"«Маленькое» убийство" - читать интересную книгу автора (Макбейн Эд)
 |
“МАЛЕНЬКОЕ” УБИЙСТВО Эд МАКБЕЙН
Ее личико было маленьким и пухленьким, глазки голубые, невинные и круглые, но они уже ничего не видели. Она лежала на деревянной скамейке, и одна ручка неловко подвернулась под тельце.
Пламя свечей у алтаря трепетало и отбрасывало танцующие тени на ее личико. Она была завернута в выцветшее розовое одеяльце, а на бескровном горлышке отчетливо проступали сизые синяки, свидетельствовавшие о том, что ее задушили.
Ее ротик открылся, и были видны два крошечных зубика. Третий только что начал прорезываться.
Ей было явно не больше восьми месяцев.
Церковь казалось тихой и огромной. Сквозь витражи окон пробивался утренний солнечный свет. Пылинки порхали в длинных косых лучах солнечного света, а у другого конца церковной скамьи высилась темная мрачная фигура отца Бэррона. Солнце касалось его волос ангельским поцелуем.
– Вы нашли ее именно в таком положении, святой отец? – спросил я.
– Да. Именно в таком.
Карие глаза священника ярко выделялись на мелово-бледном лице.
– Я к ней не прикасался.
Пэт Траверс почесал подбородок, встал и сунул руку за блокнотом в заднем кармане брюк. Губы у него сложились в твердую прямую линию. У Пэта трое своих детей.
– Во сколько это было, святой отец?
– Около половины шестого. Месса у нас в шесть, и я пришел проследить, подготовлен ли алтарь. Понимаете ли, наши мальчики, прислуживающие у алтаря, ходят в школу и обычно появляются в самый последний момент. Обычно я лично готовлю алтарь.
– Церковного сторожа нет?
– Как же, у нас есть сторож, но он появляется каждое утро к восьми. По воскресеньям приходит немного раньше.
Я кивнул, а Пэт в это время что-то строчил в своем блокноте.
– Как вы ее нашли, святой отец?
– Я прошел через церковь, чтобы открыть двери. Увидел что-то на скамье, и я.., ну, сначала я подумал, что это сверток, который кто-то позабыл. Когда я подошел поближе, то увидел, что это.., это младенец.
Он глубоко вздохнул и покачал головой:
– Двери были заперты?
– Нет. Нет, они никогда не запираются. Вы же знаете, это – Божий дом. Они были просто прикрыты. Я шел, чтобы их открыть. Обычно я их открываю утром, перед первой мессой.
– И они остаются незапертыми всю ночь?
– Да, конечно.
– Понятно. – Я снова посмотрел на малышку. – Вы ведь.., вы ведь не знаете, кто она, не так ли, отец? Отец Бэррон снова покачал головой.
– Боюсь, что нет. Не исключено, что ее здесь крестили, но, знаете ли, все младенцы на одно лицо. Если бы я видел ее каждое воскресенье, тогда другое дело. Но… – Он беспомощно развел руками.
Пэт кивнул, не сводя глаз с мертвой малышки.
– Мы пришлем ребят сделать фотографии и снять отпечатки пальцев, святой отец. Надеюсь, вы не станете возражать. К тому же придется очертить мелом скамью. Это не займет много времени. А труп мы заберем как можно скорее.
Отец Бэррон бросил взгляд на мертвую малышку, потом перекрестился и произнес:
– Да благословит Господь ее душу! В участке мы подготовили рапорт, а потом заказали кофе. Пэт к тому времени уже проинструктировал ребят, которые будут снимать отпечатки и делать фотографии. Нам же оставалось только ждать, пока они закончат, а также результатов вскрытия трупа.
Когда на моем столе зазвонил телефон, я потягивал горячий кофе. Снял трубку с рычага и сказал:
– Левине слушает.
– Дейв, не зайдешь ко мне на минутку? Это лейтенант.
– Конечно, – сказал я ему.
Я поставил чашку, сказал Пэту, что скоро вернусь, и направился к кабинету Скиппера.
Он сидел за столом и держал в руках наш рапорт. Когда я вошел, он поднял от него глаза и произнес:
– Присаживайся, Дейв. Черт знает что, верно?
– Ага, – согласился я.
– Я постараюсь, чтобы это не попало в газеты, Дейв. Если попадет, то каждая сердобольная мамаша будет нам названивать. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Вы хотите, чтобы все было сделано быстро.
– Не просто быстро, а чертовски быстро! Я снимаю с дел еще шестерых на помощь вам с Пэтом. Я не буду просить помощи у других полицейских участков, потому что чем больше слухов, тем быстрее об этом разнюхивает пресса. Надо, чтобы все было сделано тихо и без шума, а кроме того – быстро. – Он замолчал, покачал головой и буркнул себе под нос:
– Черт знает что!
– Сейчас мы ждем, когда привезут тело, – сказал я. – Как только получим бумаги, возможно, сможем…
– А ты-то сам что думаешь?..
– Удушение. Я об этом писал в рапорте.
Лейтенант взглянул на листок в своей руке и буркнул:
– М-да… – А потом добавил:
– Пока ждешь, лучше бы занялся проверкой списков пропавших.
– Этим сейчас занимается Пэт, сэр.
– Ладно, ладно. Ты сам знаешь, что делать, Дейв. Просто найди разгадку этого дела, и побыстрее.
– Мы сделаем все, что в наших силах, сэр.
Он откинулся на спинку своего кожаного кресла.
– Крошечная малышка, да? – Он покачал головой. – Что за черт! Что за черт! – Он, не переставая, качал головой, просматривая рапорт, потом бросил бумагу на стол, сказал:
– Вот те ребята, с которыми вы будете работать.
И вручил мне напечатанный список с фамилиями.
– Всего хорошего, Дейв. Жду результатов.
– Постараюсь не обмануть ваших ожиданий, сэр.
Когда я вернулся, у Пэта на столе уже лежал список пропавших. Я быстренько пробежал его глазами. Здесь числились дети более старшего возраста, к тому же прилагались заявления отчаявшихся мамаш, которым в первую очередь не мешало бы следить за своими чадами получше.
– А это что такое? – осведомился я, указывая пальцем на звонок, зарегистрированный в восемь пятнадцать.
Некая миссис Уилкес сообщала, что оставила своего малыша в коляске, а коляска пропала.
– Ребенок нашелся, – сказал Пэт. – Просто ее старшая дочь повезла его на прогулку. Тут не за что зацепиться, Дейв.
– Скиппер ждет от нас быстрых действий, Пэт. Снимки еще не сделали?
– Как же, вот! – Он показал на стопку глянцевых фотографий у себя на столе.
Я взял их. Малышка со всевозможных ракурсов, и среди всех фото пара неплохих снимков ее личика. Я бросил фотографии на свой стол, и они рассыпались веером. Потом набрал номер лаборатории. Голос Капуто я узнал тотчас же.
– Что хорошего, Каппи?
– Это ты, Дейв?
– А кто же?
– Ты спрашиваешь о малышке?
– Ага.
– Парни притащили уйму всего. На скамье столько отпечатков, Дейв!
– Ничего подходящего?
– Я сейчас их просматриваю. Если найду что-нибудь, дам тебе знать.
– Ладненько. Сделайте отпечатки ступней малышки и начинайте их рассылать в каждую больницу штата.
– Хорошо. Хотя, если она родилась в другом штате, это мало что нам даст.
– Может, повезет… Давай запускай и не забудь предупредить всех, что мы ждем немедленного ответа.
– Я позабочусь об этом, Дейв.
– Вот и замечательно, Каппи. Нам пригодится любая информация, какую только сумеем извлечь. Поэтому…
– Сделаю все, что в моих силах.
– Спасибочки. Дай мне знать, если найдешь что-нибудь.
– Дам. Пока, Дейв. Приступаю к работе.
Он повесил трубку, а я откинулся в кресле и закурил сигарету. Пэт взял одну из фотографий малышки и вперил в нее угрюмый взгляд.
– Когда его поймают, ему следует оторвать все…
– Он сядет на электрический стул, – сказал я. – Будь уверен.
– Я сам поверну выключатель. Лично. Только попроси. Только попроси, и я сам, своими руками сделаю это! Я кивнул:
– Одна неувязочка, Пэт…
– Какая еще?
– Его нужно сперва поймать.
Когда я зашел к доку Эдвардсу, малышка лежала распростертая на длинном белом столе. Тело было прикрыто простыней, а док был занят тем, что строчил отчет. Я заглянул ему через плечо.
Доктор Эдвардс поднял глаза от пишущей машинки.
– Ничего хорошего, Дейв.
– Да, совсем ничего хорошего.
Я увидел, что он приготовился вписывать в графу “Результат химического анализа”.
– Ничего нового?
– Не разбежишься. Следы высохших слез на лице. Следы мочи наживете, ягодицах и гениталиях. И еще следы присыпки. Вот и все.
– Время смерти?
– Я полагаю, около трех. Вчера ночью.
– Угу.
– Хочешь знать, что я думаю?
– Еще бы!
– Кому-то не понравилось, что младенец нарушает его сон. Я лично так думаю. Я кивнул:
– Кому понравится, когда нарушают его сон, док? А что это за присыпка? Это нормально?
– Естественно. Многие матери этим пользуются. В основном от небольшого раздражения. Сыпь от пеленок, и все в этом роде.
– Понятно.
– Дело не слишком трудное, Дейв. Ты еще не установил, кто эта малышка?
– Мы сейчас над этим работаем.
– Ну, желаю удачи!
– Спасибочки.
Я развернулся, чтобы уйти, а док Эдвардс принялся долбить по клавишам пишущей машинки, заполняя отчет о вскрытии мертвой девочки.
В участке меня поджидали хорошие новости. Пэт бросился ко мне с улыбкой от уха до уха и с плотным листом бумаги в руках.
– Вот счастливый билетик, – сказал он.
Я взял бумагу. Это была фотокопия свидетельства о рождении.
– А вот что еще у них есть, – сказал Пэт, вручая мне еще одну фотокопию.
Я быстро пробежал ее глазами. Это была оборотная сторона свидетельства о рождении.
Далее приводилось еще несколько веских причин для хранения свидетельства о рождении в потайном месте, а потом шла следующая запись:
– Элис Драйзер, – сказал я.
– Это мамаша. Отпечатки и все такое. Я уже послал копию Каппи, чтобы сверить с теми отпечатками, которые они сняли с церковной скамейки.
– Замечательно. Выбери одного из парней из списка, который дал нам Скиппи, Пэт. Прикажи ему разузнать все, что можно, об Элис Драйзер и ее муже. В госпиталь военно-морских сил обычно кладут моряков или их родственников, верно?
– Ага. Во всяком случае, нужно иметь доказательство своей причастности к военно-морским силам.
– Замечательно. Найдите последний адрес этого парня, и мы попробуем отыскать женщину или их обоих. Разузнайте все, что можно, ладно?
– Ладно. Только зачем привлекать еще кого-то? Я и сам могу этим заняться.
– Нет. Я хочу, чтобы ты проверил телефонный справочник, не числится ли там Элис Драйзер. А я тем временем займусь одеждой младенца.
– Ты будешь в лаборатории?
– Ага, звони туда, Пэт.
– Ладно.
***
Когда я пришел в лабораторию, Капуто уже раздел ребенка и прицепил к одежде ярлычки.
– Ты не много извлечешь информации, – сказал он мне.
– Не повезло, а?
Он протянул мне розовое одеяльце:
– “Блэк ривер миллз”. Звучное имя. Продукцию этой фирмы можно купить в любом магазине розничной продажи, Он взял крошечный розовый свитерок с перламутровыми пуговицами.
– “Тодолерс инкорпорейтед” – то же самое. На носочках Вообще нет этикетки. Распашонка от Гилмана, здесь, в городе. Это самый большой универмаг в мире, поэтому можешь представить, сколько такого товара они продают там каждый день. Хлопчатобумажные ползунки куплены там же.
– Башмачков не было?
– Не было.
– А что насчет пеленки?
– А что насчет пеленки? Пеленка как пеленка. Этикетки нет. У тебя есть дети, Дейв?
– Один.
– Ты когда-нибудь видел пеленку с этикеткой?
– Не могу припомнить.
– Если вспомнишь, значит, ребенка туда еще не заворачивали. По пеленкам обычно ни черта не узнаешь, Дейв.
– А может, эта из прачечной?
– Может. Попробуй проверь.
– Безопасные булавки?
– Две. Никаких зацепок. Похожи на обычные, за пять долларов и десять центов.
– Никаких отпечатков?
– Есть. На булавках смазанные отпечатки, но на кнопке ползунков имеется отличный отпечаток большого пальца.
– Чей?
– Соответствует правому большому пальцу на присланной фотокопии. Принадлежит миссис Драйзер.
– Угу. Ты сверил ее отпечатки с теми, что сняты с церковной скамьи?
– Ничего, Дейв. Во всяком случае, там ее отпечатков нет.
– Ладно, Каппи. Большое спасибо. Каппи пожал плечами.
– Мне за это платят, – сказал он. В коридоре я встретился с Пэтом, который шел в лабораторию за мной.
– Что стряслось?
– Я звонил в госпиталь военно-морских сил. Там мне дали последний адрес этого парня. Его зовут Карл Драйзер. Жил в доме 831 на Западной Двести семнадцатой улице в Бронксе, когда родился ребенок.
– И какое отношение он имеет к военно-морским силам?
– Служил писарем, работал в деловой части города на Черч-стрит. Жил с женой, получил назначение. Сам знаешь, как это бывает.
– Угу. И что дальше?
– Я послал Арти проверить адресок. Он уже должен был бы позвонить.
– А что с морячком?
– Я позвонил в контору на Черч-стрит, поговорил с начальником. Капитаном… – он сверился с клочком бумаги, – с капитаном Тибетом. Этот Драйзер работал там в прошлом ноябре. Назначение получил в январе на борт “Ханфилд-00-981”, приписанного к военной верфи в Бруклине и вышедшего в поход пятого января того же года.
– И где он теперь?
– В этом-то и загвоздка, Дейв.
– Какого рода?
– “Ханфилд” затонул у Пхеньяна в марте.
– О!..
– Драйзер числится в списке без вести пропавших.
Я ничего не сказал, только кивнул и ждал продолжения.
– Миссис Драйзер была послана телеграмма на адрес в Бронксе. Военно-морская канцелярия утверждает, что телеграмма была доставлена адресату и Элис Драйзер расписалась в ее получении.
– Давай подождем звонка Арти, – предложил я. Мы заказали себе еще раз по кофе и стали ждать. Пэт проверил телефонный справочник, но ни Карла, ни Элис Драйзер в нем не числилось. В свой список, который получился длиннее моей руки, он занес всех Драйзеров в городе.
– А почему ты не поинтересовался у моряков, кто были его родители? – спросил я.
– Поинтересовался. Они умерли.
– А в списке родственников кто числится после родителей?
– Его жена. Элис Драйзер.
– Замечательно!
Через полчаса позвонил Арти. По бронкскому адресу Элис Драйзер не проживала. Хозяйка сообщила, что она жила там до апреля и выехала, не оставив нового адреса. Да, у нее был маленький ребенок. Дочка. Я приказал Арти вести наблюдение за домом, а потом позвонил Джорджу Табину и велел проверить почтовое отделение на предмет поиска нового адреса. Через двадцать минут он позвонил и сказал:
– Ничего, Дейв. Ровным счетом ничего.
Мы задействовали всех людей, что были в нашем распоряжении, и мне удалось выклянчить у лейтенанта еще четверых. Половина начала проверять всех Драйзеров, числившихся в телефонном справочнике, а остальные принялись за прачечные, специализирующиеся на стирке пеленок.
В первой же прачечной, куда я заглянул, менеджеру не хватало только бороды, чтобы быть точной копией Санта-Клауса. Он любезно меня поприветствовал и предложил свою помощь. К несчастью, у них никогда не было клиента по имени Элис Драйзер.
С четвертой попытки мне удалось нащупать ниточку. Я переговорил непосредственно с вице-президентом фирмы, и он меня внимательно выслушал.
– Возможно, – сказал он, – возможно.
Это был большой мужчина с широкой талией, опутанной золотой цепочкой от часов. Он наклонился и нажал кнопку внутренней связи.
– Да, сэр?
– Принесите мне список наших клиентов. Начиная с ноября 1952 года.
– Сэр?
– Начиная с ноября 1952 года.
– Да, сэр.
Мы болтали о пеленочном бизнесе, пока не принесли список. Потом он вручил его мне, и я начал проверять фамилии. В прачечной числилось чертовски много клиентов. Наконец в списке за декабрь я наткнулся на имя Элис Драйзер. Адрес был тот же, что мы уже проверили в Бронксе.
– Вот она, – сказал я. – Можно отыскать ее квитанции? Вице-президент посмотрел на имя:
– Конечно, минуточку.
Он снова переговорил с секретаршей, сказал ей, что ему надо, и несколько минут спустя она принесла пожелтевшие карточки. Они и поведали мне, что Элис Драйзер пользовалась услугами прачечной до февраля. Она опоздала внести плату за февраль и отказалась от услуг в марте. Ей доставили пеленки на первую неделю марта, но она их не оплатила. При этом она не уведомила компанию о своем переезде и не вернула пеленки, которые прислали ей на первую неделю марта. Компания не знает ее местонахождения.
– Если вы найдете ее, – сказал мне вице-президент, – дайте мне знать. Она нам должна.
– Всенепременно, – сказал я и откланялся.
Отчеты о поисках Драйзеров поджидали меня в участке. Джордж нашел семейную пару, которая утверждала, что они приходятся Карлу дядей и тетей. Им известно, что он женился. Они сказали, что девичья фамилия Элис – Грант. Сказали, что она живет где-то на Уолтон-авеню в Бронксе или, по крайней мере, жила там, когда Карл с ней познакомился. Нет, они не виделись с Карлом и Элис вот уже несколько месяцев. Да, им известно, что у четы Драйзеров родилась дочь. Они узнали об этом из открытки. Но они никогда не видели малышку.
Мы с Пэтом принялись разыскивать Грантов, живущих на Уолтон-авеню, обнаружили некоего Питера Гранта и отправились навестить его вместе.
Дверь открыл лысый мужчина в нижнем белье со свисающими брючными подтяжками.
– Кого надо? – спросил он.
– Полиция, – сказал я. – Нам нужно задать вам несколько вопросов.
– О чем еще? Покажите свои значки. Мы с Пэтом помахали у него перед носом своими удостоверениями, а лысый внимательно осмотрел их.
– И какие вопросы вы хотите задать?
– Вы Питер Грант?
– Ага. Точно. А в чем дело-то?
– Можно нам войти?
– Конечно, входите.
Мы прошли за ним в квартиру, и в маленькой гостиной он указал нам на стулья.
– Ну и в чем дело-то? – спросил он.
– Элис Драйзер приходится вам дочерью?
– Да, – подтвердил он.
– Вы знаете, где она живет?
– Нет.
– Да ну, мистер, – вмешался Пэт, – вы не знаете, где живет ваша собственная дочь?
– Не знаю, – огрызнулся Грант, – и мне чихать на это.
– Почему? Чем она вам не угодила?
– Ничем. Ничем. Это не ваше дело.
– Очень даже наше, – сказал я. – Ее дочери свернули шею.
– Да мне на нее… – начал было он. Потом замолчал и уставился прямо перед собой. Его брови сдвинулись вместе в хмурой напряженной гримасе.
– Мне жаль. Но я все равно не знаю, где она живет.
– А вы знали, что она вышла замуж?
– За этого матроса? Да, знал.
– А вы знали, что у нее родилась дочь?
– Не смешите меня! – сказал Грант.
– А что в этом смешного, мистер? – удивился Пэт.
– Знал ли я, что у нее родилась дочь? Черт возьми, почему же она тогда вышла замуж за этого матроса? Не смешите меня!
– Когда ваша дочь вышла замуж, мистер Грант?
– В прошлом сентябре.
Он изучающе посмотрел на мое выражение лица и добавил:
– Давайте подсчитывайте. Ребенок родился в ноябре.
– Вы виделись с ней после свадьбы?
– Нет.
– А малышку вы видели?
– Нет.
– У вас есть фотография дочери?
– Думаю, есть. У нее неприятности? Вы думаете, это она сделала?
– Мы еще не знаем, кто это сделал.
– Может, и она, – тихо сказал Грант. – Может, и она. Я дам вам ее фотографию.
Через несколько минут он вернулся с фотографией довольно простенькой девушки в шляпке. Светлые глаза, прямые волосы, напряженно-серьезное личико.
– Она вся пошла в мать, – сказал Грант. – Да упокой Господь ее душу!
– Ваша жена умерла?
– Да. Эта фотография была сделана, когда Элис закончила школу. Она закончила школу в июне, а вышла за матроса в сентябре. Она.., ей сейчас только девятнадцать, знаете ли.
– Можно нам взять это с собой? Он заколебался и сказал:
– У меня она единственная. Она.., она нечасто фотографировалась. Она не была.., красавицей.
– Мы вернем вам фото.
– Ладно, – сказал он. Взгляд его стал взволнованным. – Она… Если у нее неприятности.., вы.., вы дадите мне знать, ладно?
– Мы дадим вам знать.
– Дети.., дети.., иногда делают ошибки. – Он резко встал. – Дайте мне знать.
Копии фотографии мы разослали по всем церквям, находящимся рядом с той, где была обнаружена малышка. Мы с Пэтом взяли на себя церковь Святой Девы, потому что подумали, что подозреваемая, скорее всего, вернется туда.
Мы почти не разговаривали. В церквях есть какое-то достоинство, отчего больше тянет к размышлению, чем к разговорам. Мы с Пэтом приходили туда каждый вечер около семи, а потом нас сменяли ночные дежурные. Каждое утро ровно в семь мы уже были на своем посту.
Она появилась через неделю.
Это была худенькая девушка с телом ребенка и заостренным усталым личиком. Она остановилась перед церковной колонной, опустила руку в святую воду и перекрестилась. Потом подошла к алтарю, остановилась перед образом Девы Марии, зажгла свечу и встала на колени.
– Это она, – шепнул я.
– Пошли, – сказал Пэт.
На мгновение глаза Пэта встретились с моими.
– Конечно, – кивнул он.
Она долго стояла на коленях перед образом, потом медленно поднялась на ноги и вытерла глаза. Прошла по проходу, остановилась у дверей, перекрестилась, а потом вышла из церкви.
Мы настигли ее на углу. Я подошел к ней с одной стороны, а Пэт – с другой.
– Миссис Драйзер? – спросил я. Она остановилась.
– Да?
Я показал ей свое удостоверение.
– Полиция, – представился я. – Мы хотим задать вам несколько вопросов.
Она долго смотрела мне в лицо. Потом сделала прерывистый вдох и сказала:
– Это я ее убила. Я… Карл мертв, видите ли. Я… Я знаю: он мертв. Это несправедливо. То есть я хочу сказать, несправедливо, что его убили. А она плакала.
– Хотите рассказать это в участке? – спросил я. Она безучастно кивнула:
– Да, все было так. Она просто все время плакала, не понимала, что я внутри обливаюсь слезами. Вы не знаете, как я плакала внутри! Карл… Он был для меня всем. Он – единственное, что у меня было. Я… Я больше просто не могла. Я велела ей замолчать, а когда она не замолчала, я.., я…
– Пойдемте с нами, мэм, – сказал я.
– Я принесла ее в церковь.
Она кивнула, словно все вспомнив.
– Ведь она была невинной. Поэтому я принесла ее в церковь. Вы нашли ее там?
– Да, мэм, – сказал я. – Именно там мы ее и нашли. Казалось, она была довольна. Слабая улыбка коснулась ее губ.
– Я рада, что вы нашли ее.
Она пересказала всю эту историю лейтенанту. Мы с Пэтом отметились об уходе, и по пути к метро я спросил его:
– Ты все еще хочешь повернуть выключатель электрического стула, Пэт?
Он ничего мне не ответил.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |