать. – Он вскочил на ноги и отшвырнул сломанный стаканчик. – Пойду поиграю с Кэсси.

Лили наблюдала, как он шел к играющим, и едва сдерживала желание позвать его обратно. Что это с ним сегодня? В нем явно появилась какая-то несвойственная ему озабоченность и резкость. Лили сразу же ощутила это, когда он пришел на пляж в компании Гуннара и Квинби два часа назад.

– Можно посидеть с тобой? – Лили услышала голос Гуннара. – Я, должно быть, постарел больше, чем думал, – твоя дочь меня совершенно загоняла.

– Ты совсем не выглядишь загнанным. Гуннар опустился на песок рядом с ней.

– Я талантливый актер. Думаешь, я позволю ребенку заметить, что старшее поколение не поспевает за ним? Но теперь пусть Эндрю поработает немного. Остался еще кофе?

Лили налила кофе из термоса и протянула ему стаканчик.

– Черный, – уточнила она. Он кивнул, беря стаканчик.

– Когда-нибудь ты позволишь мне сделать тебе настоящий кофе? – Он отпил глоток. – Я предпочитаю кофе с корицей и имбирем.

– Как экзотично. Так его пьют в Седихане? Он кивнул.

– Это только тебе кажется экзотикой. Когда ты привыкаешь к чему-то, то оно кажется уютным и удобным. – Он посмотрел на кофе. – Седихан хорошее место для жизни. Тебе бы там понравилось.

Лили насторожилась.

. – Вы так думаете?

. – Квинби понравилось. Ей потребовалось время, чтобы привыкнуть, но теперь она не променяла бы его ни на что другое.

– Я рада за нее, – сдержанно отозвалась Лили.

Гуннар отпил еще глоток.

– Я тоже рад. Я работаю в Седихане, и было бы очень жаль бросать работу. Лили посмотрела на него.

– А вы на самом деле могли бы бросить работу ради нее?

– Естественно. Я не был бы счастлив, если бы Квинби было плохо.

– У вас, видимо, на редкость хорошие отношения, – задумчиво сказала Лили.

– Просто Квинби на редкость хорошая женщина. – Лицо Гуннара смягчилось, когда он посмотрел на жену. – Она искренняя, любящая, честная и абсолютно надежная.

– Могу представить, какой прекрасной няней она была для Эндрю! Кэсси в нее уже прямо влюбилась.

Он кивнул.

– Я же говорю, она удивительный человек. – Он посмотрел в глаза Лили и добавил:

– Как и Эндрю.

– Генри мне сказал то же самое. – Лили сделала недовольную мину. – Но он так любит таинственность! Я даже не знаю, кто он по профессии, чем зарабатывает себе на жизнь. Эндрю что-то исправляет, так, кажется, он говорил.

Гуннар усмехнулся.

– Безусловно, о том, что он делает, можно так сказать.

– Странно, что у него столько свободного времени.

– – С тех пор как Эндрю приехал сюда, он работает каждое утро в местном госпитале, чуть дальше по побережью. Эндрю старается помочь там, где только возможно, а тех, кто нуждается в его помощи, увы, очень много. Он что, не рассказывал тебе?

– О госпитале? – растерянно переспросила она. – Нет, не рассказывал.

– Неудивительно. Эндрю не любит говорить о своей работе.

Лили в отчаянии воздела вверх руки.

– Ну вот, теперь и ты становишься таким же таинственным, как он. Я уже начинаю думать, что вы оба из ЦРУ или чего-то в этом роде.

Гуннар расхохотался.

– Ну, здесь ты ошибаешься, даю слово. Мы не имеем никакого отношения к секретным агентствам. – Его лицо стало серьезным. – Однако работа Эндрю может быть очень опасной, и он часто нуждается в нашей поддержке.

По телу Лили пробежал холодок.

– О какой опасности ты говоришь?

– Мне вообще не следовало бы говорить об этом с тобой. – Он допил свой кофе. – О своей работе Эндрю расскажет сам. – Он пристально посмотрел на нее. – Ты должна знать одно: существует множество людей, которые доверяли ему свою жизнь, и он ни разу никого не подвел.

– Жизнь?

Гуннар мрачно кивнул.

Доверяй ему, Лили. Он любит тебя.

Он что, просил тебя поговорить со мной?

Эндрю предпочитает все делать сам. – Гуннар широко улыбнулся. – А теперь мне пора оторвать свою жену от твоей дочери и увести ее домой. Ты только посмотри на них! Чего доброго она еще решит украсть у тебя Кэсси.

Лили перевела взгляд на Квинби Нильсен, лицо которой сияло добротой и нежностью, когда она смеялась вместе с Кэсси.

– Я надеюсь, что вы с Квинби опять придете к нам – сказала она вдруг, неожиданно для себя самой. – По утрам я работаю, но после обеда мы почти всегда идем на пляж.

– С большим удовольствием, – ответил Гуннар. – Слишком долго Эндрю наслаждался вашим обществом в одиночку. – Он помахал рукой на прощание и направился через пляж к Эндрю, Квинби и Кэсси.

Этой ночью их любовь была дикой и почти жестокой в своей безудержности.

Казалось, Эндрю никак не мог ею насытиться, Лили отвечала ему с не меньшей страстностью. Раз за разом они достигали вершин наслаждения, пока совсем не обессилели.

– В чем дело? – проговорила Лили, все еще не отдышавшись. – Я чувствую, что сегодня что-то не так.

Не глядя на нее, Эндрю отвернулся и стал одеваться.

– Я не сделал тебе больно? – спросил он.

– Нет. – Она медленно села. – А разве ты хотел?

– Ну что ты! – Эндрю обернулся и чуть ли не с ужасом посмотрел на нее. – Боже мой, конечно, нет! Я никогда не сделаю тебе больно. Я просто не смогу! – Его губы скривились в невеселой улыбке. – Теперь, наверно, ты не веришь мне.

– Да нет, я… Я думаю, мне это даже понравилось. Но это было так не похоже на тебя. А сегодня ты на меня сердился.

– Нет, не из-за этого я был так несдержан.

– Ты не отрицаешь, что…

– Я не был рассержен. Я был расстроен. – Эндрю нашел ее ночную сорочку и протянул ей. – Черт возьми, я и сейчас расстроен. Ты все еще не понимаешь, что происходит между нами, а время уходит.

Лили замерла.

– Ты должен уезжать? – испуганно спросила она. – Хотя чему тут удивляться? У нас с тобой «пляжный роман». – Она натянула сорочку через голову и стала задумчиво расправлять складки. – В конце концов, тебе придется выйти на работу, а мы с Кэсси через пару недель вернемся в Сан-Франциско. Возможно, это даже к лучшему…

– Совсем не к лучшему! – прервал ее Эндрю со сдержанной яростью. – Перестань отгораживаться от меня! Признай, что нас связывает нечто очень важное, сейчас я не имею в виду Кэсси.

Лили поспешно встала.

– Мне пора.

– Послушай, Лили! – Эндрю встал, и лунный свет озарил его мрачное, расстроенное лицо. – Время было против нас с самого начала. Я не могу позволить, чтобы оно опять разделило нас. – Он раздраженно пнул ногой лежащее на земле одеяло – Подумать только, я ведь даже не спал с тобой в настоящей постели. Мы никогда не сидели вместе за обеденным столом, никогда не делали всех тех обычных повседневных дел, которые объединяют мужчину и женщину. Я прихожу в наш коттедж, вижу Гуннара и Квинби вместе и отчаянно хочу иметь то, что они имеют. Это сводит меня с ума! – Он остановился и тяжело вздохнул. – Это тянется слишком долго! Я больше не могу. Скажи мне, какие чувства я у тебя вызываю?

– Я не знаю. Мы что, не можем не касаться этой темы?

– Не можем, – сурово отрезал он. – Я знаю, что тебя влечет ко мне физически. Я знаю, что нравлюсь тебе. Но что еще? Думаешь ли ты обо мне, когда меня нет рядом? Хочешь ли ты заботиться обо мне, беречь меня? Потому что именно это я хочу и могу дать тебе.

Лили почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.

– Эндрю, я не буду тебя расстраивать, – сказала она.

– Так не расстраивай! Скажи, что тебе хотя бы не наплевать на меня. Я знаю, ты это можешь, если бросишь выстраивать свои дурацкие барьеры и согласишься признать, что я не какой-нибудь подлец типа Бэлдора. – Его голос понизился почти до шепота, но звучал страстно, как заклинание. – Пойми, я же не требую от тебя полного доверия прямо сейчас. Просто старайся понемногу, день ото дня преодолевать свои страхи. – Эндрю с усилием улыбнулся. – Возможно, дней через двадцать мы чего-нибудь добьемся.

Боже, он выглядел таким несчастным! Лили совершенно не хотела его расстраивать, но все было так сложно. Волна жалости нахлынула на нее, и она порывисто шагнула к нему.

– Эндрю, я бы так хотела тебе верить!

– Ну что ж, для начала хоть это. Она подошла еще ближе и бросилась ему в объятия, прижимаясь мокрой от слез щекой к его груди.

– Не хочу, чтобы ты уезжал, – шептала она. – Мне будет так тебя не хватать! Его руки крепче обняли ее.

– Еще один шаг! – сказал он с волнением в голосе. – А поскольку я обещал не причинять тебе боли, то, значит, должен остаться тут еще на некоторое время.

Радость охватила Лили.

– Но ты же говорил, что время уже кончается. Я не хочу мешать тебе в твоей…

Его губы прижались к ее губам, заглушая слова крепким поцелуем.

– Мешать! Боже мой, Лили, как ты можешь мешать!

Она высвободилась из его рук и отступила назад.

– Я… я ничего не обещаю, – пробормотала она, запинаясь. – Делай так, как сочтешь нужным.

– Опять ты прячешься в своей раковине. – Эндрю улыбнулся счастливой улыбкой. – Но мы, тем не менее, совершили сегодня настоящий прорыв, любимая.

Лили улыбнулась в ответ, чувствуя себя молодой, счастливой, ее сердце замирало от надежд. Господи, когда последний раз ей было так хорошо?

– Да, совершили, лю… – Она смущенно запнулась.

Эндрю понимающе кивнул.

– Не торопись. Шаг сегодня, шаг завтра… Ты сможешь преодолеть это, Лили.

Стоя перед ним, не отрывая взгляда от его мужественного, но в то же время такого мягкого лица, она почти не сомневалась, что так и будет. Эндрю добьется своего, и они найдут свое счастье.

– Да, наверно, я смогу это преодолеть, – сказала она на прощание.